Твой отец.
— Бри? Она вздрогнула. Увлеклась исповедью старого больного богача, что даже не заметила, как Джейме вышел из душа. — Почитай. — Я не буду. Я покинул свою семью. Я больше не её часть. Я не собираюсь возвращаться. — Джейме, прошу. Прочти. Прочти ради меня. У Бри была не обычная внешность. При первой встрече Джейме отметил даже некое уродство. Уж слишком не похожа она была на тех девушек, что он встречал раньше. Для него примером женской красоты была его сестра. Длинные золотистые волосы, изогнутые ресницы, пухлые губы, женственные формы, к которым так и тянутся руки. У Бриенны Тарт не было ничего из этого. Но глаза… Поистине говорят, что глаза — озёра души. Глаза в ней были прекрасны. Синие, глубокие, как два озёра. Джейме не знал, нарочно она это делает или нет, но глаза были её самым главные оружием. Сейчас они смотрели на него с такой мольбой, что рука сама потянулась к злосчастному листку. По мере чтения, было видно, как меняется его лицо. Как тускнеют глаза, сближаются брови, как губы нервно закусывают нижнюю губу. Он не хотел возвращаться. Он бежал от всего этого, бежал от отца, от сестры, от их положения, от обязанностей. Он нашёл уют здесь, в далёком от туманного альбиона Нью-Йорке, в небольшой квартире студии, рядом с ней. И что теперь? Разрушать всё это? Он должен. Тайвин его отец, Джейме его сын. Он поедет. Поедет, несмотря ни на что, поедет и взглянет в их глаза. — Я должен, Бри… Ты понимаешь? — Конечно, — присев рядом говорит она, сжимая его слегка дрожащую ладонь, — Пошли. Нам надо собрать вещи, заказать билеты, и… — Нет. Не нам. Я поеду один, — резко перебивает Джейме, тут же пожалев об этом, увидев как изменились глаза Бриенны. Эти слова были равны удару, ему показалось, как будто он дал любимой сильную такую пощёчину. — Прости. Но так надо. Понимаешь, отец, он… — Я понимаю. Я помогу тебе собрать вещи, пошли. Она всегда была такой. Ему нравилось в ней это. Он часто сравнивал Бри со своей сестрой, Серсеей. Та устроила такой скандал, когда он ушёл… — Ты не можешь! Ты не можешь уйти просто так! Не можешь! — кричала та, цепляясь аккуратными ручками за его плечо. — Серсея, отпусти! В тот миг её зелёные глаза изменились. Появившаяся в них жестокость испугала Джейме. Хватка расслабилась. Последний раз взглянув на близнеца, она развернулась и ушла. Он даже сейчас слышал стук её каблуков по коридору, когда он сам стоял у двери в мрачных раздумьях. Открыть дверь и выпорхнуть на встречу свободе, на встречу неизведанному будущему, что ждёт за углом? Или захлопнуть дверь, развернуться и броситься за Серсеей, просто выбить дверь её комнаты, ворваться к ней, чтобы вновь почувствовать поцелуи сестры на своей шее, чтобы снова сорвать с неё это чёртово платье, и пусть все знают! Пусть это увидит отец, прислуга, им будет всё равно. Они отвратительны, но это они, живые, с бьющимися сердцами, с горячей кровью. Но он ушёл. Ушёл, громко хлопнув дверью. Джейме шёл не оборачиваясь, зная, что за его спиной, у окна стоит отец и сестра, буравящие его ненавистным взором таких схожих зелёных глаз. Та прошлая жизнь казалась такой далёкой. Двенадцать лет назад он покинул дом. Он покинул Серсею, закопав в землю их самую страшную тайну. Даже сейчас, спустя двадцать лет после той ночи, его передёргивало от воспоминаний. Они казались такими грязными, мерзкими. Но тогда он не думал об этом. Бриенна тихо подошла сзади, обняв его. Джейме вздрогнул. На мгновенье ему показалось, что это тонкие руки сестрицы. Но увидев это доброе, простое лицо Бри, тот успокоился. Она всегда могла успокоить его. — Всё в порядке, — шепчет Ланнистер, прижимая широкую, грубую ладонь своей женщины к губам. Хотелось подольше так сидеть. Не хотелось покидать их уютное гнёздышко. Ему не хотелось уезжать. Но отец… Он едет только ради отца. Ради отца. Ради одного отца. Билеты были куплены на следующий вечер. У них остались целые сутки, чтобы быть рядом, чтобы насладиться друг другом. И они решили не терять их даром… Но время — это зло. Оно не щадит никого. Джейме казалось, что прошло едва ли несколько часов, как уже он сидит в жёлтом такси с чемоданом, смотря в окно, как улыбается ему Бри. В голове опять же всплыла параллель с Серсеей. Как она встретит его? Обнимет, как брата, или нервно хлопнет дверью перед его носом. А может… Нет. Серсея взрослая женщина с тремя детьми, за её плечами брак, она также как она считает это подростковой дурью, и иногда морщится, вспоминая об этой ночи. Успокоив себя, он махнул рукой Бри, и машина тронулась, оставляя его счастливую жизнь далеко позади…2.
18 октября 2019 г. в 09:34
Покидать уютную постель не хотелось. Джейме только сильнее прижался к Бри, ощущая всё тепло её тела. Хотелось лежать так всю жизнь. Не думать о работе, о бытовых заботах, о курьере, что уже пятнадцать минут звонит в дверь. Чёртов курьер!
— Джейме, ты разве не слышишь? — не открывая глаз проговорила Бриенна, потягиваясь.
— Слышу. Пойду, открою.
Он вернулся через пять минут. В руках было письмо. Даже не раскрывая его, Джейме бросил его в корзину, стоящую в углу.
— Опять? — подошла к нему Бри, обнимая сзади.
— Снова. Снова мне пишет великий Тайвин Ланнистер. К чёрту. К чёрту. К чёрту!
— Ты не думал, что это может быть что-то важное? Стал бы твой отец так настойчиво писать, если бы это был пустяк? Ты сам говорил, что больше его гордости только его кошелёк.
— Чтобы там не было, мне всё равно. Я в душ.
Мужчина ушёл, оставляя свою женщину одну, наедине с её любопытством. Как только дверь за ним захлопнулась, Бри подошла к корзине, доставая несчастное письмо. Раскрыв его, она начала читать.
Мой дорогой сын,
Я всегда возлагал на тебя надежды. Ты всегда был для меня любимым из моих детей. Ты не был девочкой, как твоя сестра, и не был уродом. как твой брат. Так почему ты отвернулся от своей семьи? Почему ты отвернулся от своего отца?
Я не знаю что стало причиной, породившей раздор между нами. Но очень хотел бы узнать. Правда, ещё чуть-чуть, и это станет невозможным.
Сын, я болен. Наш семейный врач пророчит мне пол года. Не больше. Я много работал всю жизнь. И быть может, мало уделял время для своей семьи. Так позволь мне исправить эту ошибку. Приедь к своему старику. Это всё, что я прошу. Неужто это так много?