Грим из иного времени

Кричер перенес нас в мою комнату и пока мальчик отходил от знакомства с домовиком и аппарацией, я решил хоть что-то да рассказать: — Это моя комната, Гарри. Здесь все красно-золотое, так как я учился на Гриффиндоре, как и твои родители. Это один из факультетов в школе магии Хогвартс. Еще есть Слизерин, Рейвенкло и Хаффлпафф. Вся моя семья училась на Слизерине, так что готовься, что тебя будут зазывать туда. — А… а если я попаду не на Грифиндор или Слизерин, то ты сильно расстроишься? — спросил Гарри. Его явно волновало одобрение со стороны близких. — Обучение одинаковое. Несмотря на то, какой факультет для тебя окажется лучшим, ты все равно останешься моим крестником. Не волнуйся. Идем, познакомлю тебя с бабушкой Вальбургой. Хотя, нет, подожди, — я подошел к стене и снял фотографию. — Это ты и твои родители. Возьми. Думаю, будет неплохо начать собирать альбом с фотографиями, не считаешь? Я думаю, стоит написать в газете, что ты хочешь взглянуть на фото родителей, тебе пришлют… Я замолк, так как мальчик порывисто обнял меня. Сердце залила теплота. Ничего, Гарри, мы еще повоюем. Может, пока есть время, выучить ЗоТИ и пойти преподавать. Просто у меня нет идей, как защитить его в Хогвартсе. Да, школа — самое безопасное место, но кто защитит детей ОТ Хогвартса? — Хозяйка в гостиной. Мне предупредить? — поклонился мне домовик. Какой он смирный, просто прелесть. — Пусть будет сюрприз. И найди одежду для Гарри. - Гарри, сейчас мы войдем в комнату и там будет сидеть на вид очень серьезная женщина. Это моя мама. Не волнуйся, на самом деле она прелесть, только не говори ей, что я так сказал, хорошо? — мальчик оторопело кивнул, а я открыл дверь. Вальбурга в этот момент отвязывала от лапы совы письмо. Она повернулась ко мне, но ее взгляд споткнулся о Поттера. На сдержанном лице начали проступать эмоции неописуемой неожиданности. — Это твой крестник, Сириус? — Да, мама. Гарри, это Вальбурга Блэк, моя мама. Матушка, это Гарри Поттер. Я подумал, что если ужин будет в кругу семьи, то не пригласить крестника будет кощунством. Как думаешь, куда лучше будет подать статью с просьбой прислать Герою магмира фото его родителей? — Я напишу в «Пророк». Ах, да, и Меда, и Нарси придут не одни. Нарси с мужем и сыном, а Меда сказала, что не готова меня так сильно травмировать и придет только с дочерью. Но это уже что-то. Я думаю, надо будет нанять детектива, чтобы он узнал родословную этого хаффлпаффца*. Возможно он полукровка, хоть и не знает этого. — Хорошо. Я рад буду увидеть их, а если ссор на тему чистоты крови не возникнет — это будет великолепный семейный вечер, — даже не солгал я. Встреча с Пожирателем немного напрягала, но не думаю, что аристократ будет оскорблять брата своей жены. А вот его сын, боюсь, не сдержится. Надо будет незаметно отвлечь мальчишек. — Сынок, не уходи далеко. Скоро появится целитель из Мунго, меня беспокоит твое самочувствие. Все же, Азкабан не курорт, ты отощал. Вдруг тебе плохо, а мы этого не видим. — Эх… Ладно. Но пусть и Гарри посмотрят. Меня волнует его шрам и зрение. Да, знаю, шрам от проклятия, но Авада же не оставляет следов? Или пока меня не было, что-то поменялось? — А ведь правда. Гарри! — воскликнула мама так громко, что не только крестник, но и я вздрогнул. — Сейчас придет целитель, она посмотрит вначале твоего крестного Сириуса, а затем взглянет на твои шрам и глаза, хорошо? А пока Кричер проводит тебя в твою комнату, где ты выберешь цвет обоев и все прочее и переоденешься. Кричер! Хлопок и Гарри исчезает, а из камина легким шагом выходит рыжеволосая девушка в лимонной мантии. Их точно этому учат. Даже завидно. — Леди Блэк, мистер Блэк, мое почтение. Мое имя Шарлотта Кэлдаль. Я рада была услышать, что вы, мистер Блэк, оказались невиновны, и лично вызвалась провести обследование. — Мы с вами знакомы? — не подумав, ляпнул я. — Ох, совсем чуть-чуть, — покраснела девушка и я стал думать о кое-чем очень, очень… — Я проводила ваше обследование, когда вы поступали на службу в аврорат. Вы были у меня первым пациентом. — Как я мог забыть такую милую девушку? — Бля, Блэк был аврором! Что делать! Почему я этого не знал? Сейчас еще пойдут вопросы, мол, а помнишь старые дела, помнишь тренировки. Чеерт! Я матерился внутри и улыбался снаружи, делая очередной шаг в