Метки

       Стивен Стрэндж, жестко изломав брови, сидит у кровати Старка, обессиленно свесив руки вниз.        Он окончательно измучил себя, успев и чуть ли не взять управление местной медициной в свои руки, и поспорить, причем неоднократно, с главой рода Фассми Эгином Реймонттом.        И это ему еще повезло, ибо обычно Стрэндж в состоянии, чересчур близкому к помешательству, опасен, как никто.        Но Эгин, вдруг тихо положив руку на плечо Стивена, участливо говорит, глядя Стрэнджу в глаза: «Стивен, прости. Я понимаю, как это больно. Правда. Но если ты и дальше будешь себя мучить, то, боюсь, рана откроется и ты тоже свалишься. Стивен, ты и так держался молодцом. Признаться, я до сих пор не понимаю, как ты смог вытащить Старка в таком виде, едва дышащего, из рушащегося Массива? Это же было почти невозможно, но как? Ты не перестаешь удивлять, и даже то, что закрыто прочим, видимо, само падает в руки избранным. Я не шучу, просто в восхищении. И прошу, не мучь себя, Старк в норме. Ты успел вовремя. Мне бы такие таланты, Стивен. Я бы горы свернул… Стивен… Что с тобой?..»        Заметив, как волшебник вдруг вяло клонится в бок и сереет, Эгин уже решает было, что его худшие прогнозы оправдались и Стрэндж довел себя до полного истощения, но нет.        Стивен, отрицательно качнув головой, с трудом отводит взор от лица Старка и шепчет в никуда.        — Это не магия, Эгин.        — Не магия? Как это? Не пойму, о чем ты толкуешь. Ты принес Старка на руках, и я не знаю, кто из вас был в худшем виде. Ты был с таким опрокинутым лицом, весь в крови, и бригада медиков была в шоке от вашего появления. Вы оба словно вернулись с войны. Стивен…        — Нет. Это была не магия. Мое…        Стивен грустно усмехается.        — Мое искусство впервые отказало мне. Оно исчезло. И если бы не дракон…        — Дракон? Ты не говорил, что настолько в теме, что и Призывание далось тебе. И все же, расскажи, я понял, что все пошло не так, но ведь ты принес ваззмиту и вы уложились вовремя. Стивен, это войдет в легенды, найти ваззмиту и вернуться в срок — чудо даже по меркам волшебников.        — Да нет, какое там, к бесам, Призывание. Эгин, я потерял себя. Мне вдруг показалось, что Тони…        Стивен тяжко вздыхает, с дрожью в голосе не сразу продолжив.        — Что Тони умер… Мир качнулся. И я вместе с ним… Качнулся… — горько сжав ладони, говорит Стивен, будто опять видя эту страшную картину.        Мир качнулся. Во тьму.        Стивен и сейчас не мог бы себе разъяснить, какая сила позвала его тогда.        В голове гулко билось лишь одно.        «Старк… Он в опасности. Теперь или никогда…»        И Стивен сорвался.        Он ухитрился посулами, обещаниями и еще неведомо как, но уболтал старейшину Врат Маванна и помчался к Тони.        Стивену было глубоко плевать на все.        На все на свете договоренности, пакты и схоластику.        Стрэндж отчетливо, вплоть до мелочей, неумолимо и странно ощутил это.        Темное начало.        Оно яростно дернуло сердце вверх и влево, как чеку в гранате, и вздрогнувший, как от выстрела, маг понял — с Тони беда.        На остатках разума не позволив ледяному ужасу сковать себя в паутину одуряющего бесчинства зла; кошмара слишком явного и слишком старого, чтобы можно было от него отвернуться, Стивен летит, как мотылек в огонь, на одних инстинктах.        Древняя, как море, боль, угрожающе поднимает голову и смотрит на мага в упор.        Если б знать…        Стивен и думать не хочет о плохом исходе, но чувства, будто удавкой давящие на голову, сильнее и крепнут все больше.        Чем ближе Стивен к тому источнику, где он почуял Тони, тем страшнее ощущения.        Ведь связка соулмейтов — не выдумка, они и правда могут осязать, чувствовать друг друга, даже будучи далеко.        Это и дар, и проклятье.        Стивен знал это.        Давно, подспудно и почти осмысленно осознавая, что когда-нибудь найдет то, что всегда искал.        Только вот никто не предупредил Стивена.        Что любовью всей жизни, самой важной, самой нужной, самой… счастливой окажется никто иной, как сам Энтони Старк.        Все решила метка.        Окатив мага волной смутного предвестия чего-то нового и абсолютно невероятного, поманив за собой.        А потом в жизнь Стивена, одинокую и не очень радостную, ворвался самый непредсказуемый человек в мире.        Энтони Эдвард Старк.        Тони.        Господи, как же Стивен его любил.        