***
На сгоревшем складе находят кости, а уже по слепку зубов подтверждают, что это действительно был Воншик. Когда факты уже на лицо, приходится заставить себя поверить в то, что произошло. Допросы копам толком ничего не дают, а Сунмин, их завербованный коп, ещё помогает умять дело. Похороны назначают через несколько дней. Во время их проведения всех накрывает вторая волна горечи. Дело даже не в самом событии, сколько в жене Воншика и его сыне, которого Лиён взяла с собой. Она плачет навзрыд, стоя на коленях и уткнувшись лбом в сложенные руки. Сын, Ёндже, стоит рядом, толком не осознавая происходящего, наверное, возраст ещё не тот. Только вопросы задаёт нескончаемые: «Почему ты плачешь, мама?», «Папа спит? А когда он проснётся?». От подобного только больнее, словно в сердце впиваются иглы и то истекает кровью. — Это вы виноваты! — в отчаянии кричит Лиён, поднимаясь на ноги, а те предательски дрожат. — Ваш чёртов клуб свёл его в могилу! Я знала, что добром это не кончится. — Он хотел покинуть его. Ради вас, — произносит Хосок, хоть и говорить трудно из-за кома, который в горле застревает. — Ему следовало раньше, — Лиён снова падает на колени, и Хосок опускается, чтобы положить руку на её спину. — Мне жаль, Лиён. Это я виноват, из-за меня он продолжал оставаться в клубе. Но он правда думает о тебе и о сыне, поэтому хотел всё бросить. — Выходит, если бы не ты, он бы ушёл раньше и не умер бы! — Лиён поднимает заплаканное лицо на Хосока, смотрит на него с таким жгучим презрением, ненавистью, и в груди всё сжимает, даже горло сдавливает. Он не находит, что сказать в своё оправдание. Возможно, она права, и в этом есть его вина. — Лиён, — начинает было Хосок, на что получает пощёчину, и его грубо отталкивают. — Не прикасайся ко мне, сволочь! — выплёвывает она, прожигая своим взглядом. Хосок встаёт на ноги, растирая чуть покрасневшую щёку, Ёндже всё продолжает спрашивать свою маму, почему та плачет, трясёт её плечо и местами поглядывает на Хосока. От этих детских, невинных глаз становится только хуже. Сунхёк сжимает плечо, пытаясь приободрить, если это вообще сейчас возможно. Но он старается. Глаза мозолит надпись на могильной плите, которая в очередной раз подтверждает, что всё это взаправду, и это вовсе не сон. Всхлипывание и плач Лиён заполняют уши, и, наверное, каждый, у кого есть жена или хотя бы подружка, невольно думают о ней. У Хосока… У него всё сложно. Тэхёну с тех пор он не звонил и не заглядывал к нему в салон. Сейчас мысли совсем не тем забиты, хоть он и думает, как у него идут дела после того вечера.***
— Ну, как ты там? Вопрос, который явно должен задавать Тэхён своему брату в рыжей, как чёртов апельсин, футболке и штанах. Но нет, тот обращается к нему. — Как видишь, ещё на ногах, — горько усмехается он в ответ. Тэхён отвечает коротко, не вдаваясь в подробности, ибо считает, что они ни к чему. Он как-нибудь со всем справится, а вот его брат не факт. — Чонгук, это ещё откуда? — он тянется своими длинными пальцами к разбитой губе брата чисто машинально и даже успевает коснуться. Чонгук болезненно шипит, как потревоженный кот, и убирает руку Тэхёна, а взгляд того продолжает скользить по лицу брата и натыкается на посиневший синяк под глазом. — Тебя снова били? У Тэхёна сердце кровью обливается, когда он видит Чонгука таким побитым и отчасти потерянным, подобно забитому в угол зверю, который вынужден как-то защищать себя среди других хищников. Выпускать когти, пускать в ход клыки и надеяться, что его не загрызут. Это место, в котором он находится, похоже, насквозь пропахло потом, грязью и вонью от непонятной мути, которую вроде бы называют едой. Кажется, даже какой-то похлёбкой. Чонгук