Грим из иного времени

Тогда, шесть дней назад, все были поражены словами Вальбурги. Ее речь затрагивала глубинные уголки души, и не только потому, что атмосфера в зале была зашкаливающая, нет. Просто все понимали, что это не взятая с потолка речь о придуманной проблеме, эти слова шли из сердца. Вальбурга делилась своей болью, своими страхами — и это было сильнее Империо. После речи матушки все стояли, словно пораженные громом, не в силах ни зааплодировать, ни уйти, ни попросту моргнуть. Лишь широкие от удивления глаза были видны сквозь прорези масок. И вот раздался хлопок. Аплодировал «Сигрейв». Мерно, словно издеваясь, он хлопал и хлопал, и вслед за ним, уже искренне, рукоплескал весь зал. Начались обсуждения выхода из нынешнего положения. Причем идеи были разными, от реформ до убийства Дамблдора. Причем за последнее проголосовали чуть ли не все. Впрочем, позже голос разума все же восторжествовал, и мы остановились на пересмотре дел заключенных (в чем Блэки были заинтересованы) и попытке хоть что-то изменить в Хогвартсе. До 91 года оставалось еще пять лет, а значит, пока что там ничего веселого и смертельного не было. Ну, не считая пауков, Василиска, крестража Волдеморта и Дамблдора. Так, мелочи. Обговорив напоследок личности тех, кто возможно смог бы к нам присоединиться, все распрощались и разошлись по домам. Меня же отправили тренироваться. В попытках выучить хоть половину основных аврорских заклинаний я потерял шесть дней. Кингсли в маленькой записке, доставленной серой совой, посоветовал все же прийти в понедельник 10 августа, а не ровно через неделю, как он и просил. Не могу сказать, что меня встречали с караваем, но множество магов, незнакомых мне и знакомых Блэку, считали своим долгом поприветствовать меня дружескими хлопками по спине и плечам. В итоге к концу дня я насчитал на себе пару синяков от весьма ретивых коллег. Конечно, были и те, кто смотрел на меня с возмущением или даже с неприкрытой ненавистью. Одним из таких был, что не удивительно, Моуди. Впрочем, пока он не приблизится ко мне, я буду его игнорировать. — Сириус, ты все же пришел! — радостно оскалился темнокожий маг, и я приветственно пожал Шеклболту руку. — Будто у меня был выбор, — пробормотал я себе под нос. — Брось, ты сам говорил, что бывших авроров не бывает. Так что просто смирись. Скримджер лютует, поэтому контракт подпишешь у меня. У нас увеличили штат и твой кабинет занял Уильямсон. Поэтому, просто ради приличия спрошу, ты не против побыть моим напарником? Я, конечно, не Джеймс, но все же сопли на кулак не наматываю. Так что, идет? Я неопределенно пожал плечами, и прошел следом за магом в его кабинет. Здесь было на удивление современно: ковровое покрытие, пластиковые жалюзи, электрическая лампа — и не скажешь, что тут обитает маг. Мне протянули договор, и я начал его читать. А то мало ли, подпишу, а там будет нечто вроде «даю согласие на продажу души» или «буду танцевать на столе в бикини». Но не найдя ничего криминального, я расписался предложенным мне пером, благо роспись Блэка я нашел в его письмах. Внезапно руку словно лезвием резанули. И учитывая то, что мне не предложили чернил, то у меня в руках… — Да, сам не в восторге от этих заморочек, но нас до сих пор заставляют подписывать этот договор кровью. Хотя, говорят, собирают подписи на запрет этого пережитка прошлого. Надеюсь, ставить подпись будем не этими Кровавыми перьями, — «милое» перышко у меня забрали и протянули склянку с зеленоватым зельем и ватку. После открытия крышки в кабинете запахло спиртом. — Многое поменялось, пока меня не было? — постарался задать хоть один логичный вопрос я, обрабатывая руку. — Мелочи. Новенькие пришли в отдел, Моуди не зря «Безумным глазом» прозвали, все эти годы бегает и ищет Пожирателей, хотя, как по мне, большая часть из его заключенных сидит из-за придуманного обвинения. Но он же действует вместе с Верховным магом Визенгамота, кто мы такие, чтобы возмущаться? — Кингсли хотел было сплюнуть, но посмотрел на ковровое покрытие и передумал. — Тоже считаешь, что Дамблдор ведет нечестную игру? — Да. И что делать, спрашивается? Сидеть и смотреть на все это? — А как насчет попытки изменить все? — я подумал, что забросить удочку на тему нейтралов будет неплохо. — Нет-нет-нет, Сириус, я в прошлый раз говорил тебе, что Орден — это не мое, и повторю во второй раз. Нет, — замахал руками Кингсли. — Я зову тебя не в Орден. Нейтральная сторона. Без крови и убийств, просто старающаяся сделать магмир лучше. И наша цель не в том, чтобы уничтожить Дамблдора или приспешников Темного лорда, а в реформации. — И с чего ты взял, что мне это по душе? Может, я на стороне консерватизма? — Брось, у тебя в кабинете маггловские жалюзи, — я взглядом указал на окно. — Куда уж реформационней для потомка одной из 28 священных семей? — Твоя правда. Я подумаю, ты не против? Все же, не так просто вступить в какую-нибудь организацию, когда ты «потомок одной из 28 священных семей». Но если на твоей нейтральной стороне не будет убийств и жертвоприношений, а также Дамблдора, я почти согласен. Я молча кивнул. Да, Дамблдора у нас нет, но есть половина Ближнего круга Волдеморта и Гриндевальд. Красота. Мда, фиговенький у нас нейтралитет. — А пока давай займемся делом. Эту неделю мы без вызовов, но на наш отдел скинули пересмотр дел заключенных. От нас нужно: проверить, был ли суд, были ли достоверные доказательства, применение веритасерума, дача воспоминаний и тому подобное, — передо мной положили толстую, с мою ладонь, папку с делами. — Сегодня будет «теория», а завтра — полевые действия. Мда, если бы я знал, что в итоге я буду разгребать все то, что на «балу» нарешали, плюнул бы на это дело. Но пока у меня нет маховика, придется заняться делом. И я еще считал, что в аврорате придется ловить кого-то. Эх, если бы…