Крайт

Первый урок Ухода за магическими существами третьекурсники ждали с большим нетерпением, и разговоров за Слизеринским столом было только о нем. Во-первых, потому что при Хогвартсе был самый настоящий заповедник со всевозможными волшебными существами, начиная с садовых гномов, заканчивая единственной в мире прирученной колонией Фестралов. Во-вторых, мнение Феликса, недавно ставшего старостой школы, считалось приоритетным, а он всегда славился своей любовью к этому сложному и чуточку опасному предмету. В-третьих, этот урок вел, наверное, самый эксцентричный профессор в школе, немного пугающий, но по слухам очень воодушевленный. Погода после полудня была хорошей, на небе невозможно было увидеть не то что тучку — даже одинокое облачко. Солнышко пригревало, заставляя учеников не только снять шарфы, но и расслабить галстуки. Кто-то даже успел стянуть мантии, чтобы иметь пространство для маневра. Слизеринцы немного задержались на обеде, поэтому Хаффлпаффцы успели их опередить и первыми расположились на поляне. Барсучата выглядели очень довольными — они только что покинули теплицы, где у них было занятие с деканом, так что настроение у всех было хорошим. – Так ты будешь пробоваться? – услышал Гарри голос Тома, когда появился на поляне. – Ну, не знаю, – уклончиво отвечал Найл, гоняя травинку во рту. – Не думаю, что меня возьмут. Но, конечно, по его лицу было понятно, что он обязательно придет на отборочные и не просто придет, но ещё и постарается отвоевать себе место в команде. За лето он успел вытянуться, стал чуть шире в плечах, и в целом выглядел теперь более расслабленным. По всей видимости, он провел действительно много времени, готовясь к новому учебному году, что лично Гарри считал похвальным. Если бы у него была возможность колдовать вне школы, Стайлс бы провел каникулы с ещё большей пользой. Гарри немного переживал за Тони. В этом году и Нотту, и Мальсиберу купили гоночные метлы, что существенно усложняло Гойлу жизнь — его отец считал, что хорошую метлу следует заслужить. По не очень скромному мнению Леона и Гарри, Тони заслуживал лучшую метлу на свете, но вряд ли Гойл-старший интересовался их мнением в этом тонком вопросе. Поэтому у Тони была метла предпоследней модели — не самая плохая, но всё-таки уступающая метлам однокурсников. Когда солнышко совсем пригрело, на поляне показался эксцентричный пожилой мужчина в килте, в котором ученики сразу признали легендарного профессора Кеттлберна. Он передвигался по поляне быстро и бодро, несмотря на то, что правая нога отсутствовала у него полностью и была заменена на гибкий протез. Более грубый протез был и с другой стороны, заменяющий ногу от стопы до колена. В правой руке волшебник держал палочку, вместо левой у него было устройство, больше напоминающее щипцы. Он носил пышные-пышные усы, на левом глазу красовалась свежая повязка. Гарри, до этого видевший профессора лишь издалека, рассматривал его с искренним изумлением. По всей видимости, глаз он потерял не так давно, однако Кеттлберна, похоже, это совсем не смущало. Он походил на человека, которого могло расстроить крайне маленькое количество вещей. – Всем доброе утро! – зычно поздоровался он, взмахнув палочкой, и в воздухе появились огненные буквы, обозначающие его имя. – Я профессор Кеттлберн, Ваш преподаватель по Уходу за магическими существами, одной из интереснейших волшебных наук. На этих уроках Вы научитесь ухаживать за волшебными существами, оказывать им первую помощь и, если понадобится, находить их. Ну, не будем терять времени, сегодня у нас очень много дел. Ай да, за мной! Он весело махнул клешней и, очертя голову, устремился к опушке Запретного леса. Ученики невольно переглянулись, пытаясь понять, действительно ли он хочет отвести их в такое опасное место, но тут же заспешили за профессором, который успел оторваться от них на добрых пятьдесят футов. Гарри, сперва собравшийся пожалеть его, понял, что Кеттлберн обязательно даст им фору, даже если потеряет последние полторы конечности, и тут же проникся симпатией и уважением. Ему показалось, старик был даже проворней, чем мадам Хутч. У самой опушки, где деревья расступались темно-зеленой аркой, они свернули чуть влево, и глазам третьекурсников предстала удобная чуть притоптанная поляна, на которой было несколько