Грим из иного времени

— Bonjour, mon petit garçon, — проворковала Келдаль, обнимая похожего на нее рыжего парня. Он был на полторы головы выше девушки, поэтому выражение «маленький мальчик» в сочетании с ним выглядело странным. Еще вчера, после нашего памятного разговора, Шарлотта бросилась писать письмо брату. Не знаю, как птица так быстро долетела (может, Келдаль придала ей скорости «магическим пинком»), но уже в одиннадцать часов утра следующего дня мы принимали двух гостей. Брат Келдаль, вроде его зовут Эжен, отличался от сестры только более темным цветом глаз да ростом. За его спиной пряталась девушка едва ли на несколько лет старше Доры. Она была одета в шелковое серебристо-голубое платье с пиджаком и напоминала школьницу. — Шарлотта, я не знаю, понимают ли твои родичи английский, но у меня один вопрос: девочка хоть совершеннолетняя? — поинтересовался у старшей Келдаль я. — Я окончить девятый курс! Мне почти двадцать лет! — вспыхнула Анретта. Ее жених лишь тихо посмеивался, приобнимая невесту. — Мы знаем английский, мосье Блэк. И, не беспокойтесь, ваш дом не обвинят в краже несовершеннолетних. Мы оставили дома записку о том, что хотеть посетить мою сестру. — И без угроз? — прищурилась Шарлотта. — Ну… В любом случае, мы уже тут. Ты говорила, что тут может понадобиться помощь моей Анретт? — А она справится? — с недоверием пробормотала Вальбурга у меня за спиной, но ее услышали. — Я не зря быть вначале избрана на Веритэ́, на факультет самого Фламеля! И хоть по настоянию родителей я через пару лет перевелась на Суа́н, я все равно получала орден Фламеля за достижения в целительстве! — И чего вы не пошли работать по профессии? Окончание девятого курса приравнивается к окончанию Академии целительства, разве нет? — заметив мой удивленный взгляд, Вальбурга пояснила: — Если бы мисс была целительницей, она бы пришла в их форме, а не в школьной. Как оказалось, это была больная тема у француженки. На ее глазах проступили злые слезы и она, сбиваясь на французский, рассказала: — L’oncle* не позволил мне пойти работать, сказав « Tu est petite fille* ». По его мнению я мала для работы. Да он просто хочет побыстрее сбагрить меня замуж, подписав брачный контракт. Я люблю Эжена, но чувствовать себя племенной кобылой! — девочк… девушка уткнулась носом в грудь своего жениха и расплакалась, а младший Келдаль с улыбкой спросил у сестры: — Мы пока останемся у тебя, ты не против? Вроде, у тебя была квартира в маггловской части Лондона? — Да, совсем близко к Мунго, соседнее здание. Я запирала на ключ и кровь, так что открыть сможешь обычной Алохоморой, предварительно капнув пару капель на дверную ручку. — А меня примет? — Ты мой брат, — улыбнулась Шарлотта. — Я сегодня же пойду к знакомому-артефактору и попрошу у него две копии моего ключа — уж в чем, а в артефакторике я бездарность. А я останусь тут, не буду вам мешать. На меня с прищуром посмотрели и Эжен с ухмылкой спросил у Шарлотты: — C'est ton amant ? — Non ! C'est le parrain de mon seigneur ! Ne même pas penser comme ça, mon frère ! *— вспыхнула девушка. — Давайте лучше вы займетесь работой, а не будете обсуждать мою личную жизнь! Вас ждут в Мунго! Я едва уговорила Сигрейва передать мне наблюдение за Лонгботтомами на сегодня, и все время, что Гилберт нам отвел, мы тратим на пустые ссоры. — Так ты знала, что мы прибудем? — удивился младший Келдаль. — Догадывалась. Я все же твоя сестра, и бедокурили мы на Суане вместе, — девушка легонько стукнула брата по плечу и развернулась к нам: — Миссис Блэк, мистер Блэк, я буду сопровождать Эжена и Анретту. Думаю, тогда будет меньше вопросов из-за их пребывания в Мунго. Если вдруг перепуганные родственники пришлют сову с громовещателем, сожгите к чертям. Только не сову, Вольшетт мне до сих пор нравится. — Может хоть перекусите? — заботливо предложила Вальбурга, превращаясь из холодной английской леди в мягкую русскую бабушку. — Нет, благодарю, мы перед перемещением позавтракали. Иначе бы нас хватились сразу. А так только под вечер вспомнят: с семьей мы не обедаем, — улыбнулся Эжен и последовал к камину за сестрой. Три вспышки зеленого света — и в гостиной стало на трех французов меньше. — Да, по сравнению с Келдалями, англичане действительно холодны и зажаты, — вздохнул я. — А ты не понял? У них в родстве огненные птицы, — с легкой долей отвращения призналась Вальбурга. — Кто? — Вейлы. Маленькая доля, на обращение не хватит, да и на повальное очарование тоже, но характер бурный. Но смешивать кровь с магическим существом… — передернула плечами мама. — Да и чистокровные вейлы те еще кукушки. Прошла любовь — улетает, оставляя детей на отца. И не отречься от ребенка — с теми, в