Maxvid one shots

Макс считал себя очень везучим человеком; зонт, забытый дома в холодный дождливый день, сосед, орущий матом за стенкой в ночь накануне его экзаменов, — можно было не сомневаться, что все это его коснется и с ним случится. Этот день не был исключением: он возвращался домой в битком набитом вагоне — с переполненными электричками ему везло так же, как и с остальным. Макс сидел, вжавшись в самый угол у окна. Напротив расположилась мамаша с детьми, которые то и дело пинали его своими грязными ботинками; сбоку копошилась необъятных размеров тетка, которая везла в сумке истошно вопящего кота. Люди и не думали выходить — наоборот, их становилось все больше. Хуже того, на одной из остановок в вагон зашла невыносимо шумная толпа; в самом салоне мест для них уже не было, но, даже стоя в тамбуре, эти ребята умудрялись веселиться и петь под гитару; честное слово, Максу хотелось оторвать от нее струны и придушить ими того, кто горланил там песни. У него и так весь день ломило в висках. Наконец, мать с детьми и тетка с котом вышли. Макс не успел вытянуть затекшие ноги, как веселая компания из тамбура ринулась на опустевшие места со словами: «У вас свободно?» и, не дожидаясь ответа, мигом заставила полки и проходы своими тюками и рюкзаками. Макс втиснулся обратно в угол, мечтая перенестись в параллельную вселенную, где он был машинистом поезда и на полной скорости переезжал привязанных к рельсам туристов, которые в реальности окружили его со всех сторон, продолжая галдеть и бренчать. От них несло дымом, и Макс поморщился, понимая, что к концу поездки тоже насквозь прокоптится. Когда компания уселась, Макс чуть не выругался: их трубадур выбрал место наискосок от него и теперь со счастливым видом настраивал гитару, одновременно что-то восклицая. Макс знал таких людей. Им даже не надо было пить, чтобы дойти до состояния невменяемого оживления, которое только усиливалось среди им подобных — а, судя по смеху и громким возгласам, тут все были такими же. Макс обернулся, проверяя, есть ли в салоне свободные сидения. Кроме туристов, проход теперь загораживал мужик с веслами и большая детская коляска. Макс вздрогнул. Он терпеть не мог физический контакт с посторонними, и протискивание сквозь толпу людей заранее его пугало. Он обреченно повернулся обратно и столкнулся взглядом с душой этой гребаной компании: парень открыл рот, собираясь снова ударить по струнам, и Макс вложил в свой взгляд всю доброжелательность, которая у него имелась. Он отвернулся к стеклу, зажмурившись и приготовившись к песне про солнышко лесное, но ничего не услышал. Он приоткрыл глаза: парень встал и убрал гитару на полку, покачав головой в ответ на удивленные вопросы. Ну, что ж. Можно сказать, в этот раз Максу действительно повезло. Он пытался задремать, стараясь не обращать внимания на шум вокруг, когда почувствовал, что его толкают в бок: патлатый тип в клетчатой рубахе, сидящий рядом с ним, протягивал ему бутерброд. Макс покачал головой. Через пять минут одна из девушек, сидящих напротив, предложила ему финики. Макс пробормотал: «Нет, спасибо» и заметил гитариста, который напряженно следил за попыткой его угостить. Макс снова прикрыл глаза и услышал: «Он не хочет» и «Сам предлагай». Он осмелился оглянуться по сторонам: все вокруг оживленно разговаривали, смеясь и показывая друг другу что-то на телефонах, и только этот рыжий взъерошенный парень сидел и смотрел на него с каким-то сочувствующим видом. Тут освободились сидения у окна напротив, и он быстро вскочил на ноги.  — Ребят, давайте пересядем, мы мешаем. Патлатый в рубахе посмотрел мимо Макса и спросил:  — Кому? Гитарист неопределенно прожестикулировал, и патлатый пожал плечами и поднялся вслед за ним. Девушка, предлагавшая Максу финики, пересела вместе с ними и спросила:  — Ты чего, Денис? Макс не расслышал ответ, уловив только: «мы шумим», «устал» и «голова болит». Девушка посмотрела на оставшегося в одиночестве Макса и захихикала. Макс не обратил на нее внимания и с наслаждением вытянул ноги, пошевелив пальцами. Компания справа продолжала о чем-то трепаться, только вот, поглядывая на них, Макс заметил, что этот… Денис или как его, притих. Максу стало неловко. Конечно, заткнуть взглядом такое веселое чучело было очень приятно, но, похоже, Денис был из тех, кто неделями убивается из-за чужих злобных взглядов. Девушка, которая хихикала чуть раньше, быстро взглянула на Макса и спросила Дениса:  — Хочешь, я его позову? Макс медленно вжался обратно в угол. Кого звать? Его? Куда? К ним? Зачем? Денис покачал головой и сказал:  — Не надо. В опустевшем вагоне Макс отчетливо слышал его слова, даже когда он говорил спокойным голосом, а не орал под гитару. Девушка спросила:  — Вы со Стасом как, всё? Денис молча пожал плечами, и Макс еле сдержал раздраженный вздох. Да они издеваются. Он же сейчас начнет жалеть этого чудика. Он смотрел в окно, внимательно слушая ответ.  — Мы очень разные, наверно, в этом дело. Патлатый сказал:  — Мало песен ему пел. Денис тихо рассмеялся, и от его смеха Максу почему-то стало грустно.  — Боюсь, я пел их слишком много. Макс не удержался и фыркнул. Денис взглянул на него и довольно улыбнулся. Он что, сказал это специально для него? Если честно, Макс невольно его зауважал. Мало кто вот так, спокойно будет говорить на такие темы, являясь… ну, таким. Это как бы все равно значение имело, для Макса уж точно. Наверно, потому что он был трусом, который все никак не мог в себе разобраться и принять в себе разное. Макс снова повернулся к окну. Отлично. Мало того, что прокоптился, так еще и раскис из-за чужого разговора. Ему пора было выходить. Макс поднялся с места и взглянул на компанию справа. Денис не обратил на него внимания: он оживленно разговаривал о чем-то со своими друзьями — конечно же, веселыми и интересными, совсем не такими, как Макс. От этого стало совсем тоскливо. Он стоял и смотрел на мутное стекло, надпись «не прислоняться» на котором превратилась в «слоняться». Вдруг он услышал, как позади него хлопнула дверь в тамбур. Это был Денис.  — Ты забыл. Он сунул Максу в руки сложенный билет и, неуверенно почесав затылок, вернулся в вагон. Макс вышел на платформу и, отойдя в сторону от спешащих пассажиров, посмотрел на билет, который, видимо, выронил из кармана и забыл на сидении. Билет оказался неожиданно жестким на ощупь, и Макс развернул его. Внутрь была вложена визитка с рекламой корпоративных походов в обрамлении узора из елочек; на ее обратной стороне значился номер мобильного и ровно написанное: «Денис». Макс набирал сообщение, стараясь не выронить телефон из взмокших ладоней. Он мог быть трусом, но он точно не был дураком. Дело было в том, что Макс и правда устал. У него и правда болела голова, и эти ребята действительно ему мешали. И, если Денис сумел понять его с первого взгляда, то Макс обязательно попробует понять его в ответ. И, если для кого-то песен Дениса оказалось слишком много, то, возможно, для Макса их окажется в самый раз.