загонов, большая доска, с нарисованной мелом полустертой схемой, мешки с кормами, корыто с водой и другая интересная утварь. В глаза Гарри сразу бросились разноцветные пятна, которые оказались кошками и собаками. Кошки были все пестрые и крапчатые, большелапые, с кисточками на хвостах. У собак, напоминающих Джек-рассел-терьеров, было по два хвоста. Собаки тут же пришли в бурный восторг, но остались на месте, только повиливали хвостами, по всей видимости, ожидая знакомство, а вот кошки, как лежали на траве, мешках с кормами и под козырьком, так и продолжили увлеченно вылизываться и дремать. Несколько кошек прыгали за бабочками, но с поляны не уходили, оставаясь в четко очерченном кругу из цветов. – Вот мы и пришли! – заявил Кеттлберн, остановившись посреди поляны. – С сегодняшнего дня и до тех пор, пока не постучат морозы, мы будем заниматься здесь, на свежем воздухе. Существа, с которыми мы познакомимся сегодня, наверняка уже знакомы Вам. Кто-нибудь может назвать их? – Те, что похожи на больших кошек, — низзлы, – заявил Леон, подняв руку. – А те, что напоминают собак, хрупы. И те, и другие причислены к третьей категории по классификации Министерства магии, однако они искусственно выведены, потому безопасны. – Замечательно, десять баллов Слизерину, – обрадовался Кеттлберн. – Вы наверняка Розье-младший, у Вас тот же блеск в глазах! Надеюсь, Вы покажете себя не хуже Вашего брата Феликса. – О, я намного лучше Феликса: я талантливей, умнее, проворнее и, что уж скрывать, красивее, – ответил Леон, заметно приосанившись. Слизеринцы, не сговариваясь, засмеялись, пряча лица за своими экземплярами «Фантастических Тварей». – Над чем это Вы смеетесь? – Над тобой, – еле-еле выговаривая слова, произнес Мальсибер, и теперь к ним присоединились Хаффлпаффцы. Леон сделал оскорбленное лицо и требовательно уставился на Гарри и Тони, что держались из последних сил. – И ничего смешного, главное, это быть усердным, и тогда ни одна вершина не останется непокоренной, – невозмутимо произнес Кеттлберн, щелкнув клешней. Он был истинным Хаффлпаффцем и всей своей натурой это демонстрировал. – Мистер Розье абсолютно прав, и низзлы, и хрупы относятся к третьей категории. Это значит, что с ними может справиться любой квалифицированный волшебник. Вы, конечно, еще не квалифицированные волшебники, но кое-что смыслите в магии, да и наши колонии полностью приручены. У некоторых из Вас дома, возможно, есть домашний низзл или хруп — их почти наверняка вывели в Хогвартсе. Они прекрасные питомцы, верные и преданные своим хозяевам. Не будем терять время! – добавил Кеттлберн. – Сегодня мы не будем изучать классификации и вести конспекты — для этого у нас ещё будут занятия в классе. Сегодня я хочу, чтобы Вы познакомились с животными. Возьмите из большого мешка немного сухого корма, выберете себе понравившееся существо и попробуйте наладить с ним связь, – радостно предложил профессор. – Помните, низзлы чувствуют нечестные помыслы, так что прежде чем между Вами наладится связь, они могут быть несколько агрессивны. А хруп наверняка попытается пожевать Ваши шнурки, так что заранее проверьте обувь. Ну, приступайте! Ученики тут же распределились по поляне, пытаясь познакомиться с местными низзлами и хрупами. Как только Кеттлберн дал добро, собаки тут же пришли в движение, демонстрируя свои таланты, и стало очень весело. Послышался веселый смех, лай, периодически смешивающийся с шипением и гортанным мяуканьем. Гарри сразу понял, с кем хочет подружиться. Он взял кусочек корма и разместился рядом с темно-серым низзлом, который смерил его таким презрительным взглядом, что в пору было и сбежать. Стайлс сделал вид, будто он совсем не заинтересован в общении, просто положил корм рядом с собой, терпеливо дожидаясь, пока низзл учует его. У него были мятые усы. Леон чуть не умер от восторга. Он нырнул в самую гущу низзлов, пытаясь обнять каждого, и его едва не поцарапали, однако Розье это совершенно не смутило. Тони понравился пухлый хруп, который чуть не вышиб горсть корма у него из рук, а потом принялся лизать ладони. Гарри успел заметить, что Хаффлпаффцам больше по душе пришлись именно хрупы. Впрочем, это было не удивительно. Прирученные собаки отличались большой верностью и дружелюбием, прямо как сами Хаффлпаффцы. Кеттлберн, на голову которому