К тому времени, как они добрались до домика Приятеля, была уже почти ночь. Он, должно быть, услышал приближение Импалы, потому что уже стоял в дверях, когда они подъехали. Когда они вышли из машины, он вежливо поприветствовал их словами «Здравствуй, Дин. Здравствуй, Сэм».
«Здравствуй, Дин…»
Это была самая безобидная фраза, но она отдалась в голове Дина, как если бы кто-то ударил в колокол. Дин остановился как вкопанный. Сэм с другой стороны машины тоже перестал двигаться, и вид у него стал слегка озадаченный.
Дин моргнул.
— З…здравствуй, — произнес он с запинкой.
Ему пришлось на секунду отвернуться от Приятеля и уставиться на сосновую шишку у ног, чтобы снова сосредоточиться.
Он поднял глаза и увидел, как Приятель хмурится, прикусив губу.
— Нам правда не стоит разговаривать, — сказал Приятель.
— Ты говорил это уже миллион раз, — ответил Дин, сумев снова возобновить шаг. — И до сих пор не объяснил, что это вообще значит. Это так, между прочим.
Приятель не ответил. Вместо этого он только внимательно изучал Дина. Когда Дин обошел угол машины, Приятель осмотрел его с головы до ног так пристально, что Дин почувствовал себя под лазерным прицелом. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Приятель.
— О, да отлично! — ответил Дин. — Просто отлично. Никаких проблем. Выспался, поел, все в порядке. Прости за вчерашнее. Это был случайный эпизод. — Дин заставил себя бодро улыбнуться и немного расправить плечи, чтобы выглядеть здоровым и совсем не на грани потери сознания. «Нельзя показывать ему, что что-то не в порядке, — подумал он. — Надо убедить его — и Сэма, — что я готов к охоте».
— Значит… голова у тебя сейчас не болит? — спросил Приятель. — И… снов никаких не было?
— Нет. Вообще ничего не снилось прошлой ночью, — сказал Дин, втайне благодарный за то, что хоть раз можно ответить честно.
Вид у Приятеля был все еще скептический, но он жестом пригласил их обоих в дом.
— Как я говорил, — произнес он сразу же, как они вошли, — нам не следует разговаривать, но… — Дин набрал воздуху и открыл рот, чтобы возразить, но Приятель молча сверкнул на него глазами и продолжил: —
Но я рад, что вы заехали. Мне нужно вам что-то сказать. Я даже планировал дойти до вашего мотеля, чтобы с вами поговорить. — Он сделал паузу. — Я сегодня снова услышал, что говорят ангелы, и…
— И как это ты их услышал? — прервал его Дин с любопытством.
— Я услышал их с использованием методов, которые я использую, чтобы их слышать, — ответил Приятель без выражения. — И они что-то замышляют. Они попытаются забрать еще людей, завтра. Так что я хотел сказать вам, чтобы завтра вы держались подальше от Каньона Смерти.
— А ты что будешь делать завтра? — спросил Дин невинным тоном.
Рот Приятеля сжался в линию, и он посмотрел на карту, которая была разложена на маленьком столе. Он стоял перед столом, и Дин с Сэмом подошли по обе стороны от него. Дин скрестил руки и пригляделся к Приятелю. Царапины и синяки у того на лице теперь выглядели еще ярче и начали принимать интересные цвета по краям.
Он выглядел не очень-то готовым к битве, подумал Дин.
— Ты же сам не планировал отправиться в Каньон Смерти, правда? — спросил Дин.
Приятель вздохнул.
— Ладно. Да, я планирую отправиться на тропу завтра утром. Чтобы перехватить возможных туристов.
— Нет, один ты никуда не пойдешь, — возразил Дин. — Тебе нужно прикрытие. Одному этого делать нельзя.
Приятель посмотрел на него.
— Дин, я делаю это один уже месяцы.
— И три человека погибли. — Дин знал, что это несправедливо, но также он знал, что это единственный аргумент, к которому Приятель прислушается. Его явно не заботила собственная безопасность, но он пытался спасти других людей.
Приятель прищурился.
— А двадцать три других выжили.
— Могло бы быть двадцать шесть, если бы ты додумался попросить помощи, — заметил Дин.
— Мне
не у кого было просить помощи, — ответил Приятель мрачно.
— Но ты же и
не искал, правда? — возразил Дин. — Слушай, я всего лишь пытаюсь сказать…
— Ребята, — прервал их Сэм. Дин и Приятель одновременно подняли глаза и хором спросили: «Что?»
