Любовь сквозь тысячелетия

К тому времени, как мне удалось высвободиться из своего незадачливого заточения, чуть ли не стоявшего мне в очередной раз жизни и поломанных костей, наступил вечер. Кровавый диск заходящего за горизонт солнца окрасил небо и многочисленные коридоры, по которым мы сейчас шли, в незатейливые малиновые и багровые цвета. Те самые, что напоминали мне сейчас о моих собственных ранах, нещадно саднящих при каждом новом шаге и заставляющие прикусить губу, сдерживая отчаянный крик, который сейчас так и рвался наружу из-за собственного бессилия, боли и обиды. Хотя я сама согласилась на всю эту авантюру несколькими минутами ранее и ни сколько об этом не сожалела. На Бифету же я старалась все это время не поднимать взгляд, во-первых, все еще злясь на него за то, что он, вопреки доводам здравого смысла, упек меня за решетку, не оставив даже мнимого шанса на свободу, а во-вторых, из-за того, что попросту была смущена всей этой ситуацией и чувствовала себя неловко, находясь у него на руках и против воли прижимаясь щекой к его сильной груди, ненавидя себя за эти мгновения слабости. Он же, в свою очередь, также не проронил ни слова, пока мы не пришли в роскошные покои и парень не опустил меня с трепетной осторожностью на кровать, велев подозвать лекаря. — Спасибо, конечно, за спасение, но вам не обязательно было это делать, Ваше Величество, — намеренно отозвалась со всеми надлежащими формальностями, проигнорировав былое предложение парня обращаться к нему, как к равному, упершись взглядом в девственно белые простыни и получше закутавшись в его плащ, стремясь унять непреходящую дрожь в теле. В конце концов, какое ему было до меня дело? Несколькими днями ранее, если я все еще не потерялась в сутках, находясь в месте, где единственным источником света были лишь факелы, он прекрасно дал мне понять, что моя жизнь не имеет для него ровным счетом никакой ценности и в его глазах я не больше, чем обычный сообщник хеттов. Так почему вдруг он решил мне помочь сейчас? Что заставило его прийти в темницу? Сомневаюсь, что этот непробиваемый мужчина захочет дать ответы на мои вопросы, тем более, после всего произошедшего. — До меня дошли слухи о том, что на территории моего дворца происходят беспорядки, поэтому, я и решил проверить все лично, успев, в последствии, явиться лишь в самый последний момент, — ответил парень, и в его голосе я уловила ощутимые нотки сожаления. — Что произошло? И за что Ямала решила «наградить» тебя подобным наказанием? — Ничего особенного, просто, людям не всегда приятно выслушивать о себе правду и терпеть, когда им перечат, в особенности, местной аристократии. Не хочу сейчас об этом распространяться. В любом случае это все равно мало что изменит, да и я слишком устала, чтобы отвечать на все эти допросы. Едва слышно вздохнув, я ощутила, как к моему лицу притронулась теплая, слегка мозолистая рука давно тренируемого война, мягко приподнявшая меня за подбородок, заставляя взглянуть в завораживающие янтарные глаза самого великого, на нынешний момент, человека Египта, в поразительной глубине которых можно было с легкостью затеряться. — Скажи мне правду, Элена. Что они с тобой сделали? — повторил парень уже более настойчиво, но тем не менее, его голос не терял привычной мягкости. Полагаю, теперь он от меня не отстанет, поэтому придется отвечать. Хотя и его мотивы все равно остаются для меня неизвестны. — Я просто решила заступиться за девушку, которую намеревались мучить, обвинив в том, чего она на самом деле не совершала. Вот в итоге и получила взбучку за то, что испортила планы той черноволосой стерве, — принялась честно признаваться я, чувствуя, как у меня начинают краснеть щеки. В этот же момент в покои вошел лекарь и поклонившись фараону, принялся раскладывать все надлежащие медикаменты. — Госпожа, вы можете повернуться ко мне спиной? Мне требуется осмотреть ваши раны, чтобы понять, на сколько сильный ущерб вам был причинен и в каком направлении мне нужно будет двигаться. — Хорошо, — повернувшись к старику спиной, я обнажила спину, слегка морщась от боли, при соприкосновении ран с тканью. Старик принялся за свой осмотр, легонько прикоснувшись пальцами к моей спине, от чего я невольно вздрогнула и до боли закусила губу, не желая показывать слабости при всех этих людях, и терпеливо ждала окончательного вердикта. — Что ж, раны нанесены глубокие. Но мы постараемся сделать все возможное, чтобы их залечить и не оставить шрамов. Хотя, для того, чтобы окончательно восстановиться и встать, ей понадобиться неделя, если не больше, — сделал свое заключение лекарь. — Я вас понял, оставьте все требуемые