цокает языком и подпирает щёку рукой, принимаясь постукивать указательным пальцем по столу. — Видимо, Чанмину по вкусу эта мерзость в тарелке, вот он и решил её отобрать, или же я ему не нравлюсь. Хрен его знает, в общем-то ничего серьёзного, кости на месте. И да, у него тоже, только нос разбит, — Чонгук не может скрыть злорадной улыбки, от которой его губы аж дрожат. И в этот момент Тэхён понимает, что его брату палец в рот не клади. Порой тот похуже его самого, вон какие черти пляшут в этих чёрных глазах. Но выдержки ему явно не хватает. Отсюда и синяки, да ссадины. Лишь бы это действительно не дошло до костей. — Ты не лезь на рожон, сколько раз я тебе говорил, — Тэхён вздыхает уж больно устало, а Чонгук улавливает этот тон и тянется к руке брата. Ким терпеть не может нежностей, этого грёбанного сочувствия, особенно на лице брата. Он знает его, как облупленного, и от него хрен что скроешь. Именно это и настораживает Тэхёна всякий раз. Чонгук видит его насквозь, пробиваясь сквозь эту неприступную стену, которую Тэхён воздвиг. — Дела салона идут в гору или как? Чонгук опускает взгляд, понимая, что он ловит воздух, а рука Тэхёна благополучно ускользает от него. — Отчасти, — он поджимает губы и скрещивает руки на груди, нахмуриваясь за долю секунды. По правде говоря, благодаря частым визитам Хосока Тэхён получает немного больше с выручки. Конечно, он не поэтому рад его визитам. Просто с ним он может хоть как-то расслабиться и снять напряжение. Тэхён не принуждает Хосока посещать его. Тот приходит сам, и тут нет никаких обязательств, не надо отчитываться ни перед кем или разъяснять что-то. В конце концов, Хосок тоже может рассматривать это как способ «отпустить себя». Возможно, он тоже отдыхает от всех этих проблем клуба, от всего этого дерьма, что порой случается. И Тэхён предоставляет ему этот «отдых», как и он ему. Жаль, что каждый раз после его ухода, проблемы вновь забирают Тэхёна в свои цепкие лапы. Хочется порой задержать этого идиота подольше, продлить эту непринуждённость и… — Не сказал бы, чтобы очень, я подумывал о том… — Только не говори мне, что думал о продажи салона? — голос Чонгука вдруг становится серьёзным, и Тэхён чувствует укор в свою сторону. — Если ничего другого не останется, то выбора у меня не будет. — Тэхён, чёрт, — Чонгук закусывают губу. — Это же твой любимый салон, ты сам говорил, что с трудом отвоевал там место. Я не хочу, чтобы из-за всего этого ты лишился его. Тэхён теперь всеми силами пытается наскрести на залог, который для него одного весьма немал, вот и приходится думать о крайних мерах. Конечно, если отобрать у него его тату-салон, это как вырвать кусок сердца из груди. Его эскизы, любимое жужжание машинки, музыка, которая окутывает салон, Хосок. Тэхён ловит себя на внезапной мысли об этом и качает головой. Что, интересно, будет с ними тогда? Хосок забудет о нём, если салон исчезнет? Тот вечерний разговор дома не даёт покоя. Тот же настоял на том, чтобы остаться, выслушал его, и Тэхён до сих пор чувствует себя крайне неловко и даже жалеет, что проявил слабость. Уже как неделю от него ни слуху ни духу. Наверное, они вернутся к прежним отношениям, а то было всего лишь помутнение рассудка и проявление жалости. Примерно с такими мыслями Тэхён выходит из тюрьмы, а часов так в одиннадцать уже закрывает салон, решив, прежде чем пойти домой, пропустить стаканчик в баре. Добирается он до него на такси, однако даже зайти не успевает, как видит знакомого парня недалеко от дверей. Хосок сидит около них с бутылкой, кажется, виски и даже не думает подниматься. — Ну и чего ты тут расселся? — с тяжким вздохом Тэхён садится на корточки перед ним и заглядывает в его