— Господи, да что же вы как престарелые супруги… — сказал Сэм. — Продолжите разборку потом. Приятель, мы приехали сюда, потому что тут происходит и еще что-то, нечто существенное. Мы только что поговорили с геологом в парке, и похоже, что вся йеллоустонская кальдера... в общем, вздувается. И это, как выяснилось, плохо. Кальдера — это такой большой кратер, где…
— Я знаю, что такое кальдера, — сказал Приятель. Он снова посмотрел на карту, проведя пальцами по области Йеллоустона. — И я знаю, что бывает, когда она извергается. Я видел… — Он оборвал фразу, на мгновение умолк и сказал: — Это случалось и раньше. И это… весьма зрелищно.
Он повернулся к ним спиной, прошел несколько шагов к очагу и посмотрел в огонь. Похоже было, что он потерялся в мыслях. Через долгое время он сказал, все еще глядя в огонь:
— Спасибо, что сообщили мне. Это все меняет. Я волновался, что они могут готовить нечто подобное, но, признаюсь, не верил, что у них получится — во всяком случае, так быстро. — Он развернулся, задумчиво глядя на братьев. — Эта, гм, сущность, это существо, с которым они работают, должно быть, набирает силы быстрее, чем я думал. Оно, должно быть, получает огромную силу от каждой жертвы. Что… странно. Раз оно так окрепло всего от трех смертей… это значит…
Он замялся. По его лицу пробежало болезненное выражение.
— Это значит что? — спросил Сэм.
Приятель выглядел очень встревоженным.
— Есть лишь один способ набрать такую силу так быстро: через поглощение душ. Через пожирание их.
Его голова поникла.
— Это… очень тревожный сигнал. Поглощение душ… — Он, казалось, не мог закончить фразу. Он сделал несколько шагов к ящику у стола и опустился на него медленно и осторожно, опершись о стол левой рукой. — Дин… Сэм… — сказал он. — Это плохо. Это очень плохо.
— Да нам уже вся эта тема со взрывом гигантской магматической камеры не понравилась, — заметил Дин. Приятель устало посмотрел на него.
— Эта сущность… — начал Приятель.
— Надо придумать ей имя, — решил Дин. — Кальдера-монстр. Нет, это слишком длинно. Лава-зверь. Магма-штука.
— Эта сущность… — начал Приятель снова.
— Мистер Магма!
Приятель прикрыл глаза одной рукой. Сэм сказал:
— Дин,
серьезно?
— Простите, — извинился Дин виновато. По правде говоря, от мертвенно-бледного вида Приятеля у Дина по спине побежали мурашки. Почему-то он точно знал: раз это настолько пугает Приятеля, значит это
очень плохая новость.
Поэтому Дин, конечно, прибегнул к своей первой линии защиты: к плохим шуткам.
Но Приятель слабо улыбнулся ему.
— Ничего. Я знаю, что тебе нужно шутить. В общем, эта сущность, твой, гм, мистер Магма, наверняка запасет еще больше энергии, если получит завтра новых жертв. Может быть, достаточно даже для серьезного извержения. Так что, как я сказал, это меняет дело. Мы должны противостоять им напрямую. Теперь должны. И может быть, нам действительно придется поработать вместе. — Дин на это улыбнулся, но Приятель посмотрел на него строго и добавил: — Только один день. — Он подумал еще немного и сказал: — У меня есть пара вещиц, которые могут быть полезны.
Он неуклюже поднялся со своего ящика — ему снова пришлось на мгновение замереть и затаить дыхание.
— Приятель, слушай, твои ребра… — начал Дин.
— В порядке, — перебил его Приятель. — Они болят лишь слегка. Завтра все будет нормально. — Он выпрямился с явным усилием; его лицо напряглось. Потом он подошел к полке у правой стены дома и взял картонную обувную коробку, которую они заметили прошлым вечером.
Он поставил коробку на столик, положил обе руки на ее крышку и замялся, глядя на Сэма и Дина.
— Я берег их. Но думаю, что теперь время пришло.
Он поднял крышку коробки, и Дин с Сэмом наклонились посмотреть.
В коробке оказалась коллекция довольно-таки обычных атрибутов для заклинаний: мел, несколько свечей, куски смолы, маленькие заткнутые пузырьки с травами и другими ингредиентами и несколько пергаминовых конвертов, надписанных тем же витиеватым почерком, который Дин заметил раньше.
И сбоку коробки, в стороне от всего остального, лежал сверток бархата, перевязанный золотистой ленточкой. Приятель взял его в руки, развязал ленточку и раскатал бархат осторожно, чтобы не выронить содержимое.
— Думаю, это то, что нам сейчас нужно, — сказал он.
Он поднял край бархата, и под ним обнаружились два больших стеклянных шара примерно по дюйму в диаметре.