Наверное, так любят лишь безумцы.        Так, будто кроме них, влюбленных и не было ранее.        Так неистово и исступленно, словно Стивен и правда подарил все.        Все.        И Стивен, падая в кровать без сил, знакомо утыкался в любимые плечи.        И теплые руки.        И исчезал.        А возвращаться порой не хотелось.        И уходить — тем более.        Стивен иногда нарочно вставал раньше, чтобы собраться, а на поверку всегда выходило по-другому.        Он все сидел и смотрел.        Смотрел, не дыша, на Тони.        Его лицо было таким разным.        Иногда он хмурился во сне, часто бормотал что-то или ворочался, а Стивен томился.        Ему так хотелось.        Еще немного.        Еще чуть-чуть.        Насладиться любимым.        Млеть, сгорая от любви.        Знать, что он в порядке.        Что ты снова и снова паришь, как ласточка.        Вольной птицей рея в безоблачном небе.        Потому что ты любишь и любим.        Потому что ты ничего так отчаянно не желаешь в этот миг, как продлить сказку.        Потому что он твой.        Единственный…        Стивен, со слабо бьющимся в агонии сердцем, бережно поднимает Тони, леденея.        Он... опоздал.        Старк разбился.        Разбился, все же достав эту идиотскую ваззмиту.        Стивен роняет ее вниз, и не думая ловить.        Время застывает, Стивен опускается вниз, трепетно стараясь не навредить.        Лицо Тони, белое и полное мучительной тоски, сводит его с ума.        «Нет… Боже, нет. Тони…»        Сил нет, и безжалостно ловя по краю сознания свой замирающий пульс, Стивен не сводит глаз с Тони.        Он бы распял себя, но больнее, чем сейчас, не будет.        Он не сможет без Тони.        «Тони, прости меня… Я заигрался. Магия, артефакты, и прочая история не стоили того. Я... Я дурак, Тони. Ты не поверишь, но я проиграл свою жизнь. Оказалось, мне не нужен весь этот магический флер… Тони… Тони, я не могу без тебя. Правда…»        И Стивен, заторможенно наклонившись к Тони, целует его в щеку.        Старк неподвижен и это сжигает Стивена в пепел.        Он не дышит…        Это моя вина.        Сегодня мы останемся вместе, Тони.        Я не уйду.        Я обещаю.        Я обещаю, Тони.        Сегодня мы уйдем вместе.        Стивен шепчет это в никуда, изнеможенно качая Тони на руках.        Он напрасно ищет признаки жизни в сером лице Старка, умирая вместе с ним.        Стивен обреченно закрывает глаза, ибо этой потери ему не перенести.        «Я не могу вернуть тебя, любовь моя. Прости… Но обещаю, что все равно удержу тебя на руках. Мы останемся здесь, под рушащимся небосводом, наблюдая закат мира… Сейчас будет звездопад… Ты их всегда любил… Тони… Посмотри, пожалуйста. Тони… Он самый лучший, Тони. Самый красивый… Знаешь… Он ведь последний, Тони… Это наш последний закат… И последний. Последний звездопад… Я люблю тебя. Прости, что не успел. Тони…»        И Стивен, задыхаясь от горя, целует Тони в губы.        Прощально.        «Я бесконечно виноват, Тони. Прости меня. Мне нет оправдания…»        Стивен, руша себя в пыль, обнимает Тони, сраженный горем.        — Стивен…        Кто это?        — Стивен. Простите, что прерываю. Но ведь Тони жив. Здешние папоротники амортизировали удар, и он жив. Да, скорее всего, при падении он сломал ребро, но в целом все обошлось. Да вы сами посмотрите, мистер Стрэндж…        Стивен, с болезненной гримасой принудив себя поднять глаза, и стирая слезу с век, с изумлением видит.        Дракона.        Такого знакомого дракона.        Серого, с удивленными искрами в ослепительно синих глазах.        Он смотрит Стивену в душу.        Бразх?        «Мистер Стрэндж. Простите, но нам лучше как можно быстрее улететь отсюда. Поверьте, счет идет на минуты… И Тони жив… Очнитесь же, мистер Стрэндж.»        Стивен, моментами выпадая из реальности, делает над собой невероятное усилие и внезапно понимает.        Мир рушится.        Это даже не землетрясение, это глобальный апокалипсис.        На них сыплются осколки стены, и то, что они до сих пор их не задели, заслуга все еще действующей охранной магии, да Плаща, тревожно реющего над их головами.        И его зовут.        По имени.        — Стивеенн...        Стивен, не веря себе, истаивает льдинкой.        Ведь его ладонь сжимают.        Слабо, тихо шепча.        Тони…        Старк, чуть пошевелив рукой, тихонько шепчет.        — Стивен. Ты…        — Тони… Ты… жив.        И Старк закрывает глаза, измученно выдохнув.