Баллада о Пламени Дракона

— Святые тортики, — отчаянно смущаясь, я спрятала лицо у Кили на груди и, все ещё ощущая его жгучий поцелуй, зажмурилась. Он ничего не ответил, только тяжело втянул воздух где-то у самого моего уха и прикоснулся к нему колючим от щетины подбородком. — Щекотно!.. — Я всё задаюсь вопросом, когда же ты перестанешь дурманить меня, — усмехнувшись, племянник Торина потёрся своей небритой щекой о мочку моего уха, вызвав этим стаю мурашек, которая испуганной дрожью разбежалась по коже. — И всё яснее понимаю — никогда. Ты, как героин, тебя будет мало даже после передоза. — Ты пробовал тяжёлые наркотики? — пытаясь прекратить таять в тепле его объятий, как ванильное мороженое, я подняла голову и вгляделась во всё ещё тёмные от бурлящих чувств глаза гнома. — Зачем?  — Любопытство. Разве тебе не знакомо это чувство? — прикоснувшись большим пальцем к моим губам, он слегка надавил, размыкая их. — Тебе ведь любопытно, как далеко я могу зайти?       Настороженная его опасно-дурным настроем, я хотела вырваться, ответить, что нисколько не любопытно, но Кили был сильнее и проворнее. Его новый поцелуй был похож на настоящий ураган, затягивал словно глубокий омут. Всхлипнув, не в силах сопротивляться такому напору я ощутила, как язык гнома, опаляя, скользнул в мой рот, как жадно он терзает мои губы, словно не в силах насытиться близостью, которая возникла между нами. Он будто сгорал сам и желал опалить этим огнём меня, зацепить посильнее, чтобы утащить на дно своего безумства, и к моему ужасу мне это нравилось. Пугало до дрожи, но хотелось ещё.  — Нет, не так… С тобой ведь нужно по-другому? — лишь на миг оторвавшись от моих губ, Кили начал покрывать их быстрыми, невесомыми поцелуями, отчего голова окончательно пошла кругом. — Так тебе больше по нраву, моё золотко?       Утвердительно кивнув, я обняла его за шею — ноги совершенно не держали меня.  — Только ведь мне этого мало, — нежно поцеловав меня в уголок рта, Кили упёрся подбородком в мою макушку. — Мало. Ты даже представления не имеешь о том, насколько опасно тебе со мной быть.  — Ты страдаешь неизлечимой заразной болезнью? — он отрицательно качнул головой и сильнее сжал свои объятия. Мне становилось в них жарко, но в то же время я бы никогда в жизни не покинула их добровольно. Всемилостивый Эру, нужно немедленно взять себя в руки, чтобы понять о чём разговор, ведь не зря же он затеян. Почему нам нельзя быть вместе? — У тебя есть невеста, и она в порыве ревности открутит мне голову?  — Нет, моё золотко, твоей голове ничего не грозит, — нежный поцелуй в висок заставил меня почувствовать себя невесомой и действительно драгоценной. — У меня никого нет кроме тебя.  — Ну, тогда не знаю… ты дал обет целомудрия?       Мне и так было неловко говорить о подобных вещах, а Кили ещё и расхохотался в голос, отчего у меня буквально заложило уши.  — Нет, но чувствую, что с тобой придется, — отсмеявшись, он вновь посерьёзнел и, отпустив меня из своих рук, кивнул в сторону тропы, пропуская по ней вперёд. — Постарайся понять, второй раз я говорить не стану. Нам было бы сложно что-то построить. За такую любовь нужно бороться, полностью раскрыть себя для неё, осознать свои приоритеты и каждый день прикладывать усилия для взаимного счастья. Пожалуй, я лучше пойду дракона завалю. — То есть ты трус? — То есть понимай как хочешь, но лучше я буду в твоих глазах трусом, чем лжецом.       Не в силах обернуться, чтобы посмотреть, с каким лицом он это произносит, я крепко обхватила себя ладонями за плечи и поторопилась вверх по каменистому склону. Минуту назад я была счастлива. По-настоящему. Как это только возможно. Как даже представить себе не могла. Всего несколько минут эфемерного счастья. И вот всё разбито. Невыносимый гном в своей привычной грубой манере умудрился всё выставить так, словно я ему навязываюсь. Принуждаю его к чему-то, чего он ужасно не хочет. Это в самом деле возмутительно! Сначала пугает до полусмерти, потом целует, как безумный, а теперь, оказывается, я ему даром не нужна, и лучше сразиться со Смаугом, чем быть со мной!       Ну и не нужно.       Я, между прочим, ни о чём не просила.       