— Что это такое? — спросил Сэм.
— Они… Для них нет подходящего английского слова. Наверное, вы бы назвали их сферами силы, или сферами преимущества. По сути, они дают преимущество в битве.
— Прокачка силы! — воскликнул Дин немедленно, улыбаясь. — Это прокачка силы!
— Такой термин мне неизвестен, — ответил Приятель, взглянув на Дина слегка озадаченно, — но это один из видов небесного оружия. И самое полезное в них то, что они действуют даже против ангелов. Как вы знаете, против ангелов эффективно не так много видов оружия. — Он посмотрел на два шара и осторожно коснулся их пальцем. — Большая часть этих сфер была использована несколько лет назад во время… битвы, но я… заполучил эти две. — Он посмотрел на Дина. — Нам придется противостоять двум ангелам и двум демонам, а также, э, мистеру Магме. Они превосходят нас числом и существенно превосходят по силе. Ангелы волнуют меня больше всего. Нам нужно преимущество.
— А изгоняющий символ мы против них применить можем? — спросил Сэм.
— Да, мы, наверное, и это попробуем. Но, как ты знаешь, это сложно успешно осуществить: нужно быть в непосредственной близости, и рисовать его нужно быстро, на месте, свежей кровью. Нам также нужно взять с собой ангельские клинки — у вас они есть? — Дин с Сэмом оба кивнули, и Приятель кратко кивнул в ответ. — Хорошо. И я возьму свой. Но оба эти метода — и клинки, и символы — работают только вблизи. Сферы дадут нам гораздо большее тактическое преимущество.
Он снова посмотрел на два стеклянных шара.
— В данный момент они неактивны. Завтра, когда мы доберемся до каньона, я их активирую. Но я дам вам одну сейчас и объясню, как ею пользоваться, на случай, если вдруг мы окажемся разделены. — Он сурово посмотрел на Дина. —
Не используйте ее самостоятельно без крайней необходимости.
Он вложил один из шаров Дину в руку. Дин поднял его, чтобы рассмотреть в свете камина, и Сэм наклонился поближе. Оба брата пригляделись к шару. Он был полон какой-то серой субстанции, перемещавшейся медленными завихрениями, как будто внутри было поймано немножко тумана.
— Вам нужно знать несколько моментов, — сказал Приятель. — Самое главное: сферу можно использовать лишь однажды.
— Классическая прокачка силы, — заметил Дин. — Они всегда одноразовые.
Приятель снова посмотрел на него озадаченно. Дин сдержал улыбку, но потом вдруг вспомнил, как прошлым вечером Приятель говорил: «Это так сбивает с толку — ты и не представляешь, ты правда не представляешь».
Улыбка умерла у Дина на губах.
— Забудь, — сказал Дин Приятелю. — Просто глупая шутка. Как надолго ее хватит?
— Сложно предсказать, но обычно их хватает на несколько дней после активации. Достаточно для наших нужд завтра. Я надеюсь.
Приятель объяснил, как активировать сферы. Для этого требовалось довольно простое заклинание, которое, как сказал Приятель, займет всего три минуты. Слова заклинания Приятель написал для них по слогам на бумажке. Им также должен был понадобиться мел, чтобы нарисовать символ, схему которого им выдал Приятель, и несколько ингредиентов, лежавших в белой коробке: черное перо (Приятель явно очень не хотел расставаться с ним, но в конце концов выпустил его из рук и оставил у Дина), щепотка морской соли из Красного моря, исчезнувший вид греческого цветка, от которого у Приятеля было несколько лепестков, и перуанский картофель.
— Перуанский картофель? — спросил Сэм.
— Не спрашивай, — отозвался Приятель. — Долгая история. — Он уложил ингредиенты в целлофановый пакетик вместе со сферой Дина, бережно завернутой в бархат, и передал пакет Дину. Потом он завернул второй набор ингредиентов и вторую сферу для себя и убрал во внутренний карман кожаной куртки, висевшей на колышке на стене.
— Классная куртка, кстати, — заметил Дин. — У меня была точно такая же.
Приятель нервно вздрогнул и ответил:
— О, они же… распространены, правда? Разве они не часто встречаются? У многих людей есть такие куртки.
— Да нет… Во всяком случае не этот конкретный бренд.
— Она очень распространена, — возразил Приятель твердо. — Половина моих друзей носила точно такую куртку. — Секунду спустя он добавил: — Но, если подумать, куртка мне, наверное, не понадобится завтра. — С этими словами он вынул сверток со сферой обратно и сунул его в сумку, которая висела под курткой. Он кое-как свернул куртку и запихнул ее в коробку с хворостом, потом повернулся, заслонив собой коробку, и сказал: — Вы не хотите выпить?