медикаменты, я сам займусь лечением ее ран, — проговорил парень, поймав мой несколько настороженный взгляд, в котором отражалось явное недовольство таким положением дел. В конце концов, мотивы этого мужчины не совсем для меня понятны, тем более после того случая, как мне удалось побывать в тюрьме исключительно по его инициативе. И я весьма сомневаюсь, что он захотел бы вытаскивать меня из нее, обернись ситуация как-то иначе. Пока я сидела, чувствуя себя зверем, загнанным в ловушку и пыталась предугадать дальнейшие события моего туманного будущего, лекарь учтиво поклонился и удалился из комнаты, оставив меня наедине с парнем. — Не пристало фараону тратить время на обрабатывания ран какой-то безродной торговки. Все равно ведь по итогу вам придется вернуть меня в тюрьму. Так что идите занимайтесь своими государственными делами, я сумею это как-нибудь пережить, — отозвалась, не став поворачиваться к Рамзесу. Не стоит питать несбыточных надежд и уповать на то, что он отпустит меня на свободу. Когда придет время и мои раны заживут, я сумею самостоятельно устроить побег и навсегда покинуть Египет, пусть даже это может мне, по итогу, обойтись дорогой ценой. — Я пересмотрел решение о твоем заключении, собственно, потому-то я и шел к тебе, чтобы сообщить обо всем лично. Кто же мог знать, что за это короткое время ты сумеешь погрязнуть в неприятностях, — обмакнув ткань в воду с различными дезинфицирующими средствами, парень прикоснулся к моей коже, заставив меня слегка вздрогнуть, а после, с тщательной осторожностью стал промывать раны, дабы в дальнейшим предотвратить возможное их заражение. Плотно сжав губы, чтобы не издать не звука от жгучей боли, пронизывающей все тело не хуже ударов плетью, я стала молить всех возможных богов, чтобы эта пытка закончилась быстрее, чувствуя, как начинают слезиться глаза. Сейчас все, чего мне хотелось, так это оказаться подальше от этого места и всего того кошмара, который произошел со мной, и просто продолжить жить своей обыденной студенческой жизнью, имея такие же проблемы, как и все остальные люди. Но увы, сейчас это было невозможно. Время не повернуть вспять. И все, что мне оставалось делать — лишь терпеливо дожидаться окончания этой пытки, будучи благодарной парню за то, что он делает все возможное, чтобы причинить мне сейчас как можно меньше боли. Поэтому, собрав всю свою волю в кулак, я все же рискнула спросить, чувствуя, как Бифету принялся осторожно наносить на раны мазь: — И почему же вы поменяли свое решение? — Потому что понял, что ты не причастна ко всему этому делу, пускай и многие улики, и твоя связь с хеттами указывали на обратное, — после недолгой паузы отозвался фараон. И словно бы предугадав мой последующий вопрос ответил: — Поэтому, последующее возвращение в тюрьму тебе не грозит. Можешь быть на этот счет спокойна. — А какая участь ждет ту девушку, что сидела со мной по соседству? — Ей повезло намного меньше, чем тебе. Через неделю ее будет ожидать смертная казнь, потому что к сожалению, твой рассказ, без определенных доказательств, не может подтвердить ее невиновность, и она будет строго осуждена, согласно закону страны. Значит, в моем распоряжении есть всего неделя, чтобы спасти жизнь Исет от ее не завидной судьбы. Я должна сделать все возможное, чтобы этого не допустить, в конце концов, помимо Яли, она единственная, кто сумел мне стать здесь настоящим другом. — Ну вот и все, осталось лишь наложить бинты. Но для этого тебе придется окончательно раздеться, по пояс, — не без явного смущение заметил парень, заставив мое лицо вспыхнуть до самых кончиков ушей. — Ну уж нет! Мужчинам не разрешается видеть девушек в обнаженном виде до их замужества, а иначе, замуж их никогда более не возьмут. И кто потом будет за это брать ответственность? Правильно, виновник произошедшего, а ты, наверняка, ввязываться в такое не захочешь, как собственно и я. Поэтому дальше я уж справлюсь как-нибудь сама. Спасибо за помощь, — попыталась я выпроводить Бифету, на всякий случай прикрывшись одеялом. Но это лишь вызвало улыбку на лице парня. Черт, ну почему он такой обаятельный даже в подобной ситуации! — Ну хорошо, если ты в действительности так верна традициям, я позову служанок, — Рамзес поднялся с кровати, дав знак какой-то женщине в возрасте, которая до этого момента даже не бросалась мне в глаза. — Отдохни, как следует, Элена, завтра я вновь тебя навещу. — Хорошо. Доброй ночи. Как только Бифету ушел, та самая служанка, которая до этих пор все еще находилась в покоях, быстро помогла мне перебинтовать спину, надежно все закрепив, а после, как только я ее поблагодарила, ушла, также молча, как и