взгромоздился наглейший детеныш низзла, невозмутимо сновал от ученика к ученику и проверял, как проходит знакомство. Никто из животных не боялся старого профессора, и они с радостью слушали его команды. Их даже не нужно было поощрять кормом. Профессор, на первый взгляд кажущийся жутким, оказался очень жизнерадостным, и каждый раз оказывался рядом с похвалой, когда кто-то кричал: «Профессор Кеттлберн, у меня получилось!». – О, молодой человек, Вам хруп совершенно не подходит, – сказал Кеттлберн, останавливаясь рядом с Мальсибером, который безуспешно пытался подлизаться к собаке, точащей зубы о корягу. – Не лучше ли выбрать низзла? Смотрите, как на Вас глядит вот этот полосатый. – Я не очень люблю собак, но Чайна изорвет меня в клочья, если от меня будет пахнуть другой кошкой, – пожаловался Ричард, безуспешно пытаясь дать корм своей собаке. – Такое уже было! Кеттлберн засмеялся и, бережно подхватив полосатого низзла, вручил его несчастному Мальсиберу в руки. – Вам придется принять душ после занятия, и я дам каждому особый раствор, чтобы устранить запах, – сказал он, подмигнув. Мальсибер просиял — низзл тут же обнюхал его и позволил немного почесать себя. – За этот учебный год Вам нужно будет приручить выбранного питомца. Для этого придется приходить во внеурочное время, навещать его и прикармливать. Это будет частью экзамена! Постарайтесь быть терпеливыми, – посоветовал профессор. – У животных есть свои потребности, и если сегодня хруп или низзл не в настроении, не заставляйте его выполнять команды. О, мистер Хоран, у Вас прекрасно получается — в последний раз я видел такое, когда Феликс Розье учился на третьем курсе! Десять баллов Хаффлпаффу! Ученики дружной гурьбой обернулись, пытаясь углядеть, что происходит. Выбранный Найлом пятнистый хруп проникся к нему такой симпатией, что уже радостно бегал за палочкой, садился и катался по земле, стоило Хорану попросить. Том и Эдди выглядели такими довольными, точно это их похвалили. Ладить с животными у Хаффлпаффцев получалось намного лучше, это сразу бросилось в глаза. Стараясь не отвлекаться, Гарри поставил перед своенравным низзлом корм и требовательно указал на него пальцем. Ему тоже хотелось принести факультету очки. От одной мысли, что его имя исчезнет с Доски лучших учеников, становилось не по себе. Низзл, чувствуя «недобрые побуждения», насмешливо фыркнул, отшвырнул корм лапой и повернулся к нему спиной, принимаясь вылизываться. – Отлично. Тогда я сам его съем, – возмущенно сказал Гарри. Уши гордого низзла чутко дрогнули, и он налетел на корм раньше, чем Стайлс успел взять его в руку. Поедая кусочек сухого корма, низзл не сводил с него презрительных глаз, как бы говоря: «Ну, и что ты сделаешь теперь?». Гарри только фыркнул. – Невероятно хитрый прием, достойный десяти очков! Правда, Вы выбрали очень своенравного низзла, – заметил Кеттлберн, останавливаясь рядом с ним. Низзл потерся о ботинок профессора и снова отвернулся, принимаясь вылизывать лапу. – С ним непросто, многие ученики сдаются к Рождеству и берут питомца сговорчивей. – Значит, мы поладим, со мной тоже непросто, – улыбнулся Гарри, посмотрев на выбранного питомца. И, словно в подтверждение его слов, низзл повел по его мантии кисточкой хвоста, однако даже не потрудился повернуться. – Вот это настой, мистер Стайлс, Вас точно не зря включили в список лучших учеников. – обрадовался Кеттлберн, взмахнув рукой. – Между прочим, профессор Флитвик и профессор МакГонагалл очень хвалят Вас в учительской. Я жду от Вас такого же прилежания! Гарри засиял не хуже начищенного котла. – Не сомневайтесь, я буду очень стараться, профессор, – сказал он, умудрившись погладить низзла по голове. Кеттлберн поощрительно щелкнул клешней и ушел, а низзл посмотрел на него глазами, как бы говорящими: «я знаю, что ты задумал». Гарри только развел руками и придвинул ему ещё кусочек корма — он чувствовал, получается у него не так хорошо, как в свое время у Феликса, но Стайлс собирался демонстрировать Кеттлберну увлеченность предметом, чтобы быть на хорошем счету. К концу занятия Найл умудрился принести Хаффлпаффу ещё пятнадцать очков, упросив своего пса чуть ли не плясать. Они с хрупом были в полном восторге друг от друга, и так резво бегали по поляне, что несколько низзлов упрыгали на козырек, наблюдая