Крайт

Для более эффективного освоения беспалочковой магии учитесь концентрировать внимание на своем магическом потоке. После того, как Вы научитесь собирать энергию в одном месте... – И ведь его все хвалят! Поттер то, Поттер это, словно других учеников и вовсе не существует! Хотя он ничего такого и не делает... – донеслось до Гарри, и он устало вздохнул, пытаясь сосредоточиться на книге. Из того, что он успел понять — беспалочковая магия была сложнее, лишь потому что многие волшебники не могли четко представить, как магический поток преобразуется в заклинание. Сперва Гарри удивился и подумал, что он неправильно всё понял, однако в книге были даны те же таблицы, что показывала МакГонагалл на первом курсе. И, хотя Гарри помнил их отчетливо, он не поленился подойти к Минерве и уточнить. Он решил проверить свою теорию на Тони и вскоре убедился, что лучшего друга подводит именно непонимание природы магии. Для него магия была естественной, появляющейся, потому что он сам был «волшебным», и Тони не мог разбить её на составляющие, тогда как Гарри прекрасно понимал, в какой момент магический поток посредством заклинания превращается в предмет или действие. Движение палочкой, в свою очередь, являлось лишь вспомогательным элементом — помогало концентрировать внимание. – Всё. Я заявляю, что с сегодняшнего дня в этой гостиной запрещено упоминать Гарри Поттера чаще, чем четыре раза за день, – произнес Леон, решительно поднимаясь, чтобы посмотреть на первокурсников сверху-вниз. – Я говорю серьезно. – Но Поттер... – начал было Драко. Гарри махнул рукой, отмечая про себя, что концентрация на магическом потоке прошла успешно, и Драко застыл с ошарашенным видом, пытаясь понять, что случилось с его языком. Невербальное «Силенцио» повергло его в ужас. Первокурсники незамедлительно захихикали — даже Винсент и Грегори, хотя они старательно это скрывали. – Тишина и покой, – расслабленно произнес Леон, возвращаясь в кресло. – Ах, Гарри, как хорошо, что в моей жизни есть ты. Я могу ни о чем не беспокоиться, пока ты рядом... – Гадость какая, – пробурчал Тео Нотт. – А ну тихо, – громыхнул Леон и закинул ноги на подлокотник для пущего комфорта. – Не шумите, лорд Розье пытается здесь спать... – А почему лорд Розье не спит в спальне? – спросил Винсент Крэбб. – Лорд Розье тебя забыл спросить, что ему делать, – отрезал Гарри и вернулся к книге. Мелкий Малфой возмущенно дернул его за рукав, пытаясь привлечь внимание. – Нет, – произнес Стайлс, одним движением пальца разворачивая его обратно. – Это послужит тебе уроком. Лицо Малфоя стало возмущенным, но Гарри с чистой совестью его проигнорировал. Знаменитый лорд Малфой не пугал его совершенно. Он знал, что Люциус может попытаться ему отомстить, но пачкать руки о подростка такой человек не будет, а к окончанию школы Гарри планировал иметь не самое последнее имя в магическом сообществе. По крайней мере, как репетитор по чарам. Глядя на то, как под его руководством продвинулась Алиса, Гарри гордился собой. Не успел он вернуться к чтению, как в гостиную вошла Шантель. На ней была новая мантия из «Твилфитт и Таттинг», где продавали только лучшее. После лета, проведенного с Леоном, Гарри хорошо разбирался в таких вещах и моментально узнал крой из элитного ателье. Да и сама мантия была сделана таким образом, что талия выглядела узкой, а плечи широкими. Мадам Малкин таким явно не занималась, предпочитая классику. – Гарри, ты не шевелишься, – произнесла Шантель недовольно. С недавнего времени она красила губы, и теперь они выглядели непривычно красными. – Оставь свою пыльную книжку и пойдем уже. – Точно, я совсем забыл о времени, – Гарри оставил книгу о беспалочковой магии на столе и грозно обвел взглядом гостиную. – Книгу не трогать, иначе повешу вверх тормашками, и не посмотрю, кто лорд, кто леди. Первокурсники слаженно закивали. Не смотря на то, что в этом году ребята попались немного шебутные, они по-прежнему старались поддерживать тишину и покой и с почтением относились к старшим, так что присматривать за ними было приятно. Малфой в счет не шел — он был испорчен и разбалован, но староста уже шепнул Леону на ушко, что дурь из этого паршивца скоро выйдет. По крайней мере, в гостиной. – Вы