Прощай...
21 сентября 2019 г. в 14:21
И Зимний сбегает в холодную вьюгу. Он вспомнил однажды вдруг жизнь всю свою. Он вспомнил и маму, нью-йорского друга, как вместе сражались бок о бок в бою.
Он ищет Наташу, он слышал: убили. Не верил он в слухи, он знает секрет. Он помнит, что губы красотки любили, он помнит любимой песни куплет.
Находит шпионку, сбежавшую жертву. Забитую в угол, живую, одну. Ему улыбается будто посмертно, но жизни двоих сейчас на кону.
Он тянет к ней руку, как было когда-то, спустя лет пятнадцать.
Но страшно теперь.
Ему сейчас хочется милой признаться, но слышит: враги вышибают их дверь.
Хватает Наташу в охапку и мигом слетает с окна. Высоко, ну и пусть. За ними охотников движется лига.
— Наташа, беги. Я чуть позже вернусь.
Он в губы впивается грубо и страстно. Ответом на ласки послышался стон.
— Джеймс Бьюкенен Барнс, там только опасность. Ты там среди них на смерть обречён. Останься, наставник…
Солдат обнимает, как будто прощаясь.
Кивает.
Бежит.
Наташа уходит, но всё понимает, что будет сердечный пленён иль убит.
Права оказалась: он был как Геракл и дрался неистово, многих убив. И всё же схватили. Барнс первый раз плакал. Его обнулили, мозги вновь промыв.
Наташа живая, следов не оставив, уехала дальше на запад в страну, где ей не укажут и врать не заставят.
«Я, может, и жить по-другому рискну».
В Америке воздух и люди другие, но спать невозможно. Слышится стук. И всё же нашли её люди чужие.
— Давай открывай. Не бойся, я друг.
Наташа, как кошка, крадётся у стенки: в руках пистолет, за ремнём — его нож. Ступает всё тише, трясутся коленки.
— Не можешь быть другом. В речах твоих ложь.
И слышит усмешку, и думает только: «Ведь если убить меня вздумал давно, уже бы ворвался».
— С тобою… вас сколько?
— Я только один. А не всё ли равно? Ведь ты не студентка, Наташа Романофф.
— Романова я. А ты кто такой? Ответь только честно, без всяких обманов.
— Ник Фьюри. Считаюсь Щ.И.Т.а я главой. Слыхала?
— Однажды. Давно это было.
— Так, может, откроешь. К тебе разговор.
И дверь распахнулась. Вошёл.
— Очень мило, — кидает на девушку добрый свой взор.