Зачем мне, спрашивается, сдался подгорный принц с таким ужасным нравом? Ну и пусть у него самые красивые глаза на свете, и от его прикосновений захватывает дух, что с того? Если я ему не нужна, то он мне и подавно триста лет не сдался! И кстати, если такой умный, то пусть в самом деле сам разбирается со Смаугом. Вот так Торину и скажу — его младший племянник берёт на себя все мои прописанные в контракте обязанности, а я, считай, с ними просто в турпоход иду. На земли дальние посмотреть, да себя показать. В конце концов, я ведь хотела присмотреть себе для переезда местечко с более дружелюбными соседями? Вот и присмотрю. Чем балрог не шутит, пока Саурон спит?       Вот так я себя и накручивала пока, запыхавшись, не нагнала отряд, и, честное слово, уже была готова высказать Торину много чего интересного и животрепещущего, но, как оказалось, мы как раз подошли к подъёмникам, которые уже опробовали Дори, Ори и Нори. И меня вместе с Балином и Двалином запустили за ними вслед. В общем, не задалась беседа с королём. — Мамочка родненькая, как же страшно! — когда маленький застеклённый вагончик двинулся вверх по толстому тросу, мне уже ничего не оставалось, как, вжавшись в пластиковое сидение, молиться о том, чтобы вся эта гудящая конструкция, зашатавшись, не рухнула вниз. — Мы точно не разобьёмся в лепёшку?  — Не переживай, милочка, всё под контролем, — лишь развеселившийся от моей паники Двалин указал куда-то далеко вверх. — Я слыхал, что с того пика звёзды особенно хорошо видны. Некоторые ушастые полудурки там даже свидания по ночам устраивают. Тебе поди тоже звёзды шибко по душе?  — Мне по душе земля под ногами, — не пожелав смотреть, куда он там показывает, я извлекла из рюкзака одно из запасённых в Ривенделе больших красных яблок. Точнее молчком стыренное в столовой зале. А что делать, если у них нет ни одного магазина или бакалейной лавки? — И вкусная еда. — Тем лучше, меньше мороки, когда тебя на свиданку поведёшь.       Нет, ну почему они все поголовно уверены, что я только о свиданиях и парнях думаю? Прям сплю и вижу!  — Скажите, а кто построил все эти конструкции? — стараясь игнорировать нахальную усмешку Двалина и то, как высоко поднялась наша кабинка, я с интересом взглянула на его старшего, более солидного и вежливого брата. — Здесь ведь проделана огромная работа. Не орки же этим занимались?  — Разумеется нет, девочка, — противореча седине волос, глаза Балина искрились почти юношеским задором и жизнелюбием. — Как ты верно подметила, для строительства подъемников и канатных дорог проведены обширные геодезические работы. Ни оркам, ни обитающим здесь троллям такой труд не под силу и не по уму. Этим занимался Элронд со своими ребятами. Он же следит за исправностью конструкций и получает плату за переправу. Как ни крути, неплохой бизнес, и у эльфов на него монополия.  — А разве орки и другие преступные обитатели ущелий не пытаются претендовать на часть прибыли или разрушить сооружения?  — Что же они уж совсем кретины: плевать в колодец, из которого пьют? — Неожиданно расщедрившийся Двалин протянул мне батончик с арахисом. — Нет, маленькая фея, они основные клиенты подъёмников, поэтому препятствий почти не чинят. А вот напасть на припозднившегося путника вполне могут, так что даже отлить одна никуда не ходи.  — И почему меня ещё в Пригорье никто не предупредил, что нужно запасаться памперсами?       Честно говоря, я едва не подавилась полученной шоколадкой, когда оба гнома оглушительно расхохотались и в один голос напомнили о том, что в то время меня больше интересовали свадебные платья, чем трудности похода. И далось им всем моё скромное платьице, как будто поводов для шуток кроме него больше нет. Честное слово, если по пути нам попадётся аптека, куплю сотню презервативов — пусть понервничают для разнообразия. А ну как явлюсь к кому из них ночью в своём платье с коробкой резиновых изделий №2. Торин, между прочим, обещал быть на моей стороне и взять на себя свадебные расходы.       Главное, чтобы не погребальные.       