Крайт

Дела постепенно налаживались. За всеми своими заботами — учебой, практикой, походами в библиотеку — Гарри не заметил, как наступил самый волшебный праздник в году — Хэллоуин. Хогвартс совершенно преобразился, коридоры были украшены парящими в воздухе свечами и страшными-страшными тыквами — их физиономии двигались, черепа, расставленные по углам, завывали, вдоль стен стояли старые метлы, периодически подрагивающие, словно плакальщицы, Филч принес из подвала цепи, чтобы нагнать жути, а его любимица миссис Норрис возглавляла парад кошек, снующих по коридору в поисках добычи. Гарри чувствовал себя в своей тарелке. В гостиной стало очень тепло и уютно, несмотря на сырость подземелий и свистящий в щелях сквозняк. Ярко пылали камины, а Феликс и другие старосты сразу же бросали в младшекурсников согревающими чарами, стоило им появиться в общей комнате. Занятия шли в ускоренном темпе, ученики в этом году были очень способные, Стайлс осваивал программу быстрее всех, а Флитвик и МакГонагалл даже предлагали ему приходить на дополнительные занятия и изучать расширенный курс заклинаний и трансфигурации. С мальчиками у Гарри сложились ровные отношения. Леон и Тони часто делали с ним домашнее задание, Ричард держался вежливо и отстранено, периодически обменивая конспект на интересные безделушки и домашние сласти, однако не сближался и по большей части с ним не разговаривал. Единственным, кто открыто его не выносил, был Джеймс Нотт, но и он не мог демонстративно противостоять Гарри, потому что у этого были значимые последствия. Единожды Нотт попытался вызвать его на дуэль. Гарри перенервничал — у него случился выброс, Джеймс, ожидающий снопа искр, но никак не стихийной магии, врезался в стол, из носа потекла кровь, а Стайлс, перепугавшись, что стал убийцей в таком юном возрасте, бросился зажимать его «ранение» рукавом своей мантии. По всей видимости, сработали сигнальные чары, потому что в опустевшей гостиной моментально материализовался разъяренный Снейп. Он орал так, что собрался весь факультет. – Как мне жаль! – оглушительно рявкнул он, кружа вокруг них, точно черная-черная моль. Нотт и Стайлс сжались, как два котенка, в миг позабыв, что дрались минуту назад. – Как мне жаль, что профессор Дамблдор велел нашему завхозу выкинуть розги, потому что я бы с удовольствием пустил их в дело! Он велел Феликсу Розье немедленно отвести стонущего Нотта в медицинский пункт и показать мадам Помфри, после чего обратил свой гневный взор на Гарри. Душа у Стайлса в тот момент ушла в пятки. Он уже видел себя в Хогвартс-экспрессе, везущем его в Лондон, однако Снейп лишь отправил его спать, предварительно погрозив кулаком. Утром выяснилось, что Снейп написал два гневных письма, одно — отцу Джеймса, другое — матери Гарри, а также назначил им две недели отработок в зале трофеев под руководством злорадствующего Филча. Нужно ли говорить, что на следующее утро Нотт получил громовещатель? Это случилось во время завтрака, когда в Большом Зале собрались все ученики. Гарри искренне хотел бы посмеяться вместе со всеми, если бы Озма не принесла ему похожее письмо. Оно, конечно, не кричало на весь зал, но было очень красноречивым — мама обещала забрать его домой, если Гарри и дальше продолжит драться и устраивать неприятности. А тут ещё Леон Розье выхватил его из рук Гарри и громко прочитал всем, кто сидел за столом Слизерина. Совместная работа немного смерила пыл Гарри и Джеймса, а бесконечные насмешки и угрозы завхоза отбили у них охоту злить Снейпа. Декан ведь мог придумать что похуже. А тут ещё Феликс и Шерон отчитывали их, как заведенные, стоило появиться в гостиной. О вражде на время пришлось позабыть. «Развитие и упадок Темных Искусств» оказалась интереснейшей книгой. Как выяснилось, магический мир не так давно пережил ужасную войну, которую начал великий темный волшебник лорд Волдеморт, имя которого повергало в ужас всю магическую Британию. У него также были последователи, именуемые