Метки

       — Тони, все хорошо.        Старк, успешно выполнив поставленную перед ним задачу, отгоняет от себя дурные мысли.        Но себя не обманешь, и, даже если зрение отказало, ты все равно чувствуешь это.        Какой-то глубинный, первобытный, непонятно откуда взявшийся, ужас.        Даже скорее не ужас, а очень явно проступающее, как симпатические чернила на бумаге, чувство опасности.        Предчувствие явной и серьезной угрозы.        Старк немного меняет положение рук, невольно отступив левее, но тут же слышит негодующий вскрик.        — Тони, нет. Вернись в прежнюю позицию, это важно.        Тони наобум шагает обратно, считая шаги.        Стараясь не сосредоточиваться на том, что рука что-то нащупала.        И это что-то живое.        И оно двигается.        Только вот на касание животного это живое непохоже.        Совсем.        Оно дышит, Старк слышит его, но эта неизвестность напрягает именно тем, что Тони не знает, чего ждать от нового знакомца.        И они изучают друг друга в неспокойном гуле обволакивающей тьмы, и Старк напрягает слух, мучит интуицию и отчаянно пытается просчитать ситуацию, несмотря на сплошные неизвестные.        Вводные чересчур многозвучны и невнятны для того, чтобы наметить маршрут.        Потеря ориентации не так тяготит, как полное отсутствие малейшей возможности маневра.        Нет.        По-видимому, Тони выдыхает это слово вслух.        — Тони, стой на месте. Понимаю, что это странно и чертовски неловко, но мы уже добились определенных успехов, и клянусь огнями Стиаффа, ты добудешь ваззмиту. А теперь перестань вспоминать прошлое и вернись к настоящему. Мы в двух шагах от обретения…        Прыжок.        Поворот.        Почти чертов полупоклон в темноте.        И снова это.        Явное ощущение того, что рядом кто-то есть.        И это не Цантр.        Тони чувствует суслика по-другому.        Цантр, очень хитро скрывающий свою тревогу под мастерски поданными указаниями, куда идти далее, нервничает, наверное, намного сильнее Тони.        Потому что он точно видит.        Все, что впереди.        Руки Тони вязнут в каком-то влажном облачном тумане, до предела наполненном шорохами, всхлипами и шумом то ли дождя, то ли грозы, и Старка будто пеленают, связывая незримыми узами.        Пустота гулко отдается в висках, когда Старк что-то цепляет.        Снова.        После бесконечных танцев с тьмой и собственным рассудком на грани сумасшествия, прыжков и остановок Тони, неровно дышащий и запыхавшийся от марафона, не верит себе ни на йоту.        Все, буквально все не то, чем кажется.        Вода не вода, земля не земля, и то, что удушливо давит на мозг, отравляющим шепотом отвлекая внимание от слов Цантра, не что иное, как местные деревья.        Наверное.        Шелковый ветерок по лицу — и вовсе видение…        Но Старк все еще слышит.        Слышит своего напарника.        Суслик не умолкает, скорее всего уже давно сорвав голос, но умудрившись все-таки вывести Старка, куда нужно.        — Тони, ты как? Сейчас будет сложно, но, думаю, у нас все получится.        — Отрадно, что я не один.        Старк смеется про себя, оценив крохотную паузу в речи его изумительного провожатого.        — Тони… Знаю, ты устал, но нам осталось немного. Соберись.        В горле пересохло, тело устало скакать в никуда и Тони держится только на силе воли.        Сил так мало, что Тони кажется, что любая пауза автоматически превратится в отдых.        И желательно в горизонтали.        Хочется пить, расслабить измученные мышцы и просто упасть, отключившись хоть на пять минут.        Но нет.        Нет, конечно же.        «Тони, пожалуйста. Еще чуть-чуть. Капельку. Услышь меня, любимый. Я виноват, знаю. Но ты почти дошел. То-ни...»        Голос Стивена тянет за собой.        Манит.        Чарует.        И, покоряясь так желаемой обожаемой Старком интонации такого нужного, такого восхитительно дорогого голоса, Старк плывет.        Только не умолкай.        Прошу тебя.        Говори со мной.        Говори.        Говори, все, что угодно.        Я так люблю тебя, Стивен и так невыносимо скучаю, что согласен на все.        И пусть это иллюзия, бред, обезумевшая попытка утишить бунтующую внутри тоску, неважно.        Я так хочу это слышать.        И плевать, что я ни черта не вижу.        Все равно.        В качестве компенсации за лишения мне подарили это прекрасное.        Твой голос.        Твои слова.        Твой полувздох, заставляющий меня перестать дышать.        Только не исчезай.        Не исчезай.