Баллада о Пламени Дракона

— Я гляжу, вас можно поздравить? А вчера мне казалось, что свадьбу нам гулять рановато…       Всё ещё пытаясь изобразить на лице кротость безмятежной лани и отчаянно борясь с желанием пихнуть в плечо самодовольно ухмыляющегося Кили, я во все глаза уставилась на Торина. Который не менее заинтересованно смотрел на нас. Н-да, наверное не каждый день его бесценный племянничек носит на руках хоббитянских девиц. Наверняка чаще волочится за всякими распутницами, о которых в приличном обществе и вспоминать неловко. И зовёт в кусты, чтобы показать свою шишку. Не еловую. — Ну так фифа же эльфийских кровей, какой тут гном устоит? — совсем не вовремя встрявший Двалин тут же напомнил мне своим замечанием о том, что уж каким-каким, а приличным общество гномов никогда и нигде не считалось. — Куда это ты несёшь нашего взломщика, малец?  — Из сортира…  — А что, вам и там помешали? Ты только скажи, какой подлец это сделал?  — Он! — устав от их грубого обмена любезностями, я со знанием дела ткнула пальцем в появившегося из-за угла здания заправки Фили. В конце концов, это из-за того, что он караулил под дверями туалета, мне пришлось пытаться совершить с треском провалившийся побег через окно. Вот когда они только всё успевают? Удивительно шустрый народ. И без меры наглый. Мне бы уже на земле стоять и обдумывать новый план, куда сныкаться, но нет, меня как бесценный груз держат на руках, и попробуй пикни хоть слово поперёк, и подгорный король узнает о том, что я всеми силами пытаюсь нарушить заключённый с ним контракт. А ведь меньше суток прошло, как подписала его. Ещё и Гэндальф, как нарочно, торопится к нам с явным намерением выяснить, что за суматоха происходит. Вот уж чего мне хочется меньше всего, так это объясняться с волшебником. Больно он проницательный. — Мне бы блинчиков…  — Ага, и шоколадный мусс, я помню, — покрепче перехватив меня, оставив брата отшучиваться на вопросы «заинтересованной общественности», Кили широкими шагами направился в закусочную. — Тебе чай или чего покрепче?  — Капучино с двойным молоком, — быть усаженной за пластмассовый красный столик и тем самым освобождённой от его до неприличия тесной близости просто восхитительно. Даже мысли о том, что объясняться с Гэндальфом и Торином всё же придётся, не могли испортить моего поднявшегося настроения. — И запеканку с земляникой.  — Ты что, в ресторан попала? — усмехнувшись, гном попросил подскочившего к нам мальчишку принести сосиски и латте, а затем с ленивым интересом взглянул на меня. — Далеко собиралась?  — В кондитерскую за десертом, так и знала, что ты девушку ничем вкусным угостить не можешь, — опустив голову, я с тоской взглянула на свои короткие, покрытые лазурно-голубым лаком ногти. Нужно было послушать совета подруг и нарастить их. Сейчас могла бы выцарапать глаза этому подлецу. И в кого он только такой привлекательный? Очень неловко себя ощущаешь, одновременно мечтая убивать и мучительно робея под натиском брутального шарма. — А ещё врал, что к моим услугам будешь.  — Послушай, принцесса, так нечестно, — внезапная настороженность Кили буквально сквозила в каждом его слове, не говоря уж о дёрнувшемся кадыке. Вот нужно было неумело пококетничать, чтобы увидеть растерянного гнома. Забавно. — Что не так? Я тебя на руках ношу, сон берегу, комплименты делаю, чего ещё вам, эльфам, нужно?       Ну, держите меня, святые тортики! Прям рыцарь в сияющих доспехах!       Точно, они же с братцем именно рыцарями себя и считают. Вчера уже были недоразумения по этому поводу на моём пороге. Хорошо хоть дракона не предложили убить, чтобы доказать свою отвагу. Хотя нет. Плохо. Они же хотят, чтобы я вместо них стырила какую-то цацку у этой самой рептилии. Ну и где же хвалёная рыцарская доблесть?  — Для полного счастья? — дождавшись его утвердительного кивка и наколов на вилку принесённую сосиску, я откусила её кончик. — Во-первых, нам, хоббитянкам, не нравится, когда к нам заявляются незваные гости, свинствуют в нашем доме, а потом чего-то от нас требуют!  — Я не свинствовал…  — Ага, ты совершенно без задней мысли решил, что у меня на окнах вместо занавесок висят салфетки, и логично предположил, что в них можно сморкаться и рот ими вытирать, — о том, какое нехорошее слово он написал рядом с подставкой для зонтиков, лучше промолчать, а то догадается, что я за ним подсматривала. — Во-вторых, мы, хоббитянские девы, очень деликатные создания и не переносим, когда нас хватают и лапают незнакомые мужланы гномьего происхождения. И…, — заметив, как недобро сощурил глаза племянник Торина, я решила, что разумнее будет закругляться с разбором его полётов в моём личном пространстве, — что-то я не припомню ни одного комплимента. Разве что замечание про маленькую… ну… экономию на лифчиках… большую экономию… вот. — Какие однако высоконравственные эльфочки пошли, — ухмыльнулся Кили, впечатлив меня очередной сменой своего настроения. — То в ванную к незнакомому мужчине врываются, то размер нижнего белья с ним обсуждают…  — Мы знакомы!  — Вот и я о том, — подмигнув, он с таким интересом уставился на то, как я ем сосиску, что она едва не встала мне поперёк горла. — Может, ты ещё и в «Королевских шалостях» снимаешься?  — Ты о чём? — сбитая с толку и донельзя огорчённая тем, что сосиски так быстро закончились, я ловко стянула одну из его тарелки. В конце-концов они наверняка позавтракали на моей кухне, а я этот праздник живота к несчастью проспала. — Какие такие шалости?  — Королевские, — краснея, гном сглотнул, а затем придвинулся ко мне ближе. — Хочешь, я тебе мороженое куплю?       Слизнув с сосиски майонез, я внезапно со всей отчетливостью поняла, отчего у него с таким сумасшедшим блеском горят глаза. Подлец! Вместе со своей шишкой! Неужели ни о чём другом думать не может?! Блин, куда я попала, и где мои вещи? Торин был исключительно прав, когда предупреждал о том, что мне небезопасно находиться в его отряде. — Девушка, у вас есть места для поцелуев? — то ли наглея, то ли теряя остатки рыцарского самоконтроля, Кили придвинулся ещё ближе и, не придумав ничего лучше, начал цитировать строчки анекдота из соцсетей, который я и сама недавно читала. И улыбнулся при этом так обворожительно, что дай Эру не рухнуть счастливой ласточкой к его ногам. — А? — Да вся, только не про твою честь!       Подскочив из-за стола, прихватив с собой его тарелку и непочатый стакан латте, я ретировалась под «крылышко» к Гэндальфу. И чихать на громкие смешки наблюдавших за нами гномов. Похоже, волшебник — теперь единственная безопасная гавань для моей целомудренной натуры.  — Что, Белли, жаркий принц попался? — улыбка старца была по-отечески доброй, и всё же в глубине выцветших голубых глаз искрился подозрительный огонёк. — Справишься?  — Я надеялась, что вы напомните ему о правилах цивилизованного поведения. — Тебе бы и самой неплохо о них помнить, — покосившись на честно отвоёванные мною сосиски, Гэндальф сделал глоток чая. — Чего ещё ты боишься кроме напористых гномов? — Стоматологов, — совершенно не потеряв аппетит от его замечания, я с удовольствием продолжила свой поздний завтрак. — А вы? — Темноты.  — Ещё бы, вдруг там стоматологи!  — И балроги с Шелоб, — невесело усмехнувшись в бороду, он всё же дал весьма ценный совет. — Я не всё время буду с вами. Выбери в отряде того, кто не обидит тебя, и не отходи от него ни на шаг.       Всё ещё мечтая попасть домой, но понимая, что не нарушу контракт Торина, я обвела взглядом балагуривших за столиками придорожной забегаловки гномов. Двалин так суров, что лучше с ним и с его родичем Балином не связываться, Бомбур в два счёта объест меня, Ойн, Глойн и Бифур явно не обрадуются роли моей компаньонки, а Торину и так хлопот кроме меня хватает. Ругаться будет так, что придётся забыть об обещанных им платьях. И несмотря на то, что в сердце что-то больно покалывало и неразумно тянулось к Кили и его безбашенному братцу, я выбрала Ори.