Пожирателями Смерти, могущественные чародеи, сведущие в темных искусствах. Вместе с ними он старался подчинить себе магическое сообщество и навести свои порядки, изничтожить врагов и обрести невероятную славу. Явление было не новым — до Темного Лорда бесновался темный волшебник Геллерт Гриндевальд, да и до него свято место пустым не было. Волшебный мир бесконечно трясся от войн: то война с гоблинами, то восстание кентавров... Гарри мимоходом нашел краткое упоминание и о Беллатрисе Лестрейндж. Удивительно злобной, жестокой и вместе с тем очень могущественной волшебнице. Вскользь был затронут и её муж, а также брат мужа, что заставило Гарри копать дальше. И хотя путь в «Закрытую Секцию» всё ещё был закрыт, Пинс любезно позволила Гарри вынести «Справочник чистокровных волшебников» из архива, в котором Стайлс нашел легендарный список двадцати восьми. Почти все, кто учился на его факультете, входили в список. Гарри нашел Розье, Гринграссов, Флинтов, Ноттов. В списке не было Мальсиберов и Гойлов, что немного удивило Гарри, но Феликс объяснил ему, что в перечень включены лишь древнейшие семьи. – Странно, – пробормотал Гарри, вдумчиво изучая список в Общей Комнате после плотного ужина. Он осилил книгу почти до конца, но так и не нашел ничего о ныне почившем лидере Пожирателей Смерти. – Никаких упоминаний о Темном Лорде. У него было вымышленное имя? Феликс, до этого занятый эссе о сниджетах, открыл было рот. – Дай сюда, – Маркус решительно выхватил у Гарри справочник и закрыл его. – Ты мал ещё, чтобы разбираться в таких серьезных вопросах. И вообще: во всё это лучше не лезть. – Но почему? – спросил Гарри, пытаясь выхватить справочник, но Флинт поднял его высоко над головой, и Стайлсу пришлось изрядно попрыгать, прежде чем он понял, что Маркус не отдаст книжку. – Разве не странно, что в священном списке нет самого великого волшебника всех времен и народов? – поинтересовался он, расправляя мантию. – Да и того же Дамблдора тут нет. – Темный Лорд был потомком Слизерина, – нерешительно заметила Элен Роули. – Но единственные потомки Слизерина — Гонты, а их род прервался на... Гарри округлил глаза. – Не может быть, – ошеломленно произнес он и перевел изумленный взгляд на притихшего однокурсника. – Леон, ты помнишь про чудовищный мезальянс, про который ты рассказывал... – Я помню! Помню! – истошно завопил Леон, подпрыгивая в кресле, точно не вовремя выпущенный снитч. – Ты хочешь сказать... – Ну вот что, – Феликс решительно встал с дивана и выхватил справочник у непривычно серьезного Флинта, который, пусть и взял на себя роль старшего, до конца нести её не мог в силу природных... особенностей. – Похвально, что ты решил изучать историю своего мира, Гарри. Очень хорошо. Если бы все маглорожденные так себя вели, не было бы всех этих ссор и склок, и многие беды обошли бы наш мир стороной, – заключил он, взмахнув книгой. – Но вот то, что ты исследуешь... не предназначено для твоего ума, по крайней мере, сейчас. Ужасные пытки и убийства — это не то, что должно волновать одиннадцатилетнего ребенка. Почему ты не хочешь изучить «Историю Хогвартса»? – осведомился он. – Я её уже прочитал, – сказал Гарри. Книга ему понравилась. Она была красочной, интересной, поведала ему историю основателей, но в целом была бесполезной, потому что — кому нужна книга о Хогвартсе, когда весь древний замок с его секретами был в его распоряжении? Гарри не нужно было читать о говорящих доспехах, он мог в любой момент подняться на второй этаж и поговорить с ними. Призраки теперь тоже не были для него чем-то диковинным, Барон составлял им компанию за каждым обедом. Феликс скрипнул зубами. – Хорошо, буду краток, – непримиримым голосом произнес он, обводя взглядом всех присутствующих в общей гостиной младшекурсников. – Как староста, я запрещаю всем первокурсникам копать в этом направлении. Придет время и вы всё узнаете. В конце-концов, каждый Хэллоуин мы рассказываем не выдуманные жуткие истории нашего мира, – уже