что, теперь вместе гуляете? – незамедлительно подскочил Леон и вдруг застыл с открытым ртом. – Погодите минутку... сегодня разве не отборочные у... – Мы опаздываем, – резко сказала Шантель, решительно подхватив Гарри за локоть. Жалел Гарри лишь о том, что не успел причесаться. Давно пора было выучить хорошие чары, которые бы помогали ему избавляться от складок на одежде и держать волосы в порядке. Шантель явно готовилась больше, чем он. Она и мантию успела поменять после обеда, и губы подкрасить, и вообще выглядела, как никогда, деловой и собранной. Гарри порадовался, что вовремя перевязал ослабленный галстук — выглядеть неряхой ему не хотелось. Несмотря на то, что отборочные толком не начались, на стадионе собралось много зрителей. В этом году в команду пробовался Седрик Диггори, что подогревало интерес первых трех курсов, и они пришли на стадион полным составом. Старшекурсникам тоже было на кого посмотреть — так уж вышло, что Хаффлпаффцы физически развивались раньше, чем остальные три факультета — поэтому за места на трибунах разгорелись нешуточные баталии. Гарри живо распугал третьекурсниц с Гриффиндора, и они с Шантель заняли лучшие места, откуда было видно каждую травинку. – На кого ты пришел посмотреть? – деловито поинтересовалась Шантель. – Ни на кого, – ответил Гарри, наблюдая за Найлом. Хоран разминался на поле, делал выпады и вообще всячески растягивался. – А ты? – Ни на кого, – ответила Шантель, закидывая ногу на ногу. Из уважения к Шантель, Гарри не стал прослеживать направление её взгляда, хотя ему показалось, что смотрят они примерно в одну сторону. Испытания проходили в режиме повышенной серьезности. Капитан команды Хаффлпаффа, рослый парень по имени Крюс, орал так, что было слышно даже на трибунах. Гарри не мог представить, что кто-то из добродушных барсуков способен так вопить, и тем не менее от его воплей мурашки бежали по коже. Он сразу же отсеял негодных претендентов, однако со стадиона их не прогнал — разрешил поболеть и поддержать однокурсников. В этом году Найл пробовался на охотника и, откровенно говоря, шансы у него были весьма неплохие. Сперва он показал, как научился балансировать на метле, потом пролетел «штопором», принял все мячи, что ему отправил Крюс, и весьма ловко отправил большую часть из них в кольца. Ветер развевал его волосы, мантия трепетала за его спиной... Наблюдая за ним, Гарри без конца напоминал себе о том, что нужно дышать. Всё в Найле поменялось, возможно, кроме самого главного — Гарри всё ещё видел издалека его улыбку. Однако теперь Стайлс не мог пропустить и его плечи, хорошо сложенное туловище, сильные ноги. Всё в нем стало таким привлекательным, что его буквально вело. От него исходил свет. Не пошлый фонарный свет, а настоящий, солнечный, и Гарри не мог сопротивляться теплым звездным лучам. Наконец, испытания начали подходить к концу, команда практически полностью сформировалась и даже солнце постепенно двинулось к закату. Гарри всё наблюдал за Найлом, что теперь беседовал с Седриком и смеялся так громко, что его голос эхом прокатывался по стадиону, когда Шантель вдруг дернула его за рукав. – Смотри, к нам идут, – шепнула Пьюси ему на ухо, указывая на приближающихся к ним парней из команды, и улыбнулась. – Сейчас начнут говорить, какие мы противные скользкие змеи. – Ш-ш-ш, – зашипел Стайлс, и они синхронно засмеялись. К ним подошли сразу трое — новый охотник Дэвид Джонс, отличающийся высоким ростом и темными волосами цвета шоколада, и оба загонщика — Уильям Пирс и Джон Рикетт, похожие друг на друга внушительными габаритами и манерой держаться. Все они были старше, что, наверное, должно было выглядеть угрожающе, но Гарри давно отучился бояться тех, кто был «круче». – Над чем смеемся? – поинтересовался Дэвид, прищурившись. – Над Вами, – ответил Гарри, неприятно улыбнувшись. – Вы на них посмотрите, – произнес Уильям, презрительно переводя взгляд с Гарри на Шантель и обратно. – Они у нас, значит, смелые. Какого черта Вы пришли? Его тон, сперва пытающийся звучать елейно, моментально наполнился злобой. Гарри чуть не хмыкнул про себя — Уилл наверняка слышал и про случай в поезде, и про многие другие происшествия, за которые Слизеринцы не раз брали на себя