пьяные глаза, а тот щурится, расплываясь в какой-то дурацкой улыбке. Точно захмелел. — Тэхён-а, а я как раз думал о тебе. Ты в этот бар, да? Я так и знал, что ты по вечерам выпиваешь, м, — Хосок морщится, делая смачный глоток из бутылки. — От тебя разит, как от собаки, — фыркает Тэхён и тянется к виски. — Тебе, по-видимому, хватит. Но тот отводит руку в сторону и берёт мастера за подбородок, притягивая к себе. — Ты такой милый, — мурчит он, улыбаясь. — А ты такой пьяный, — недовольно ворчит Тэхён и отстраняется, поднимаясь на ноги. — Долго тут сидеть планируешь? Домой не пора? — Разве что к тебе, — усмехается Хосок. — Очень смешно. Чон поджимает губы и встаёт с грязного асфальта, но его тут же ведёт, и Тэхёну приходится его подхватить. — Тихо, — он перекидывает его руку через голову и укладывает себе на плечо. — Ты на ногах не стоишь. Далеко твой дом? — Я на такси вроде… — мычит Хосок и трётся о щёку Тэхёна, отчего тот шипит, словно кот, и пытается отстраниться хоть на немного. — Отлично, на нём и уедешь, — он вызывает такси и кое-как усаживает пьяного байкера в машину на заднее сиденье. — В следующий раз не напивайся до такого состояния. Хочется уже закрыть дверь машины и спокойно пойти в бар, но разбитый вид Хосока, то, как он хмурится, похоже, от головной боли и постанывает приглушённо — всё это заставляет задержаться на мгновение. Тэхён не знает, впервые ли он так напивается или нет, причём до того, что аж с ног валится. Хосок же всегда держит планку лидера и не позволяет себе излишнего, чтобы потом это не отразилось на клубе. Тем временем таксист включает свет на заднем сиденье, и тот жмурится от яркости. Лишь только Хосок открывает глаза, как Тэхён замечает их красноту и припухлость. Вот это уже навряд ли от алкоголя. В голову закрадываются не самые приятные мысли, и в груди до боли стягивает. Хосок переводит на него недоумённый взгляд, склоняя голову набок. — Что такое, Тэхён? «Что такое?» — проносится в голове у Кима, и он нахмуривается. — Это с тобой что творится? — едва ли не с рыком выдаёт он и бурча что-то себе под нос усаживается с ним рядом, закрывая дверь. — Поехали уже. — Тебе не обязательно, — вздыхает Хосок. — Молчи уже, пока я не передумал. Тэхён скрещивает руки на груди и поудобнее устраивается. Всё же надо отдать должное, Хосок его тогда выручил, довёз до дома и даже остался. Теперь же Тэхён возвращает долг и… Чёрт возьми, не может он так всё оставить, особенно после этих покрасневших глаз. Пусть Хосок думает, что хочет, а он просто делает доброе дело, всего-то. — И какой же был повод напиться? — мимолётом спрашивает он, пока перед глазами проносятся неоновые вывески различных ночных клубов и баров. Но Хосок лишь закусывает губу и оставляет этот вопрос без ответа. Атмосфера вдруг сгущается, и становится даже не по себе. Похоже, тот весёлый настрой переходит в иную стадию, которая начинает порядком пугать. Тэхён никогда раньше не видел Хосока пьяный, поэтому не знает толком, чего от него ожидать. Пару минут они едут молча, и напряжение всё нарастает. Тэхён пытается отвлечься на пейзаж за окном, коротая так время и только гадая, долго ли ещё им ехать. И вдруг Хосок отключает свет на заднем сиденье. — В глаза бьёт, — произносит он. — А, хорошо, — только и говорит Тэхён и переводит взгляд обратно в окно. Тут он чувствует, как по его колену ведут рукой. Тэхён вопросительно поднимает взгляд на Хосока, но тот не реагирует и продолжает поглаживать, пока не поднимается выше и не сжимает бедро. — Хосок, перестань, — шепчет Тэхён, пытаясь убрать его руку. Он этого не позволяет и наклоняется к уху, опаляя своим тёплым дыханием. Его горячий язык проходится по мочке, затем