Баллада о Пламени Дракона

— А может, он вовсе не к нам летел? — сжавшись в комочек, я сидела под боком у пытавшегося накормить меня жареным поросёнком Кили и не знала, куда деваться от накатывающих волн отчаяния и боли. Я. СТРЕЛЯЛА. В. ЖИВОГО. ЧЕЛОВЕКА. Как такое вообще возможно? В кого меня превратил этот гномий поход? В ужасного бездушного убийцу? И почему, несмотря ни на что так хочется есть? Ну кто я после этого? — Может, просто мимо, по делам? — Белли, прекрати быть такой наивной, — покачав седой головой, Гэндальф окинул меня пристальным взглядом. — Стражи Тёмного Властелина никогда просто так мимо не летают и уж тем более без веской причины не садятся на хвост великим орлам. Так что ты всё сделала верно и горевать тут не о чем. Или ты его, или он вас. Лучше скажи, чем вы двое так растревожили некроманта, что он выслал за вами лучшего из своих слуг?  — Вот именно, — тут же вмешался Торин, расхаживающий по краю горного уступа, на который нас принесли ночевать орлы. Плечи его были неестественно гордо расправлены, левый глаз то и дело дёргался от гнева. — Разрази меня гром, но я не понимаю, как вы вообще умудряетесь приносить столько неприятностей?! То троллей поджарить решили, то в Ривенделле скандалы один за другим учиняли. Но что можно было вытворить такого, чтобы за вами начал гоняться назгул?  — С чего вы вообще взяли, что наша фея имеет к этому какое-то отношение? — вмешался поджаривавший на костре очередной кусок мяса Бомбур. — Может, там Кили во всём виноват? Это из-за него бабы постоянно дерутся, а с Азогом, между прочим, каталась наречённая Его Темнейшества, я своими глазами её видел. И не я один. Откуда вам знать, что у неё не лямуры с нашим мальцом? Скорее всего, это был акт ревности её будущего супруга, а бедняжка Белли по случаю чуть жизни не лишилась. Оставьте её уже в покое, пусть девочка спокойно поест. — Ты совсем озверел что ли от пережора?! Думай хоть иногда, что говоришь! — взвился от возмущения Кили, в то время как остальные ужинавшие гномы несмотря на всю серьёзность ситуации залились оглушительным хохотом. — Да я с этой мымрой болотной на одном поле срать не сяду, какие лямуры?!  — Ну и откуда ты знаешь, что она болотная? — не унимался толстяк, попутно разыскивая специи в своём рюкзаке. — Небось на Смертных Топях тайком виделись? А то что срать рядом не садились, так чай мы все на свиданки не срать ходим.  — Конечно, ты ещё и жрать! Сейчас я тебе манеры подправлю!..  — Быть того не может, чтобы вас с Горлли связывали нежные чувства, — слушать про похождения Кили было губительно интересно, однако я тут же потянула его за рукав, как только поняла, что гном намеревается затеять драку. — Она же, как самка богомола, жрёт всех своих кавалеров сразу после спаривания.  — С чего ты это взяла? — ошалевший племянник Торина уставился на меня с таким удивлением, что даже позабыл о том, что собирался начистить холёную физиономию Бомбура, обучая его хорошим манерам и вежливому поведению на свиданиях. — Золотко, с такими обвинениями не шутят.  — Видела прошлой ночью, — признаться в этом было бы легче, если бы мы были наедине, а вот когда на нас заинтриговано смотрел весь гномий отряд, было очень неловко. — Ну, это когда Ори… помог мне спуститься на пару ярусов…  — Ах, это он тебе помог ознакомиться с обрядом спаривания Горлли? — по достоинству оценив мою бледность и подступающую панику, Кили обернулся к усердно жующему главному проповеднику Махала. — Похоже, мне сегодня многих придётся знакомить с правилами хорошего тона и обращения с барышнями.  — Да никто на твою барышню не претендует, — тут же вмешался решивший выступить в роли миротворца Гэндальф. — Разве что я с ней позже поболтаю по душам, и тогда мы точно узнаем, за кем из вас и по какому поводу была выслана такая знатная погоня.  — А вот можно без угроз? — насупившись, я уткнулась лбом в плечо Кили. — Есть хочу.  — Конечно, моё золотко, сейчас устрою, — пообещал он, а затем добавил мне в самое ухо, — ну хоть мне-то расскажешь, что случилось?  — Народу многовато, — ощущая кожей его шёпот едва ли ни как нежнейших поцелуй, я окончательно расклеилась и была рада заняться предложенным куском сочного жареного мяса, иначе ведь точно с ума сойду. Ещё, не приведи Единый, похудею от переживаний.       