***
Тэхен даже не сразу понимает, что происходит, когда Хосок вызывает его к себе. Как и всегда, он целует Джина, берет ключи от машины, выходит из дома и едет по давно знакомому адресу. Льющаяся из динамиков музыка успокаивает нервы, истощенные расставанием. Удивительно, но Тэхен до сих пор до конца не оправился. За окном проносятся улицы, дома, деревья. Город живет своей жизнью, солнце палит сквозь тонированные стекла. Тэхен улыбается чему-то в своей голове. Предчувствие неприятного охватывает его, когда Ким паркуется на привычном месте. Он глушит в себе это — панические атаки случаются редко, но они все же есть. Это из-за них, убеждает себя Тэхен. … И только когда у входа двое знакомых хватают его под руки, а затем чуть ли не тащат в кабинет Хосока, Тэхен понимает, что предчувствие не обманывало. В кабинете Чон Хосок, стоя спиной к двери, смотрит в окно. Он явно мрачный и недовольный. Как такое вышло, что Тэхен способен понять это даже по положению плеч босса? Да просто Ким знает Хосока практически лучше всех. Ожидаемо, их оставляют одних. — Итак, — начинает Тэхен. — Что случилось? — Ты сам знаешь, что случилось, — отвечает ему Хосок и оборачивается. Проницательные темные глаза сканируют фигуру своего подчиненного. — Ты же не думал, что всю жизнь сможешь скрывать от меня своего студента, правда? У Тэхена сердце падает в пятки. Он знает, что это значит для него, но Джин… Ни в коем случае нельзя подставлять его. Вихрь мыслей проносится в голове. Сейчас нужно правильно разыграть партию, сделать все, чтобы запутать Хосока. Сам умрет — плевать, лишь бы защитить любимого человека. — Надеялся, — отвечает он и опускает взгляд в пол. Ему не стыдно, скорее страшно. Не могло, конечно, не могло ему достаться полное, стопроцентное счастье. Обязательно что-нибудь должно было пойти наперекосяк. Хосок молчит какое-то время, затем неожиданно взрывается. — Чем ты вообще думал?! Сколько времени ты уже в клане, Тэхен? Представляешь вообще, в каком мы все положении?! — Ты отказался бы от Юнги, зная, что за это будет? — спокойно отвечает вопросом на вопрос Ким. Хосок молчит, просто потому что его ответ — нет. И они оба знают это. — Я не думал с тех пор, как полюбил его. И не смотри на меня волком. Чон болезненно хмурится. Тэхен знает, что босс не может поступить иначе, видит, как тяжело ему даются слова. — Кто доложил тебе? Пару секунд Хосок смотрит на Кима, задавшего вопрос. Ответ сделает больнее, но выгораживать Чонгука он не станет. — Чонгук. Лицо Тэхена стремительно бледнеет. Белеют даже губы, он выглядит так, словно только что похоронил какую-то часть себя. Чонгук? Лучший друг? Пусть и не идеальный, но все-таки ужасно близкий. — Ты уверен? — голос подозрительно хрипит, однако Тэхен и не думает об этом сейчас. — Пришел вчера, сел на этот стул, — Хосок указывает на кресло перед своим рабочим столом. — И все рассказал. Но можешь не переживать. Я не считаю его больше братом. Тэхен усмехается. Чон же знает, что этого мало? Мало за две разрушенные жизни. — Юнги за тебя на коленях молил. Мне кажется, он от меня уйдет. После этой фразы Тэхен бледнеет второй раз. Все планы попросту вылетают из головы. Ему приходится сжать зубы, чтобы заставить себя замолчать. Он хочет поговорить с Юнги, поблагодарить его, но ни секунды не позволит Хосоку на это смотреть. Тэхен всегда защищал профессора Мина, и в этот раз будет защищать. — Уйдет — целее будет, — просто говорит Ким. В глазах Хосока столько боли, сколько и в его. Будь это не Тэхен, а кто-то другой, Чон обязательно ударил бы за такие слова. — Я люблю его так же, как ты любишь… — Хосок на секунду заглядывает в свои бумаги на столе и вновь поднимает глаза. — Ким Сокджина. Тэхен дергается, как от удара, но говорит только: — Тогда ты и сам понимаешь, почему я поступил именно так. — Я надеюсь, что ты поймешь, почему я собираюсь поступить так. — Не пойму, — честно отвечает Ким. — Не пойму. Я бы Джина выбрал. И не понимаю, как ты не Юнги выбираешь. Чон молча переводит взгляд. Он вновь смотрит в окно. Где-то течет спокойная, размеренная жизнь. Люди не думают, убить ли друга или оставить его в живых и предать свои принципы. Хосок годами себя создавал. По мелочам, по крупицам вкладывал в свое становление все силы. Ради чего? Чтобы в конечном итоге потерять все? Он так и не отвечает Тэхену. Просто машет рукой и просит своих людей увести его. Ким Тэхен не выйдет за пределы этого дома. Бывший подчиненный смотрит осуждающе — скорее всего, презирает. Однако ничего не говорит и послушно выходит. А лучше бы Хосок ответил. Между ними остается много недосказанности.***
