Спокойной ночи, папа

Флёр вскочил с кровати от от жуткого кошмара, что намертво сковал его ноги, из-за чего он, собственно, и грохнулся на пол. Уже там, лёжа и рассматривая надоевший ему белый потолок, Флёр думал, что если так пойдёт и дальше, он просто сбежит из этого дома. В своих кошмарах Флёр почему-то считал виноватым именно дом, а ещё картину. Да-да, картину. Которая висела внизу в одной из комнат со шкафами, набитые хрен пойми каким барахлом, начиная с баночками с пылью и заканчивая живыми глазами в бокалах и отрубленной головой петуха. Что самое странное в картине - это куча дырок в разных её частях. Про кучку кухонных и охотничьих ножей возле неё Флёр предпочёл не думать, ровно как и том, почему человек на картине вызывает желание немедленно схватить один из этих ножей и попрактиковаться в точности метания этих качественно заострённых предметов. Флёр, вспомнив ненавистную морду, безумно оскалился, видимо думая всё-таки осуществить свои желания. Но лёжа на полу это не сделаешь, поэтому, кряхтя не хуже стотригоднего старика, он поднялся с пола, подошёл к шкафу с вторкнутой в дверцу вилкой и, выбросив половину одежды на пол, начал искать, что надеть. Он думал, а ещё он подумал, что также и в своей прошлой Без-Амнезийной жизни считал, что преподносить плохие известия нужно за едой и обязательно в домашней одежде. *** - Я хочу пойти на родительское собрание детей, - заявил Флёр за завтраком, с неким садистским удовольствием наблюдая как закашливается Резерий, а лица мальчиков белеют до цвета первого снега. Лишь Кири осталась спокойна, кормя с ложечки своего одноухого медведя. Когда громкие и лицевые позывы на Тот свет закончились, на Флёра уставились трое пар глаз и во всех, как в одном, читалось лишь одно: «Ради всех святых печенек, пушистых зверьков и хрупкой психики чужих родителей, пожалуйста, останься дома!!!» Флёр сделал вид, что не увидел. Резерий, прокашливгись, начал мягко: - Родной, тебе не кажется, что ещё слишком рано покидать особняк? Ты не до конца выздоровел и боюсь, чтобы тебе не стало хуже. Тем более вдали от дома. Флёр фыркнул. - Ну уж нет, Рез. Я иду и точка! – Для убедительности мужчина сложил руки на груди. - Нет. Ты остаёшься. Я не собираюсь подвергать тебя опасности из-за глупых прихотей. - Сам ты глупый, а мои прихоти очень даже обоснованные. - Родной, не выноси мне мозг, а? Ты останешься дома. - Нет. - Да. - Не-е-ет. - Да-а-а. - Родители, вам сколько лет? - не выдержала Кири. - Ой, ты-то хоть не лезь. - Не рычи на дочь. - Я не рычу. - А я не останусь дома. - Ставлю на отца, - прошептал Юма, нагнувшись к Аои и Кири. Дети переглянулись, в хитрых глазах проскользнул слабый азартный огонёк. - Мы на папу. - Ахр-р, сколько можно. Ты не пойдёшь на собрание. - Тогда я съеду из нашей комнаты, и ты будешь спать один! - Я и так сплю один. - Плевать. Я иду. - Ой, делай, что хочешь. Но не жалуйся потом, что тебе скучно и ты хочешь уйти. - А может не надо, - заныл Юма. Но Флёр был настроен весьма решительно, поэтому печальный взгляд сына его не переубедил. Как итог: всему семейству пришлось смириться. Юма, глубоко и раздосадованно вздохнув, отсчитал наглым брату и сестре проигранные скрученные шарики неизвестной листвы. Вот знал же, что на папу нужно ставить! *** - Ты точно уверен? Может лучше вернуться? - В который раз пытался уговорить Резерий. Супруги стояли перед аркой под переплетёными ветвями деревьев. Дети остались дома под надзором Зэкви, клятвенно обещавшая следить за их хорошим поведением. Уже у самых дверей Флёр, обернувшись потрепать старшего и младшего сыновей по голове, заметил их подавленное состояние. "Ясно всё с вами, хомячки, снова что-то скрываете" - думал тогда Флёр. Но про себя решил, что не будет сильно ругать детей, тем более если они сами раскаиваются. Не педагогично! Резерий вытянул руку вперёд и зашептал что-то неразборчивое, потом громко и отчётливо произнёс: - Дирайд. Академия Международного Содружества. Главные врата. Проход арки углубился вперёд, постепенно заворачиваясь в спираль. От начала в глубь вращения ползли зелёные нити. От открывшегося прохода веяло такой мешаниной эмоций и