опускается к шее, и мурашки по коже пробегают. Тэхён кусает губу, сдерживая свой голос, а Хосок сразу бьёт по его эрогенной зоне, оставляя на шее засос. — Хо… — Тэхён ёрзает, но не успевает возразить, как в его губы жадно впиваются. Хосок поднимает руку выше, расстёгивает пару пуговиц на рубашке Тэхёна внизу и юркает под неё, поглаживая его живот и пальцами залезая по его джинсы. — Блять, хватит, мы в машине, что ты творишь? Мф, — вновь Хосок проходится языком вдоль шеи Тэхёна, заставляя его кусать губы, чтобы сдержать стон. Он вновь целует его, посасывает язык, вылизывая, и мимолётом расстёгивает ремень, опускает ширинку и залезает рукой под вниз, нащупывая член. Тэхёна слишком одурманивает поцелуй, что он даже не сразу замечает это, реагирует только тогда, когда начинает ощущать жар внизу. Он ударяет по плечу Хосока, другой рукой хватается за его запястье, пытаясь остановить. Они же, блять, в машине. Что если таксист заметит? Пусть и света сзади нет, но Тэхён же не сможет тихо сидеть, когда Хосок такое вытворяет. — Расслабься, если будешь вести себя тихо, никто не заметит, — шепчет Хосок на ухо и начинает двигать рукой внизу. — Я давно не навещал тебя. Наверное, соскучился по моим ласкам, не так ли? М, может, даже себя трогал, представляя, как это могу делать я. Тэхён прикрывает рот и сжимает кожанку на плече Хосока. Он соврёт, если всё это опровергнет, ведь доля правда всё же есть, поэтому у него так быстро встаёт от руки байкера. Тот ведёт ею по члену, массирует головку большим пальцем и целует уже ключицы, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки. — Мм, — Тэхён сильнее прижимает руку к своему рту и сводит колени. Это слишком приятно, чтобы так легко отказаться, несмотря даже на то, что они могут быть замеченными. Прикосновения Хосока, его дыхание на коже и хриплый голос у уха опьяняют, погружая в сладостную негу, в которой Тэхён теряется, забываясь. — У вас всё в порядке? — голос мужчины-таксиста возвращает к реальности, и на спине проступает холодный пот от испуга. Тот тянется к кнопке лампы, чтобы включить сзади свет. Тэхён вновь пытается оттолкнуть Хосока, намекая, что пора бы завязывать, но тот слишком упрям. — Не дёргайся, — стальным голосом командует он, буквально парализуя этим Тэхёна, а дальнейшее и вовсе переходит всякие границы. Хосок достаёт пистолет и приставляет дуло к виску мужчины, надавливая. — Продолжай вести машину, иначе вышибу мозги, я ясно говорю? — цедит сквозь зубы он, а у таксиста аж руки начинают дёргаться, а в глазах, которые отражаются в зеркале заднего вида, появляется ужас. — Х-хорошо, я понял, — дрожащим голосом он сжимает руль и сглатывает, вжимаясь в кресло. — Вот и отлично, — Хосок возвращает взгляд на Тэхёна и гладит его колено. — Так на чём мы остановились? Тэхёну конкретно становится хреново от такой картины, он сам тушуется, чувствуя, как в горле пересыхает. — Это уже слишком, Хосок. Что ты, мать твою, творишь? Совсем алкоголь в голову ударил? Но, похоже, тот его не слушает. Тогда Тэхён цокает языком, резко включает свет и хватает Хосока за щёки, а о болезненно стонет от яркости и жмурится. — Посмотри на меня, Хосок, ну же, — тот приоткрывает глаза, встречаясь с недовольным лицом его тату-мастера. — Что на тебя вообще нашло? Кончай размахивать тут своей пушкой и приди уже в себя. Хосок морщится, громкий голос режет ему слух, а строгий взгляд Тэхёна прожигает. Он хмыкает тому в ответ и опускает пистолет, убирая его обратно во внутренний карман кожанки. — Вот так, отлично, — облегчённо вздыхает Тэхён. Признаться, ему тут самому до чёртиков страшно. У Хосока же огнестрельное оружие под рукой, которым он с лёгкостью, похоже, может воспользоваться