Новые приключения Тикки и Плагга

      Юная принцесса, сидя на снегу и прижав к груди бездыханного друга, следила за странным существом, тянувшим в их сторону морду, пугая блеском зубов и разрывая повисшую тишину гортанным рыком. Кошка приближалась, изучала горящими глазами мертвое тело, обдавая руки девушки дыханием. — Убирайся! — храбрая брюнетка только плотнее прижала к себе Плагга и заехала по косматой морде ногой. Порождение ада, издав нечто напоминающее вой, отпрыгнуло в сторону и, возможно, желало напасть на глупую девчонку, но тут ее внимание досталось ведьме.       Чинэтсу жалась спиной к ближайшим деревьям, тяжело дышала, зарывалась худыми ногами в рыхлый снег, и с яростью скалилась, наблюдая за происходящим. — Все же нашло меня, лохматое отродье? — заскрипела она.       Кошка одарила всех оглушительным ревом из широко открытой пасти с острыми белыми клыками и привстала на задние лапы, демонстрируя огромные когти. Ведьма же напротив опустилась на четвереньки, готовясь начать атаку, но гигантское животное бросилось первым. Женщина вовремя успела отпрыгнуть, вцепившись оборотню в шерсть на загривке. Они закрутились на месте. Свирепый зверь пытался скинуть ношу и вцепиться зубами в плоть соперницы, а та норовила оседлать ее.       Тикки так и застыла, наблюдая, как летит пестрый халат, бледные ноги, длинный черных хвост, пара острых ушей и раскрытая алая пасть, норовя одарить силой смертельно опасных челюстей. «Надо бежать скорее отсюда, — неслось в голове. — Пусть эта парочка хоть переубивают друг друга». Девушка попыталась встать на ноги и потащить за собой друга. Бесполезно. Слишком тяжелый.       Она обессиленно упала на колени, готовая расплакаться. «Может это все колдовство? Может оно спадет? Будда, услышь меня!!!» — Ну же, вставай, — взмолилась она, в очередной раз пытаясь поднять не подающее признаков жизни тело.       А тем временем оборотень и ведьма, не желая уступать друг другу, кружились в пылу схватки. Забыв о поддержании своей соблазнительной красоты, с Чинэтсу спала магия, и теперь даже принцесса увидела ее истинное лицо — сморщенное, обвисшее, с редко торчащими зубами. Седые волосы развивались над головой, подобно лучам от небесного светила на детском рисунке. Одежда клочьями свисала с высохшего, изуродованного временем тела.       Кошка же по-прежнему рвалась в бой, не пряча когтей, демонстрируя клыки, метая вокруг искры из ярких желто-зеленых глаз. Шерсть на холке вздыбилась, спина выгнулась дугой, хвост свернулся змеем.       Нечисть с нечистью сошлись в смертельном бою.       Снег окрасился красным цветом, но солнце уже скрылось за горизонтом, так что кровь казалась грязью, смешавшейся с невинно-чистым покровом земли. Теперь звёзды и луна дарили свой свет, наблюдая за исходом битвы.       Ведьма ухитрилась своим излюбленным кинжалом распороть толстую шкуру на лапе и морде адского существа и вдобавок отправила ее в полет через всю поляну, так что черная тварь, прихватив с собой ошарашенную наблюдательницу, кубарем отлетела к деревьям.       Кошка тут же вскочила на лапы и бросилась в ответную атаку на разъяренную старуху, бегущую к ней навстречу.       Тикки держась за ушибленный затылок. Перед глазами все плыло, звуки, казалось, несутся со стороны, голова болела. Она попыталась найти втоптанное в снег тело Плагга, но жаркая схватка разделила их, не давая девушке приблизиться.       Кошка уже упала на спину и, яростно работая лапами, отбивалась от нависшей старухи с горящими глазами и клинком в руках. — Сейчас я покончу с тобой! — ревела в предвкушении победы Чинэтсу.       Она занесла руку для последнего, решающего удара в сердце. Но доли секунды хватило, чтобы противница ухитрилась вскочить на лапы и с ненавистью бросилась за спину ведьме, с омерзительным хрустом перекусывая позвонки на шее.       Следующим движением кошка почти сорвала голову с плеч недавней соблазнительницы мужского рода и, все еще пребывая в угаре схватки, когтями разорвала ей грудь, высвобождая истлевшие органы.       Все закончилось. Кошка тяжело дышала над растерзанным телом, а потом, запрокинув морду, завыла. Но не с победным кличем, а отчаянно, как воют женщины над телами своих безвременно умерших детей.       