Сэм бросил на Дина нейтральный взгляд, длившийся на секунду дольше обычного. Дин знал, что брат имеет в виду: Приятель явно не хотел, чтобы они увидели что-то в этой куртке. Но Дин только едва заметно качнул головой Сэму. В чем бы ни заключалась проблема с курткой, пока можно было ее отложить. Это была ночь перед охотой, и у них имелись дела поважнее. Например, пропустить традиционный стаканчик.
Это, может быть, был их последний шанс расслабиться на долгое время. Куртка могла подождать.
— Выпить можно, Приятель, — согласился Дин.
— Как насчет пива? — спросил Приятель поспешно. Ему, казалось, не хотелось двигаться с места перед коробкой хвороста (где он как бы невзначай заслонял собой куртку), и вместо этого он сказал: — Я поставил его в тот маленький холодильник. Вы можете достать.
Дин послушно пошел к мини-холодильнику, улыбаясь про себя и думая: «Похоже, он не умеет врать».
Он открыл холодильник, вынул три бутылки пива и отвернул с них крышки. Сэм подвинул ящик-стул Приятеля, взял один из других ящиков для дров, стоявших ближе к камину, и расположил их по обе стороны кучи одеял. Дин дал каждому пиво и оперся на стойку, Сэм сел на один из ящиков, Приятель занял другой.
Как только он сел, с одеял поднялась миниатюрная кошка, потянулась, подошла к Приятелю и положила одну лапу ему на ногу. Он смотрел в огонь, держа пиво в руке, и рассеянно сделал кошке приглашающий жест рукой. Она немедленно запрыгнула к нему на колени и свернулась там. Приятель начал легонько гладить ее, и Сэму с Дином стало слышно, как кошечка замурлыкала.
Приятель улыбнулся кошке, и Дин с удивлением понял, как редко он по-настоящему улыбался. Не одной из своих едва заметных полуулыбок, а настоящей улыбкой.
Казалось, Приятель немного расслабился, и Сэм с Дином невольно расслабились тоже. Дин глотнул пива, глядя на брата и их странного нового друга, очерченных на фоне огня.
Было приятно находиться здесь с ними — не только с Сэмом, но и с Приятелем. Было комфортно. Почти привычно.
Было спокойно. Такие моменты выпадали редко, особенно в ночь перед большой охотой, и Дин поймал себя на том, что не хочет портить всем настроение.
Сэм, похоже, чувствовал то же самое, так как вместо того, чтобы обсуждать дальше дело, он спросил Приятеля:
— Так как у тебя вообще оказалась кошка?
Приятель взглянул на Сэма.
— Вскоре после того, как я прибыл, из одного из соседних домов уехали жильцы и просто… в общем, просто бросили ее. Выставили на улицу и уехали. — Он посмотрел на кошку. Теперь он нежно гладил ее по щеке большим пальцем; кошка закрыла глаза и, вытянув шею, урчала. Приятель продолжил: — Я заметил ее неделю спустя — она все еще ждала под дверью их дома. Все еще думала, что они вернутся за ней. Пыталась попасть внутрь. Она была очень голодная. И замерзшая. И напуганная. — Он сделал паузу. — Я в конце концов принес ее сюда и посидел с ней у огня. Денег у меня тогда было мало — недостаточно, чтобы купить нам разную еду, поэтому я купил только кошачьей еды на неделю. И мы ее разделили. Пока я не нашел другую работу.
Дин и Сэм переглянулись. Приятель заметил их взгляд и посмотрел на них по очереди.
— Это что… странно? — спросил он неуверенно. — Она была голодна. Я не знал, что еще делать.
Дин подумал: «Ему надо прекратить волноваться по поводу того, что он странный. Он в хорошем смысле странный».
— Какая разница, странно или нет, — сказал он. — Это вообще офигенно.
Приятель присмотрелся к нему, и Дин понял, что он пытается оценить, смеется ли Дин над ним. У Дина упало сердце.
— Я не шучу, — сказал он. — Я серьезно.
Приятель слегка улыбнулся ему и снова посмотрел на кошку.
Сэм спросил:
— А почему те люди ее оставили, ты знаешь?