ответственность. Да и другие ребята смотрели на них настороженно. – Стадион — школьная собственность, а не Ваша личная, – спокойно произнесла Шантель, снисходительно посмотрев на Хаффлпаффцев. – Гуляем, где хотим. – Пришли смотреть за нашей тактикой? – выплюнул Джон. По телу Гарри пробежал холодок. Он вдруг вспомнил, как Хелена Харрис, бывший капитан команды Хаффлпаффа, выгоняла со стадиона Райана, а он... стоял до последнего, лишь бы защитить честь своей команды. Райан, у которого не было сил, чтобы защитить себя, но всегда были силы, чтобы защитить факультет. Стайлс незаметно вздохнул. – А умом Вы, действительно, не отличаетесь, – произнес Гарри холодно. – Но, так и быть, я потрачу время и объясню. Во-первых, наши команды абсолютно разные. И Ваша дешевая силовая тактика нашей легкой и маневренной команде не пригодится. Во-вторых, сегодня отборочные испытания. Претенденты просто выполняют стандартные упражнения — гоняют мячики и балансируют. Это не тактика. В-третьих, Джонс, ты уже должен знать, что ни я, ни Шантель в квиддич не играем. Так что, куда бы Вы ребята ни целились, то попали мимо. Надеюсь, я понятно объяснил. – Зачем же Вы пришли? – спросил Уилл насмешливо. – На дураков любим смотреть, хобби у нас такое, – ответила Шантель и надменно прищурилась, замечая, как дернулась рука Джона. – Раньше, чем ты вытащишь палочку, грязнокровка, предупреждаю — мой отец тебя в порошок сотрет. Джон аж позеленел. – Мелкая, трусливая др... – Полегче. Она хоть и дрянь, но всё-таки леди, – сказал Гарри насмешливо и уже серьезно добавил. – Уйдите с дороги или пожалеете. – Нет. Прис, Джонс и Рикетт немедленно сдвинулись в «стену», преграждая им путь. Учитывая, что они были старше, выглядела «стена» внушительно. На секунду Стайлс всерьез подумал, что у них могут быть неприятности, однако он быстро взял себя в руки. Зачем быть волшебником, если в самый ответственный момент паникуешь и не можешь наложить заклятье? – Видит Мерлин, я этого не хотел, – вздохнул Гарри, вытаскивая палочку. – Левикорпус максима! Старшекурсники немедленно взмыли в воздух вверх-ногами. Из их карманов посыпались монеты и прочая мелочь, из ртов — отборная ругань. Шантель медленно похлопала в ладоши, оценивая магические способности Гарри, и они с гордым видом прошли мимо болтающихся в воздухе Хаффлпаффцев, что продолжали выкрикивать угрозы им вслед. Палочку Гарри спрятал обратно в карман. Со стадиона они убрались раньше, чем на инцидент успели обратить внимание другие ученики. Не то чтобы Гарри и Шантель очень сильно боялись — понимали, что выстоять против двадцати или даже тридцать человек будет невозможно. Конечно, Гарри уже знал щит, накладывающийся кольцом, однако он ещё ни разу его не использовал. Он так же ещё не проверял, можно ли использовать этот щит для двоих. – Какие они всё-таки наивные. Думали, что испортят нам настроение, – весело протянула Шантель, когда они спустились в подземелье. Вид у нее был довольный. – Даже жаль их немного. – Жаль, – согласился Гарри, вспоминая, как старшекурсники болтались в воздухе. – Я бы сказал: жаль, что они раструбят всей школе, как мы их, несчастных, подвесили к верху задом, но наша репутация и так подмочена, леди Пьюси. Шантель незамедлительно начала паясничать. – Ах, мистер Стайлс, Вы не оставляете мне выбора, сейчас я достану свой кружевной платок, чтобы вытереть слезы... – Эй, Вы! А ну стойте! Гневные голоса заставили их обоих замереть и переглянуться. – Ну только не снова, – застонал Гарри, закатив глаза, и развернулся — к ним стремительно приближались Крюс и его заместитель Филлипс — оба злые, взмыленные, настроенные как никогда решительно. – Слушайте, мы очень спешим, – устало произнес Стайлс. – Давайте мы сейчас Вас быстренько взгреем, а свои оскорбления Вы пошлете совиной почтой? А то нам еще эссе по зельям писать... – Отлично, я тебе напишу оскорбление, – прорычал Крюс, вытаскивая палочку. – Вот твое любимое: Серпенсортия! – Депульсо! – моментально среагировал Гарри, и шипящую змею немедленно отбросило обратно. – Остолбеней! – крикнул Филлипс, направляя палочку в его сторону. – Остолбеней Дуо! – произнес Гарри, заставляя заклинание в ту же секунду отправиться обратно. Выставить щит старшекурсники не