Последний

      Автобус высадил Гевина на конечной, тот сам не заметил, как проехал нужную остановку. Не заметил также, что уехал на несколько кварталов дальше, чем ему было нужно. Он просто сидел, прижавшись щекой к холодному стеклу, по которому крупными каплями стекало то, что еще несколько секунд назад было первым снегом, смотрел на улицу и практически не моргал. На душе было пусто, как в старом пересохшем колодце, и, кажется настолько же гулко. В груди, прямо в районе сердца, которого у него, по утверждению многих, не было, ворочался, царапая острыми гранями, холодный сгусток чего-то, о чем он не вспоминал уже много лет. Можно было бы задавить эмоции, взять себя в руки, плюнуть и растереть, но… не сейчас. Может быть, завтра с утра он проснется и снова станет самим собой. Станет говнюком Ридом, которому чуждо все человеческое. Но сейчас тоска и чувство вины взяли над мужчиной верх, и он не сопротивлялся.       Холодные снежинки забивались за поднятый воротник куртки, заставляя вздрагивать и ежиться, Гевин механически переставлял ноги, направляясь в сторону дома, и время от времени согревал дыханием обернутую в гипс руку. Чертовы пальцы мерзли, а перчаток у него с собой не было, да и не налезли бы они.       — Наденьте шарф, Гевин, вы выглядите больным… — горько усмехнувшись, детектив внезапно резко остановился перед яркой вывеской супермаркета, пару секунд постоял, переминаясь с ноги на ногу, и вошел внутрь.       Ноги сами повели Рида в отдел с крепким алкоголем, похоже, даже полгода трезвой жизни не смогли стереть из мышечной памяти знакомый и излюбленный маршрут. Ричард бы не одобрил поведение напарника. Скорее всего, ничего бы не сказал, но смотрел бы настолько укоризненно, что мужчине стало бы стыдно за проявленную слабость. Ведь он сумел отказаться от алкоголя, прекратил себя убивать, за что получил неожиданный подарок от машины — большую кофейную кружку с собственным именем на боку. Матерился, конечно, и пытался доказать, что ничего ему от тупого тостера не надо, но подарок оберегал и регулярно мыл.       — Хреновый из тебя воспитатель, тостер… Или из меня человек хреновый. Тут пойди, пойми…       Редкие посетители подозрительно косились на бубнящего себе под нос мужчину, но панику не поднимали, да и охрана его игнорировала. На бездомного или воришку детектив не был похож, а так… Да мало ли тех, кто не совсем в своем уме? И что ж им, на улицу теперь не выходить?       Бутылка старого — доброго виски знакомо легла в руку, Рид ухмыльнулся и покачал головой. Его внезапно кольнуло чувство стыда. Он трус и балабол, раз дал слово и не смог сдержать его! И пусть никто не увидит его в момент слабости, пусть свидетель обещания уже две недели как мертв, от самого себя становилось тошно до такой степени, что хоть в петлю гудящую бошку суй.       — Сэр, вам помочь определиться с выбором?       Гевин не заметил, что все это время рядом со стеллажом стоял андроид — консультант, одетый в корпоративную форму в цветах магазина. Конечно, машина не знала о внутренних метаниях странного посетителя, а сделала простой вывод — покупатель не может сделать выбор самостоятельно, значит, ему необходимо помочь.       Детектив вздрогнул, сжал руку с бутылкой покрепче и повернулся к андроиду лицом, тот услужливо улыбнулся и сцепил руки перед собой.       — Вы предпочитаете именно эту марку? С вашего позволения, хотел бы порекомендовать вот это, — тонкие бледные руки завораживающе мягко сняли с витрины другую бутылку и повернули ее этикеткой к мужчине. — Отличный виски с легкими нотками кофе и карамели. Идеально подходит для употребления в неразбавленном виде и…       — Давай, — голос Рида захрипел, он пару раз покашлял, разогревая связки, и кивнул. — Две. И отнеси на кассу.       К собственному удивлению, детектив едва не добавил «пожалуйста», но проглотил благодарность, поставил бутылку, которую все еще держал в руках, обратно на полку и решительно двинулся в сторону касс, боясь, что чувство стыда все-таки пересилит и он позорно сбежит из магазина.       — Как пожелаете, — андроид услужливо кивнул и направился следом.       Оставшееся время до конца рабочего дня Тина никак не могла выкинуть друга из головы. Она не считала Рида бесчувственным чурбаном и общалась с ним с большим удовольствием, но ни разу за все время их знакомства детектив не был в настолько разбитом состоянии. Ему нужна была если не помощь, то хотя бы компания, как и любому человеку, переживающему эмоциональное потрясение. Гевину было необходимо переспать со своей болью, принять ее и отпустить. С людьми в таких случаях было гораздо проще, — была возможность увидеть дорогого человека в последний раз, поцеловать в лоб и проводить его в последний путь, но как быть в случае с андроидом, который значился собственностью компании? Тут уж никаких тебе последних «прости — прощай»…       Тину внезапно осенило! Она отложила в сторону сумочку, в которой копалась, собирая всякие мелочи в конце рабочего дня, поднялась из кресла и быстрым