Здравствуйте.

— Почему вы никогда не говорите, кто она? — Тихий голос разрушил гробовую тишину, вторившую размеренному стуку колёс. Рука Павла вздрогнула, и он опустил ее, глазами все так же следя за новыми каплями дождя, врезавшимися в стекло. — Почему?— Я повернула к нему голову, сильно жмурясь и искривляя лицо всеми возможными и невозможными способами, лишь бы укрыться от слепящего закатного света. Он повернул голову в мою сторону, и его лицо оказалось в полной тьме. Черная тень съедала его черты, оставляя лишь контуры носа, очков, скул и ушей. — Когда-нибудь я обязательно поведаю тебе ее имя. Будь уверена, ее знали миллионы.— Он, так же щурясь, как и я, повернул свое лицо обратно к окну, и, тихо вздохнув, со скрипом прошептал,—  Она жила ради людей, творила ради людей. Но даже представить себе не могла, что старость заставит их о ней напрочь забыть, будто и не было ее никогда вовсе. Меня удивило то, что Павел услышал мои слова – он почти глух, а я говорила почти шепотом. Может быть он знал, что я это спрошу? Мимо пролетали ярко-красные крыши домов, оповещающие о том, что скоро мы будем дома, и мне будет о чем спросить мою маму. *** — Мам, я требую, чтобы ты рассказала мне о моем отце. Немедленно!— крикнула я, влетая в квартиру и кидая рюкзак на пол.— У тебя нет права мне отказать! Я знаю, что он жив! Где мне его искать? Забежав в комнату, я увидела маму. Она разложила все наши вещи на полу и пыталась собрать их в два больших чемодана. И плакала, кажется. — Мам, что случилось?— едва касаясь ее плеча, я присела на колени рядом с ней, и заглянула в ее лицо, — мам... — Ты хочешь об отце? Что ж, давай об отце!— крикнула она, вскинув на меня свой орлиный взгляд. Но, мысленно заставляя себя прекратить плакать, она лишь с горечью вздохнула. — Я люблю его больше жизни. Как и тебя. Но он умер. Я не лгу, — она опустила глаза на руки, нервно теребящие мою футболку, которую ещё не успела сложить в чемодан, — И так вышло, что на мне хочет жениться его старый друг. Он приходил сразу после того, как ты ушла. И он ждёт моего согласия, — она резко замолчала, будто думая, как лучше сказать, формулируя, подбирая нужные слова, — из-за долгов. У нас нет денег, Сонь. Она подняла на меня свои любящие, полные надежды глаза, будто ожидая чего-то. И я это поняла. — Я верю тебе, мама. — Прошептала я, и по моим щекам покатились соленые струйки слез. Они медленно сползали по круглым щекам, то затормаживаясь, то снова разгоняясь, и капляии разлетались, разбиваясь о тонкую кожу рук. — Ты не плачь, мы обязательно вырвемся отсюда, закроем все-все долги и будем счастливы. В человеческих объятиях есть капля волшебства. В них есть щипотка надежды, три ложки любви и одна единственная песчинка, в которой и кроется исцеление. Достаточно обнять дорогого сердцу человека для того, чтобы просто успокоиться. Подарить друг другу тепло, которое будет медленно разливаться по всему телу: от рук прямо к голове – и нежно согревать замёрзшие мысли. — Я тебе должна кое-что показать. — Мать медленно поднялась с колен, нелепо вытирая слезы со своих щёк, и направилась в сторону доисторического серванта. — Твой отец написал перед самой смертью письмо... — Она поднялась на носочки, роясь руками где-то на верхних полках. Затем отыскав то, что нужно, опустилась и нежно прижала бумажный треугольник к груди, откинув при этом назад голову.— ... в самые последние минуты своей жизни. Оно до сих пор внушает мне чувство, будто Веня стоит рядом и никуда не уходил. Будто и не было этих семнадцати лет вовсе. Будто он жив, он здесь – стоит и смотрит на меня, на тебя – он радуется тому, какая у него дочь. – Ты такая, о какой он мечтал. Он всегда хотел дочь. Все в тебе напоминает мне его – глаза его, нос его – ты так на него похожа. Ты похожа на своего дедушку, отца Вени. Но, знаешь, всё-таки больше всего ты похожа на бабушку, на его мать.— она присела обратно рядом со мной и замолчала. Ее глаза внимательно огибали каждый поворот моих пальцев, следили за каждым изгибом губ, будто снова и снова изучая меня. Будто видит меня впервые. — А они живы?— Спросила я, словно очнувшись, после минуты молчания. — Твой дедушка умер, когда ещё папа был совсем маленьким, — Недолго подумав, ответила мама. — А бабушка, она жива? — Я подняла на мать свой вопросительный взгляд, этот вопрос очень меня волновал. Я бы так хотела увидеть бабушку... свою... живую. Но вот маме, кажется, он оказался не по душе.