Метки

       — Тони, все хорошо. Выкинь дурное из головы и слушай меня. Тебе нужно запомнить все в точности, это необходимо.        — Я весь внимание.        Тони старается бодриться, но то, что никаких ориентиров нет, чертовски напрягает.        — Тебе нужно слушать, Тони. Все, что нужно — слушать. Это только кажется, что мы одни здесь. Из шума сложится рисунок. Или музыка. Ты услышишь ее, и сразу иди на звук. Не думай. Как только определишься с направлением, по наитию шагнешь туда, куда потянет. Это не так легко, Тони, ведь ты можешь услышать обманку, и тогда все откатится назад.        — Стоп, Цантр, я не очень понял — как это — «услышать и угадать?» И какой шанс найти ваззмиту при таких странных вводных? Что ты утаиваешь?        — Услышать, Тони. Ты сможешь. Как только я договорю, ты останешься один. Во тьме. Я знаю… Знаю, что это трудно… Но это единственный вариант. Запомни. Слушай сердцем. И не лови первую птицу, Тони. И еще…        Цантр вздыхает так глубоко и сожалеюще, что Старка невольно пробирает дрожь.        — Цантр, друг мой…        — Удачи, Тони. И… до встречи, надеюсь, мы еще свидимся. Желаю тебе счастья, и верю, что это все не зря.        — Цантр… Спа… Спасибо, Цантр. Цантр, ты куда подевался? Я больше не слышу тебя.        Но только тишина отвечает Старку.        Точнее даже не тишина, а ее отсутствие.        Уход спутника словно взорвал все вокруг, и обстановка, окружающая Тони, неуловимо меняется.        Постоянно.        Звуков неожиданно много, и, судорожно вспоминая дословно последние инструкции суслика, Тони не может избавиться от досаждающей ему мысли.        «Мне все это снится…»        Это полный бред, но Тони с огромным трудом отбрасывает эту мысль, острым лезвием царапающую сердце.        «Нет, не так, Тони. Не надо так. Закрой глаза. Успокой свою душу. Послушай меня… Не мечись. Не рвись никуда. Эдвард...»        И Тони закрывает глаза, послушно следуя за музыкой.        Музыкой родного голоса.        Такой знакомой.        Такой сладостной.        Она ласкает сердце, тоскующее в разлуке так давно, что все звезды небес покинули свои замки и потерянно падают вниз, в пустоту.        «Слышишь это, Эдвард? Это дождь, дождь. Ты помнишь наш тот дождь? Помнишь, знаю. Послушай, как он играет. Для нас…»        И Тони, плавая в дымке пьянящих воспоминаний, скользит, как в вальсе.        В тот прекрасный летний день.        Стивен, беззаботно скинувший с себя майку, мокрый и смеющийся, хулигански заваливает Тони в воду и хохочет.        Они, оба мокрые и такие безмятежные, словно дети, целуются.        Долго.        Нежно.        Губы Стивена теплые, сладкие, и пахнут летом.        — Тони… Я… Я не зря ждал так долго. Целый месяц.        — Стивен… Если бы кое-кто не был так неосмотрителен и не был ра...        — Тони… Не надо.        И тут же.        Губы Старка еще хранят и открытое, жадное касание губ губами, и трепетное движение шаловливого указательного пальца, не дающего Тони продолжить фразу, но…       Только Стивен мягко и неспешно гладит волосы Тони, с наслаждением чувствуя, как тот тянется к нему, чтобы снова поцеловать и выдыхает.        Медленно и ласково.        — Тони… Прости… Я не хочу портить наш счастливый день печальными воспоминаниями. Давай забудем обо всем. Сегодня.. Сейчас.        И Тони, млея от счастья, хрипло шепчет магу в губы.        — Да. Стивен... Как скажешь. Я все для тебя сделаю… Все…        Капли.        Они падают.        Одна за другой.        Как стук сердца.        И Старк, нехотя отпустив желанные грезы, делает первый шаг.        Туда.        Вперед.        К музыке, потаенно играющей на струнах души.