более мирно добавил Розье. – Но сейчас я настоятельно прошу Вас сбавить обороты и не лезть в темную магию. Гарри дернул подбородком. У него руки зудели вернуть назад свою книгу. – Я не лезу в темную магию, – произнес он, пытаясь придать своему голосу небрежность, свойственную всем представителям его факультета. – Я хочу выгодно породниться. Леон сказал, что нужно найти место в сообществе. Так что мне нужен мой список. Маленькая ладошка Гарри хоть и не дрогнула, но всё равно выглядела довольно жалко, когда он протянул её высокому и статному старосте. – Соврал и глазом не моргнул, – восхитился Феликс, покачав головой. – Меня тебе не обмануть, малыш, по крайней мере, пока. Я знаю, зачем тебе список. Скажу честно, я горжусь тобой. Но не надо спешить в таких вещах. А то успеешь. Леон, – взгляд брата стал металлическим, так что младший Розье вжался в кресло. – Я не знаю, где ты подслушал про «чудовищный мезальянс», подозреваю, что когда я общался с дедушкой, но если я ещё раз узнаю, что ты прячешься под дверью и что-то вынюхиваешь, тебе будет очень плохо. Поверь мне, вонючка Феликс не так прост, как тебе кажется. Слизеринцы захихикали. Флинт так и вовсе взъерошил младшему Розье волосы, игнорируя недовольные крики. Книгу в скором времени вернули мадам Пинс. Обаятельный староста попросил библиотекаря тщательно проверять книги, взятые первокурсниками. Гарри остался с обрывочными сведениями. Не такой сбитый с толку, как раньше, но всё равно взволнованный и решительно настроенный. Хэллоуин прошел замечательно. Такого пира в Хогвартсе не было давно. Всевозможные блюда из тыквы, запеченные яблоки, вкуснейшие пироги, дразнящие своим ароматом, множество превосходных блюд из картофеля, обилие пудингов. У Гарри глаза разбегались, и он с радостью наполнял свою тарелку снова и снова, пока не почувствовал, что не может ходить. Больше всего его удивили Тони и Леон — они преподнесли ему утром коробку сдобных котелков, не успел он глаза открыть. – С Хэллоуином тебя, – за всех произнес Леон, выпятив грудь так, словно ему медаль собрались вешать. – А я Вам ничего не приготовил, – смутился Гарри, удивленно, прокручивая в руках вкусный подарок. Во-первых, он и не думал, что на Хэллоуин принято что-то дарить. У них в городе обычно просто колядовали. Во-вторых, Гарри понятия не имел, что Леон и Тони захотят сделать ему приятное. – Слушай, ты нас очень выручал, – деловито произнес Леон. – Розье про это не забывают. Да и Гойлы... ну, у них тоже память хорошая. Временами. Вскоре после праздника прошел первый матч по квиддичу: Гриффиндор против Слизерина. Гарри квиддич совсем не интересовал, но Маркус Флинт устроил в гостиной настоящий ажиотаж, и первокурсники решили поддержать его в первом матче большим-большим плакатом с именем любимого члена команды. К тому же, Стайлсу было приятно проводить время вместе с факультетом. К большому сожалению Слизерина, их команда с разгромом проиграла. Блестящий ловец Чарли Уизли, чья фамилия тоже была в священном списке, поймал снитч на десятой минуте и принес своему факультету сто пятьдесят очков. Сверкая белозубой улыбкой, он облетел круг по полю и приземлился прямо в объятия беснующихся львов. Маркус с досады швырнул метлу на землю и скрылся в раздевалке. Он так хотел показать себя, как охотника, но у него не получилось блеснуть. После того, как ребята переоделись, они решили все вместе посидеть в гостиной и заесть сладостями горечь поражения. Мальсибер и Нотт немного вырвались вперед — Розье-старший рассказывал им про матч, на котором ему удалось побывать прошлой весной, а Леон, Тони и Гарри плелись позади, пытаясь представить, какими словами будет ругаться Флинт. – Чарли просто замечательный, – услышал Гарри знакомый голос за своей спиной. Найл Хоран с ребятами из Хаффлпаффа нес алое знамя Гриффиндора с большим-большим золотым львом. – Такой сильный и ловкий. Хотел бы я быть, как он! – Да, Чарли Уизли — ловец с большой буквы, – восторженно