Комната, куда Тэхена бросили, напоминает коробку. Он сам неоднократно устраивал здесь жестокие допросы, осуществлял самые темные планы и не щадил людей. Но он, честно, никогда не думал, что окажется тут сам. Пыль уже въелась в легкие, хотя он просидел тут от силы два часа. Тэхен не боится. Ему не страшно, хотя он должен в ужасе умолять своих друзей выпустить его. Ким Тэхен столько грехов совершил в жизни, столько людей убил, что эта ситуация кажется ему наказанием. Он обещает себе в следующий раз не наделать столько дерьма и прожить счастливо и долго. Когда скрипит дверь, он удивленно поднимает голову. Он ожидал Хосока, кого-то из его людей, даже Чонгука — но только не опухшего, бледного Юнги. Без сопровождения. Профессор Мин не спрашивает разрешения, он просто входит в каморку и бросается на колени рядом с другом. Тэхен в первый и единственный раз крепко обнимает его. — Впервые вижу, как ты плачешь, — хрипло смеется он. — Но оплакивать нечего. — Я ничего не могу для тебя сделать, — воет Юнги ему в плечо. — Ничего. Я ненавижу эти законы. Я ненавижу Хосока. — Юнги, я столько бед наворотил в жизни, — криво усмехается Тэхен. — И получаю только то, что заслужил. — А Джин? Что получает он? Ким не знает, что ответить. Джин будет страдать ни за что. Он не безвинный, он тоже несет ответственность за них обоих, но… — Я не могу о нем говорить, — дрожащий голос дает Юнги понять, что Тэхен близок к истерике. — Я люблю его, я… — Вот поэтому я и ненавижу это все, — мужчина тяжело опускается на пол рядом с Тэхеном, они сидят плечом к плечу. Юнги молчит и старается успокоить бешено бьющееся сердце. — Это правда был… Чонгук? — робко спрашивает Тэхен, поворачиваясь к профессору. Тот лишь кивает. Юнги морщится, но предпочитает не комментировать это. Конечно, ему есть что сказать. Однако он так ненавидит Гука, что даже имя его произносить не хочет. — Я буду с тобой, пока… — Тебе не позволят, — горько улыбается Тэхен. Он хотел бы провести последние часы рядом с другом, но знает, что Хосок не даст этому случиться. Не потому что плохо относится к Киму, просто это не то место, где может находиться Юнги. — Я не собираюсь спрашивать. Намджун уже все понял. — Ты собираешься остаться с ним? — Да. Мы уедем из этого проклятого дома, как только… — Юнги не заканчивает фразу, хоть они оба понимают, что он имеет в виду. Как только Тэхена убьют. — Ты сам знаешь, что Хосок костьми ляжет, все сделает, лишь бы ты остался. — Плевать мне, пусть он хоть убьет меня. Я не останусь, — решительно поджимает губы профессор Мин. — Чтобы я остался, он должен был сделать только одну вещь. И Хосок уже мне отказал. Тэхен крепко хватает Юнги за руку. Он никогда бы не подумал, что будет вот так сидеть и открыто общаться с этим человеком. Они оба — закрытые. Но Мин все сделал, чтобы его защитить. — Ты… — в какой-то момент Тэхену не хватает слов. Юнги молча качает головой: «ничего не говори». Ким просто кивает. Они так и остаются сидеть в тишине. Присутствие друг друга успокаивающе действует на обоих.***
— Привет, можно? — спокойно интересуется Чонгук. Удивленный Сокджин смотрит на него во все глаза: Тэхен не предупреждал о том, что его лучший друг зайдет в гости. Но он хорошо воспитан, оставить человека на пороге — нет, это не входит в привычки Джина. — Проходи, — он отодвигается в сторону, наблюдая за тем, как Чон стягивает обувь и идет в сторону кухни. Джин не спешит следом. Неприятное предчувствие заставляет его застыть возле входной двери. Он чувствует, что нужно быть осторожным. Когда Сокджин заходит на кухню и привычно интересуется, чай хочет его гость или кофе, Гук просто отвечает: — Сядь. Еще более пораженный, Джин садится на стул напротив и устремляет внимательный взгляд на Чона. — Тэхен не говорил, что ты придешь. — Потому что я пришел к тебе, — серьезно говорит Чонгук. Проницательный Сокджин кожей ощущает повисшую неловкость и какое-то смутное волнение Гука. Ничего не остается делать, кроме как кивнуть, показывая, что он слушает. — Я хочу, чтобы ты поехал со мной в особняк. К Хосоку, — говорит Чон. Ситуация могла бы быть даже забавной, если бы практически благоговейный ужас не отразился на лице Джина. — Что, прости? — неверяще переспрашивает он. Чонгук что, издевается? Он, Джин, должен поехать к их с Тэхеном боссу? Для чего вообще? Вопросы вихрем проносятся в его бедной голове. Юноша замирает, но взгляд не отводит. — Да, ты не ослышался. Тэхен должен тебя увидеть, прежде чем… — Гук делает выразительную паузу, отворачивается от Сокджина и продолжает, — … умрет. Если бы когда-нибудь Чонгуку сказали, что люди умеют так бледнеть, он бы не поверил. Джин хватается ладонями за край стола и в шоке смотрит на собеседника. На его лице появляется жуткая гримаса. — Ты сейчас шутишь? — он сумасшедше улыбается. — Пожалуйста, скажи, что это шутка такая. — Это не шутка. И я вас предупреждал. Я предупреждал тебя. Надо ли упоминать, что для Чонгука это будет полная победа над бывшим лучшим другом? Тэхен будет готов сойти с ума, когда увидит Джина там. Он сломается окончательно, даже если предательство Чонгука не смогло его доломать. Жалеет ли Чонгук? Да, он злится на себя, отчасти поэтому и собирается сделать эту глупость. В нем все еще борются две стороны, но темная пока побеждает. Джин только неверяще качает головой. Не может поверить, понимает Гук. — Джин, пока ты тут сидишь истуканом, может произойти непоправимое. Тот словно выныривает из глубокого сна: потерянный и какой-то хрупкий, маленький. Его глаза загораются ненавистью, однако он собирается с силами, поднимается из-за стола и проходит в комнату. Спустя несколько секунд одетый Джин уже ждет Гука в коридоре. Они готовы ехать.