за всем с истиной кошачьей презрительностью. – Хорошая мысль провести открытый урок, мне очень понравилось играть с низзлом, – произнес Гарри, когда они шли с поляны по направлению к замку. Леон был весь в шерсти, но по его лицу было заметно, что он ни о чем не жалеет. – Но почему Кеттлберн не показал нам Феникса или, скажем, Гиппогрифа? – Да ты что! – произнес идущий позади Эдди. – Профессор Кеттлберн, конечно, эксцентричный, но не сумасшедший же. Какой глупец будет показывать третьекурсникам такое опасное существо, как Гиппогриф? – поинтересовался он с искренним удивлением. Хаффлпаффцы, как один, закивали. – С ними и квалифицированный волшебник редко справиться может, такие они гордые! Одно неосторожное слово, и он растопчет беднягу, живого места не останется. Тут никакая техника безопасности не поможет, нужно иметь не только опыт магодрессировщика, но и хорошо управляться с палочкой. За два года обучения в Хогвартсе это был первый раз, когда Ширан заговорил с ним, и Гарри понял, что его идея привести Гиппогрифа на занятие потрясла мальчика до глубины души. Стайлс, выращенный среди маглов, имел понятие о волшебных существах весьма размытое, поэтому слабо представлял, насколько опасен может быть Гиппогриф. Впрочем, как ему сказал потом Леон, это далеко не домашнее существо, поэтому даже дети чистокровных волшебников не совсем понимают, насколько опасно иметь с ними дело. – Очень хотел бы я посмотреть на дурака, который бы привел на самый первый урок Гиппогрифа, – фыркнул Нотт, искренне развеселившись. – Но ещё больше я хотел бы увидеть дурака, который привел бы целый табун Гиппогрифов. Вот это была бы потеха! Попечительский совет бы взорвался от злости, я так и вижу, как мой отец обивает пороги Министерства! – Да не может такого быть, – отмахнулся Леон, закатив глаза. – Уж в Хогвартсе точно. Дамблдор бы ни за что не позволил. Это всё равно что разрешить несовершеннолетним волшебникам возиться с незаконно выведенными гибридами. В Азкабан отправится и учитель, и ассистенты учителя, и директор, – добавил он. – Вон, Кеттлберн Феликсу-то еле-еле выбил разрешение, а он сдает ТРИТОНы в этом году, ему практика очень нужна. – Да и без опасных существ весело! – сказал Найл, заложив руки за спину. – Надо сперва попрактиковаться, а уже потом лезть в пасть к мантикоре. По крайней мере, наш Бьёрн так говорит. После занятий на свежем воздухе у него всегда существенно поднималось настроение, впрочем, как и у большинства его однокурсников. Гарри давно заметил, даже если в теплицах всё не ладилось, барсуков очень успокаивала работа с землей и растениями. Хаффлпаффцы вообще демонстрировали удивительное единение с природой. – А как у тебя получилось с хрупом? – полюбопытствовала Луиза. – У нас в поместье большая псарня, я иногда помогаю нашему магокинологу смотреть за ними, – просто ответил Найл. Нотт что-то проворчал себе под нос, по всей видимости, совсем не завидуя. – Повезет тому, кто с ним породнится, а? – еле слышно спросил Леон, весело толкнув Гарри локтем, когда Найл прошел мимо их компании в сопровождении Эдди и Тома. – Для человека с кошачьим пометом на мантии ты кажешься слишком довольным, – ответил Гарри и лениво повел палочкой, собирая грязь с ткани. – Экскуро. – Ну-ка секунду, – Леон остановился и требовательно уставился на однокурсников. – Я ведь не один это видел? Слизеринцы обменялись непонимающими взглядами. – Ты о чем? – наконец, спросил Тони. – Грязь исчезла раньше, чем Гарри произнес заклинание! – произнес Леон таким тоном, словно собирался драться. – Я своими глазами это видел! Откровенно говоря, Гарри почти скучал по тем двум ужасным неделям, когда Леон вознамерился попасть в Жабий Хор и надрывно горланил над его ухом круглыми сутками, пока Тони не пришла в голову идея сварить «Зелье усталых связок». Однако Стайлс всё-таки посмотрел на свою палочку. Этим летом у него не получилось попрактиковаться, как следует, зато он твердо выучил все движения и заклинания, и мог сдать экзамен даже посреди ночи. – Пойдем, я хочу помыться — у меня кошачья шерсть во всех местах. – Но, Гарри... Гарри смерил Леона усталым взглядом. Иногда он, правда, не понимал, откуда берется этот энтузиазм. Конечно, Леону было чуточку проще — не нужно было так стараться, чтобы стать своим в удивительном