появилась. Если бы я обернулась, то смогла бы заметить ее строгий и явно неодобрительный взгляд, брошенный в мою сторону на прощание. Но мне было не до того. Сейчас, почувствовав наконец желанное облегчение, меня начал одолевать сон, бороться с которым у меня уже не было ни сил, ни желания, и поэтому, прикрыв отяжелевшие веки, я стала проваливаться в царство Морфея или же Бэса, как сказали бы здешние египтяне. И хоть погрузиться в сон мне удалось довольно быстро, благодаря тому, что боль наконец перестала меня мучать, спокойно поспать мне так и не удалось. Целую ночь меня не оставляла череда лихорадочно сменяющих друг друга кошмаров, состоящая из «убийцы в черном», как я мысленно окрестила своего преследователя после того, как едва унесла ноги; бедной Исетнофрет, которую, осудив, вели к палачу, в то время как она все это время не сводила с меня яростного и обвиняющего взгляда, шепча о том, что именно я буду повинна в ее смерти, которую, как ни старалась, предотвратить не смогла. Не обошел мои сны и Мумуча, умирающий на полу в тронном зале и молящий меня о том, чтобы я спасла Яли, пока его взгляд окончательно не потух навсегда. И поэтому, проснуться мне удалось еще с первыми лучами рассвета в довольно прескверном настроении, чувствуя себя помятой и уставшей, словно и не спала всю эту ночь вовсе. Голова жутко гудела, а первая моя попытка сдвинуться с кровати не заставила ждать раны, обдавшие мое тело очередной порцией боли. Тем не менее, подняться с постели я все же кое-как смогла и спустив голые ступни на холодные мраморные плиты, прошла к балкону, впервые поражаясь роскоши здешнего убранства. И зачем только Бифету решил мне выделить покои, которые были под стать придворной даме? В конце концов, я бы не обиделась, если бы он поселил меня в маленькой, но уютной комнате, в конце концов, я ведь не планирую задерживаться здесь надолго, хотя и благодарна ему за все. Нужно выручать Исет и отправляться на поиски Яли, хотя бы убедившись, что с ним все в порядке, поскольку я чувствую за собой вину за тот случай, и должна ему отплатить долг. Поплотнее завернувшись в стащенный с кровати плед, я опустила руки на перила, наблюдая за медленно пробуждающимся городом, виднеющимся с высоты, до тех пор, пока не услышала, как дверь тихонько отворилась. — Не ожидал, что ты будешь такой активной с утра пораньше, Элена. Вижу, вчерашние мази неплохо помогли, — услышала я мягкий голос, успевший стать для меня уже привычным за эти несколько дней, и стремительно обернулась. — И вам утро доброе. Ваши лекари и в самом деле постарались на славу, спасибо за вчерашний вечер, — пробормотала я, заметив в руках парня поднос с едой. С каких это пор фараоны сами разносят женщинам еду? Может быть, он таким образом, желает загладить передо мной свою вину? Даже неловко как-то стало. — И тем не менее, тебе еще нужно отлеживаться, до тех пор, пока раны твои окончательно не заживут, поэтому, марш в кровать, и без всяких возражений, — посмотрев на мой возмущенный взгляд, парень добавил более настойчиво. — Это приказ. Поворчав, я все же вернулась обратно, усевшись на кровать, еще более плотно завернувшись в теплый плед, в то время как Бифету поставил поднос неподалеку, передав мне миску с завораживающе пахнущим бульоном. — Поешь, тебе нужно набираться сил, ты итак сильно исхудала за эти дни, — промолвил он с легкой досадой, как мне показалось, в голосе, внимательно окинув меня взглядом. — А что, если я воспротивлюсь, снова кинете меня в темницу? — скрестив руки на груди, с вызовом посмотрела на фараона. Пламя обиды за так и не обоснованный суд все еще бурлило во мне, требуя возмездия, хотя и разумом я понимала, что по-другому он поступить в той ситуации не мог. Несколько мгновений мы буравили взглядом друг друга, а затем, парень тяжело вздохнул и отозвался: — Хорошо, я приношу свои извинения за то, что не рассмотрел твое дело с надлежащей тщательностью и бросил тебя в темницу. В этот раз я и в самом деле допустил ошибку. Однако же впредь, можешь быть уверена, что никто тебя больше не заключит в ее стенах, только если ты вновь не вздумаешь бежать, — искренне проговорил он, направив на меня внимательный взгляд, лишь подтверждая всю серьезность своих слов. А затем, улыбнулся уголками губ, заметив мое до неприличия удивленное лицо. В конце концов, внезапные извинения самого правителя страны, что в будущем будет славиться своим грозным и властным правлением, наверняка могли бы ввести в ступор кого угодно. Мое еще счастье, что он не приказал мне сразу отрубить голову. Не ожидала я от него таких слов. — А теперь, бери ложку и ешь, а иначе, я буду кормить тебя как