Помолчав, Приятель сказал:
— Ну… она же другого вида. Она не была настоящим членом их семьи. — Говоря это, он на мгновение прекратил гладить кошку. Она мяукнула и тронула его лапой за руку, и он снова рассеянно положил руку ей на голову. Потом сказал: — Может, они и звали ее «семьей», но, наверное, не имели этого в виду буквально. Она как бы недо-семья. Почти-семья. Но не настоящий член семьи, когда пришло время принимать решение. — Произнося эти слова, он бросил мимолетный взгляд на Дина, но не смог встретиться с ним глазами — его взгляд немедленно упал на пол, и он повернулся лицом к огню. Потом добавил: — И еще я думал, может быть, за ней было просто слишком тяжело ухаживать. Или, может быть, они поняли, что им просто… просто не нужна ее компания. Может, она им просто не нравилась. Они больше ее не хотели. Может, с ней не было весело, она их не развлекала. Или была слишком глупой. Или мешалась им. Или сделала что-то, чего они ей не простили. Возможно, они хотели ее наказать… или просто… просто решили, что им лучше будет без нее. — Он все смотрел в огонь, методично перебирая варианты, как будто вопрос, почему люди бросили кошку, был самым важным в мире. — Вы сами как думаете? — спросил он Дина.
Дин был практически уверен, что упускает что-то в этом странном отступлении про кошку. Он не вполне мог понять, что это было, но сказал:
— По-моему, эти люди — козлы. А ты — хороший человек.
Приятель при этом посмотрел на него с таким замешательством, недоуменно прищурившись, что Дин едва не рассмеялся. От этого озадаченного вида на лице Приятеля, когда он так наклонял голову, Дину стало необъяснимо хорошо. Он шагнул ближе и похлопал Приятеля по плечу.
— Не заморачивайся насчет того, почему соседи козлы. Их тут больше нет. Важно то, что теперь у тебя есть пушистый дружок, так? Наверняка с ней в доме не так одиноко, а?
Приятель моргнул и улыбнулся.
— Не так одиноко, да. Даже на удивление. Кошка встречает меня, когда я прихожу домой. — Он посмотрел на нее и добавил: — Когда тебя встречают, это приятно. Я путешествовал один… очень долгое время. Особенно много — в прошедшем году. — Он поднял воодушевленный взгляд и добавил: — И иногда она приносит мне мертвых мышей. Я не ем мышей, но это чуткий жест, вы не находите?
Он сказал это так серьезно, что Сэм и Дин едва сдержали смех.
— Что если… — начал Сэм. — Что если… эм… Эта кошка смогла бы прожить одна?
Сэм, конечно, имел в виду «что если ты погибнешь». Но этикет охотников не позволял произносить это прямо.
Но Приятель лишь кивнул.
— Это было первое, о чем я подумал, когда взял ее. Я всегда оставляю ей еды и воды на неделю и договорился с хозяевами вашего мотеля: если я перестану появляться у них раз в неделю, они знают, что надо прийти и забрать кошку.
Камин тихонько затрещал. Приятель сделал глубокий вдох и медленно сказал:
— Сэм. Дин. Если завтра что-то случится, я должен вам…
— Стоп. Ну-ка остановись. Никаких речей, — приказал Дин. — Это первое правило.
Приятель посмотрел на Дина долгим взглядом. С его губ сорвался медленный вздох — Приятель как будто слегка сдулся и немного погрустнел, но только кивнул.
Он отпил еще чуть-чуть пива, и Сэм с Дином прикончили свое.
— Вернемся к делу, — сказал Дин с неохотой. — Так какой у нас план?
Оказывается, план у Приятеля уже был. Заключался он в следующем: Сэм и Дин заедут за Приятелем рано следующим утром, после чего они вместе отправятся в Каньон Смерти и запаркуют машину у начала туристической тропы. Там, у начала тропы, Приятель активирует одну или обе сферы, в зависимости от того, что «услышит» сегодня ночью (эта деталь все больше будоражила любопытство Дина). Тем временем братья забаррикадируют тропу поваленными бревнами и установят таблички о том, что проход закрыт, в надежде отогнать случайных туристов.
Потом они пройдут несколько миль по тропе пешком по направлению к скрытому в глуши лугу с заброшенными старыми постройками. Они надеялись найти здания, в которых обосновались ангелы и демоны.
— Уверен, они в одном из этих зданий, — сказал Приятель. — Я только не знаю, в каком. Там их несколько, и они разбросаны на пару миль.
— Не проблема. Это должно быть несложно понять. И когда мы их найдем, мы с Сэмом войдем и убьем их, — сказал Дин. — А ты не будешь туда соваться.
Приятель нахмурился.
— Что ты имеешь в виду? Я пойду с вами.
— Ты не до конца здоров, Приятель.
— Я пойду все равно, — настаивал тот.
— Ты едва ходишь.
— Я пойду с вами все равно, — повторил Приятель упрямо.
— Господи, Приятель, тебе что, жизнь не мила? — спросил Дин. При этом замечании Приятель уставился в пол и на какое-то время замолчал.
