Может, потанцуем?

      Мистер и миссис Кельман, в отличие от своей дочери, вызывали спорные чувства. Если Беатрис либо ненавидели, либо обожали, то супружеская пара получала неоднозначные "отзывы". Оба из них владели собственным бизнесом, так как ещё восемнадцать лет назад не смогли прийти к общей концепции проекта, удовлетворяющей каждого. Это вызывало определённые трудности, и необходимость частых переездов входила в этот список. Причём подчас переехать нужно было только одному из них, но по негласной договорённости уезжали все, чем-то жертвуя.       Кельманы души не чаяли в своей дочери, и иногда чувствовали свою вину перед ней. Если сорокалетние легко переносили смену обстановки, то дочь, как им казалось, испытывала огромный стресс. Так оно и было, но в её раннем детстве - с каждым штатом она становилась спокойнее и лишь иногда переживала, что не найдёт новых друзей. Её опасения никогда не оправдывались. После того, что произошло на улице, Беатрис решила от греха подальше отсидеться в своей комнате. Конечно, защита так себе, но морально легче. Они переехали неделю назад, и за это время девочка успела обустроить свое гнездышко. Комната была выкрашена ядренной морской зелёной краской ещё старыми хозяевами, и Беат обыграла тёмные стены гирляндами, белой мебелью и безделушками. Через час пришли родители. - Привет. Пойдёшь кушать? - спросила Люси Кельман, постучавшись. - Привет. Ага.       Девочка нарочито протерла глаза - хотела сделать вид, что спала и не слышала, как хлопнула входная дверь. На деле, ей просто не хотелось выходить. - Как прошёл первый день, милая? Джордж Кельман сидел за столом, пока жена накладывала ему добавку овощного рагу. Он облокотился на спинку стула, но его сжатые кулаки говорили о напряжённости. Как и его манера говорить: он называл дочь милой только в крайних случаях. - Отлично, пап. Правда, уроков сегодня не было, учителей вызвали на какое-то собрание.       Супруги переглянулись. Кулак Джорджа сжался сильнее. - Беат, я не знаю, что именно обсуждали ваши преподаватели сегодня, но, предполагаю, это связано с событиями, которые мы, идиоты, пропустили мимо ушей, собираясь сюда. - Дочь, я буду кратка, но ситуация ужасна...       Родители наперебой начали сетовать на ряд убийств и их волнение за Беат. Сообщили и о введённом комендантском часу. - В общем, - закончил Джордж, - как и раньше, я прошу тебя сообщать о всех передвижениях, не ходить никуда одной и быть дома в половину седьмого. Телефон у тебя есть, отговорки не принимаются.       Отец ещё немного подумал и с озадаченном видом спросил: - У тебя же есть друзья, Беатрис? Ты познакомилась с кем-нибудь? - Да, конечно! Меган, Николас, Кайла... Дороти. - Ну хорошо. Отдыхай.       Беатрис облегчённо выдохнула и выбежала из-за стола. В комнате она задумалась, было ли правильно называть Ти другом: первое знакомство прошло не так уж удачно. С другой стороны, навряд ли хоть одного из них можно назвать другом после первого дня знакомства.       Девочка достала из рюкзака список литературы. Мама попросила ей написать, каких учебников не хватает, чтобы та съездила за ними по дороге на работу.       Почти все из них были, включая даже Историю Дерри - Джордж несколько дней назад принёс её с гордым видом и фразой, что этот экземпляр не переиздавался и, как следствие, не имеет никакой цензуры.       Когда Джордж вручал её Беат, он сказал, что это подарок новых партнёров и просил быть осторожнее с ней, если уж она хочет носить её в школу. Также отметил, что купит "школьную" версию, если понадобится - в оригинале слишком много неприятных подробностей.       Перед чтением Беатрис запаслась кукурузными колечками и кофе, но спустя сорок минут чтения аппетит пропал, а через пятьдесят съеденное попросилось наружу.       Главы чередовались: стоит тебе привыкнуть к описанию жизни людей пару веков назад, тебе тут же подсовывают подробности катастроф, массовых смертей и фото к ним.       Она решила сделать перерыв, но стоило ей отбросить книгу в сторону, страницы начали переворачиваться. На одной из них была фотография её дедушки.       Беатрис вскрикнула от неожиданности. Её дед никогда не был в Дерри, да и фото было цветным, тогда как остальные - черно-белые. И что самое важное, это фото из семейного альбома.       ПЛОХОЙ КЛОУН Кельман наклонилась к книге. Она медленно начала переворачивать страницу, но та дёрнулась, порезав ей палец. На следующем кадре вместо деда стоял клоун.       Это было похоже на фотошоп, где дедушку вырезали и вставили кого-то другого. Клоун стоял на том же фоне и в той же позе. Только вместо дружелюбной улыбки его лицо было обезображено ехидной гримасой. Улыбка до ушей, странно оттопыренную нижнюю губу закрывали острые, как иглы зубы. Он был бледен, красный грим шёл линиями от губ до бровей; клоун был одет в белый костюм с оранжевыми помпонами. Оборки и рюши на воротнике были залиты кровью.       Внизу красовалась подпись: ХОРОШИЙ КЛОУН ПЕННИВАЙЗ       Девочка отскочила и ударилась о спинку кровати. Слезы паники застилали глаза, но она все равно могла увидеть волны, идущие по фото клоуна, как по водной глади. Они превращались в водоворот, и струи начали выплескиваться во все стороны.       Водоворот превратился в смерч и вырвался из книги.       Перед ней стоял Пеннивайз.