Морская звезда

Джотаро зажигает сигарету. Столбец плотного серебристого дыма медленно расползается по воздуху, отравляя его резким запахом никотина. — Парень, не мог бы ты перестать здесь курить? — робко спрашивает низкорослый мужичок, заходясь в приступе кашля. Острый, по-бунтарски надменный взгляд Куджо полосует бритвой цирюльника. — Не нравится — найди другое место, — равнодушно выдаёт юноша, и клубы дыма заключают незнакомца в свои цепкие объятия. Тот недовольно фыркает и отходит в сторону, принимая поражение. Капли дождя с монотонным стуком разбиваются о поверхность стеклянного козырька. Множество водяных струек сливаются в одну большую, змееподобную, и та медленно стекает по алюминиевым декорациям магазинного навеса. Прохожие проскакивают мимо подобно встревоженным муравьям; кто-то, на манер Джотаро, решает переждать непогоду в сухом укрытии, а кто-то с прытью дикого зайца скачет по лужам, оставляя позади себя кривую дорожку из грязноватых всплесков. Сигаретный дым сливается со свинцовостью небосвода, становится частью серого ландшафта. Пьянящее ощущение спокойствия обволакивает Джотаро мягким покрывалом, наводит на размышления — ненавязчивые, почти эфемерные. Куджо частенько погружается в водоворот мыслей, с тех самых пор, как оставил позади песчаный горизонт Египта. Самокопание начинается вполне себе незаметно, прикрываясь вереницей обыденных дум, — и раздражает не хуже скрежета по стеклу. Несмотря на внешнюю непоколебимость антарктического айсберга, Джотаро обладает свойственной подростку импульсивностью: она разрушает фасад спокойствия и самоконтроля ярким, искрящимся взрывом, венцом которого становится Star Platinum. Отражение духовной силы, станд выдаёт те самые качества, скелеты которых Куджо отчаянно прячет в потаённых глубинах своего шкафа; агрессия и жестокость неизменно сопровождают его появление торжественными фанфарами. Джотаро не знает, как обуздать эти чувства, но надеется, что никто не расставит все точки над «i». Дождь постепенно прекращается, и запах мокрого асфальта лезет в лицо надоедливой мошкарой. Куджо шумно вздыхает и выходит из укрытия. *** Джотаро зажигает сигарету. Клубы дыма заполняют остановку подобно грозовым тучам. Куджо смотрит на горизонт, слегка прищурившись; сеточки морщин быстро образуются во внешних уголках бирюзовых глаз. — Извините, не могли бы вы перестать здесь курить? — интересуется мужчина в деловом костюме, не скрывая брезгливости. Сигарета исчезает под мыском синего ботинка. Никотиновый шлейф постепенно растворяется в воздухе — как сахар в кружке свежезаваренного чая. Дождь стучит по крыше яростно и требовательно, словно ожидая приглашения внутрь. Сырость пробирает до мозга костей, вызывает лёгкую, едва уловимую дрожь, что лукаво расползается по телу змеиным ядом. Безжизненное небо угрюмо нависает над головой, не в силах остановить поток крокодильих слёз. На улице пустынно и безлюдно; пузатые жилые дома будто отказываются выпускать своих хозяев наружу, ссылаясь на непогоду. Монотонный звук дождя толкает Джотаро в пропасть размышлений, где тот стремительно и безвозвратно утопает. Воспоминания радостно принимают его в тёплые объятия. Каких-то пятнадцать лет назад жизнь была гораздо более лёгкой и беззаботной: тогда проблемой Куджо была излишняя, до боли знакомая импульсивность станда. Star Platinum сегодня — этакое окошко в прошлое, которое позволяет мужчине взглянуть на молодого, ещё совсем зелёного себя. Забавно, как сильно меняются люди под влиянием старушки-времени, и иронично, что Джотаро не в силах это остановить. Последние капли дождя достигают земли; запах мокрого асфальта расползается по воздуху чернильным пятном. «Странно, словно испытал дежа вю…»