в нетрезвом виде, да и хватка у него железная. При ином раскладе Тэхён и возразить бы не посмел, вообще перечить при таких обстоятельствах — это рискованный шаг. Ладно язвить местами, но не тогда, когда ситуация настолько накаляется, и Хосок готов глотку всем порвать. Тэхёну и правда повезло, что тот всё же отступает и приспускается на сиденье. Конечно, возбуждение никуда не уходит, однако ж сейчас явно не до этого. Приходится привести себя в порядок и застегнуть ремень, хоть и теперь внизу выпирает. Тэхён застёгивает рубашку, прикрывая это недоразумение. Вскоре они подъезжают к дому Хосока, таксист даже не ждёт, пока ему заплатят. Лишь только они выходит, как он давит на газ и уезжает. Оно и неудивительно. Главное, чтобы проблем потом не было, и на Хосока не подали жалобу. Разве что тот мужчина не захочет связываться с Черепами. Тэхён, тем не менее, остаётся и помогает своему безбашенному байкеру дойти до подъезда, а там и до квартиры, открывая ему дверь, что он на удивление позволяет. На пороге их тут же встречает радостная мордочка добермана с ушами торчком. Тэхёна сначала столбенеет при виде такого пса, а Хосок с довольной улыбкой на лице присаживает на колено и мнёт эту мордочку собаки, почёсывая за ушком. — Скучал, да? М, хороший пёс. Джей тебя уже выгуливал сегодня, да? Не голоден? Ты ж мой умница, — Хосок поднимает голову на Тэхёна и кивком приглашает его войти. — Не бойся, он не кусает моих знакомых. Это, кстати, Джекс. Тэхён заходит не спеша, а пёс подходит к нему, принимаясь обнюхивать. Затем упирается ему носом в живот и гавкает, словно фыркает. Осторожно Тэхён гладит его и вздыхает облегчённо, Джекс вроде и правда не норовит на него набросится. — Не знал, что у тебя и пёс есть, он вроде хороший и, — Тэхён касается ошейника с выпирающими шипами, — тебе подходит. — Хм, Джей, наверное, снять забыл, — Хосок наклоняется и снимает ошейник, дома он ни к чему. Затем встаёт на ноги и едва ли не падает. Тэхён вовремя ретируется и подхватывает его, с трудом удерживая. С измученным стоном он доводит пьяного байкера до его комнаты, а тот оступается и падает на кровать спиной, утягивая и Тэхёна, который носом ударяется о его грудь. — Твою ж, — шипит он и трёт ушибленный нос. Он хочет подняться, но Хосок заключает его в крепкие объятья. — Перестань, мне вообще-то завтра на работу, а уже полночь. Тебе ещё протрезветь надо. Но Хосок морщится от недовольства и только сильнее обнимает Тэхёна. Затем целует его в губы, толкаясь языком в его рот, вылизывая. Он опускает руки вниз и сжимает упругие ягодицы, получая в ответ сдавленный стон. Следом запускает пальцы в волосы своего мастера и углубляет поцелуй, целуя его страстно и очень уж развратно. Хосок прижимает Тэхёна к себе так, что он упирается своим же пахом в нехилый такой стояк Хосока, и по всему телу словно электрические импульсы расходятся, и внизу снова всё горит. Чон переворачивает своего мастера на бок и расстёгивает его ремень, приспуская джинсы и высвобождая всё ещё возбуждённый член. Он ведёт языком вдоль шеи Тэхёна, чувствуя его мелкую дрожь от такого, а сладкий, долгожданный стон ласкает его слух. — Хосок, м, — он закусывает губу и упирается руками в плечи байкера, выгибаясь, когда тот вновь берёт его член в руку и начинает ему надрачивать, размазывая предсемя. Он продолжает оставлять засосы на коже и спускается к ключицам, расстёгивая сверху рубашку и оголяя следом плечо. А там целует и его, проходится по нему языком и сжимает пульсирующий орган Тэхёна, и тот кусает губы от таких ласк. Хосок опускает джинсы ещё немного и другой рукой оглаживает ягодицы. Облизывает свои пальцы и проталкивается двумя из них внутрь, продолжая