волшебном мире, но всё-таки Гарри не мог представить, чтобы ему или тому же Тони захотелось бы так же носиться и прыгать из-за чего-то в предвкушении. – Я бы заметил, – спокойно произнес он, внутренне сожалея, что Леон не прав. – Мне ещё многому нужно научиться. – Ты злишься, потому что из трех новых предметов, у тебя проблемы с двумя. Но на рунах-то всё получилось... – Я не хочу это обсуждать, мне ещё в библиотеку надо успеть перед отборочными, – сказал Гарри, и Леон умолк, смерив его пытливым взглядом. Очевидно, он собирался вернуться к этому разговору позже, но Гарри был рад, что сейчас друг всё-таки решил дать ему немного личного пространства. – Ты идешь на отборочные? – спросила Луиза удивленно. – Тони идет, – ответил Гарри, прибавляя шаг. Мадам Пинс была очень довольна его появлением и, как всегда, собрала для мальчика весь список книг в считанные минуты. Гарри, не привыкший жаловаться, всё-таки поделился с ней тем, что случилось на уроке Трелони и, к удивлению, встретил полное понимание. Как выяснилось, Трелони в школе не очень-то жаловали, и вовсе не потому, что Прорицания были не в чести. Просто у ведьмы был сложный характер. Пинс посоветовала ему заняться Прорицаниями самостоятельно, не обращая внимание на Трелони, иначе все его предсказания сведутся к сплошным дурным предвестиям. В глубине души Гарри был с ней искренне солидарен, но всё-таки решил дать профессору ещё один шанс. Правда, его до сих пор волновал случай с Тони. В предсказание профессора Трелони он не верил, но её поведение считал не профессиональным. Перед отборочными Тони волновался, как никогда. Он даже попытался сделать себе талисман на удачу, но вышло как-то скверно. А уж когда на помощь пришел Леон, столик в гостиной и вовсе пошел ужасной трещиной. Гарри, никогда до этого не видевший талисманы, выяснил, что раньше в Хогвартсе был такой курс, но потом его отменили, когда сократили количество учебных часов. Это казалось несправедливым, и Стайлс твердо решил хотя бы прочитать старые пособия в библиотеке. Сегодняшнее разрешение Снейп выдал на пять часов вечера, до них поле занимали Хаффлпаффцы, у которых так же была расписка от декана. Профессор Спраут очень хотела получить кубок в этом году, поэтому заранее позаботилась о том, чтобы её подопечных не выдворили с поля. Когда Слизеринцы появились на стадионе, дружная толпа Хаффлпаффцев выносила Найла Хорана на руках. – В чем дело? – тут же всполошился Леон, у которого всегда возникала жуткая обида, когда что-то происходило без него, даже когда он не имел никакого отношения к делу. – Найл отбил пятнадцать бладжеров! – крикнул Эдди, сложив руки рупором. Найл, которого всё ещё продолжали подбрасывать, попытался помахать всем присутствующим, но вместо этого лишь подпрыгнул во время очередной «волны». – Он наш новый загонщик! Кубок у нас в кармане! – Перестаньте, – засмеялся Найл, искренне пытаясь удержать равновесие, но довольные барсуки продолжали качать его, вынося со стадиона. – Ещё никто не отбивал сразу пятнадцать на отборочных, – горделиво похвастался Том, прежде чем они поднесли Найла к тоннелю. Старшекурсники с Хаффлпаффа наблюдали за происходящим со снисходительным весельем. Они, по всей видимости, очень любили праздники, и сейчас у них появился отличный повод для шумной вечеринки в гостиной факультета. Хаффлпаффцы жили рядом с кухней, поэтому часто имели дело с услужливыми домашними эльфами, и достать закуски им не составляло труда. – Ему пойдет форма, – заметила Луиза, склонив голову в бок. – О, да-а, – медленно протянул Гарри, провожая довольного Найла взглядом. Мальсибер шумно поперхнулся от смеха, и Стайлс, невольно покрывшись пунцовыми пятнами, поправил галстук. – Я хотел сказать, что форма кому угодно пойдет, и любой дурак будет в ней... – Все тебя прекрасно поняли, – фыркнул Леон, похлопав Гарри по спине. – Давай займем места, пока сюда не набежала толпа фанаток Роберта, – в последнее время новый капитан Яксли был очень популярен. Возможно, ещё и потому, что теперь все девочки знали — у него есть невеста. – Тони, удачи тебе. Джеймс, Ричард... ничего личного. – Готовьтесь вытирать слезы, – насмешливо протянул Джеймс, устремляясь в раздевалку выпущенной стрелой. Мальсибер только руками развел, как бы говоря: «Ну, посмотрим». Откровенно говоря, Гарри