успели, поэтому им пришлось уклониться от заклинания. Волна всё равно застигла их, и они невольно покачнулись. Это разозлило Хаффлпаффцев ещё больше. – Петрификус... Филлипс не успел закончить заклинание, а Гарри — среагировать, потому что их отбросило в разные стороны, да с такой силой, что они чуть не ударились о стены. По быстрым тяжелым шагам и невероятной силе Гарри мигом узнал декана и незамедлительно помог покачнувшейся Шантель принять равновесие. Душа у него невольно ушла в пятки, когда он увидел глаза Снейпа. – Минус двадцать пять очков с Хаффлпаффа за магию в коридоре, – ледяным голосом произнес Снейп, смерив Филлипса и Крюса холодным взглядом. – А теперь идите в свою гостиную. Мистер Стайлс, мисс Пьюси, Вы не пострадали? – Нет, сэр, – произнес Гарри, быстро взглянув на удаляющихся старшекурсников. Их лица были злыми. На месте Хаффлпаффцев, Стайлс, конечно, тоже злился бы, однако он был рад, что Снейп успел вовремя. Он мог случайно войти в раж и использовать не самые приятные воспоминания. – Я провожу Вас, – спокойно произнес декан. По подземелью они шли в полной тишине — со стороны даже могло показаться, будто ничего не случилось, однако когда Гарри и Шантель вошли в гостиную, от хладнокровия профессора Снейпа не осталось и следа. – Будете неделю сортировать ингредиенты в моем классе, и чтобы я больше никогда не видел ничего подобного, а иначе одной отработкой не обойдетесь, – гневно прошипел Снейп, глядя на своих подопечных, как на малолетних преступников. Гарри и Шантель старались смотреть на него честными глазами, но профессор не купился на это. – Я так же напишу Вашим родителям о том, что случилось. А теперь идите, Вам ведь, как я понял, ещё эссе по зельям писать. Бросив на них злобный взгляд, Снейп ушел в кабинет. Дверь за его спиной захлопнулась с такой силой, что лампы на цепях закачались. – Ему понравился твой выпад про эссе, – улыбнулась Шантель. – Да, я так и понял, – ответил Гарри, всё ещё глядя на дверь, за которой скрылся декан. Неделя отработок пролетела, как миг, однако Гарри и Шантель получили по заслугам. Они оба пропустили отборочные испытания Слизеринцев: Гарри не сумел посмотреть на своих друзей в деле, а Шантель не увидела, как в команду взяли её младшего брата. Тем не менее, Стайлс с радостью устроил в честь новых членов команды фейерверк зеленых искр. Даже Тони не расстроился, что его не приняли, а с радостью поздравил друзей — теперь его энергия была направлена на чары. Новая команда была воспринята с большим энтузиазмом всеми на факультете. Флинт, которому в этом году доверили блестящий капитанский значок, всё никак не мог успокоиться. Он так гордился собой, что буквально каждый вечер привлекал к себе внимание. Правда, на короткий промежуток времени, чтобы не мешать друзьям читать и готовиться к занятиям. – Трепещите перед непобедимой Слизеринской командой, – на всю гостиную бушевал Маркус, когда его подопечные возвращались с поля. Слизеринцы весело хлопали и свистели, приветствуя своих любимцев, степенно проходящих в гостиную. Многие уже разучивали чары, чтобы делать грим. Кто-то учился зачаровывать шляпы, другие придумывали песенки и кричалки. Энергия Малфоя, наконец, была направлена в нужное русло — он не шумел на всю гостиную, а придумывал обидные песни для соперников. – Послушай, Леон... – тихо начал Гарри в один из таких вечеров. – Нет. Не проси, – отрезал Леон, отгораживаясь от Гарри толстенной книжкой по Прорицаниям. – И вообще я занят, мне надо понять, как правильно читать судьбу, с помощью серебряного кинжала... – В чем дело? – поинтересовался Маркус, отвлекаясь от прославления своих непобедимых воинов. – Гарри нужно чучело для битья, он у нас осваивает новый вид магии, – сказал Леон, ехидно выглядывая из-за пыльных страниц. – Не вопрос. – ухмыльнулся Флинт, отстегивая спортивную мантию и принимая боевую стойку. – Давай, приятель. Покажи мне всё, на что ты способен. Слизеринцы невольно засмеялись, глядя на воинственного Флинта. В последнее время он был очень уверен в себе, но видеть его таким было куда приятнее. Гарри был рад, что Маркус, наконец, забыл неудачный любовный опыт и больше не звал себя троллем. – А как же твое эссе? – спросил Гарри настороженно. Маркус