вторил Найлу его однокурсник Томас. – Он парит, словно птица. Да он сам точно снитч! Я никогда такого не видел. У Слизерина не было шансов. Кулаки Тони сжались. Он открыл было рот, но смутился и закрыл его обратно, нахмурив жидкие брови. А вот Гарри почувствовал, как гнев захлестывает его с головой. Он велел себе успокоиться, но тут снова услышал, как Найл нахваливает Чарли, и обида накрыла его, точно тайфун. Всё случившееся показалось ему ужасно несправедливым: несколько раз они приходили на тренировку — Гарри по большей части читал на трибунах — и видели, как усердно выкладывается их команда. – А по-моему этот гриффиндорский парень вообще ни о чем, – протянул Гарри, когда Хаффлпаффцы поравнялись с ними. Найл удивленно посмотрел в его сторону. – Наш Яксли ничем не хуже. – Что же он снитч не поймал, если такой молодец? – спросил Томас, скорчив язвительную рожицу. – Да он просто чуть не ослеп, когда увидел этот рыжий кошмар, пролетающий мимо него, – быстро ответил Леон, дернув подбородком. – Чтобы всё было честно, эти Уизли должны шлемы носить. – У Яксли новая комета, а Чарли летает на школьной метле, по-моему, очевидно за кем преимущество, – заметил Найл. Хаффлпаффцы поддержали его возгласами одобрения. Сейчас они, как никогда, напоминали барсуков, сгрудившихся рядом, чтобы стоять друг за друга. – А что, школьными правилами запрещено покупать новые метлы? – спросил Гарри, не замечая, что начинает наступать на Хаффлпаффцев. – Где это написано? Кто-нибудь может мне показать? – Нет, нигде, но... – Какая разница? – спросил Томас, не давая Найлу даже закончить, и закрыл его рукой, точно подбирающийся к ним Гарри был прокаженным. – Даже на развалюхе Чарли Уизли поймал снитч. А Роберт нет. – Роберт был великодушен, – протянул Леон, скривив лицо. – Эти Уизли в хлеву живут, у него больше не будет звездных минут. – В спорте не бывает великодушия, – произнес Найл с несвойственной ему суровостью. – Ты либо выигрываешь, либо проигрываешь. Какая разница, где живет Чарли? – спросил он, окинув Слизеринцев глазами. – Он блестящий ловец. Он принес своей команде победу. Почему бы за него не порадоваться? – Посмотрим, как ты порадуешься, когда проиграет твоя команда, – неожиданно прорезался Тони. Как ни странно, именно его реплика поставила точку в споре. Змейки поспешили за ушедшими вперед старшекурсниками, продолжая злопыхать на ходу. Легкий морозец поскрипывал под их ногами — трава теперь была покрыта инеем. После столкновения с барсуками им было вдвойне обидно. Теперь мальчики переживали не только за Флинта, но и за Яксли, и других членов команды, не успевших себя показать. – А я знаю, почему ты так рассердился, – сказал вдруг Леон, когда Хаффлпаффцы изрядно от них отстали. – Ещё одно слово, и на следующее утро ты проснешься, облепленный флоббер-червями, – предупредил Гарри. – Феликс тебя заживо поджарит, если ты утащишь его драгоценных червей из аквариума, – растянул губы в улыбке Леон. Гарри набросился на него и, не взирая на протесты Леона, принялся лохматить его волосы. Началась небольшая свалка, к которой подключился даже застенчивый Тони — он сгреб в охапку сразу двоих, и они почти покатились по земле, пытаясь растрепать друг другу волосы. В подземельях они уже смеялись, представляя, как будет бесноваться Феликс, когда узнает, что его черви пропали. В гостиной разместились почти все представители факультета, включая декана, сидевшего на центральном диване. Конфеты никто не ел, тыквенный сок никто не пил, Гриффиндорцев никто не ругал. Взъерошенные и взбудораженные первокурсники нагрянули в общую комнату, когда там стояла тяжелая и густая, точно патока, тишина. Её разбавлял только скрип цепей, на которых висели зеленые лампы. – Чего Вы радуетесь? – налетел на них Флинт. – Моей репутации был нанесен существенный ущерб. – Маркус, твоей репутации уже ничего не навредит, – хихикнула Лиана с его курса и тут же зажала рот ладошкой, поймав тяжелый взгляд декана. Гарри, Леон