предпочел бы видеть в команде его, а не Джеймса, но решал, конечно, исключительно Роберт. Флинта он собирался принять чуть ли не за старые заслуги, но Маркус всё равно хотел показать себя на испытаниях. Сара по секрету рассказала, что несколько Гриффиндорцев придут посмотреть на отборочные, и желание Маркуса появиться на поле скорее всего связано именно с этим событием. – Нотт у нас тот ещё позер, – шепнул Леон на ухо Гарри, и они направились к трибуне. На стадионе уже собиралась толпа. Девочки сели ближе всех, чтобы лучше видеть происходящее, а Гарри и Леон устроились чуть в отдалении. Вид у Розье был деловым. – Мне сегодня пришло письмо из дома. Как ты относишься к тому, чтобы провести у меня Рождество? Гарри посмотрел на Леона с искренним удивлением. – Учебный год только начался. – В волшебных семьях всё планируется заранее, – отмахнулся Леон и требовательно схватил Гарри за плечо. – Так да или нет? Что мне отцу сказать? – Нет, – ответил Гарри, встряхнув волосами. С недавнего времени он решил начать отращивать их, и теперь они лезли в глаза. – Я тебе уже говорил, это магловский праздник. Я должен быть с мамой. – От тебя одни неприятности, – напустился на него Леон, но всё-таки понимающе хлопнул по спине. – Ну, ладно, я не зверь. Я пресмыкающийся. Поговорю с отцом, спрошу тогда про лето. Он тобой очень интересуется, – заметил Розье. – Когда я говорил, так это ерунда. А вот стоило сказать Феликсу... Гарри засмеялся, представляя, как отреагировал Леон, когда получил письмо от отца. Хорошо, что он был в библиотеке, и все возмущения пришлось выслушивать бедному Тони. Впрочем, Гарри вряд ли бы хотел друзей лучше, чем его змеиная семья. Он слабо представлял, что сможет жить спокойно без бесконечных разговоров Леона и выдумок Тони. Да и сам он слишком прочно вписался в компанию, хотя знакомы они были всего два года. Отборочные прошли слишком бурно, во многом потому, что желающих посмотреть было слишком много, и их регулярно приходилось выгонять. Всё закончилось, когда стемнело, и пора было идти на ужин. Несмотря на все старания и длительную подготовку, Тони, к сожалению, снова не взяли в команду, зато Мальсибер показал себя отлично, раз за разом забивая мячи в кольца, и стал единственным третьекурсником в команде. Тони был очень расстроен, однако настроение мальчика немного поднялось, когда Роб сказал, что его навыки значительно улучшились и обязательно стоит прийти на следующий год. Устроившись в гостиной уже после ужина, Гарри изо всех сил пытался сосредоточиться на Прорицаниях. Он даже выпросил у декана старый сервиз, чтобы попрактиковаться в гадании, и упросил Сару и Луизу выпить почти два литра чая, но гуща всё равно не складывалась в картинки, предложенные пособием. А тут ещё Леон на все лады свистел, сопел, кряхтел и шумно листал справочники, так что у Гарри никак не получалось сосредоточиться. – Чем ты, черт возьми, занят? – наконец, раздраженно спросил Гарри, когда Леон издал звук, напоминающий кряканье. – Я пытаюсь найти, как на языке морского народа будет «Где здесь туалет?», – ответил Леон, загибая страницу в справочнике. – В море везде туалет, – сказал Тони, отрываясь от журнала по квиддичу. Первокурсники, сидящие на диване с волшебными картами, засмеялись. – Это бред, должно быть специальное место, – возразил Леон, нахмурившись. – Они цивилизованный народ. – Дело же не в этом. Ты как себе это представляешь? – спросил Тони, взмахнув свернутым в трубочку журналом. – Течение всё равно унесет всё дальше, какой смысл рыть ямку или строить специальную комнату? Чтобы выплыло обратно? Теперь смеялись уже и второкурсники, до этого увлеченно пытающиеся писать эссе по Трансфигурации. – Бездарь необразованный, – бросил Леон и посмотрел на Гарри с сочувствием. – Да брось ты копаться в этой посредственной книге! Прорицания по книгам не учат. Прислушайся к внутреннему голосу... – Мой внутренний голос говорит, что ты мелкий болтливый выпендрежник, – ответил Гарри с досадой. Девочки обменялись насмешливыми взглядами, а Стайлс раздраженно растер виски. – Извини. Я просто зол. Ненавижу, когда что-то не получается. – Занятно это видеть, – медленно произнес Нотт, отправляющий в рот одну «пеструю пчелку» за другой. – Обычно у тебя всё получается, к чему не притронешься. А так посмотришь, так