И без того в разрываемую болью голову Тикки ворвался звук, словно тонкими иглами проникая в мозг. Она упустила момент, когда кошка, прихрамывая, двинулась в сторону тела ее верного слуги.       Оборотень поставил передние лапы ему на грудь и наклонил морду к умиротворенному смуглому лицу, словно присматривался к добыче. — Не смей! — взвилась принцесса, наблюдая, как когтистая лапа касается щеки Плагга.       Но кошка не сожрала свежеумерщвлённую плоть. Она гладила его, осторожно касалась смоляных волос. Ее шерсть перестала щетиниться, обвисая вниз, рык сменился тихим, убаюкивающим урчанием, а лапы приняли вид длинных пальцев с аккуратными ноготками.       Девушка нерешительно подползла на четвереньках к странной паре. Под свисающей шерстью пряталось миловидное смуглое женское лицо с яркими зелеными глазами. Точь-в-точь, как у ее друга. Мягкая улыбка, чуть обнажающая острые клыки, заостренные уши. — Мой котеночек, — шептала она, с любовью повторяя черты лица юноши. — Ты... ты... Бакэнэко, женщина-кошка, — пересохшим горлом шептала ошеломлённая происходящим девушка, вспомнив одну из древних легенд.       Зеленые глаза одарили ее яростью и злобой, но губы женщины расплылись в легкой улыбке. — Ты права, юная Кейко.       Еще более ошеломлённая Тикки покачнулась, боясь ответить демоническому существу, так нежно поглаживающую тело у ног. — Почему вы это делаете? — боясь нарушить интимность происходящего, шепнула она. — А как мать должна относиться к своему чаду? — печально ответила Бакэнэко, даже не соизволив обратить внимание на вытянувшееся лицо девушки. — Ад родил меня, чтобы восстанавливать несправедливость, убивая тех, кто сам повинен в смертях невинных душ. Но он не мог запретить мне испытать радость материнства.       Тикки, прикрыла рот ладошкой, вспоминая страшные сказки из детства. Черная кошка-оборотень настигала неверных и избежавших наказания за убийства жен мужей. Она бродила по полям и горам Японии, выискивая жертв, оборачивалась прекрасной девушкой и безжалостно расправлялась с ними, подобно тому, как Чинэтсу была разорвана на части.       Но мать верного слуги... это уже перебор новостей за один день. — Любое существо способно на любовь, — словно читая ее мысли, заговорила женщина. — И я встретила мужчину. Он был незнатного рода, но достойным человеком, храбрым воином. И самым красивым, — она довольно повторила пальцами скулы юноши. — Мой котенок очень похож на него. — Получается он сын человека и демона? — последнее слово она прошептала одними губами, боясь услышать положительный ответ. — Но зачем вы бросили его? — Бросила? Я всегда была рядом. Люди случайно обнаружили нас в лесу и решили, что малютка сирота. В нем всегда было больше человеческого, тянулся к сородичам. Решила, что с вами будет лучше, но покинуть на совсем моего котенка не смогла, — она опустила голову ему на грудь и закрыла такие знакомые принцессе глаза. — Как можно не любить свое чадо? Я всегда была с ним, следя из леса. Потому и о тебе я все знаю, юная принцесса Ивамото.       Девушка, осмелев, придвинулась чуть ближе к порождению тьмы, по привычке садясь на сложенные ноги. — А кто она? — брюнетка указала на изуродованное тело в стороне. — Ямауба. — Горная ведьма? — Да, существо весьма безмозглое, но сильное. Обращается почем зря в соблазнительную женщину и выискивает себе жертву, чтобы втереться в доверие и пожирать все вокруг. — Но вы, простите, тоже порождение тьмы. Почему же дрались? — Юная Кейко, — ухмыльнулась женщина с кошачьими чертами лица, — люди тысячелетиями сражаются с себе подобными, так почему бы детям дьявола не найти причину для ссор? К тому же, — она печально опять гладила волосы мертвого юноши, — она убила его. — Так ведьма была права — он демон? — К сожалению, нет. От меня он унаследовал лишь внешность: кожа, волосы, глаза. Мой мальчик. Мой котенок. — Так зачем же Ямауба убила его? Он не представлял никакой опасности. — Эта дура всегда плохо видела будущее. Видать поняла, что он имеет отношения ко мне, но про родство не додумалась. Ах, если бы он действительно был демоном — никакая отрава не способна была бы его убить... А теперь... — она злобно зарычала, обнажая белые зубы, так что ее лицо стало больше похоже на морду кошки.       Тикки нерешительно коснулась ее руки. Демоница грозно рыкнула на нее, но девушка не отстранилась. — Бакэнэко, я слышала от старых людей, что вы способны оживлять мертвых.       