Дом без номера

      Следующим вечером в сумерках Макс не торопясь шел домой. Дневной свет угасал и наливался электрической синевой, которую, не успела она загустеть, пронизал белый и оранжевый свет фонарей. Долгие майские сумерки дышали свежей прохладой, в прозрачном воздухе пахло дождем и городской пылью. Макс, ступая обутыми в лёгкие кеды ногами по влажному асфальту, наслаждался самим процессом ходьбы, смакуя ощущение спокойной силы, тихо играющей в теле. Внутри было легко, и лёгким был мир вокруг. Акварельным, воздушным, вполне пригодным для созерцания и любви. Свежий ветер с Волги погладил лицо и затих, когда Макс свернул в проулок за домами. Здесь к запаху дождя примешивался запах сирени. Дом, как всегда, был погружен в полудрёму: лишь пара окон на втором этаже мягко светились теплым, земным, домашним светом. С тех пор, как Макс впервые вошёл в эту дверь, дом сильно преобразился. Крыльцо теперь было новым, точной копией прежнего. Перед домом, по обеим сторонам от крыльца — ухоженные газоны. Сирень и акация аккуратно подстрижены. На окнах и в кадках на крыльце — цветы. Макса забавляла эта тяга Алекса к ненавязчивому буржуазному уюту, но, когда он в шутку намекнул об этом аурику, тот лишь пожал плечами и совершенно серьезно сказал: «я так привык», и на этом любые шутки на тему обустройства жилища закончились. Когда Макс приблизился к крыльцу, дверь открылась, и на крыльце появилась женская фигура. Приглядевшись, Макс понял, что это Аня, та самая подруга Дани из клуба. Она спустилась вниз по ступенькам и кивнула Максу. «Привет», едва успел сказать он, когда Аня повернулась, поправляя на плечах узкую черную джинсовку, отбросила за плечо длинную каштановую прядь и быстро пошла по бетонной дорожке в сторону бывшего собора и выхода на пешеходную улицу. Переварив удивление, Макс поднялся на крыльцо. Он нашел Алекса в гостиной. Аурик, одетый в черные джинсы и темно-синий кашемировый пуловер, расположился на диване, поставив ноутбук на скрещенные ноги. Алекс выглядел сосредоточенным. Светлые волосы подняты в небрежный узел, блики от экрана переливаются в стеклах очков в черной пластиковой оправе. — Да, без диоптрий, — кусая кончик карандаша, который он держал в своих длинных, ловких пальцах, произнес Алекс вместо приветствия, не отрывая взгляда от экрана и пояснил: — Это все обмен аурой. Мы с ним иногда зеркалим привычки друг друга. Он слегка улыбнулся, и Макс ответил на улыбку, хоть Алекс и не смотрел на него. Сняв с плеча рюкзак, Макс вытащил и положил на стеклянный стол перед Алексом картонную папку. — Ника… — Да. Спасибо, — коротко бросил Алекс, но в следующий момент поднял глаза от экрана и посмотрел на Макса, словно раздумывая о чем-то. Макс сел на диван. Потянувшись к середине стола, взял конфету в блестящем фантике из вазы. Приглушённый свет торшера расчертил мягкими тенями и бликами лакированный кирпич на стенах. К окнам мягким войлоком жалась темнота. В колонках тихо играла какая-то босса-нова. Алекс вытянул одну ногу, почти касаясь носком в чёрно-бело-красную полоску бедра Макса. — Это же Аня сейчас была? — пряча улыбку в лёгком прищуре, спросил Макс. — Тебя все ещё легко удивить, — едва приподнимая уголок рта, ответил Алекс. Макс смутился, лихорадочно ища другую тему для разговора. Но Алекс опередил его. — Хочешь знать, что в папке? Открой, посмотри. Все равно эти материалы нужно будет внести в архив. Макс внимательно посмотрел на него, потом медленно взял папку со стола. — Самуил Корицкий. Личное дело. Но как… А, ну да. — Прямиком с Лубянки, — кивнул Алекс — Рассекречено в девяностые, можно было просто запросить данные по почте. Но мне нужны были оригиналы. Макс пролистал пожелтевшие листы. Ордер на арест. Протоколы допросов. Приговор. Приведен в исполнение. Дата. Тридцать восьмой год. — Забери потом наверх, а завтра внесешь в архив, — бесстрастно сказал Алекс. Отставив ноутбук, он легко вскочил на ноги и прошел к бару. — Скотч? — Давай. Они выпили, и Алекс поставил недопитый стакан, полный янтарных бликов в толстом стекле, на закрытую папку. Его лицо было совершено спокойно. — Ника мне рассказала про ещё одну из вас… — начал Макс. — Это потом, — перебил Алекс. — Слушай. Как ты думаешь, Макс, почему я не волнуюсь, что Аня разболтает кому-нибудь? Макс только молча смотрел на него, ожидая продолжение. — Все просто. Приведя сюда посторонних, она найдет здесь покосившееся крыльцо и заколоченную дверь. Не поверишь. Играть с восприятием я научился буквально на днях. Ты уже знаешь, что наши скилы прокачиваются с годами, самое смешное, совершенно неожиданно. Короче, Макс. Теперь мы знаем, в чем был секрет той комнаты в губернаторской резиденции. Комната без выхода. На самом деле, это просто вход был открыт не для всех. Истинный вход. Понимаешь меня? Макс кивнул. — Те двое были достаточно эмм… стары, то есть, сильны, чтобы управлять твоим восприятием пространства. — Именно. Допивай. У нас сегодня важные дела. Дом, из которого в прошлый раз они сбежали, как нашкодившие подростки, был погружен во тьму. Ни одно окно не светилось, ни души не было во дворе. Пышно цвела сирень, и ее остро-свежее, пьянящее благоухание заглушало запах пыли и ветхого жилья в подъезде. Макс поднялся следом за Алексом по лестнице. Обточенные временем, вогнутые посередине ступени тяжко скрипели под их шагами. Снаружи оглушительно звенели сверчки. Больше не было слышно ни звука. Алекс сделал Максу знак не двигаться и прислушался. — Порядок. Все спят. Подойдя к той самой двери, из-за которой тогда появился рассерженный жилец, Алекс снова прислушался, затем вытащил что-то из кармана и, с минуту повозившись с замком, мягко и бесшумно потянул на себя дверь. Она приоткрылась, выпуская густую темноту и затхлый запах захламленного, непроветренного жилища. Алекс поморщился, чуть хмуря брови и вглядываясь в темноту прихожей. — Это что сейчас было? Отмычка? — изумлённо уставился на него Макс. — Ну да. А что тебя удивляет? Сколько живу, а более простого и надёжного способа преодоления запертых дверей я ещё не встречал, — усмехнулся Алекс. Они бесшумно пробирались через спящую коммуналку, и Макс с удивлением заметил, что темнота словно стала проницаема для его человеческого зрения: он видел все окружающие предметы в мельчайших деталях. — А, ну да, игра с чужим восприятием, — полушепотом проговорил он, сам отвечая на незаданный Алексу вопрос. — Иногда полезно, правда? Даже где-то весело, — спокойно ответил Алекс, не оборачиваясь. Коридор казался бесконечным. — Его здесь раньше не было. Была анфилада комнат. Потом уже перегородили, — пояснил Алекс. — А вон там в конце и будет та самая комната. Остановившись возле допотопной, выкрашенной белой краской двери, Алекс подождал, пока Макс подойдёт ближе и положил руку на дверную ручку. — Ну что ж. Или мы сейчас узнаем, где в этом городе было тайное убежище мне подобных, или я ничего не понимаю ни в этой жизни, ни в ауриках.