маленького ребенка, — смягчившись, пригрозился он. — И даже не мечтайте! — взяв в руки ложку, стремясь унять противную дрожь в пальцах, я принялась за завтрак, до этого момента даже не подозревая, сколь сильно проголодалась. И все же тихо промолвила: — Спасибо вам за все. Эти слова лишь вызвали на лице парня улыбку, вот только какую-то странную и несколько печальную. — За это ты должна благодарить не меня, а Ментоса, потому что если бы не он, неизвестно, сколько бы еще ночей тебе довелось пробыть в темнице. Сказанное отозвалось в моей голове, словно пощечина. Почему Ментос вступилась за меня? Я ведь говорила, что вся вина за случившееся так или иначе, но ляжет только на меня, а теперь, получается, и он вынужден отбывать наказание за то, что вмешался, тем самым все-таки признав свою причастность. — С ним все хорошо, — добавил Бифету, уловив мой вопросительный взгляд. — Я на несколько дней отстранил его от службы, давая время на то, чтоб он отдохнул. Но он, подозреваю, принял это за пытку, считая дни до ее окончания. Бедный парень, насколько же его загоняли на вечной и нескончаемой службе? Однако же, я ему благодарна, за все. Позже, нужно будет подумать, как ему отплатить за его доброту.

***

Так прошло несколько дней. Бифету то и дело приходил меня проведывать, несмотря на мои бесконечные ворчания, поскольку мне не хотелось отвлекать его от государственных дел, что он каждый день и делал, проводя в моих покоях по несколько часов, когда мои попытки спровадить его в очередной раз оканчивались ничем. За это время мы успели даже немного сблизиться, и я вновь стала считать его своим другом, хотя даже не знаю, уместно ли это в моей ситуации. Но в глубине души мне нравилось проводить время с этим обаятельным красавцем, найдя с ним множество общих тем. Раны мои также успели благополучно подзажить, и больше не кровоточили, давая мне возможность вновь спокойно ходить, не боясь о том, что меня может настигнуть новый приступ боли. Поэтому, после очередного завтрака, зная, что меня в это время никто не потревожит, я прихватила с собой немного еды, сколько сумела унести без подозрений, и теплый плед, отправившись к дворцовым темницам. Она встретила меня все той же сыростью и легким зловонием, спуск по каждой ступеньки от которой будил во мне не самые приятные воспоминания, вместе со стражниками, которым сейчас, впрочем, не было до меня никакого дела. Исет нашла я все в той же камере, попросив одного из стражников отпереть решетку. — У вас есть десять минут. Не более, — глухо бросил он, с презрением посмотрев на заключенную, прежде чем вернуться к своим товарищам. Девушка тут же бросилась ко мне с объятиями, как только мы остались наедине, будучи явно обрадованной моему приходу. — Слава богам, что с тобой все хорошо. В тот момент, когда ты за меня заступилась, получив то наказание вместо меня, я не знала, как смотреть тебе после этого в глаза… — Ничего страшного, ведь тогда я не могла поступить по-другому. А раны уже практически зажили, так что не стоит волноваться, — проговорила, приобняв свободной рукой девушку в ответ, мягко отстранившись от нее через несколько мгновений. — Я здесь принесла тебе еду, с лучших здешних кухонь, и плед, чтобы ты не замерзала ночами. — Я не могу это принять, — пробормотала она растерянно. — И даже не вздумай упрямиться, это моя благодарность тебе за то, что ты присматривала за мной все это время, — я вручила девушке принесенную с собой поклажу, продолжив. — Позже, я обязательно постараюсь вытащить тебя из этой дыры. Но для этого, тебе придется еще раз подробно мне рассказать, при каких обстоятельствах ты попала сюда. На милое, но невероятно бледное лицо девушки упала тень, а затем, будто бы вновь погрузившись в прошлое, она принялась за рассказ. Я видела, как тяжело ей давались эти слова, которые она наверняка столько раз пыталась донести до здешних органов власти, требуя правосудия или хотя бы снисхождения, но голос ее, как и многих других, так и не был услышан, потонув средь здешних стен, как, подозреваю, и многих других людей, со столь же незавидной судьбой. В конце концов, много ли тех, кто мог относиться к обычному простолюдину не как к рабочей силе, а как к простому человеку, не обращаясь к сплошь консервативным взглядам на этот мир? Кончено же нет, тем более, в такие времена. Но деяния этого морального урода, по имени Кэнти, просто выбили меня из колеи. Исет поведала мне, какие гнусности он вытворял с девушками, не щадя никого. И самое печальное — Исетнофрет стала не единственной и далеко не последней жертвой. Вот только, сумели ли остальные девушки вырваться из оков его рабства? Дослушав историю до конца и узнав местоположение чиновника, я собралась уйти, удостоверившись, что с девушкой все будет в порядке, хотя бы на первое время. — Подожди, — приостановила она меня на мгновение, схватив за руку. — Пообещай, что не будешь совершать никаких опрометчивых поступков, тем более, в одиночку. Я давно уже смирилась с тем, что моя жизнь так или иначе окончится смертной казнью, так что, не трать силы понапрасну, Элен. Уходи отсюда, пока есть возможность, и больше никогда не возвращайся. Это будет наилучшим решением.  — Я обещаю, что вытащу тебя отсюда, Исет, так что, даже не вздумай отчаиваться. Ты еще обязательно сумеешь увидеть свет и улыбнуться на зло всем неудачам. Вот увидишь. Главное, дождись этого момента. — Спасибо за все, Элена. Что бы не произошло, знай, что ты стала мне подругой и одной из тех немногих прекрасных людей, с добрым сердцем, которых мне довелось повстречать на своем пути. Будучи ошеломленной такими словами, я лишь коротко кивнула девушке, выражая этим жестом всю свою признательность и непоколебимую решимость, а после, отправилась обратно. Надеюсь, что мне все же удастся исполнить свои слова. Как только я обнаружу соответствующие доказательства, я смогу предъявить их Бифету, дабы он снял с нее окончательно все обвинения и наказал тех, кто действительно этого заслуживает. Поскольку в ином случае, мои слова окажутся не более чем пустым звуком, как это было и в прошлый раз, до сих пор, порою, вызывающий у меня кошмары ночами. Главное только успеть до момента казни Исет. Достигнув уже знакомого лабиринта коридоров, уводящих в западное крыло дворца, я решила в самый последний момент изменить решение и направиться к покоям фараона. Уж если я хочу помочь Исет, то нужно действовать незамедлительно. Надеюсь, что сейчас он по крайней мере у себя, и я не буду его особо отвлекать от решения государственных вопросов. Вот только для начала следовало разобраться с несколькими стражами, охраняющих покои. Однако же к моему удивлению, быстро окинув меня взглядом, скорее всего просматривая на наличие оружия, они расступились, будучи готовыми пропустить меня внутрь. — Проходите, повелитель уже ожидает вас в своих покоях, — отозвался один из них. Не став медлить, я быстро прошла внутрь помещения, увидев Бифету, склонившегося над картой, на которой были расположены какие-то темные фигурки, обозначающие, скорее всего, важные стратегические объекты, вместе с Ментосом, советующим, где будет наиболее выгодно расположить своих людей. Видимо, в скором времени настанет тот самый знаменательный момент, когда Рамзес начнет свои завоевательные экспансии, идя по стопам своего отца и расширяя земли Египта, возвеличивая город до небывалых высот. Я и в самом деле явилась не вовремя… Но уже ничего не поделаешь. Коротко кашлянув, чтобы обратить на себя внимание, я поприветствовала повернувшегося фараона учтивой улыбкой, замявшись на месте. И почему в присутствии этого мужчины я в последнее время постоянно начинаю испытывать чувство неловкости? — Доброе утро, ваше величество. — Доброе, Элена, — улыбнулся парень в ответ. — Проходи. Как твое здоровье? — Как видите, уже все в полном порядке, благодаря усердиям ваших лекарей, — отозвалась я, бросив взгляд на Ментоса и поприветствовав его коротким кивком, подумывая о том, что раз уж он вновь преступил к своим делам, следовало бы его вытащить на приватный разговор и все как следует разъяснить. — Хорошо. И раз уж ты пришла, надеюсь, согласишься отобедать вместе с нами? А заодно и расскажешь мне, что же тебя беспокоит. Ты ведь пришла не просто так, — проницательно заметил парень. Вот ведь хитрый лис! Он же еще не прознал ничего о моих планах или же, ему уже что-то известно, потому-то он и ждал меня в своих покоях? Ладно, полагаю, что отказаться я все равно не могу, да и к тому же, подкрепиться перед дорогой не помешает. — Да, все именно так, — со вздохом произнесла я, усаживаясь по приглашающему жесту парня за стол, в то время как слуги, по молча отданному приказу, принялись накрывать его различными местными яствами. Буду надеяться, что по дворцу не поползут слухи. Хотя, после всех своих выходок, это едва ли первое, о чем мне следует беспокоиться. — Я хотела у вас попросить разрешения отправиться в город, поскольку саму меня из дворца не выпускают, — угрюмо проговорила, решив попробовать салакан — знаменитый местный десерт, который представлял из себя нечто на подобии халвы, смешанной с медом и взбитыми сливками. — И зачем же тебе понадобилось туда выходить? Помнится, последний твой визит в город не окончился ничем хорошим, — фараон выжидающе глянул на меня, явно ожидая