делать приятное спереди. — Ах, стой, чёрт, — Тэхён выгибает спину и шипит, впиваясь ногтями в кожанку. Хосок начинает растягивать внутри. Находит простату, принимаясь массировать её подушечками пальцем, что просто с ума сводит. Тэхён не может толком решить для себя, либо двинуть бёдрами навстречу руке на члене, либо на пальцы насадиться. Тело начинает гореть от прикосновений и такой двойной стимуляции, и он всё чаще дышит, понимая, что действительно изнемогал по таким ощущениям, которые затуманивают сознание, и всё словно меркнет перед глазами. — Ах, я скоро, м, — Тэхён понимает, что долго так не продержится, ибо это слишком хорошо. Ещё пару движений рукой, пальцами, ещё и этот охуенный горячий язык Хосока на шее — всё в совокупности доводит до экстаза, и Тэхёна накрывает, будто волной. Белёсое семя попадает на руку Хосока и пачкает его серый плед на кровати. Не давая толком перевести дух Чон переворачивает Тэхёна на спину и оказывается сверху. — Хосок, подожди, — тому нужно хоть немного воздуха глотнуть, но Хосок ждать, похоже, не намерен. Он вдруг резко разрывает рубашку Тэхёна и так, что пару пуговиц отлетают. Тот замирает, поднимая несколько испуганный взгляд на байкера, чьи глаза буквально приковывают к кровати. Да, Хосок может быть грубым в сексе, но чтоб одежду рвать… Тэхён кладёт руки ему на плечи, пытаясь остановить. Может, не рисковать лучше? — Хосок, подожди. Ты не в себе сейчас, — пытается вразумить его Тэхён. — Я в порядке, — хмурится он. — В каком, блять, порядке? Ты пару минут назад пистолет к виску того таксиста приставлял и вытворял невесть что в машине. Не знаю, что вообще с тобой такое творится, но лучше тебе притормозить. — Не говори мне, что делать, — кажется, Хосок начинает злиться, и его взгляд становится жёстче. — Это ты, мать твою, не дерзи мне. Я тебе не игрушка для траханья, ты меня слышишь? Я не собираюсь терпеть твои выходки, когда ты пьян. Откуда мне знать, что ты не выкинешь чего-то ещё? Тебе нужно успокоиться, прийти в себя, тогда уже… — Закрой свой рот! Хосок повышает голос, даже Джекс начинает скулить у двери в его комнату. — Какое тебе вообще дело, в каком я состоянии? Ты же всякий раз тащишься, когда тебя берут силой и жёстко ебут, как последнюю дрянь, — он вдруг хватает Тэхёна за горло и сжимает его, что тот начинает хрипеть и ёрзать на кровати, пытаясь убрать руку. Между тем, Хосок наклоняется к его уху. — Ты просто похотливая блядь, которой нравится, когда её трахают. Эти слова острой болью врезаются в сердце, голову, и Тэхёна начинает распирать от гнева. Хосок отстраняется, смотря с надменностью и с таким высокомерием во взгляде, что это вымораживать. И если тот думает, что Тэхён послушно проглотит это всё, то он жестоко ошибается. В следующую секунду Хосок получает кулаком в челюсть, отчего тут же отпускает горло и прикрывает рот с болезненным стоном. Тэхён пользуется этим и отталкивает его. Поднимается с кровати, натягивает свои джинсы, застёгивая следом ремень и оставшиеся пуговицы на рубашке. — Таких блядей ты вдоволь можешь затрахать на каком-нибудь шлюходроме. Ту же Суён поимей своим хреном, — выплёвывает Тэхён. — У тебя таких девок пруд пруди, вот их и еби в своё удовольствие в каком угодно состоянии, если тебе так похрену на это. Охренеть, я тебе ещё рассказал про брата, чёрт бы меня побрал, а ты оказался редкостным подонком. Счастливо оставаться! Он выходит из комнаты, и направляется уже к двери, как Джекс хватает его за штанину, тянет на себя и жалобно скулит, поджимая уши. — Ну чего ты от меня хочешь? — вздыхает Тэхён, у него сейчас такая буря в голове, нет торнадо. Ему словно нож в спину вонзили, а он, как последний дурак, ещё думал