***
Крик боли и отчаяния раздался из маленькой комнаты… Тсунаёши вскочил с постели и начал оглядываться. Как?! Всего пару минут назад он лежал на окровавленной земле и судорожно выдыхал последние капли кислорода умирающими лёгкими… но сейчас он находится далеко не на гробящем сотни людских жизней поле боя. Скорее наоборот — Десятый находится в своей старой уютной комнатке, здесь, в Намимори. Как же давно он не приезжал в этот городок. Почти двенадцать лет со времён… — Тсу-кун, что случилось? Кошмар приснился? — в комнату вошла Савада Нана. Почти такая же, как и двенадцать лет назад, а главное — живая. Нереально! Быть такого не может! Тсуна ведь до мельчайших деталей помнит тот день…***
Почти сразу после принятия поста босса Тсуной, одна из семей (которая явно была против нового главы) решила если и не убрать, так хотя бы сломить Десятого: эти твари подорвали дом четы Савада, а вместе с ним и Нану. Когда парню сообщили об этом, он около недели не выходил из комнаты. Не хотелось ни есть, ни пить… ни жить. Под веками таилась сырая бессонница, под рёбрами — больше ничего, что могло бы подать признаки живого. Хранители в это время разбирались с многочисленными делами Вонголы, одновременно пытаясь вытащить своего друга из глубокой депрессии. Так продолжалось бы и дальше, если бы Реборну вдруг не надоел этот, как он сам выразился, «цирк». Он был единственным, кто не стал церемониться с учеником: Реборн просто вышиб дверь, схватил Тсуну за шкирку и потащил на тренировку в «бешеном стиле Вонголы». Ах да, и перед этим не забыл (упаси Боже!) прочесть лекцию о том, что великому боссу мафии не подобает себя так вести. Как бы удивительно это не было, тренировка и часовая лекция здорово помогли. (К слову, после этого случая репетитор всё чаще заходил к Саваде в кабинет, старался отвлечь от всепоглощающих тёмных мыслей, вывести на разговор и помочь собраться с силами. Парень до сих пор очень благодарен репетитору за это, ведь все их беседы помогли Тсуне не замкнуться в себе окончательно.) Боль от утраты, конечно не ушла, но со временем притупилась. А теперь…***
— Тсу-кун, почему ты плачешь? — Нана подошла к сыну и крепко обняла его. Женщина чувствовала, что сейчас ему это необходимо, как никогда раньше. Сам Тсуна только через некоторое время понял, что плачет. Немудрено, ведь он слишком долго заглушал боль от утраты, а теперь, когда мама оказалась прямо перед ним, все барьеры рухнули. Но это уже не важно. Сейчас — не важно. Мама с ним здесь и сейчас, а ставшее родным пламя хранителей пульсирующим чувством отдаётся где-то в задворках сознания. Близкие для Тсуны люди живы, обо всём остальном он узнает, как только он и ребята наконец соберутся вместе. Тсунаёши найдёт и соберёт всех хранителей вновь, ведь Небо без своих звёзд — ничто. Парень уверен, семья его не бросит. Никогда не бросали и этот раз не будет исключением. Исключений не существует. Даже для Савады не существует…***
Реохей проснулся в холодном поту и около минуты пытался привести своё сознание в порядок. Оглянувшись, Сасагава обнаружил, что находится в своём старом обветшавшем доме в Намимори. Да и вообще, он, мать его, жив, хотя точно помнит о пущенной в лоб пуле! После такого не выживают, он как никто другой это знает, но как тогда в таком случае объяснить сложившуюся ситуацию? Кошмар? Иллюзия? Проделки чужих магических способностей? К чёрту, с этим он разберётся позже. На данный момент Реохей хочет побыстрее скрыться или вовсе исчезнуть, лишь бы не находиться в этом доме ни секунды больше. Место, с которым когда-то ассоциировались тепло и уют, теперь напоминает лишь об одном — смерть младшей сестры. Хранитель Солнца уже собирался покинуть комнату, как в дверь постучали и вошла… Киоко? Что?! Спортсмен отчётливо помнит, как его дорогую младшую сестрёнку убили прямо на его глазах, помнит, как она мучалась — это искусно было вырезано клинком на его подсознании и стягивалось швами на протяжении долгих лет, которые, кажется, сейчас начнут расходиться…***