ком сильна кровь магического существа, такое проделать невозможно. — Мило, — пробормотал я. И вдруг слова Вальбурги напомнили мне об одной из строк письма Джеймса. — Мама, не подскажешь, где я могу прочитать информацию об ритуалах Отречения? — Зачем тебе? — прохрипела матушка. Судя по побледневшему лицу женщины, это было что-то покруче кровавых жертвоприношений. — Хочу проверить информацию одну. — Спроси у портретов в библиотеке. Я никогда не читала подробно об этом, предпочитая самый легкий способ — выжигание с гобелена. Но ты ведь не будешь ничего из этого применять на практике, да, Сириус? Руслан? — испуганно спросила Вальбурга, сжимая побледневшие от напряжения пальцы. — Нет. Не волнуйся, я никуда не уйду, — я постарался успокоить дрожащую от испуга женщину объятиями. Помогло не сильно, но все же. А в библиотеке я откопал запыленный том родовой магии. По состоянию книги было понятно, что ее не открывали не то что несколько лет — веков. Как и сказала Вальбурга, самым легким вариантом было выжигание с гобелена, но дальнейшие способы, включающие жертвоприношения и прочие милые вещи, вызывали тошноту. Хуже уже и не могло быть. Но открыв следующую главу, я понял, что хуже может быть. Более того, хуже уже есть. Я едва ли не скатился по лестнице и влетел в гостиную. Вероятно, у меня был настолько безумный взгляд, что ошарашенная Вальбурга подпрыгнула и разлила на себя чай. — Сири? — Читай, — я протянул открытую книгу и уселся на диван, стараясь отдышаться. — «Рунное отречение»? Зачем? — удивилась мама. — Читай до конца. А точнее, взгляни на последний пункт в классификации. — «Абсолютное отречение закрепляется руной Соулу» … Гарри?! Его хотели отречь? Сомневаюсь, что это были твои друзья, но тогда Том или Дамблдор, это ведь кто-то из них, да? — от испуга эмоции матери смещались в неконтролируемую ярость. Нда, кто бы про огненных птиц говорил. — Думаю, да. — Но у него ведь ничего не получилось? — Гоблин несколько раз называл мальчика наследником. — Это радует. Сомневаюсь, что мальчика пытался отречь Том, ему не до этого было. Значит, добрый дедушка. Но каким образом он смог попытаться? — Не знаю. Может, Основатели были связаны не только дружбой, но и кровью? — При чем тут Основатели? — Ну, в Гарри течет кровь Гриффиндоров, а мать Дамблдора была из Рейенвингов, ветви рода Рейвенкло, — пожал плечами я. — Великая Моргана… — прошептала женщина. — То есть ты знал о всем этом и молчал? Сириус Орион Блэк, или как там тебя, есть вещи, которые необходимо рассказывать первостепенно! У меня внезапно началась тренировка по ЗоТИ. Иначе я не могу назвать то, как за мной гонялась мама и швыряла в меня заклятия не слишком светлого содержания в перемешку с руганью. Благо, сегодня все дети были с Нарциссой. Через полчаса мы оба выдохлись. Ничего серьезного со мной не сделали, но зеленый ирокез на моей голове был удивительно крепким и стойким. Только хобот вместо носа доставлял дискомфорт. Но взмах палочки Вальбурги — и я вновь нормальный человек, пусть и со странной для меня длиной волос. — Надеюсь, в будущем ты постараешься рассказывать о чем-то подобном, — выдохнула мама. — Я думал, все об этом знают, — признался я, отбросив пальцами надоевшие пряди. — Род Рейвенвингов считался прерванным на территории Англии, так как пару сотен лет назад они отбыли в Америку. А о Кендре узнали только после ее свадьбы с Персивалем. Никто не спрашивал о ее семье. Узнай все о Рейвенвингах — это бы стало новостью десятилетия. Боюсь, бедную Ариану Дамблдоры пророчили на место будущей главы рода Рейвенкло. И если это так… — То Дамблдор убил собственную сестру, чтобы та не смела забирать его возможную славу как наследника Рейвенкло. Свел с ума Реддла, наследника Слизерина, и попытался выгнать из рода Гарри, наследника Гриффиндора. Какие веселые у старичка хобби. Что будем делать с Гарри? — Расскажем все Келдаль, отведем на полный анализ крови к гоблинам, если получится, проведем пару ритуалов в меноре Поттеров, — начала загибать пальцы Вальбурга. — Он закрыт, ключ у Алисы, — вставил я. — Вернем Алису и возьмем ключ, — совсем не по-аристократически закатила глаза мама. — Если директор попытается еще что-то сделать — уедем во Францию. Там и обучение лучше, и директор другой. Еще и в газету напишем, мол «Как жаль уезжать, но тут нам не дают покоя…» Да только за это Дамблдора удавят все домохозяйки. Как же, посмел угрожать Герою. В окно развороченной кухни влетела сова. Покружив надо мной, она уронила мне на ноги алый конверт. Было не похоже, что это был громовещатель, поэтому я осторожно развернул письмо. Исходным адресом значился Аврорат. Неужели вчера я все же кого-то убил, а не просто покалечил?