пояснений, принявшись за жаркое. — Мне нужно решить одно незаконченное дело, касающиеся судьбы моего друга. Всех подробностей я вам рассказать пока не могу, но потом обязательно все объясню. Только пожалуйста, дайте мне немного времени. А иначе, мне придется вновь планировать побег, потому что сидеть сложа руки я не буду. Вот только на этот раз мне не хотелось бы доставлять никому неприятностей, только в случае, если мне не оставят выхода. Потому что я дала Исет слово, и если даже не попытаюсь ей помочь, никогда себе этого не прощу. А Бифету не согласиться помиловать ее без требуемых доказательств. — Хорошо, я разрешаю тебя отправиться в город и оповещу об этом стражу, — со вздохом согласился Рамзес, видимо, предугадав иное решение этой проблемы. — Но только с двумя условиями. Во-первых, ты отправишься в сопровождении Ментоса, поскольку он единственный, кто способен за тобой присмотреть и от кого ты не попытаешься сбежать. А во-вторых, ты снова отбросишь формальности и будешь обращаться ко мне, как и раньше, хотя бы наедине. — Я согласна, — быстро проговорила, понимая, что споры можно продолжать еще долго, но при других обстоятельствах меня попросту никуда не пустят, и я вынуждена буду уйти ни с чем. — Спасибо, что не отказал в моей просьбе. Рамзес лишь загадочно улыбнулся в ответ на мои слова и все оставшееся время мы провели в незатейливых беседах, к которым наконец присоединился сохраняющий на протяжении всего этого времени молчание Ментос. По-видимому, он не очень был рад моему появлению. Ну что ж, уже ничего не поделаешь. Хотя меня все же и не дает покоя совесть за то, что я вновь втянула его в свою аферу. Надеюсь, он после не захочет на мне за все отыграться. По окончанию обеда, когда я успела испробовать все блюда и оценить по достоинству здешнюю кухню, я поспешила уйти, незамедлительно приступив к своим делам, на пару с генералом, который сейчас был мрачнее тучи. — Я надеюсь, в этот раз твое дело не будет касаться хеттов или же очередного побега? — с толикой язвительности поинтересовался парень, пока я направлялась к своим покоям, чтобы прихватить с собой плащ и кое какие другие вещи, которые могли бы мне понадобиться в нашем деле. — Нет, оно будет куда интереснее. Нам просто нужно будет найти доказательства невиновности одной моей подруги, — решила открыться ему я, раз уж он теперь мой сообщник. — Не переживай, я постараюсь не забирать у тебя много времени. И спасибо за то, что вступился за меня в тот раз. Я могу тебе как-то отплатить за это? — Да, перестань влипать в неприятности, которые так и ходят за тобой по пятам. Это будет лучшей расплатой, а иначе, такими темпами я с тобой поседею раньше времени, — проговорил парень уже более мягче. — Хорошо, я обещаю постараться, как только мы закончим это дело. Улыбнувшись генералу, я на несколько минут забежала в свою комнату, переодевшись в более удобную одежду, которую ранее одолжила у одной из здешних служанок, а после отправилась вместе с ним в город, который не переставал поражать меня своей красотой, даже несмотря на тихую тревогу, изредка подгрызающую меня изнутри. Мы шли по улицам, заполненным людьми, невзирая на довольно жаркую погоду. Воздух пропах пряностями и ароматной выпечкой, которую неподалеку продавали торговцы, вместе с другим ассортиментом товаров, которые нельзя было объять взглядом за один единственный раз. Наверное, если бы не Ментос и цель моего прихода, я готова была бы здесь задержаться на долго, потому что та сказочная реальность, которая здесь была, со всеми архитектурными сооружениями и таинственной атмосферой, нельзя было передать ни одной иллюстрацией или же картиной, которые мы имеем в нашем суровом XXI веке. Как жаль, что у меня нет с собою телефона, чтобы хотя бы запечатлеть на память несколько фотографий. Было бы о чем вспоминать одинокими вечерами в старости. — Какие конкретно доказательства ты хочешь достать? — поинтересовался генерал, ни на минуту не теряя бдительности и не позволяя себе расслабиться. — Нам нужно найти человека, богатого чиновника по имени Кэнти. Он нанимает себе девушек на работу, якобы под предлогом обычных слуг, по итогу подвергая их насилию. Не исключено также, что он промышляет скрытой работорговлей, поскольку, как мне удалось узнать за эти дни, многие девушки, принятые им, так и не возвращались обратно. — Но почему властям об этом до сих пор не было ничего известно? Должен же был хоть кто-то обратиться с жалобой. Или же, ты хочешь сказать, что обращаться уже было некому? — внезапно пронзила парня догадка. — Думаю, он намеренно выбирал себе девушек, у которых не было ни семьи, ни родных, либо же из тех