Мгновением позже он поднял взгляд и сказал, глядя Дину прямо в глаза:
— Дин, я знаю, что, наверное, бесполезен. Но думаю, я мог бы оказать содействие в чем-то. Хотя бы даже просто отвлечь на себя внимание. Разве я совсем не могу помочь вам с Сэмом? Хотя бы чем-то малым?
— Ты уже нам помог, — ответил Дин. — Я знаю, что ты хочешь сделать больше — и я понимаю, правда. Но я не дам тебе рисковать собой. — Дин не вполне мог объяснить, даже самому себе, почему ему было так важно, чтобы Приятель оставался в безопасности. — Я тебе просто не дам…
— Дин, — прервал его Приятель. — Я не ребенок. — Что-то мрачное закралось в его голос, и он продолжил: — Я, может быть… в каких-то вещах неопытен, но я не младенец и не ребенок. Пожалуйста, прояви ко мне немного уважения. Я должен принимать собственные решения, и я иду с вами — это окончательно.
Дин замялся. Что-то трепыхалось на краю его сознания, и снова этот навязчивый голос начал отдаваться вдали…
«Прояви немного уважения».
Но Дин уже понял, что лучший образ действий, когда на него находило это странное головокружение, это посмотреть в другую точку и немедленно сменить тему. Так что он лишь кратко кивнул Приятелю, развернулся к раковине, поставил в нее пустую бутылку и сказал:
— Ну ладно тогда. Во сколько встречаемся?
***
Вернувшись в мотель, Сэм и Дин проверили боеприпасы и сложили все, что им понадобится, в пару рюкзаков, которые удобно было взять с собой в пешую прогулку. Вскоре они были готовы ко сну.
— Я чувствую себя в тысячу раз лучше теперь, когда Приятель согласился работать с нами, — сказал Сэм, когда они ложились.
— Я тоже. Но забавно, — сказал Дин, — я еще и почему-то волнуюсь, что он может ни с того ни с сего просто исчезнуть. Просто пропасть, принять какое-нибудь глупое самостоятельное решение, не согласовав его с нами.
— Да… такое чувство у меня тоже есть, — согласился Сэм. — Как будто он может отправиться в одиночный полет. Может быть, стоит продумать еще раз весь план. Убедиться, что мы готовы, даже если он завтра исчезнет. И, Дин, — добавил Сэм, глядя в потолок. — Ты заметил, что ему
вообще все равно, убьют ли его?
— По-моему, он несет на себе какое-то бремя. — Дин на мгновение задумался. — Но знаешь что? Он захочет остаться в живых, только чтобы заботиться об этой кошке! Тебе так не показалось?
Сэм засмеялся.
— Черт, это даже мило. И даже как-то спокойнее знать, что он там не совсем один. Даже если это только кошка.
— Наверное, кошка лучше, чем ничего, — сказал Дин.
Они еще немного пообсуждали планы на следующий день, попытались обдумать ситуацию со всех сторон, предусмотреть все варианты развития событий. Расклад не вселял оптимизма: два ангела, два демона и мистер Магма против всего троих людей, один из которых был ранен. И эта новая тревога, что Приятель просто «исчезнет», не давала покоя им обоим. Какое-то время они обговаривали это.
Наконец Сэм выключил свет, и оба брата уснули.
***
Какое-то время спустя Дин обнаружил, что снова идет по большому пустому дому. Он чувствовал еще б
ольшую досаду, чем обычно. Потерянная вещь, которую он искал, была теперь совсем близко, он знал, — так близко! Ближе, чем когда-либо! Практически рядом с ним! Каждый раз, заворачивая за угол, он был совершенно уверен, что сейчас ее найдет. И каждый раз бывал разочарован.
Он заглянул в каждый шкаф, проверил в каждом ящике. Он вернулся в первую комнату и со вздохом посмотрел на большую картину в тусклой серебряной раме. Где же он видел эту картину раньше? Где-то он ее видел, он был в этом убежден. Ангел, парящий над толпой людей. Как и раньше, он заметил, что крылья ангела настолько покрыты сажей, что практически исчезли совсем.
Маленькая мраморная статуэтка опять стояла на каминной полке. Дин знал, что она упадет, но никак не мог удержаться от того, чтобы потрогать ее все равно. Ангелочек упал, как всегда, и его крылья отбились и раскололись, как всегда.
