Баллада о Пламени Дракона

      Апрельское солнце заливало прекрасный Ривенделл тёплыми лучами, превращая его в кипучий океан молодой листвы и цветов. Воздух полнился криками птиц и запахом тёплой прогретой земли, от которого остро щекотало в носу. Это было совершенно несправедливо покидать такое волшебное место, не побродив вволю по его тенистым садам и загадочным рощам, но, к сожалению, кроме меня принятое Торином решение никого не огорчало. Напротив, эльфы кажется были только рады отъезду таких шумных гостей как наш отряд. Сомневаюсь, что если бы мы отбыли, как и собирались, через неделю, то они бы смогли с должным терпением пережить выходки гномов.       С удовольствием вдыхая разлившийся по округе запах цветущей черёмухи, стараясь не замечать любопытных взглядов, которые всё ещё бросали на меня некоторые из жителей обители, я вдруг поняла, что поляна, на которой нас провожают, мне чем-то знакома. Очень смутно, но всё же этот изумрудный газон, можжевельник вокруг журчащего фонтана и особенно изящная кованая лавочка в тени яблони — что-то в этом есть.  — Кили?       Разговаривавший с Дори и Бофуром гном обернулся на мой голос и вопросительно приподнял тёмную бровь.       Неужели он не замечает того же, что и я?  — Это место, — сделав несколько шагов в его сторону, я снова осмотрелась и почувствовала, что почти уверена в правильности своей догадки. — Здесь ведь снимался тот сериал, который крутили по кабельному в Пригорье?       Наверное, от удивления мой голос прозвучал слишком громко: на нас начали оглядываться.  — Вы там ещё и сериалы успевали напару смотреть? — пробасил за моей спиной Двалин, и по спине тут же побежали колкие мурашки, я отлично помнила, свидетелем какой сцены он стал и что подумал час назад. — Я гляжу, у вас прям семейная идиллия намечается.  — Всё не так, как вы подумали, — обернувшись, я натолкнулась на его смеющийся янтарный взгляд и поняла, что вот-вот взорвусь от гнева: шуточки в мой адрес меня совсем не веселили. — Мы просто включили телевизор, это что запрещается какими-то законами?  — Так что за сериал? — вмешался Торин, сумев переорать неожиданно вместе закашлявшихся Кили и Линдира. Вот уж не знала, что они оба страдают столь оглушительно громкой формой бронхита. И приступы такие внезапные.  — «Королевские шалости», — слишком поздно заметив, что продолжавший кашлять Кили делает мне знаки заткнуться, я беспомощно замолчала и вмиг покраснела, вспомнив, чем парочка эльфов из сериала занималась на этой самой лужайке. — Кажется, он так назывался…       Наверное, это был пик моего триумфа. Очень сомнительного, разумеется. Впервые в жизни столько народу смотрело на меня с нескрываемым интересом не из-за моего происхождения. Правда, повод был не лучше. Собравшиеся проводить нас эльфы кажется были так шокированы услышанным, что у них даже уши торчком встали. Гномы, напротив, едва сдерживали истерический хохот, и немногими, кто сохранял неподражаемое ледяное спокойствие, были лорд Элронд, Торин и Гэндальф.  — Простите… — понимая, что сказала нечто ужасное, я судорожно вцепилась в лямку своего рюкзака. — Я…  — Ничего, девочка, ничего, — наверное решив окончательно добить, Двалин, подмигнув, похлопал меня по плечу. — Все мы иногда смотрим порно, просто обычно не рассказываем об этом публично.  — Это была история про молодожёнов!  — Конечно, это была комедия про Венди и Робина, мы именно её и смотрели, — вмешался, наконец, Кили, и одарив меня убийственно ласковым взглядом, ловко задвинул себе за спину. — Белли просто что-то напутала.       Сжавшись комочком, благодарная ему за защиту, я готова была сию минуту умереть от стыда. Нужно же было так опозориться! Что теперь будут думать обо мне благородные эльфы? И так-то не в восторге были от моего появления, а тут такое…       В голове звенело, от нервного напряжения накатила тошнота, однако это не помешало мне расслышать, как Элронд выговаривает Линдиру по поводу некоего Леголаса и его последнего визита. Кажется, хозяин обители просил внимательнее присматривать за некоторыми королевскими особами, иначе Заповедные пущи скоро начнут разыскивать вездесущие туристы и прочие киношные фанаты. Честно говоря, в тот момент это всё было мне крайне неинтересно, и я была только рада, когда наш отряд, наконец, выдвинулся в путь.       