ехидно улыбнулся. – Вот ты его и напишешь. Стайлс только хмыкнул. Для Маркуса он написал бы эссе и просто так, однако ему было приятно, что они могли выручить друг друга. Леон и Тони расчистили для Гарри и Маркуса свободное место — пришлось ненадолго передвинуть стол, но для тренировки нужен был маневр. Предчувствуя что-то увлекательное, первокурсники собрались на диване со своими учебниками, чтобы делать уроки и периодически подглядывать за старшекурсниками. Тренировка длилась очень долго: Гарри успел два раза выйти из себя, и Луиза даже заварила ему успокаивающий чай, чтобы Стайлс пришел в себя. У Флинта затекли косточки от боевой стойки, которую он старался держать до конца, чтобы Гарри мог настроиться. Под конец, когда он уже просто играл с йо-йо напротив Гарри, заклинание сработало, и голова Флинта превратилась в тыкву. – Вот досада, Гарри! – воскликнул Леон, стукнув колени кулаками. – Снова ничего не поменялось! В гостиной весело засмеялись — напряженный воздух наполнился облегчением. Гарри, который уже успел разозлиться на себя и на весь мир радостно выдохнул, принимая поздравления и объятия — чары по себе были трудными для воспроизведения, не говоря уже о том, что Стайлс накладывал их невербально. Подопытный Флинт со всего маху ударил по тыкве, и она разлетелась на части, освобождая голову. – Пока не очень плотная, но главное — получилось, – ободряюще улыбнулся Маркус, отряхиваясь от остатков тыквы. – Прости, дай почищу. Заодно проверю, – Гарри подошел ближе и повел рукой, растворяя остатки тыквы в воздухе. Удачно сработавшее заклинание вновь вызвало бурю оваций. На этот раз было намного легче: во-первых, Гарри уже накладывал такое заклинание вербально и невербально, во-вторых, бытовые чары он использовал достаточно часто, и палочка была не настолько нужна. – Ты многое умеешь, мистер Стайлс, – заискивающе сказал Драко, медленно подкрадываясь к нему. Взгляд Гарри стал снисходительным. – Я люблю подхалимов, Драко, но лучше сразу скажи, что ты хочешь, – произнес Гарри насмешливо. Лицо Малфоя моментально преобразилось — он напустил на себя важный вид, явно подсмотрел манеру поведения у отца. – Я вызвал Поттера на дуэль и взял Крэбба секундантом, – деловито поведал он. – Мне нужно, чтобы ты научил меня какому-нибудь гадкому заклинанию. Леон и Тони подавились смехом. Гарри тоже посмотрел на мальчика с долей скепсиса. Малфой для него был очень забавным мальчуганом. – Так ты только опозоришься, – честно сказал Стайлс, прекрасно понимая, что магический потенциал у Драко пока не развит должным образом, чтобы в короткие сроки учить сложные чары — да и любые чары в принципе. – Но я помогу, при том совершенно бесплатно. Когда, говоришь, будет дуэль? – Сегодня в полночь. В зале славы, – непонимающе произнес Драко. – Отлично, – ухмыльнулся Гарри, потирая руки. – Тогда немедленно иди к Филчу и сообщи ему о том, что сегодня в полночь некие первокурсники будут в Зале славы. Глаза Драко с благоговением расширились. – Спасибо, мистер Стайлс, – произнес он и незамедлительно выбежал из гостиной, чтобы отыскать завхоза. – Ты — мерзкий ублюдок, – восхищенно произнес Мальсибер. – Ричард, я просто таю от твоих комплиментов, – шутливо раскланялся Гарри и повернулся к друзьям. – У меня осталось время, чтобы проверить Ваши эссе по Трансфигурации. Кто первый? Розье похлопал Стайлса по плечу и покачал головой. – Остынь, приятель, а то снова сляжешь в больничное крыло с кровью из носа или чем похуже, – миролюбиво произнес Леон. – Пойдем лучше на русалок посмотрим. Дашь глазам и мозгам отдохнуть. – И, правда, Гарри, – кивнул Индиго, отрываясь от своей домашней работы. – Не обязательно всё время так трудиться. Если что — подставим плечо. Гарри обвел взглядом уютную гостиную в темно-зеленых тонах. Его друзья со всех курсов от первого до последнего смотрели на него с теплотой, тепло улыбались, показывали большие пальцы. Он проделал такой длинный путь от никому не нужного грязнокровки до маглорожденного, которого были рады видеть во многих чистокровных домах. Чьи достижения прославляли факультет. И это было лишь начало. – Денек можно и отдохнуть, – уступил Гарри, радостно улыбнувшись, и друзья накинулись на него с объятиями.