и Тони постарались спрятаться в тени, за спиной у старосты, а Стайлс, сам не зная зачем, вцепился в рукав Феликса. – Меня не устраивает результат, – процедил профессор Снейп, подняв руку. – Я такого проигрыша не видел с тех пор как... никогда не видел! Члены команды грустно потупились. У них был удрученный вид, а ведь они ещё не знали, что про них наговорили барсуки! – После следующего матча я хочу войти в учительскую с гордо поднятой головой, – произнес Снейп, оглядев присутствующих своими непроницаемыми черными глазами. – Вы — лучшее, что могло случиться с факультетом. Не позволяйте никому сомневаться в этом. С этими словами он покинул гостиную, проем закрылся за ним. Несколько секунд никто не произносил ни слова, ученики только переглядывались между собой. Казалось, нарушишь хрупкую тишину — без профессора она потеряла всю свою густоту в один миг, и слова декана испарятся. Но они отпечатались, повисли в воздухе огненными буквами, и каждый мог их почувствовать. – Какой он классный, – проговорил Гойл на выдохе. – Мне показалось, он это прямо мне говорит. – Он это каждому, – сказал Гарри, зачем-то коснувшись своей груди. – Он лучший декан на свете. Разумеется, после того, как Феликс его осадил и предупредил Пинс, какие книги нельзя давать его подопечным, Гарри пришлось свернуть свое «расследование» и переключиться на что-то другое. Он также держался подальше от барсучьего факультета, прекрасно понимая, кем они его считают, да ворон со львами старался игнорировать. Тем не менее, Гарри не оставил своих попыток превзойти всех во всем, поэтому разработал для себя специальный курс тренировок и следовал ему неотрывно, как будто за его спиной стоял надзиратель. Так Леон однажды обнаружил его за странным занятием — Гарри стоял один посреди спальни, игнорируя косяк русалок у стекла, крутил ладонь во все стороны и что-то бормотал себе под нос. – Что ты делаешь? – спросил Розье, устав наблюдать за потугами Стайлса. – Я не смог нигде найти Левикорпус, не знаю, как нужно двигать рукой, Феликс всё равно не скажет, поэтому я пытаюсь сам это вычислить, – объяснил Гарри, продолжая двигать кистью, как заведенный. Она уже начала саднить, и Гарри рассеянно ей встряхнул, разгоняя усталость. Пока он практиковался без палочки, чтобы ничего не подпалить. Случайная искра могла зажечь полог кровати, а он ещё не освоил Агуаменти, чтобы так рисковать. – А-а, – насмешливо протянул Леон, закладывая руки в карманы и направляясь к своему чемодану. – Ну, удачи. Этих движений больше тысячи. Ты найдешь верное, когда состаришься. – И что, теперь не пробовать? – огрызнулся Гарри, стрельнув в улыбающегося Леона злобным взглядом. – Чем стоять и насмехаться, лучше бы помог. Наверняка раньше видел, как Феликс его накладывает. – Я самоубийца по-твоему? – ответил Леон, покрутив пальцем у виска. – Феликс иногда запирается в своей спальне и чем-то там занимается, но у меня не выходит посмотреть. А ты попробуй рукой повторить то движение, которое должно вызвать заклинание, – внезапно произнес он. – Взмахнуть и чуть-чуть вывернуть кисть, будто поднимаешь её в воздух за палец. – А это идея, – с энтузиазмом воскликнул Гарри и принялся вертеть рукой с удвоенной энергией. – Левикорпус! Левикорпус! Левикорпус! Левикорпус! Стоящий рядом Леон неожиданно взмыл под потолок и повис вниз головой. Из его карманов посыпались карточки от шоколадных лягушек. Гарри остолбенел. – Что ты сделал? – завопил Леон, отчаянно размахивая руками. – Опусти меня, опусти! – Я не знаю как! – испуганно крикнул Гарри, вытаскивая палочку из кармана мантии и направляя её на зажмурившегося Розье. – Фините! Фините инкантатем! Он точно не знал, какое именно из отменяющих заклятий может помочь, поэтому решил попробовать сразу два, но Леон так и продолжал висеть. У Гарри сложилось впечатление, что эти заклинания не работают для такого проклятия, хотя нельзя было исключать тот факт, что ему не приходилось пробовать их на практике. – Быстрее, у