Дин был зол на себя за то, что
снова разбил ангела — уже, казалось,
в миллионный раз, — и
снова забыл взять с собой клей, чтобы его починить. Сколько раз ему уже снился этот сон? И каждый раз он забывал взять с собой клей! «Какой же я идиот», — проворчал он про себя, стоя на коленях перед камином и вертя в руках отбитые крылья и статуэтку ангелочка. Это было похоже на паззл, который он почти —
почти — мог сложить. Но он возился с кусочками, ронял их на пол, снова поднимал и никак не мог сообразить, как все это соединялось.
В конце концов он сдался и встал, чтобы уйти. «Прости», — сказал он разбитому ангелочку, как говорил всегда. Он чувствовал почти отчаяние. Он знал, что что-то упускает.
И потом, сильно раньше срока, он поймал себя на том, что бормочет: «Пожалуйста, мне очень нужна помощь.
Пожалуйста».
Он подошел к двери, которая вела в следующую комнату. И, уже положив руку на дверную ручку, он увидел, что на двери пляшет мерцающая тень от огня.
От огня?
Дин повернулся назад к камину.
В нем теперь горел огонь. Теперь это был маленький каменный камин, рядом с ним стояли ящики, полные дров, и внутри камина горел огонь. И там, где раньше лежала разбитая статуэтка, теперь был мужчина — он спал прямо у камина, перед огнем.
Дин подошел к нему. Мужчина лежал на куче шерстяных одеял, свернувшись, словно пытался согреться. Дин на цыпочках приблизился и разглядел, что это Приятель. Он глубоко спал.
— Приятель? — Дин опустился на колени и тронул его за плечо. — Что ты здесь делаешь?
Тот медленно открыл глаза; вид у него был сонный. Он поморгал в недоумении и посмотрел на Дина; потом проснулся по-настоящему: его взгляд заметался по комнате и вернулся к Дину. Он сел, сжимая вокруг себя одеяла и глядя на Дина широко раскрытыми голубыми глазами. Его темные волосы кое-как топорщились.
— Приятель, как ты сюда попал? — спросил Дин.
— Откуда мне знать, — ответил Приятель. — Это твой сон, не мой. — Но потом он спохватился и снова оглядел комнату с ее прикрытой тканью мебелью. — А… А, я понял, — сказал он. — Это первый этаж? — Он развернулся, чтобы посмотреть на камин, потом поднял глаза на картину.
Он смотрел на картину долгое время, затем повернулся обратно к Дину, глядя на него задумчиво. Его взгляд упал на руки Дина, и он нахмурился. Дин взглянул вниз и увидел, что, оказывается, все еще держит в руках осколки мраморных крыльев, по одному в каждой руке. Сама статуэтка куда-то исчезла — на ее месте теперь был Приятель, — но осколки крыльев остались у Дина.
На мгновение к Дину пришла несуразная мысль, что, как только он наконец вспомнит взять с собой клей в этот дурацкий сон, приклеить крылья можно будет прямо к плечам Приятеля. Он даже начал протягивать тому крылья. Приятель, казалось, был удивлен этим жестом и уставился на осколки крыльев с выражением шока. Дин остановился и замер с осколками в руках, пытаясь сообразить, что он делает не так.
— Дин. Прекрати. Прекрати это. Ты причинишь себе вред, — сказал Приятель.
— Я не могу собрать его обратно, — прошептал Дин, опустив руки и глядя на осколки в ладонях.
— Ты должен сложить части сам, Дин, — сказал Приятель мягко. — Я не могу сделать это за тебя. Я вообще едва могу… Тут очень тяжело разговаривать. Но — Дин — я не думаю, что тебе стоит пытаться. Это небезопасно. Небезопасно
для тебя.
Дин посмотрел на него.
— И, Дин. Так лучше, — сказал Приятель очень тихо. Его глаза блестели. — Твоя жизнь лучше. Ты… счастливее. Разве нет?
У Дина разболелась голова.
«Проснись, Дин» было последним, что он услышал.
Дин проснулся. Голова пульсировала, желудок крутило тошнотой. Он добрел до ванной, пытаясь не разбудить Сэма, и заглотнул шесть таблеток ибупрофена от головной боли (предварительно прочитав инструкцию на пузырьке, которая гласила: «Рекомендованная доза две таблетки»), а затем еще две таблетки антигистаминов («Рекомендованная доза одна таблетка»), чтобы снова вырубиться. Он остался в ванной еще ненадолго, сев на край ванны и положив лоб на прохладную раковину, чувствуя себя слишком больным, чтобы шевелиться.
Постепенно тошнота отпустила. Но голова все еще болела безжалостно, так что Дин тихо вышел к автомату со льдом в лобби, набрал себе кубиков льда, потом так же тихо вернулся в постель и приложил лед ко лбу, завернув в полотенце.