у тебя и с полетами плохо, и в Прорицаниях ты никакой, да и Магозоолог средненький. Бедный-бедный грязнокровый Гарри, – печально вздохнул он. – Похоже, придется тебе быть бу-гал-тром. Чашка на столе лопнула сама собой, и девочки испуганно отпрыгнули. Осколки не зацепили их чудом. – Закрой свой рот, – посоветовал Тони, гневно уставившись на однокурсникам. – Гарри достаточно один вечер почитать учебник, чтобы всё освоить. А тебе и месяца не хватит, так что не позорься. – Ой, кто бы говорил, – насмешливо пропел Джеймс, скрестив руки. – Энтони Гойл, из тех самых Гойлов, про чью тупость ходят легенды. Верно, кто-то у Вас в семейном дереве породнился с троллями, иначе Вашу глупость просто не объяснить. Тони побагровел от злости и решительно встал, намереваясь вытрясти Джеймса из кресла, однако Леон успел схватить его за руку. – По крайней мере, Гойлы оказались не настолько глупы, чтобы попасть в Азкабан после падения Темного Лорда, – произнес Леон надменно. – Грустно, наверное, уже добрый десяток лет смотреть в узкое окошко, да кормить дементоров. Не считаешь так, а, Джейми? – Что ты сказал, Розье? – прошипел Нотт, по змеиному раздувая ноздри. – Ты на кого-то конкретного намекаешь, ублюдок? Конечно, твоя семейка не хуже лощенных Малфоев, чуть где беда, так Вы ни при чем. Мелкие французские шлюхи... – Перестаньте, – рявкнул Флинт, поднимаясь с кресла, прежде чем Леон успел выхватить палочку и нацелить её на Джеймса. Розье и Нотт смотрели друг на друга с нескрываемой злобой, однако Маркуса это не смутило, и он встряхнул за шкирку обоих. – Никто в этой гостиной не будет оскорблять чужие семьи. Все меня поняли? Третьекурсникам пришлось кивнуть, потому что Флинт держал их за шиворот так крепко, невозможно было и слова произнести. Первокурсники наблюдали за происходящим с легким испугом, поэтому Флинт довольно угрожающе улыбнулся, безмятежно починил разбитую чашку с помощью Репаро, собрал грязь чистящими чарами, вернул Гойлу журнал и поделился с малышами драже «Берти Боттс». В гостиной стало немного спокойнее, и Гарри снова влез в учебник, тяжело выдыхая. Желтые страницы расплывались перед глазами. День был напряженным для всех. Наверняка Нотт был зол, потому что в команду попал Ричард, а не он, но всё равно Гарри искренне его ненавидел. Он знал, что Нотту его маглорожденность не дает покоя, и Джеймс ещё не раз о ней вспомнит в самый неподходящий момент. – Извини, ты ведь Гарри Стайлс? – к Гарри робко подсела крошечная девочка, та самая, темноволосая, чья нога чуть не застряла в лестнице. – Мой брат сказал, что ты можешь научить Ревелио, если дать тебе это. На его колени упал тяжелый кожаный мешочек — он был набит так туго, что даже не бряцал. Гарри потянул за ниточки, и мешочек тут же открылся — в нем лежали золотые галеоны. Посмотрев на девочку с непониманием, Гарри получил совершенно чистый лист бумаги. Однако теперь Стайлс был не так прост, как на первом курсе. Секунду он размышлял, прежде чем взмахнул палочкой и четко произнес «апарекиум». На листе сразу же появились плотные буквы. «Дорогой Гарри, Надеюсь, ты хорошо поживаешь и, как всегда, прославляешь факультет своими исключительными способностями. Перейду сразу к делу, чтобы не тратить твое время — я знаю, у тебя, как всегда, ни одной свободной минуты, да и мне сейчас есть, чем заняться. Буду очень благодарен, если ты поможешь моей сестре освоить проявляющие чары, заклинание нахождения людей и скрытых чар на объекте. В общем, всю связку Ревелио — это дело чрезвычайной важности. Сам я не смог покинуть Францию летом — вынужден учить язык, чтобы не отставать в этом году по программе. И так чуть не опозорился, но об этом лучше поговорить в другом письме. Я очень обеспокоен положением Алисы и предпочел бы держать её на виду, но дядя и так сделал мне большую поблажку, когда помог перевестись из Хогвартса. Нашей семье нужны Слизеринцы, кто бы там что ни думал. Тем не менее, дядя мне не верит или не хочет верить, но я знаю, что в Хогвартсе не так безопасно, как он думает, особенно сейчас, когда Избранный возвращается. Будет лучше, если Алиса освоит эти заклинания, как можно скорее. Сам понимаешь, пока у нее не было палочки, я не мог заняться обучением, а теперь слишком поздно. Поэтому мне и нужна твоя помощь, как самого талантливого