магии, что у Флёра на секунду потемнело в глазах. Резерий заботливо, но крепко взял мужа за руку, Флёр обхватил в ответ. От страха мужчина зажмурился. Шаг. Тело перевернуло и вывернуло наизнанку, пришла невероятная лёгкость и слабость всего организма. Приземлившись на твёрдую поверхность, Флёр почувствовал, как подгибаются колени, и если бы не поддержка Реза, он бы не очень красиво "прилёг отдохнуть". - Ты в порядке? - участливо спросил Рез. Мужчина кивнул. "Хера се домик" - таково было первое впечатления Флёра об Академии. Сооружение, этажов шесть в высоту (причём этажи-то не низкие), змеёй завивалось в глубь леса без зримого конца. На переднем дворе располагался стриженный мини-сад с декоративными деревьями и ухоженными клумбами. Флёру у сразу же захотелось подбежать и понюхать эти милые цветочки! А потом лечь на них, вырвать с корнем и отравить кислотой. Он протестующе замычал, когда Рез, увидевший нездоровый блеск в глазах мужа, повёл его вперёд ко входу в Академию, крепко держа за руку. *** Как и предсказывал Резерий, на родительском собрании Флёру было скучно. Даже не так. Прибейте-меня-кто-нибудь-я-вас-умоляю как скучно. Поэтому он без зазрения совести положил голову на плечо мужа и еле слышно сопел, прикрыв глаза. Сире Норки – преподаватель и по совместительству отвечающий за группу близнецов – закончив со вступительной частью, перешёл на оценки учащихся и их «хвостах». Лишь когда очередь дошла до близнецов, Флёр нехотя оторвался от удобного и тёплого плеча. - Так-так-так, близняшки, - пробормотал Сире Норки, уткнув длинный крючковатый нос в журнал. – Аоилимир. Ах, какой умный мальчик и успеваемость у него отличная, да-да. Вот только отвечать почему-то никогда не хочет. Как ни спрошу, он молчит. Другие руки тянут, а он не ответит, пока у него лично не спросят. А ведь он всегда ответ знает! Мужчина толкнул Реза локтем в бок. Муж быстро его понял: - Аоилимир – полное имя Аои. Флёр кивнул. - Ох, и прогуливает он часто, - продолжал Норки. - Вы поговорите с ним, дорогие. Может, у него проблемы какие. В его возрасте такое частенько бывает. Может, на свидание бегает? Ох ладно, с ним не так всё страшно. А вот Юмасааскан. Ой-ой-ой, что за ребёнок. С преподавателями огрызается, на лекциях спит, оценки просто ужас. Я уж не знаю, как на него повлиять. Нет, я не оспариваю Ваши методы воспитания, ну, может, мальчику лучше к психологу сводить? Честное слово, хулиган растёт. - Мы Вас поняли, Сире Норки. Резерий злился – это Флёр понял сразу. Только, почему до него так и не дошло. Он должен был удивиться, что его дети неподобающе себя ведут, и клятвенно пообещать их исправить, но, наоборот, поведение мальчиков не казалось ему чём-то необычным и ругать он их за это не собирался. Аои учится на «отлично», поэтому не удивительно, что мальчик решил пропустить пару-тройку уроков. Флёру подумалось, что, возможно, ему просто скучно. А может и, правда, свидание было? А Юма... его осуждать мужчина также не хотел. Он и сам уснул на второй минуте гудения этого недопрофессора, что уж говорить о четырнадцатьтригоднем мальчишке, у которого, как он запомнил, энергия била через из всех щелей! А учёба. Аои ему поможет. Ну, или он попробует. Фрёр ещё немного поразмышлял насчёт поведения мальчиков, - всего на секунду! - уложив голову обратно на плечо мужа, и уснул. - Малыш, ты зачем это сделал? Юма, чуть ли не плача, но сдерживаясь изо всех сил, крепко держал в маленьком кулачке оторванное ухо мишки - любимой игрушки Кири. Флёр присел на корточки перед сыном, неотрывно смотря ему в глаза. Мальчик отвернулся и всё-таки всхлипнул. - А почему она врёт?! - воскликнул он, со всей злостью вглядываясь в глаза папы. - Врёт? И в чём же она врёт? - Флёр нахмурился. Одной рукой он погладил мальчика по спине, чувствуя как колотится маленькое сердечко. - Она сказала, что у нас будет братик! Она же врёт! Если бы у нас должен был появиться братик, мы об этом знали! Она врунья, папа!!! - мальчик заплакал, всё ещё держа оторванную лапку. Флёр завис на секунду, переваривая новую информацию. Юма потянул к нему ручки, и он обнял его, своего сына. " Юма и Аои мои единственные