Шедшие во главе него Торин, Гэндальф и Балин обсуждали предстоящий маршрут и то, удастся ли нам преодолеть на подъёмниках какой-то особо опасный перевал. Двалин, Бофур, Бомбур и Глоин спорили насчёт новостей об очередной заварушке в Хараде, остальные либо болтали с ними, либо внимали негромкой проповеди Ори о том, как Махал высек первые звёзды и из каменных глыб сотворил скалы. В общем, гномы даже в пешем походе, гружёные рюкзаками с провизией и спортивными сумками с оружием, чувствовали себя как рыбы в воде и, похоже, ни капли не уставали, я же предпочла плестись в самом хвосте нашей лихой компании и жалеть себя горемычную, ибо если не я, то кто ещё это сделает?       В самом деле, ведь это совершенно невообразимый кошмар! Как могла такая тихая, домашняя девочка как я ввязаться в, можно сказать, военный поход на дракона, и как будто этого было мало, ещё и испытывать непонятные чувства к самому невыносимому на свете гному? Честное слово, я совершенно не могла разобраться в себе и понять, почему меня как магнитом тянет к Кили. Ведь именно из-за него я постоянно оказываюсь в эпицентре всевозможных неприятностей и чувствую себя разбитой, выжатой, как лимон, и униженной. Племянник Торина обладает невероятным талантом постоянно выставлять меня наивной идиоткой, а у меня всё никак не получается дать ему отпор и поставить на место. И вряд ли получится. Потому что в самый ответственный момент, когда нужно громко и чётко посылать куда подальше, я оказываюсь как нельзя ближе и теряю дар речи под воздействием его насмешливого взгляда и брутальной харизмы. Чисто гномьей, но такой пьянящей.       И ладно бы просто потерять дар речи. Я ведь ещё начинаю творить всякие несусветные глупости, о которых потом и вспоминать стыдно. И которые Кили не забывает мне припоминать с особой жестокостью. Даже по примеру Торина назвал купленное мною в Пригорье платье свадебным.       Или взять тот злосчастный сериал. Я до сих пор на сто процентов не уверена, что он не намеренно включил его в тот вечер. Или я включила… Не важно… Но ведь как-то это произошло.       Ясно одно, если я хочу сохранить остатки гордости и самоуважения, мне нужно держаться от Кили как можно дальше. Даже если для этого придётся всё время плестись в хвосте отряда и отгородиться от всех и всего стеной молчания и отчуждения. В конце-концов, я всего лишь взломщик — пушечное мясо в противоборстве с драконом, а вовсе не объект для насмешек. И даже не феечка, как за глаза зовёт меня Бомбур.       План определённо был хорош, и поначалу у меня даже получалось ему следовать. Горный пейзаж хоть и был мрачен, не казался слишком тоскливым: скалистая местность пестрела от лилового вереска и диких жёлтых роз, ветер наполнял прохладный воздух хвойной свежестью, маленькие синие птички непрестанно щебетали, от души радуясь приходу весны. В общем, когда я перестала ругать себя последними словами, то, шагая на приличном расстоянии от замыкавших цепочку гномов Оина и Глоина, даже начала получать определённое удовольствие от дороги. А потом, приметив одну из вышек сотовой связи, ещё и вспомнила, что забыла сделать пару важных звонков.       Мистер Гэмджи был рад меня слышать, почти не отчитывал за легкомысленность и даже рассказал о новом рецепте пончиков с конфитюром, от которых завсегдатаи наших кафе были в полном восторге. Сетти тоже хвалила эти пончики, но больше сетовала на то, что они с Глоей по мне очень соскучились, и интересовалась, кто тот остряк, который пишет комментарии под моими фото и сравнивает то с фиалкой, то с луной. Похоже, я давно не заходила к себе на страничку и знаю не о всех «комплиментах» Кили. Пришлось признаться в том, что это один из особо наглых гномов нанятой мною охраны. Услышав от подруги, что он такой невероятный красавчик, и не будь она обручена, то непременно влюбилась бы в него по самые уши, я едва сдержалась, чтобы не насплетничать, какой у этого принца на красном джипе тяжелый характер. Вместо этого я начала тоскливо прощаться, сетуя, что связь очень плохая и скоро станет ещё хуже.       На самом деле никаких проблем со связью не было и пока не предвиделось, просто говорить о некоторых субъектах дуриновского происхождения совершенно не хотелось.       И видеть их тоже.       Но кого, спрашивается, интересовало моё мнение?       Честно говоря, я в жизни не испытывала такого всеобъемлющего ужаса, как в тот момент, когда позади, в колючих зарослях кизильника, раздался шорох, и в меня вцепилось что-то крупное и невероятно сильное. У меня не было ни секунды, чтобы оглушительно завизжать — оно зажало мне рот и скрутило так ловко, что в отравленной паникой голове пронеслись постыдные мысли о прощании с жизнью. Наверняка это тролль или ещё кто похуже.       Отчаянно пытаясь вырваться, понимая, что жить хочется до звёздочек в глазах, я попыталась лягнуть своего обидчика в колено, а когда он проворно увернулся, изо всех сил цапнула зубами зажимавшую мой рот ладонь.  — Блядь, Белли! — раздавшаяся над ухом отборная брань открыла мне новые секреты сотворения мироздания и заодно просветила на одну щекотливую тему — гном конченный идиот и поганец. — Блядь!  — Сам ты блядь! Из… из «Королевских шалостей»! — извернувшись в его руках, когда он наконец немного ослабил хватку, хватая ртом воздух, я уставилась в почерневшие от злости глаза Кили. Он ими разве что молнии не метал. И продолжал удерживать меня так крепко, что в жизни не вырваться. — Что ты творишь?!  — Пытаюсь тебе на деле показать, что шастать одной по незнакомой местности опасно!  — Я не одна!.. — Одна! — рыкнул он и, пребольно дёрнув меня за косу, снова начал браниться. — Стычки с троллями было мало? Да они только чудом тебя не разорвали! И это чему-нибудь тебя научило?! Нет! Идёшь, на версту отстав от отряда, и треплешься с подружками по телефону! Блядь, Белли, мне ничего не стоило подкрасться к тебе сзади и схватить! Ничего! Ты ничего вокруг не замечаешь!  — Я вижу тебя, — пискнув, я попыталась вырваться из его чугунной хватки. Безрезультатно. — И ты напугал меня до полусмерти!  — Скажи спасибо, что это был я, а ни какой-нибудь шныряющий по уступам орк!  — Откуда им взяться в эльфийских владениях?  — Мы их покинули час назад, — снова рыкнув, он перевёл дух. — Оглянись, это дикая местность!       Последовав его совету, я так и сделала, но мало что могла сказать об увиденном. В конце концов, это был мой первый в жизни переход через горы, и эти самые горы в любом случае казались мне опасными, мрачными, слишком высокими и совершенно неприступными. Цветов и впрямь почти не стало, да и птицы больше не распевали свои трели, но ведь кому же понравится жить в таких суровых краях?  — Теперь понимаешь? — по-своему расценив моё молчание, Кили кивнул в сторону видневшейся заброшенной, обвалившейся шахты. — В этих местах ищут прибежища беглые преступники и гнездятся орки. Оставаясь одна, ты даёшь им шанс для нападения, и один Махал знает, что они могут с тобой сотворить. — Ты делаешь мне больно, — отчётливо понимая, что он прав во всём, даже в том, что наорал на меня, я всё же была ужасно обижена за такой жестокий урок. К тому же руки гнома по-прежнему сжимали плечи так сильно, что скорее всего не обойдётся без синяков. — Очень.  — Боюсь, это мой рок, — словно очнувшись от своего гнева, Кили наконец ослабил хватку, обращая её в бережное объятие, — причинять тебе боль. — Почему? — не понимая о чём он говорит, видя лишь усталость и печаль в этих невероятных карих глазах, я снова приняла всё на свой счёт. — Всё-таки ты до смерти ненавидишь эльфов и меня вместе с ними.  — Эльфов да, тебя нет, — улыбнувшись одними губами, племянник Торина качнул головой. — Прекрати выдумывать глупости — я не могу ненавидеть тебя. Никогда бы не смог. Просто мы с тобой не подходим друг другу.  — Я не понимаю, о чём-ты, — смущение затопило сердце, и вместе с тем мне было трудно отвести глаза, не любоваться его суровыми, но таким притягательными чертами лица. — Ты всё время так странно ведёшь себя, что я вообще ничего не понимаю.  — И не нужно, — Кили снова нахмурился. — Никогда не смотри на меня так.  — Как?  — Не делай этого с нами.       Гном резко отпустил меня и, не говоря больше ни слова, подтолкнул к узкой горной тропе, по которой далеко вперёд ушёл остальной отряд. Это было больно. Ужасно больно и обидно. Он постоянно согревал меня, а следом отталкивал от себя, как приблудную кошку, от которой хочется поскорее избавиться. Слишком больно, слишком невыносимо для моей сгорающей в своём одиночестве души. Больно до слёз, которые обязательно нужно сдержать, чтобы не опозориться окончательно.  — Блядь, Белли, да пойми же, я просто не могу! — громко выругавшись, Кили не дал мне ни единого шанса попытаться убежать. Просто опять обнял за плечи и притянул к своей груди. — Не могу!  — Я не блядь!..  — Я знаю, ты просто очень настырная!  — Нет…       Он не собирался слушать меня, просто притянул к себе и, склонившись, сделал совершенно невероятную вещь. Поцеловал. Поцеловал так крепко, что от неожиданности закружилась голова, и пришлось схватиться за его шею, чтобы не упасть. Никогда в прежней жизни у меня не было такой волшебной минуты, как эта. Грубая мужская ласка Кили опаляла сильнее любого огня, он разметал все мои чувства, иссушил и возродил их вновь. Глубокий страстный поцелуй постепенно перешёл в нежный, почти бережный, и это заставило меня почувствовать себя обнажённой, ранимой и совершенно беззащитной перед этим грубияном, к которому так отчаянно стремилось наивное сердце.