о Хосоке, и о том, что бы с ними стало. А тому вообще на это всё наплевать. Чего Тэхён ожидал, собственно? Как будто что-то пойдёт по-другому? Ха, слишком сильно губу раскатал, вот и поплатился. — Да что такое? — Джекс всё не унимается и тянет Тэхёна за собой, а после начинает крутится у тумбочки, продолжая скулить. Беда собак в том, что они верны своим хозяевам, даже если те сволочи. Тэхён тяжко вздыхает и невольно поднимает взгляд на тумбочку, замечая на ней благовония. Дым завивается, поднимаясь к потолку, а подле стоит рамка с фотографией. Тэхён узнаёт на ней самого Хосока, а рядом… кажется, этого человека он видел на гонках. Тот пытался утихомирить разбушевавшуюся толпу. Воншик, если память не изменяет. Обычно благовония ставят, если человека больше нет в живых, и всё это похоже на своего рода небольшой храм в честь умершего. Тэхён поджимает губы. Возможно, это и есть причина такого поведения Хосока. Они, конечно, оба не подарок, оба упёрты и до невозможности стервозны в некоторых случаях, но несмотря на всё это они ж как месяцев шесть поддерживают эту странную связь друг с другом. Тэхён аккуратно ставит рамку обратно и хлопает пару раз, кланяясь в знак почтения. Он, правда, не знал Воншика, но тогда он показался ему неплохим человеком. Впрочем, для Хосока это может быть куда более сильный удар. Тэхён собирается с силами и с тяжким вздохом заходит обратно в комнату, замечая, как Хосок сидит на коленях со слегка запрокинутой головой, продолжая прикрывать рот с носом рукой, а по подбородку стекает кровь. Неслабо так Тэхён ему заехал. — Где у тебя аптечка? — сухо спрашивает он. — Какая к чёрту разница? Ты уходить собирался, так вали, — огрызается Хосок, шмыгая носом. — Не скажешь, сам пойду искать, тогда не жалуйся, если всю твою квартиру вверх дном переверну, — фыркает Тэхён. Хосок поднимает на него взгляд и поджимает губы, кивая куда-то в сторону. — В ванной. Там на верхней полке в шкафу. Тэхён кивает и вскоре возвращается с аптечкой. Кровь удаётся остановить смоченной в холодной воде марлей, которую Тэхён кладёт на переносицу Хосока, чтобы сузить сосуды. Следом он начинает вытирать кровь. Тот не особо возражает и позволяет Тэхёну всё обработать. — Я видел рамку с фото, — начинает он, словно между делом. — Это из-за Воншика ты такой? — он берёт лицо Хосока в свои руки и приподнимает чуток, заглядывая ему в глаза. — Не делай вид, что тебе есть до меня дело, Тэхён. Тебе же только одно от меня нужно. Так что не строй из себя заботливого парня, — горько усмехается Хосок и убирает руки со своего лица. — Разве ты не такой же? Или в тот вечер было по-другому? Он поджимает губы и отводит взгляд, ему нечего на этот ответить. — Так, на этом всё, — кивает Тэхён и откладывает аптечку в сторону. Там избавляется от пропитанной кровью марли, возвращаясь обратно в комнату. Хосок уже лежит на кровати и затягивается сигаретой, выдыхая сероватый дым в потолок. Видимо, это помогает ему расслабиться, выглядит он уже не таким напряжённым. Тэхён ложится рядом, приподнимаясь на локте и наблюдает за тлеющей сигаретой, за умиротворённым лицом байкера и колечками дыма, которые он порой пускает. Когда он в очередной раз затягивается, Тэхён следом берёт его руку и тянет к себе, обхватывая сигарету губами. Хосок смотрит на это, как ресницы его мастера чуть дрожат, а взгляд такой блаженный после затяжки. Тэхён выдыхает дым, судорожно вздыхая. — Так что всё же произошло? — спрашивает он, поглядывая на Хосока. — Непредвиденные обстоятельства, — замечая, как Тэхён вскидывает бровь, он понимает, что этого недостаточно и приходится рассказать полную версию. Как Воншик зашёл на склад и не вышел, про то, как всё пламенем