меня кровь приливает к голове! Я умираю! – продолжал истошно надрываться Леон, раскачиваясь, точно застрявшая в паутине моль. – Давай ещё заклинаний, ты же гений, затопчи тебя гиппогриф! – Фините! – повторил Гарри, взмахнув палочкой, но эффекта не было. В спальню вбежали Ричард и Джеймс и тут же покатились со смеху, увидев, что Леон повис вниз головой, из его карманов продолжают сыпаться карточки от волшебных лягушек, и мантия, помимо всего прочего, уже начала падать вниз. Подоспевший за ними Тони тоже не удержался и прикрыл рот руками. Сразу за мальчиками появился взмыленный Феликс, явно оторванный от домашнего задания криками. – Либеракорпус! – рявкнул он. Леон грохнулся на пол, потирая все места сразу, и тут же принялся ползти к своей кровати. Гарри последовал его примеру и вжался в темно-зеленый полог. – Почему я не удивлен?! Каждый раз, когда что-то происходит, виноват кто-то из Вас двоих! – Феликс! – восторженно воскликнул Леон, успевая ещё и карточки собирать. Лицо у него было красным, как томатный суп. – Ты просто всего не видел... Гарри же прямо без палочки! А меня вверх тормашками! Феликс тяжело выдохнул, обхватил голову руками и сел на свободную кровать. Вид у него был немного удрученный. – Выйдите все, кроме Гарри и Леона, – сказал он твердым голосом. Перешептывающиеся Ричард и Джеймс покинули помещение, по всей видимости, горя желанием рассказать приятелям, что произошло в спальне. Следом за ними засеменил Тони, робко поглядывающий в сторону однокурсников. Вероятно, он уже жалел, что не вошел в спальню раньше, вместе с Леоном. Феликс покачал головой. – Извини, Феликс, – Гарри сел рядом и острожно похлопал старосту по плечу. – Мы не хотели доставлять хлопот. Я просто решил развивать те предметы, которые мне лучше даются, и Леон застал меня за практикой. – Да, извини, – кивнул Леон, укладывая карточки в карманы. – Но, ей-богу, у Гарри реально дар! Меня аж пришибло! – воскликнул он. – Ты бы его видел! А я... я никогда такого не видел! Гарри застенчиво улыбнулся. Он и сам от себя такого не ожидал. Ему нравилось, что у него получаются многие вещи и намного лучше, чем у однокурсников, он прилагал для этого немало усилий и использовал свой потенциал по максимуму, но пока Стайлс не считал себя гением. Хотя ему было приятно, когда Леон так его называл. – Дар, говоришь? – спросил Феликс, внимательно взглянув на Гарри. Стайлс постарался сделать очень честное лицо. – Ну вот что. Я с позанимаюсь с тобой. С Вами обоими. Если Энтони захочет, то и с ним тоже, – великодушно произнес он. – Но после Рождественских каникул. Глаза Леона ожидаемо загорелись. – Обещаешь? – спросил Гарри, подпрыгнув на кровати. – Я не вру без веских причин, – улыбнулся Феликс, потрепав его по волосам. – Я бы Вас начал гонять и раньше, если бы знал, что Вы будете такое устраивать, но на каникулах надо будет уладить кое-какие дела. Не шалите тут. Иначе никаких занятий. А заклинания подобных этому... Вы в книжках, может, и не найдете, – предупредил староста. Гарри и Леон закивали без задних мыслей. Староста вышел из спальни, и внутрь тут же просочился Тони. Лицо у него было взволнованное, бледное, точно прохладное молоко. По всей видимости, он всё это время топтался в коридоре, чтобы выяснить, не накажут ли Стайлса и Розье. – Не волнуйся, – оживился Леон, хлопнув Гарри по плечу. – Я на каникулах, может быть, что-то полезное узнаю. Дедушка впал в маразм. Путает меня и Феликса. Феликса и Эвана — это дядя наш, но он умер, – Розье пренебрежительно махнул рукой, словно дяди у него каждый день умирали. – И библиотека у нас большая. Не знаю, смогу ли что-нибудь вытащить, но копии снять попробую. – А у нас дома есть темные артефакты... – вклинился Гойл. – Мерлина ради, Тони! – воскликнул Леон, всплеснув руками. – Темные артефакты даже мне в голову не пришло бы трогать. А что за артефакты? – тут же спросил он. – Больше пяти? У меня дома больше. Спорим, что больше? Гарри засмеялся в кулак.