семей, где бы их отсутствие особо не играло ни для кого важной роли. Но это лишь мои догадки, — с досадой произнесла, чувствуя, что жара начинает потихоньку меня донимать. Заметив это, Ментос высмотрел в округе ближайшую таверну и начал увлекать меня в ту сторону. — Пойдем немного передохнем. Сейчас слишком жарко, не хватало еще, что бы ты здесь схлопотала солнечный удар. Не выказывая сопротивления, я пришла вместе с генералом в таверну, в помещении которой было довольно прохладно, вздохнув наконец с желанным облегчением. Заняв вместе с Ментосом свободный столик, я удобно расположилась на стуле, наконец приспустив капюшон. — Так в каком направлении сейчас будет пролегать наш путь? — принялся вновь допытываться парень, позволив себе слегка расслабиться, успев уже оценить здешних людей взглядом, поняв, что никто из них сейчас не представляет особой опасности. — Если честно, то я не особо представляю. Мне сказали искать его в квартале, принадлежащем богачам, в доме, у входа в который высятся два каменных сфинкса. — Таких домов там, как сорняков, — с неудовольствием отметил генерал. — Ладно, по расспрашиваем местных, может быть им будет что-то известно об этом. Хотя, я и сам бы мог навести справки по возвращению обратно… В этот момент к нам приблизилась молоденькая разносчица со смугловатой кожей, которая, казалось, вобрала в себя все тепло солнца, и удивительно черными, словно ночное небо, глазами. Видимо, она пришла поинтересоваться, не желаем ли мы чего-нибудь выпить, но расслышав имя чиновника, вздрогнула, внимательно взглянув на нас. — Если вы ищите Кэнти, я вам могу подсказать, где он живет. Вы ведь генерал стражи? — Да, — после недолгой паузы отозвался Ментос, сверкнув своими нефритовыми глазами. — Но откуда он вам известен? — Когда-то мне тоже приходилось иметь с ним дело. Мне тогда требовались деньги, просто чтобы выжить, а он предложил весьма выгодные условия, сказав, что я не буду ни в чем нуждаться. Естественно, что мне показалось подозрительным столь щедрое предложение, но у меня не было выбора, потому что в ином случае меня ждала бы либо голодная смерть, либо жизнь шармуты в публичном доме. Поэтому, я и согласилась. И вот чем он меня наградил, — слегка приподняв свое платье, девушка продемонстрировала дорожку рваных шрамов, покрывающих ее тело в каком-то странном узоре, вместе с выжженным клеймом. Пока мы пребывали в ошарашенном состоянии, пытаясь переварить все увиденное, девушка продолжила. — Мне кое-как удалось сбежать и теперь я здесь. Прошу вас, арестуйте это чудовище. Я сейчас не властна что-либо сделать, но могу выступить в суде и вновь рассказать всю эту историю, найдя еще несколько девушек, которым удалось сбежать, живя теперь под страхом смерти. — Мы сделаем все возможное и отправим его в загробный мир, даю вам слово, — твердо произнес парень и от его взгляда по моей коже прошелся холодок. — Да благословят вас небеса. Если вдруг что, вы всегда сможете найти меня здесь. Просто спросите у хозяина таверны девушку по имени Асенат, — взяв кусочек папируса из кармана, она быстро начертила маршрут. — Следуйте ему, и вы сумеете дойти до нужного места. Вы этот дом ни с каким другим не спутаете, потому что сегодня там как раз будут набираться новые слуги, так что, будут стоять желающие. И простите за то, что не смогу пойти с вами и лично указать вам путь. — Ничего страшного, вы и так нам довольно многим помогли, спасибо за информацию, — я начала подниматься со своего места, готовясь незамедлительно пойти, оставшись довольной тем, что удача нам в этот раз улыбнулась. — Подождите, давайте я принесу вам напитки, за счет заведения. Переглянувшись с Ментосом, мы не смогли отказать девушке и выпили по охлаждающему напитку, учтиво принесенному ей к столу, а после, отправились в путь. Но прежде, чем следовать маршруту, я утянула парня за собой к одной из местных лавок, приобретя хну и растение индиго, радуясь быстро найденной покупке. — И зачем это тебе понадобилось? — не унимался генерал, скептически глядя на меня. — Тебя знает в лицо каждый второй житель, а чтобы проникнуть незаметно, нам нужно будет слегка изменить тебе внешность. Надеюсь, ты не имеешь ничего против каштанового цвета? Обещаю, что краска эта натуральная и смоется после довольно быстро. — Какая же ты все-таки неугомонная. Ладно, делай свое дело и радуйся, что я сегодня в хорошем настроении, — проворчал парень, хотя я уже начала терять надежду на то, что он согласится. Отойдя с ним к реке, я развела купленную смесь, а после, помогла Ментосу перекраситься, отметив, что этот цвет ему тоже вполне к лицу, отправилась с ним в последствии по данной