дети" Флёра потрясли за плечо. Собрание подходило к концу, все уже расходились, Сире Норки со всеми прощался. Мужчину это даже обрадовало. Эти сны стали появляться всё чаще и чаще и порой не несли в себе смысла. Да, сейчас ему приснилось что-то вполне разумное и Флёр мог бы приписать этот сон к реальной ситуации из прошлой жизни, но к чему ему постоянно сняться мёртвые серые бабочки, он не знал. Заострять на этом внимание мужчина не хотел, думая, что сны как сны, ничего страшного. Не придавал им особого значения. Да и вспомнить своё прошлое он не особо рвался. Ну, подумаешь забыл. Или само вспомниться, или иди-ка ты лесом. Флёр широко зевнул, прикрыв рот ладонью. " Никогда больше не буду ходить на собрания " - решил для себя мужчина, выскочив из-за парты. Желание как можно быстрее убраться из этого места было нестерпимым. И, конечно, по всем любимому закону подлости, ему нужно было на кого-то налететь. И не просто налететь, а сбить с ног и усесться верхом. И, что вы, всё совершенно случайно! Тело под Флёром громко выматерилось и попыталось спихнуть наглого захватчика его чести. Но Флёр, обескураженный произошедшим, только поудобней устроился на тёплой живой подстилке. Слезать он явно был ненамерен. - Слезь с меня, сука!!! - не выдержало и завопило нечто под ним. Сире Норки поспешил на выручку. Небольшими усилиями он поднял Флёра с тела, а потом и само тело. Им оказался накрышенный широкоплечий мужик с длинными светлыми волосами. Чувство прекрасного Флёра дало сбой. Ладно, если бы ему это шло. Так смотрелось это как розовое кружевное платьице на горилле. - Прошу прощения за это недоразумение, мой супруг в последние нехорошо себя чувствует, вот и не смог устоять на ногах, - на одном дыхании соврал Резерий, держа мужа за плечи подальше от злого накрашенного дяди. - Нехорошо?! - взвизгнуло Это. - Нехорошо, говоришь. Да ему по жизни хреново. Чего вылупился?! Думаешь, тебя здесь жалеть будут?! Думаешь, головой ударился и память потерял и всё, теперь мы всё забудем?! Нет уж!!! Ты всегда был дрянью, что тогда, что сейчас!!! Тебя в клетке держать надо, урод!!! Тварь!!! - Ой, заткнись, а. Буду я притензии дворовой шавки слушать. Флёр услышал как сзади хихикнул его муж. Сире Норки и размалёванный мужик стояли, словно громом поражённые. Первым отмерла истеричка. Он продолжал что-то кричать, пока не подоспела его жена и не увела впадшего в настоящую истерику мужа. Резерий поспешил увести Флёра оттуда. Уже идя по одному из коридоров Академии, он решил спросить: - Я же просто на него упал, чего вопить-то? - Глаза мужчины всё ещё напоминали по размерам блюдца. - Здесь все психи или мне так повезло одного из них встретить? Резерий нахмурился, обдумывая как бы правильней преподнести ответ: - Родной, понимаешь... Просто не все здесь, рады, что ты вернулся. - Почему? - В прошлом ты был... ну... с характером... который мало кому нравился. И из-за недопонимания многие люди, скажем так, не очень тебя любили. И... - Хватит, - Флёр поднял руку. - Я понял. Не продолжай. Какое-то время они шли молча. Резерий не спешил начинать разговор, а Флёр обдумывал сложившуюся ситуацию. Когда ему это надоело, он пнул мужа по ноге, смотря на него с искренним возмущением. - Ты же, сволочь такая, рядом стоял. Помочь не мог, что ли? Резерий потёр ушибленное место. - Не хотел портить тебе веселье. - Мне тебя жалко, - покачал головой Флёр. Ещё он хотел похлопать мужа по спине в знак поддержки, но решил, что тот обойдётся. - Почему? - Спрашиваешь ещё. Ты свои стандарты веселья видел? Не-е-ет, это ещё не веселье. Я ещё раз передумал! На следующие собрание я иду один!!! - О, Самара... Резерий подумал, что в этой голове уже расцвёл план по уничтожению всей Академии и в подтверждение Флёр злобно, совершенно безумно рассмеялся. - Кстати, - Рез прервал смех сумасшедшего гения, - разрешим детям поехать? Или пусть дома остаются? - Ты о чём? - Ты совсем ничего не слушал, да? - Конечно. - Кивнул. - Поездка в город Cakramerum. Я был там несколько раз. Им точно должно понравится. - Пф, пускай едут, - Флёр беззаботно махнул рукой, безошибочно сворачивая в нужный коридор к выходу из здания.