ученика из всех, кого я знаю. Я попросил бы Феликса, но в этом году у него ТРИТОНы. Алиса должна будет отдать тебе мешочек из ишачьей кожи, думаю, ты знаешь, что это, и галеоны в нем. Надеюсь, этого хватит, но если нет — отправь сову. Сестра мне намного дороже денег. Искренне твой, Алистер Хигги». Дважды прочитав письмо, Гарри задумчиво облизал губы, чувствуя себя растерянным. У него и так кружилась голова, а теперь он и вовсе не знал, что ему думать. Алиса терпеливо ждала, точно змея, лежащая в тени, у камня. Её бледная кожа в свете тусклых ламп казалась почти прозрачной. – Леон, Тони, можно Вас на минутку? – наконец, спросил Гарри. Девочка вопросительно посмотрела на него. – Прости, тыковка, мистеру Стайлсу нужно подумать, подожди-ка пять минут, – приветливо сказал Леон, тем не менее, решительно втискиваясь между девочкой и Гарри. – Поиграй пока с этим. Вытащив из нагрудного кармана волшебную веревочку, Леон всучил её девочке и заставил отсесть в соседнее кресло. Алиса, по всей видимости, привыкла слушать старших, потому что ради приличия даже проявила вежливый интерес к магической веревочке. Тони сел на подлокотник, поближе к Гарри и Леону. Ничего не говоря, Гарри протянул им письмо Алистера — ребята бегло пробежались по нему глазами, после чего Тони решительно взмахнул палочкой. – Инсендио, – произнес он. Лист бумаги тут же сгорел, и Тони, сдув его прямо на пол, повернул лицо к Гарри. – Ну, что тут думать? По-моему, всё очевидно. – Я не могу брать с нее деньги, это же сестра Алистера, и к тому же маленькая девочка, – медленно произнес Гарри, не разжимая зубов, чтобы никто больше не слышал. – Нет, ты можешь, – тем же тоном ответил Леон, бегло оглядывая гостиную — никто на них не смотрел. – Пусть малявки с первого курса учатся тому, что ничего бесплатного мистер Стайлс не делает. Возьми-возьми. Ишачья кожа, Мерлин тебя дери, – благоговейным шепотом заметил Розье. – Такую мало где можно достать, а к ней ещё и бонус приятный. Его рука уверенно придвинула Гарри увесистый мешочек. Стайлс почувствовал себя немного неловко. – Тут не меньше пятнадцати галеонов, – возразил Стайлс, заерзав на диване. – Я не представляю, что делать с такими деньгами. – И что теперь, выбросить их? – шепотом произнес Леон, нахмурив брови. – У Хигги в сейфе такие деньги, какие тебе не снились, и тебя же не просто подтянуть по чарам просят. Если этот жук говорит, что в Хогвартсе будет опасно, когда Избранный вернется, значит, так и есть, – отрезал он и требовательно дернул Тони, ища поддержку. – Не иначе наш директор решил сделать из Школы площадку для Волшебных Шахмат. Тебе и самому будет полезно попрактиковаться. Наблюдая за тем, как Алиса медленно гоняет веревочку, Гарри чувствовал, что Леон прав, но ему всё равно было не по себе. – А как же новые предметы? – наконец, спросил он. – Придется выкручиваться, но когда нам легко-то было? – ответил Леон, кажется, уже всё решив для себя. – Тем более, ты зря паникуешь, с Рунами у тебя всё хорошо, Уход за Магическими существами поможет освоить Феликс, с Прорицаниями пока не понятно, но уж явно разберешься к Хэллоуину. Да, придется попотеть с дополнительными занятиями у Снейпа и Флитвика. Но тебе всего-то нужно дать девочке связку Ревелио, – произнес он таким тоном, словно не было ничего легче. – Не спорь, для тебя это просто. – Меня же ты научил, – добавил Тони. Бегло посмотрев на Нотта, откусывающего волшебным пчелкам крылья, Гарри снова уставился на мешочек с оплатой. Галеоны никогда лишними не бывают. Тем более, Гарри не представлял, как встанет на ноги после окончания Хогвартса. Ходить с протянутой рукой ему не хотелось, да и клянчить у друзей он не собирался. – Алиса, – произнес он. Девочка медленно приблизилась, сцепив руки в замок — веревочка обвивала её палец. – Будем заниматься вечером в пятницу и утром в субботу, приготовься. Если будешь плохо стараться, я напишу твоему брату, и занятия прекратятся. – Спасибо, – Алиса сделала неуклюжий книксен и вежливо вернула довольному Леону веревочку. – А ты можешь снять для меня чары со второго письма Алистера? – Конечно, – сказал Гарри и быстро взмахнул палочкой над письмом. – Апарекиум. Буквы побежали по листу раньше, чем он закончил произносить заклинание. – Нет, на этот раз мне точно не показалось, – сказал Леон.