Женщина приняла прежний вид и печально вздохнула: — Могу. Но тогда мне придется навсегда оставить вас. Кто будет охранять его от опасностей? — Я буду рядом, — с мольбою в голосе ответила собеседница. — Клянусь. Скорее умру, чем дам ему погибнуть. — Ты очень храбрая девушка, — женщина-кошка накрыла худенькую ладошку своей рукой. — Он не зря в тебя влюбился.       Тикки покраснела и спрятала глаза. — Даже не сомневайся, юная Кейко, он любит тебя, хотя пока и боится в этом признаться. И ты любишь его — я вижу сердца насквозь. Но захочет ли наследница половины Японии связать свою жизнь с безродным юношей? Ещё и сыном демона. — Отец доверил меня Плаггу и тем обрёк нас всегда быть вместе. Согласится ли он быть не только слугой?       Женщина улыбнулась озорной улыбкой, так, что Тикки невольно сглотнула от такой знакомой семейной черты. — А на этот вопрос пусть он ответит тебе сам.       Бакэнэко на прощание обняла девушку: — Отныне вы связаны клятвами, юная Кейко. Береги моего котеночка. И прошу еще об одном: не рассказывай про меня. Так будет лучше для всех. Будьте счастливы.       Она опустилась на четвереньки и встряхнула смоляными волосами, так что через мгновение перед Тикки опять стояла гигантская кошка. — Прошшшай, — с глубоким гортанным урчанием попыталась сказать она и, лизнув лицо сына шершавым языком, закрутилась на месте.       Зеленые искры ее глаз заиграли вокруг маленькими огоньками, отскакивая от черной шерсти, а когда они густо заплясали вокруг, она перепрыгнула бездыханное тело.       Искры осели на юноше, озарив его смуглую кожу. — Мммм... — бессвязно замычал Плагг и попытался поднять ослабевшую руку.       Девушка, не веря своим глазам, упала рядом с ним на колени. — Живой, — завизжала она, боясь коснуться друга, но тут вспомнила об оборотне.       Кошка стояла в сторонке, наблюдая за ними.       Наследница Великого дома склонилась в благодарном поклоне, сложив перед коленями руки. Величайшая честь, достойная лишь самым достойных особ.       Порождение тьмы так же склонило морду и, посмотрев в последний раз на сына, исчезло во мраке леса. — Чтооо произошлооо? — протянул парень, силясь открыть глаза.       Не сдержав эмоции, Тикки бросилась к нему на шею и, пока он ещё пытался собраться с мыслями, впилась в его губы страстным поцелуем, не соображая, что делает.       Конечно, он опешил, не сразу поняв, что происходит, но когда до сознания стало доходить... даже смерть не смогла бы ему помешать ответить на это проявление чувств. Он обнял ее, плотнее прижимая к себе.       Кажется, целую вечность продолжался этот поцелуй, но воздух в груди предательски закончился, принуждая оторваться молодых людей друг от друга. — Не смей меня так больше пугать, — восстанавливая дыхание, запыхтела на него миниатюрная брюнетка. — Ага, — нагло ответил он и опять привлек ее к себе, чтобы продолжить приятное занятие.       И вновь воздух подходил к концу. Она отчаянно застучала его по груди кулачками, разрывая поцелуй. — И не смей ослушиваться, поедая всякую дрянь. Пусть это и сыр, тем более порченный. — Теперь это мой любимый сыр, — он опять нагло привлек ее к себе.       И опять воздух закончился, заставляя их расцепить объятья.       Тикки упала спиной на снег, наслаждаясь счастьем и возбуждением. Рядом лежал Плагг, также как и она, еще пытаясь восстановить дыхания и светясь, как праздничный фейерверк.       Наконец его мозг начал соображать. Парень недоуменно приподнялся на локтях. Поляну ярко освещала луна, демонстрируя сущий хаос, тысячи странных следов, сломанных веток и темное пятно в стороне.       Растерзанное тело, в котором еще можно было узнать ведьму, отпугивало своим омерзительным видом. — Кто ее так? — перебарывая приступ тошноты, поинтересовался он у подруги.       Та не на шутку растерялась. Опять данное слово связывало язык. — Я, — не найдя более правдоподобного объяснения, пискнула девушка.       Лицо Плагга вытянулось, и он уже заинтересованно изучал изувеченные останки с характерными ранами. — Ты ее что... зубами?! — В гневе я страшна, — ответила Тикки первое, что пришло в голову. — Пожалуй, буду поаккуратнее с тобой шутить. — Давай возвращаться. Бой, кажется, закончился, — желая сменить тему, предложила юная госпожа.