«Вот этот сон был странный», — подумал он. Раньше сон никогда не заканчивался посередине. И что в его сне делал Приятель? Может быть, он попал туда потому, что у него в доме тоже был камин? Или может быть…
Голова опять начала пульсировать. Дин перестал об этом думать и просто продолжил прижимать ко лбу лед, терпеливо ожидая, когда боль уймется, и стараясь вообще ни о чем не думать. Наконец таблетки подействовали, и он снова заснул.
***
В шесть утра четыре будильника сработали с интервалом в минуту — на их мобильных телефонах и на обоих часах у кроватей. (Сэм всегда немного перебарщивал с будильниками, когда им надо было рано вставать на охоту.) Дин проснулся изможденным. Сэм был уже на ногах, принимал душ. Дин вытащил себя из кровати.
Через несколько минут они уже были готовы реализовать новый план: они решили активировать сферу Дина заранее, до того, как заберут Приятеля. То есть до того, как он сможет их остановить.
Сэм проверил ингредиенты для заклинания, выложенные прошлым вечером, пока Дин разворачивал бархат и рассматривал серый стеклянный шар.
— Готов? — спросил Дин.
— Дин… я не совсем в этом уверен. Он так разозлится…
— Мы же говорили об этом вчера, Сэм. Ты знаешь, что это наш основной шанс.
— Знаю. Мне просто очень не хочется делать это за его спиной.
— Мне тоже, — сказал Дин печально. — Но это слишком важно. Нам нужно любое преимущество. А ты видел, какой Приятель упрямый — как только он окажется с нами, он ни за что не даст нам использовать эту сферу самим. А если он от нас отколется — ну тогда мы все равно это сделаем, ведь так?
Сэм прошлым вечером уже разложил на столе кусок материи и нарисовал символ, которому их научил Приятель. Теперь он выложил необходимые предметы в нужных местах на символе: черное перышко, к которому Приятель был так привязан, морскую соль, редкие лепестки и перуанский картофель. Сэм развернул бумажку с заклинанием, которое записал для них Приятель.
— Готовы? — спросил Сэм. — Ты в этом уверен?
Дин почувствовал приступ тошноты. Но это, скорее всего, было лишь эхо прошлой ночи, правда же?
Дин был слишком уставший, чтобы обдумывать это в деталях. Поэтому он лишь сказал Сэму:
— Пора начинать. Давай.
Сэм внимательно произнес заклинание, вглядываясь в бумажку, чтобы не ошибиться ни в одном слоге. Он дошел до конца страницы и кивнул Дину.
Как объяснил Приятель, в конце заклинания надо было произнести еще одно слово: имя врага, которого они хотели ослабить. Ослабить, ранить, или, если повезет, даже убить. Дин набрал воздуху и произнес:
— Кастиэль.
Свеча разгорелась и зашипела, и сфера вспыхнула ярчайшим светом — настолько ярким, что им обоим пришлось заслонить глаза.
Когда они открыли глаза снова, свеча потухла, перо, соль и лепестки выгорели до пепла, а перуанская картофелина исчезла вовсе. Но стеклянный шарик был цел. Теперь он был молочно-белым, а больше не серым, и, когда Дин осторожно прикоснулся к нему, он оказался теплым на ощупь.
— По-моему, работает, — сказал он Сэму.
Приятель объяснил, пока записывал для них заклинание прошлым вечером, что сферы работали не по принципу придания дополнительной силы их владельцу, а по принципу обезвреживания врага. Для того, чтобы они подействовали, нужно было знать имя врага, но у Приятеля было имя только одного из ангелов, с которыми они имели дело. Поэтому он планировал не использовать вторую сферу, пока они не придут в нужное здание и не узнают, как зовут второго ангела. Сэму и Дину это казалось рискованным планом — они, конечно, уже были уверены, что вторым ангелом был Кастиэль. Так почему не обезвредить его сразу?
Этот план казался отличным вчера вечером, когда Дин о нем думал.
Но теперь, пока Дин прятал белый шар в карман, мысль «Кастиэль в беде» пронеслась у него в голове, и почему-то ему стало от нее совсем не по себе.
— Дин. Что-то я вдруг начал сомневаться, — прошептал Сэм рядом.
— Я что-то и сам теперь не уверен. Ну… поздно. Что сделано, то сделано, — сказал Дин твердо, пытаясь не обращать внимания на то, как у него внутри что-то сжимается. — И это хороший план. Разве нет?
Сэм посмотрел на него с сомнением. Голосок на краю сознания Дина заладил: «Ошибка, ошибка, ошибка», и только большим усилием воли Дин смог игнорировать его и начать собирать вещи.
— Пошли, — сказал он, вешая рюкзак на спину. — Нам предстоит длинный день.