сторону двуличности Волдеморта. Как бы меня до его возрождение третьим Темным Лордом не окрестили. — Ох, ну что вы, — еще больше зарделась Шарлотта и, сверкнув глазами, потребовала: — Раздевайтесь. Я медленно начал расстегивать рубашку, недоумевая. Что? Тут как бы Вальбурга, что, прямо при ней? Ааа, Келдаль намекает на осмотр. Так, надо сделать вид, будто я сразу так и подумал. Было неловко раздеваться перед девушкой, видевшей Блэка в явно лучшей форме. Я уже успел наглядеться на мое «прекрасное» тело в зеркале ванной комнаты: кости торчат настолько, что кажется, будто на пособие в кабинете биологии натянули кожу. Лицо серовато-белое, с впавшими скулами, из-за чего серые глаза кажутся черными. Темные волосы непривычно длинные, я просил домовика принести ножницы, но мне их не дали, видно, подобное нынче в моде. Девушка начала махать палочкой, накладывая диагностирующие заклинания или нечто вроде того. Вот еще одно удобство магии: МРТ, ЭКГ и УЗИ проводятся простыми (или не очень) движениями волшебной палочки. — На удивление, мистер Блэк, из всех возможных последствий продолжительного воздействия дементоров у вас лишь истощение. Даже снижения умственной активности не наблюдается, а также депрессии и меланхолии. Вы очень стойкий, мистер Блэк, — девушка кокетливо взмахнула ресницами, а я вспомнил, как тоскливо стало, стоило дементорам приблизиться. Они же вроде души выпивают, да? Может, именно из-за отсутствия души в теле Сириуса Блэка меня притянуло сюда? — Благодарю, мисс Кэлдаль. Если вам не трудно, не могли бы вы провести диагностику моего крестника? — я улыбнулся и с картины за спиной целительницы мне похлопал один из предков. Готов поспорить, если бы он знал жест «класс», он бы и его мне показал. — Ох, да, конечно. Минуту, вы про Гарри Поттера? Для меня будет честью обследовать его. Если вы не против, я могу стать его личным целителем, — карие глаза девушки горели восторгом. Не успел я открыть рот, мамина рука легла мне на плечо и в кожу впились острые ногти. — Мы с удовольствием примем ваше предложение, мисс Кэлдаль, — ответила Вальбурга. — Кричер, приведи внука. Возникшему с хлопком Гарри представили его личного лечащего врача и наказав раздеться, начали осматривать-обследовать. С каждым движением палочки девушка все больше хмурилась и в итоге от улыбчивой рыженькой не осталось и следа. — У него много синяков, некоторые из которых совсем старые. Зрение можно поправить зельями, рецепт я вам пришлю. Но шрам… Я много видела на практике, но это я вижу впервые. Оно не темное — черное, не в обиду Блэкам будет сказано. Я понятия не имею, что это. Мне нужно перерыть архивы… — Крестраж, — решил сократить девушке поиски. — Что? Стоп, что?! В ребенка? Кто посмел?! — и вот разгневанная фурия стоит рядом с нами. — А вы догадайтесь. — Темный лорд. Надо найти способы уничтожения этой мерзости… — Авада или василиск, что еще не помню. Но убивать моего крестника я вам не позволю, — я обнял мальчика за плечи и притянул к себе. Он дрожал от страха и мне на душе стало погано. Ничего, мелкий, выкарабкаемся. — Я поищу. Завтра утром пришлю список зелий и заключения осмотра. — Тоже сомневаетесь, что мне его так просто отдадут? — полувопросительно сказал я, но Шарлотта все же ответила: — Я училась в Бобатоне*. У меня нет розовых очков по отношению к Дамблдору. Мальчик ведь жил у магглов, верно? Герой магического мира — и у магглов, которые явно магию и мальчика не любили. Это наводит на определенные мысли. Не думаю, что Альбус Дамблдор позволит так просто уйти герою из его загребущих лапок. Ведь если опекуном Гарри станете вы — мальчик может поехать учиться в Дурмстранге или Бобатон и директор никогда не сможет связать славу Поттера и свою. Я выступлю на суде — а я не сомневаюсь в его вероятности, — свидетелем и передам все заключения и личные наблюдения, а после вашей победы принесу клятву личного целителя. Девушка откланялась и ушла камином. Я помог крестнику, которого до сих пор трясло, одеться. Обняв мальчишку, я потрепал его по голове, стараясь успокоить. Эх, Гарри, какой же ты впечатлительный. Не волнуйся, не отдам тебя ни Дурслям, ни бородатому деду. — Я с тобой, — само вырвалось у меня. В ответ меня молча обняли за шею, сделав в сотню раз счастливее. Кажется, у меня теперь есть воспоминание для патронуса.