охватило, даже про жену с сыном. Всё выплеснулось, словно Хосок долго это в себе держал, хотя так оно и есть. — Он оставался в клубе ради меня, пока не был уверен, что я твёрдо стою на ногах. Он мог уйти и раньше, понимаешь? Тогда бы этого дерьма не случилось бы. Я не имею ни малейшего понятия, что теперь будет с его женой и сыном. Мы постараемся снабжать их деньгами, но такую потерю каким-то бумажками не заполнишь, — Хосок хочет встать, чтобы скинуть пепел с сигареты, но Тэхён любезно протягивает ему пепельницу. — Он был моим лучшим другом и наставником. Я многому у него научился. А теперь его нет рядом, и словно… пусто. Я действительно виноват в его смерти. — Это не так, — Тэхён качает головой. — В этом нет твоей вины. Это было его решение остаться с тобой и помочь, ведь благодаря этому ты сейчас стал таким, какой ты есть сейчас, разве я не прав? Я думаю, он гордится тобой. Поэтому не вини себя. — Может, ты и прав, — Хосок неуверенно переводит взгляд на Тэхёна. — Я у него в большом долгу, если бы не он, может, я бы даже не был сейчас рядом с тобой, — он вдруг усмехается и садится на колени. Тэхён усаживается перед ним также чисто по инерции. Хосок тушит сигарету о пепельницу и ставит её на тумбочку кровати. Следом придвигается ближе и кладёт ладони на щёки Тэхёна, утыкаясь лбом в его. — Прости меня, Тэхён. Я и правда перегнул палку со всеми теми словами. Никак не хотел тебя обидеть. Был на взводе, поэтому и сорвался. Прости, если сможешь. Я правда не хочу тебя вот так терять. Из-за чего-то подобного. Если хочешь, можешь снова меня ударить, если так станет легче, но прошу, — Хосок поднимает глаза на Тэхёна, полные отчаяния и вины, — не уходи. Останься со мной. Без тебя я просто не смогу. Поэтому… — он заправляет пряди волос за ухо своему любимому, дорогому тату-мастеру и почти невесомо целует его губы. — Я тебя… Тэхён вдруг закрывает рот Хосоку и гладит его щёку. — Тише, я тебя услышал, Хосок, и никуда не уйду, буду тут, — он убирает руку и безнадёжно улыбается. — Только впредь за языком следи, иначе тот ошейник на тебя повяжу и буду на привязи держать, — усмехается он слегка. — Хорошо, мне правда жаль, что наговорил тебе такое, — Хосок целует уголки глаз Тэхёна с особой нежностью, затем кончик его носа. Берёт его руки в свои и целует каждый палец, переходя к ладоням и запястьям. — Прости, м, — он касается губами подбородка Тэхёна и чуть ли не наваливается на него так, что тому приходится лечь на спину. — Ну всё-всё, я тебя понял, — вздыхает Тэхён и ерошит и без того лохматые волосы Хосока. Тот ложится рядом, и обнимает своего мастера за талию, утыкаясь носом в его бок. — Ну что с тобой будешь делать? — Тэхён качает головой и начинает перебирать пряди байкера. Хосок жмётся чуть больше и закрывает глаза, наслаждаясь приятной близостью, теплотой и нежными прикосновениями Тэхёна, которые убаюкивают. — Хосок? — зовёт его мастер, но в ответ слышит тихое сопение. Похоже, ему придётся тут заночевать, из крепкой хватки попробуй выбраться ещё. Ничего другого и не остаётся. Впрочем, всё не так плохо. Кровать весьма удобная, большая, гораздо больше, чем у самого Тэхёна, и такая мягкая, что и вставать не хочется. Он достаёт телефон, чтобы проверить время, и наталкивает на пропущенные звонки, которых накопилось штук семь, и все они от отца. Тэхён проверяет сообщение и измученно вздыхает, читая их: «Где ты? Тебя нет дома». «Почему не берёшь трубку?» Он ставит телефон на блокировку, даже не собираясь на всё это отвечать. Вместо этого поудобнее устраивается и закрывает глаза, погружаясь в сон. А на телефон снова приходит сообщение: «Тэхён, нам надо поговорить. Это срочно». Но тот уже крепко спит.