девушкой карте, ступая по илистому берегу, возле которого было не так жарко благодаря ветерку, дующему со стороны Нила. И вот наконец, многолюдные площади начали оставаться позади, и мы вышли на дорогу, усаженную финиковыми деревьями, ведущей к тому самому богатому кварталу, славящемуся своим блеском рельефных зданий и опасностью, так и веющей от всех его стен. На пути нас встретил привратник — огромный коренастый мужчина, который, судя по виду, прошел не одно сражение. Он смирил нас суровым взглядом, от которого мне сразу же захотелось закутаться получше в свой плащ, и велел следовать за собой. Проведя нас по широкой, выложенной цветным камнем дороге, с двух боков окруженной водой, из которой лениво поглядывали золотистые и внимательные глаза крокодилов, мы наконец оказались внутри. Не дав нам времени осмотреться, привратник тут же повел нас по лестнице, выложенной из белого мрамора, а после, по лабиринту многочисленных коридоров. Я никак не могла отделаться от мысли, что мы собственными же руками выкапываем себе могилу, однако, мы уже не можем отступить, в особенности, когда цель так близка. К тому же, даже если мы внезапно пропадем, у нас есть свидетели, которые примутся нас искать. По крайней мере хочется на это надеяться. Внезапно привратник остановился у одной из дверей, обратившись к нам: — Если господин вас одобрит, будете жить в этом доме и работать. А если же нет — я непременно явлюсь по вашу душу. Все зависит только лишь от вас и вашего выбора, — гаденько ухмыльнулся мужчина. У меня начинают закрадываться подозрения, что в деле с насилием девушек был замешан не только один купец, на пару с людьми из своего возможного богатого окружения. Поскольку этот подозрительный тип тоже вполне мог принимать во всем этом участие. — Не переживайте, мы обладаем достаточными талантами, чтобы быть принятыми в это место, так что, подозреваю, что сегодняшним днем вам точно придется уйти ни с чем, — дерзко отозвался Ментос в своей обыденной манере, а после, взяв меня за руку, утянул за собой в помещение. В нос мне тут же ударил запах трав, похожих на благовонии, а после, пред нашим взором предстал пухлый, не большого роста человек, с маленькими хитрыми глазами, одетый в белые одежды с золотой окантовкой. — Добро пожаловать в мою резиденцию. Вы по поводу работы? — сверкнул чересчур любезной улыбкой мужчина, приглашая нас жестом подойти ближе и усесться в два кресла, стоящие напротив него. — Да, мы с братом хотели бы устроиться на работу на некоторое время. Понимаете, мы просто иностранцы и здесь проездом, и чтобы вернуться обратно, нам нужно подкопить хотя бы немного денег, — принялась на ходу сочинять историю я. По пути мы не смогли как следует обсудить этот момент, поэтому, придется ориентироваться на ходу. Тем более что сочиненная история с иностранцами довольно неплоха в том плане, что мы прекрасно можем сойти под стандарты его жертв, что нам только на руку. — Вот как? Довольно занимательно. И откуда же вы родом? Что умеете делать? Был ли у вас какой-либо стаж работы? Расскажите мне о себе по подробнее, — откинувшись на спинку своего кресла, мужчина сложил руки в замок и выжидающе глянул на нас. — Мы родом из Сирии, — принялся поддерживать мою историю Ментос. — Я на родине некоторое время пробыл в военной гвардии и обучен боевому искусству, поэтому, могу поработать у вас охранником. А моя сестра может наняться на работу обычной шемсу. Вот только никаких рекомендаций мы не можем вам предоставить, поскольку, добираясь сюда, попали в шторм и потеряли практически все наши вещи, оставшись лишь с тем, что имели на себе. Потому сейчас и обращаемся к вам. Постаравшись сделать как можно более обреченный вид, с надеждой в глазах глянув на мужчину, я стала ожидать от него ответа, пока наш работодатель поглаживал свою редкую бородку, обдумывая наши слова. Надеюсь, он не подумает, что эта история притянута за уши, и мы сможем продвинуться в нашем деле дальше. — Что ж, хорошо, я готов вам предоставить испытательный срок. Если сумеете справиться в течении месяца, то обретете постоянную работу и сумеете накопить достаточную сумму, чтобы вновь распоряжаться своей судьбой, — Кэнти пододвинул в нашу сторону два контракта. — Подпишите эти бумаги и можете приступать к работе хоть сегодня. Финхас проводит вас к вашим комнатам и выдаст соответствующую форму. Надеюсь, мы с вами удачно сработаемся. Что ж, мы тоже будем на это надеяться и докопаемся до правды, как бы глубоко она не была скрыта, ради спасения жизней тех, кто пал жертвой и тех, кого мы все еще можем спасти. Так что, наше расследование только начинается, да прибудут с нами боги.