Именно эта мысль посетила меня через пару часов, когда наш отряд наконец добрался до нужного перевала, и на нас внезапно обрушилась неистовая гроза. Поначалу ничто её не предвещало, и мы спокойно поднимались по каменистому склону между отвесных утёсов. Даже поднявшийся ветер не слишком настораживал пока, разбушевавшись, не начал швырять в лицо горсти пыли и земляного месива. Едва Торин и Глоин велели нам натягивать куртки, как небо разорвала стрела молнии, и на горы обрушился проливной дождь. Оглушённая происходящим, натянув на голову капюшон, я боялась даже на шаг отойти от настороженно озиравшегося Гэндальфа и была крайне удивлена, когда он объявил, что нужно устраиваться на ночлег. Какой, спрашивается, ночлег, если нет даже деревца, чтобы укрыться под его сенью, а одежда, намокнув, стала тяжёлой и волглой? Не мне одной такое решение показалось абсурдным, и мы продолжили путь, с немой надеждой заглядывая под каждый камень и в каждую расщелину — вдруг найдётся хоть небольшая сухая ниша, в которой можно будет передохнуть?       С трудом пробираясь вслед за волшебником по скользкой, ставшей похожей на грязевое болото, тропе, я не раз прокляла своё решение участвовать в походе гномов на дракона. Мне ужасно хотелось домой, на свою тёплую кухню, чтобы заварить крепкого мятного чаю и забыть обо всём, включая невыносимое поведение Кили, как о страшном сне. Святые тортики, у меня ведь была совершенно прекрасная жизнь в совершенно мирном чудесном крае. Так почему я её не ценила, пока не оказалась во время бушующей грозы высоко в горах, где не осталось ни одной сухой пяди земли? Сейчас бы в свой сад обрезать розы, а не с ужасом смотреть на то, как начавшийся на самых вершинах скал камнепад с оглушительным грохотом сносит одну из сотовых вышек.        Задыхаясь от подкатывающей истерики, я втянула голову в плечи и едва не грохнулась в обморок, когда на плечо легла чья-то рука.  — Аккуратнее, золотко, — появившийся из темноты Кили бережно обнял меня за плечи, не давая упасть в журчащую по камням дождевую воду. — Пойдём, тут пещера совсем рядом, обсохнем хоть немного.  — Хорошо… бы…, — стуча зубами, я вцепилась в его ладонь. — Здесь так холодно…  — Ничего, сейчас разведём костёр.       Он привёл меня к скрытой за густой порослью дикого винограда расщелине, в которую цепочкой уже входили остальные гномы, и, устроив у костра, который из уложенного в углу хвороста развели Оин и Глоин, помог снять насквозь мокрую куртку.  — Может в рюкзаке есть что-то сухое? Проверь.       Подрагивая от сырости, я так и сделала. Из сухого, благодаря моей привычке упаковывать всё в отдельные целлофановые пакеты, оказались кофта, шерстяные носки и пресловутое, не раз высмеянное гномами платье. Пока Кили прикрывал меня в углу, я умудрилась в них переодеться и счастливая от соприкосновения с чем-то сухим и тёплым поспешила к костру отвоёвывать у Фили банку тушёнки и пачку галет.  — Ух ты, — расплывшись в улыбке, старший племянник Торина вручил мне жестяную кружку с горячим кофе. Удивительно, как быстро гномы умудряются собирать съестное даже в самых спартанских условиях. — Я смотрю нас сегодня ждёт волшебная ночь?  — Ещё какая волшебная, — проворчал устроившийся рядом на камне Гэндальф, отхлёбывая из своей кружки. — Держите ухо востро, не нравится мне это место. Тут такие запасы дров, словно нарочно гостей ждали, а мы о своём прибытии никого не предупреждали.       Поёжившись, я принялась за еду, а затем, присев на охапку валявшегося на полу сена, и сама задумалась, кто его сюда приволок. Остальных гномов тоже изрядно насторожило подобное гостеприимство нечаянно найденной пещеры. Почти никто не говорил, только курили, наполняя воздух едким противным дымом. Усевшийся рядом со мной Кили тоже тянул из пачки одну сигарету за другой. Запах табака изрядно раздражал, однако уставшая и вымотанная я всё же придвинулась к нему и спряталась в тут же раскрытых объятиях. Нужно было держаться подальше от такого непутёвого кавалера, но быстро заколотившееся сердце было уверено, что согреться сейчас тоже совершенно необходимо.  — Поспи, — посоветовал он, на мгновение прижавшись щекой к моим волосам. — Как только дождь утихнет, мы снова выдвинемся в путь.       Почти не прислушиваясь к завязавшемуся у костра разговору, я решила так и сделать. В конце-концов, пусть и глупо, даже недопустимо опасно, но мне очень нравилось спать в сильных руках Кили, и кто знает, когда ещё выпадет такая возможность. Если вообще выпадет. Свернувшись клубочком, я прижалась к его груди и уже сквозь плотную, как вата, дрёму услышала предостерегающий возглас Ори и раздавшиеся тут же выстрелы, за которыми последовал каменный грохот и, кажется, самый настоящий подземный обвал.