Внимательный, напряжённый взгляд Кили если не совсем ухудшил мой аппетит, то значительно его испортил. В голову вновь полезли мечты о родной норке и не менее родной кухне, на которой можно приготовить великое множество вкусных блюд вроде пирога с грибами, цыплёнка с клюквой или орехового десерта. Но даже там я не хотела больше быть без моего безбашенного гнома. Единственное, чего я не хотела, так это рассказывать ему про встречу с Горлли. Я не знала, как он отреагирует на подобные откровения, боялась приступа ярости и попыток затеять драку с косвенным виновником моего падения на нижний ярус прямо на спину совокуплявшейся с красатунчиком феи. Это было так мерзко и отвратительно, что разве можно о подобном рассказывать? Особенно мужчине своей мечты. Мама когда-то говорила мне, что, беседуя с таким мужчиной, нужно обдумывать и взвешивать каждое слово, чтобы ничем не смутить и не спугнуть такой ценный для девичьего сердца экземпляр.       Стоп.       Когда этот наглый, самоуверенный, грубый, некультурный гном стал пределом моих мечтаний?       Если учитывать, как он меня постоянно донимает и как поиздевался за последние сутки, разве такое в принципе возможно?        И вообще, господин знатный подгорный принц изволил высказаться в духе того, что лучше сразиться со Смаугом, чем иметь со мной отношения.       А потом на лиственнице так пылко признался в чувствах и…       …И сбросил в пропасть…       Ну ладно, на спину орла.       Но ведь без предупреждения же.  — Кили… — вглядевшись в его тёплые глаза, я вдруг поняла ещё одну причину, почему не хочу ничего говорить о прошлой ночи. Сейчас гном со мной был добр и заботлив, но страшно даже представить, что с ним сделается, если он узнает, что я присвоила обручальное кольцо Горлли. Наверняка ведь назгул явился не визит вежливости нанести, а чтобы вернуть своему хозяину его собственность. Нет, таких звездюлей мне просто не выдержать. Уж лучше молчать о своей находке в тряпочку. За неимением кружевного платочка. — А ты…  — Что, моя ягодка?       Вот. Так он, кажется, меня ещё не называл.       И наверняка не назовёт, если узнает про кольцо.       Другие, более неделикатные выражения подберёт.  — Ты правду там, на обрыве, сказал? — О чём?  — Ну, — я замялась, не зная, как произнести вслух то, что так растревожило сердце. — Что борзеешь, когда…  — А знаешь, — перебив, Кили дёрнул меня за выбившуюся из косы прядь и состроил при этом такое важное лицо, словно успел слетать на луну и обратно. — Народу многовато.  — Да пошёл ты к Смаугу в задницу! — вскочив, как ужаленная, я тут же переметнулась под крылышко к Бомбуру и Бифуру, которые уж точно защитят от всяких наглецов. — Тебе там самое место!  — Только после тебя, красавица!       Говорю же, наглец и хам, какого только поискать!  — Мы туда скоро все попадём по вашей милости, — буркнул наблюдавший за нашей ссорой Торин. — С назгулами на хвосте ещё и не там оказаться можно.       Напоминание о совершённом час назад преступлении заставило меня растерять весь свой пыл и остатки аппетита.       Я убийца.       Причём возможны рецидивы.       Если ко мне сзади ещё раз попытается подлететь или подкрасться какая-нибудь чешуйчатая вооружённая тварь.       Эру милосердный, это чистое безумие. Моя жизнь превратилась в настоящий кошмар. Всего пару недель назад я была самой тихой и скромной затворницей Удела, а теперь посреди ночи сижу высоко на горном уступе в компании гномов, ем мясо дикого поросёнка и кроликов, которых нам принесли на ужин орлы, и переживаю не из-за того, в какой преступной и всякой противозаконной деятельности увязла, а о том, действительно ли нравлюсь одному невыносимому принцу. Меня ждёт смертельно опасный путь, мне предстоит ограбить дракона, и что меня волнует? Издёвки этого подлеца. Ну и кто я после этого, если не дура?       Есть конечно ещё кое-что, что тревожит, невероятно волнует моё переполненное сомнениями и горечью сердце.        Это хрустальный свет рассыпавшихся по чёрному небосводу звёзд. Здесь он особенно волшебный и яркий. Словно нежнейшая музыка, как перезвон колокольчиков, дрожащих на ветру. Она захватывает дух, пьянит и заставляет мечтать о несбыточном.       Что там Торин говорил о чокнутых эльфах, которые лезут на вершины деревьев и гор лишь бы только быть поближе к звёздам?       Ничего хорошего он о них не говорил. Только бранное.       Придётся мне всё же набраться храбрости и признать то, что я тоже эльф. Пусть и очень крохотный, но всё же…       В общем, та ещё ягодка.