Морская звезда

Холли самозабвенно порхает возле стола, расставляя сладости, подарки и декоративные украшения. Сегодня Джотаро исполняется пять; подумать только, как летит время! Её зеленоглазый ангелочек растёт столь быстро и неотвратимо, что Холли ловит себя на мысли, будто бы только вчера носила под сердцем маленький, тёплый комочек любви. Она воркует под нос какую-то приставучую песенку, когда топот детских ног заставляет встрепенуться. Джотаро влетает в комнату подобно маленькому урагану — искры ребячьего счастья неистово пляшут в округлых глазах. — С днём рождения, дорогой! — Холли заключает его в объятия, и Джотаро с наслаждением зарывается в кухонный фартук: он пахнет фруктами и выпечкой. — Ты как раз вовремя, я накрыла стол… — Мам, а когда приедет папа? — Он только-только прибыл в аэропорт, так что к вечеру должен быть здесь. — Я не буду открывать подарки без него! — Джотаро хватается за фартук и смотрит на Холли — так, словно она выражала протест. Поджатые губки вызывают волну умиления. — Хорошо, солнышко, мы подождём, — Холли нежно поглаживает голову сына. Вороные пряди волос скользят между тонкими пальцами. — Давай, садись за стол, иначе еда остынет… Розовые лучи заката исчезают за горизонтом. Ледяная метель гудит и колышет ветви деревьев: они стучат по окнам, будто надеясь на тёплый приют. Холли невольно ёжится — в груди зарождается нехорошее предчувствие. — Ма-а-ам, долго ещё ждать? — Джотаро нетерпеливо болтает ногами в такт настенным часам. — Ещё немного, папа скоро будет, — Холли старается улыбаться, но искренность крайне сложно подделать. Тишина прерывается спасительным звонком телефона — женщина бросается к трубке, не скрывая облегчения. Впрочем, милое личико быстро мрачнеет, и вся радость изумрудных глаз сменяется тревогой. Джотаро не оставляет данный жест без внимания. — Что случилось, ма? Холли кладёт трубку и поворачивается к сыну. — Рейс папы задержали из-за бури, он не знает, когда сможет приехать… Джотаро опускает голову; чёрные локоны умело скрывают капельки слёз. — Как всегда. — Джотаро… — Мне всё равно! Он срывается с места — резко, едва не роняя тарелку с едой — и убегает прочь. Дверь закрывается с громким, почти оглушающим хлопком. Холли стоит перед комнатой Джотаро, переминается с ноги на ногу, как виноватая школьница. По ту сторону подозрительно тихо, материнское нутро кровоточит в клыках волнения. Она осторожно стучит по двери и зовёт сына: — Джотаро, впусти меня, пожалуйста. Я волнуюсь за тебя. После недолгой паузы дверь наконец открывается. Заплаканное, опухшее лицо мальчика заставляет Холли содрогнуться. — Он не приедет. Почему он никогда не приезжает, мам? Я ему не нравлюсь? — Джотаро шмыгает носом и застенчиво смотрит в пол. Женщина немедленно обнимает мальчонку — так нежно и в то же время крепко, будто надеется победить его грусть одними лишь объятиями. — Джотаро, папа очень любит тебя. И я тоже тебя люблю — сильнее всего на свете! — Тогда почему он не с нами? Мальчишка утирает слёзы и смотрит на мать — с нескрываемой мольбой, ожидая правды. Холли садится на корточки рядом с сыном; любовно поправляет черноту растрёпанных волос, затем кладёт ладонь на покрасневшую щеку. — Понимаешь, солнышко… Иногда люди будут рядом с тобой на протяжении всей твоей жизни. А иногда они будут далеко — может, по другую сторону Земли! Но это не значит, что они тобой не дорожат, — Холли улыбается и чувствует, что вот-вот заплачет. — Судьба может разбросать вас, как дедушка разбрасывает нестиранные носки по дому, — Джотаро хихикает, — но ваша любовь друг к другу от этого не ослабнет. Я и папа… мы любим тебя, дорогой. И всегда будем любить. Джотаро робко обнимает Холли. Та ощущает частое сердцебиение сына. — Я тоже люблю тебя, ма, — Джотаро утыкается в шею матери и вдыхает запах цветочных духов. — Ну что, хочешь открыть подарки? — Хочу! Холли выпрямляется в полный рост и задорно подмигивает сыну.