шагом подошла к столу Гевина. Сидящий напротив новый напарник детектива только на секунду оторвал внимательный взгляд от терминала, странно дернул крыльями носа, и снова погрузился в работу, посчитав, что происходящее его не касается. Девушка же открыла верхний ящик стола, вытащила оттуда папки с документами и медленно достала тостер, который самолично туда и положила, когда стало известно, что его хозяин больше не вернется в участок. Жаль, что от андроида больше совсем ничего не осталось…       На настойчивые звонки в дверь никто не реагировал довольно долго, но Тина не сдавалась, она прекрасно видела с улицы, что в районе кухни горит свет. Друг и сослуживец определенно был дома, но почему-то не спешил впускать свою припозднившуюся гостью. Спустя пару минут, она разволновалась до такой степени, что готова уже была выбивать окно, чтобы пробраться внутрь, но услышала, наконец, неравномерный звук тяжелых шагов по ту сторону двери, и немного успокоилась.       Сказать, что хозяин дома был пьян, значило не сказать ничего. Гевин явно с трудом держался на ногах, опираясь плечом о косяк.       — Гевин… — выдохнула девушка ошеломленно и поспешила подставить плечо, чтобы уберечь друга от падения. Не хватало еще, чтобы тот по глупости сломал себе еще что-нибудь.       — О! Тина, — детектив сонно сморгнул и обнял подругу за плечи, позволяя увести себя в кухню. — Здорово, что ты пришла!       Ноги детектива сильно заплетались, но он все еще мог сохранять вертикальное положение самостоятельно, несмотря на высокую степени опьянения.       В кухне был жуткий беспорядок, здесь явно давно никто не прибирался, но не это больше всего беспокоило девушку. На полу валялась опустевшая бутылка из-под виски, а на столе стояла еще одна, из которой уже была выпита примерно треть. И никакой закуски, зато полная пепельница окурков.       — Ты же завязал, — она покачала головой и осторожно усадила Рида на стул.       — Как завязал, так и развязал, — отмахнулся Гевин и сделал глоток прямо из горла. — Ты лекции мне читать пришла что ли? Так вот они мне… блядь, — мужчина закашлял. — Нахер мне лекции не нужны! Тоже мне…       — Нет, — опустившись на свободный стул, девушка прикусила нижнюю губу. Конечно, она не знала, чего ожидать от старого друга, но уже настолько отвыкла видеть его пьяным, что увиденное шокировало ее. — Я проведать тебя пришла.       — У меня ж теперь нет личной няньки! — прикурить Рид смог только с третьего раза, в глазах изрядно двоилось, и он никак не мог попасть сигаретой в пламя зажигалки. — Сдох мудила пластиковый.       Тина не знала, что сказать. Утренняя встреча никак не выходила у нее из головы, не позволяя сосредоточиться на работе, но сейчас она действительно растерялась. Тонкие прохладные пальцы осторожно накрыли ладонь загипсованной руки и слегка сжались в жесте поддержки. Пару минут, пока горела сигарета, оба молчали. Рид сидел, откинувшись на спинку стула, и сверлил остекленевшим взглядом стену, дыхание его было тяжелым, а губы едва заметно дрожали. Как и пальцы на обеих руках.       — Я ж его убил, — детектив сглотнул ком в горле и зашипел, почувствовав, как догоревшая до фильтра сигарета обожгла пальцы. Окурок упал на пол, Тина подобрала его и затушила в пепельнице. — Эти ушлепки ему руку отстрелили, а я стоял и яйца мял!       — Гевин… — Тина придвинула стул поближе и осторожно погладила мужчину по волосам и щеке. Она понятия не имела, как унять боль, но совершенно точно знала, что не оставит друга в таком состоянии, мало ли, до чего тот мог додуматься. — Его убили те два ублюдка, ты не мог ничего сделать.       — Да хуй там! — Гевин дернулся и отстранился, потянулся к недопитой бутылке, снова выматерился и стукнул ладонью по столу. — Я ведь знал! Знал, что он один такой, мне Фа… Фаулер говорил… еще год назад говорил… — речь детектива сбилась, он икнул и уронил голову на грудь. — Один… такой… тостер, сука…       — Пойдем, приляжешь и все мне расскажешь, — Тина придала своему голосу успокаивающее выражение, старательно пряча беспокойство, — сейчас это было совершенно ни к чему, помогла другу подняться и осторожно повела его в сторону спальни.       — Мое задание, сказал, — Рид едва волочил ноги, его голова так и осталась опущеной, и моталась из стороны в сторону на расслабившейся шее. Опьяненный организм окончательно сдался боли и усталости. — Вали отсюда! Но я ж, сука, знал, что никуда жестянка не уйдет…       Уложив детектива на кровать, девушка стащила с него носки и джинсы, повернула на бок, а сама села на пол, снова принимаясь поглаживать спутанные волосы. У нее сердце разрывалось от вида Гевина, но вряд ли она могла хоть что-то сделать.       — Подставил… его… — Рид всхрапнул и, похоже отключился. Тина несколько минут просидела рядом с кроватью, поглаживая непутевого друга по волосам, укрыла его одеялом и ушла в кухню, чтобы навести там порядок. Она собиралась остаться в доме Гевина ровно столько времени, сколько необходимо, чтобы тот протрезвел и немного пришел в себя.