Сасагаве пришло письмо, в котором были прописаны координаты и лежала флешка с видео. Парень вздрогнул. Он в этой сфере уже достаточно времени крутится и точно знает, что это письмо означать может, но никак открыть не осмелится. Однако, отчёт себе о том, что всё может стать только хуже, если он не соберётся и не посмотрит, отдаёт, и в итоге с конверта печать сдирает. От увиденного его моментально бросает в паническую дрожь… На записи какие-то подонки издевались над связанной Киоко. Издевались, как только могли, максимально жестоко: и морально, и физически. Не досмотрев видео до конца, Сасагава сорвался и отправился по координатам из письма. В старом одноэтажном здании одного из самых отдаленных от центра районов Неаполя он нашёл Киоко: она стояла на коленях, больно упираясь ими в неровности бетона, а к её голове было приставлено дуло пистолета. Боксёр успел сделать лишь шаг, как вдруг раздался оглушительный выстрел… Дальше Сасагава всё запомнил достаточно смутно. Единственное, что осталось в памяти максимально чётким, так это свист пули, секундой позже разрывающей плоть невинной. Боль… И вина. Вина за то, что не уследил. За то, что не спас, не успел, не оказался, в конце концов, сам на её месте. Если бы он приезжал к ней чаще, если бы был больше времени рядом… Уйти в этот омут с головой ему не дали ребята. Они чуть ли не за уши оттащили его от пропасти, именуемой отчаянием, не дали утонуть в болезненных воспоминаниях…***
Теперь его милая сестрёнка стоит перед ним, и если это всего лишь сон, то пусть он никогда не заканчивается. — Нии-сан, ты уже встал? Тогда пошли в столовую, завтрак уже на столе! — сказала Киоко и вышла, оставив брата наедине с его собственными мыслями. Судя по всему, это всё реальность и вовсе не сон… Только вот, Сасагава в прошлое попал на двенадцать, а то и тринадцать лет назад, и похоже, что некоторые из ребят попали в прошлое вместе с ним. Он разберётся в этой ЭКСТРЕМАЛЬНОЙ ситуации уже вместе с ребятами, а сейчас он намерен наверстать упущенное и провести с сестрой как можно больше времени…***
Только открыв глаза, Мукуро сразу же пожелал их закрыть и никогда не открывать больше. Лучше бы это был сон. Просто сон. Пусть кошмарный, слишком правдоподобный, но сон, не реальность. Иллюзия. Да всё, что угодно, лишь бы не настоящее. Ведь как только Рокудо очнулся, (и нет, он прекрасно помнит, как умер, спасая своё маленькое Небо. Просто пробуждение после смерти его уже не удивляет) то сразу же увидел стены Вендетты и снующих вокруг стражей. Стоп. Его же выпустили. Определённо выпустили, он ведь помнит. Его спасли из этого филиала ада, вытащили, освободили, в конце-то концов. Тогда в чём дело? Судорожно вздохнув и сосчитав до трёх, иллюзионист более-менее спокойно начал анализировать ситуацию. Судя по всему — он в прошлом, причём, лет так на двенадцать или тринадцать младше, чем на момент смерти. По крайней мере, сейчас он жив, и если связь с остальными хранителями и Небом не врёт, то и ребята тоже. А раз он в прошлом, то и Наги… Воспоминания о девушке дали вспомнить Мукуро о старой колотой ране, что до сих пор не успела затянуться. Для него Наги всегда была младшей сестрёнкой, которая старалась во многом угодить старшему брату. Рокудо старался оберегать Наги, после своего освобождения из тюрьмы даже взялся обучать её, но, похоже, всего этого оказалось ничтожно мало…***
Во время одного из заданий девушку взяли в плен, чтобы выпытать информацию о Вонголе. Наги боялась, но упорно молчала до последнего, и тогда её просто убили. О смерти названной сестры иллюзионист узнал от Савады. Тсуна рассказал Рокудо обо всём и сразу же достал дорогое солодовое виски, разлил по бокалам и протянул Мукуро один из них. В кабинете босса они просидели до утра…***
Вообще, Рокудо всегда удивлялся отношению Савады. Мукуро тот, кто наиболее усиленно пытался убить Десятого и его друзей, но несмотря на это, он не раз помогал Мукуро, причём искренне, без доли желания отомстить или использовать в своих личных целях. И именно за этими добротой и искренностью иллюзионист последовал, последовал за Савадой в столь ненавистную мафию, что отняла когда-то слишком многое. Даже сейчас он готов последовать за Савадой в самое пекло, лишь бы защитить его, как тот защищал в своё время самого Мукуро. Ему нужно лишь немного времени, чтобы восстановить тело и адаптировать его под новый объём пламени. Тогда он непременно найдет Тсунаёши-куна, а вместе с ним и остальных членов семьи. «Ку-фу-фу… Тсунаёши-кун, я ведь обещал, что мы встретимся. Жди.»***
Проснувшись утром в доме родителей, Кёя, в первую очередь, загорелся желанием забить до смерти одного очень наглого ананаса, но потом парень вспомнил, что он, вроде как, мёртв. Хибари вспомнил, как Зверёк пытался пробить стекло ловушки, как ледяная вода заполнила лёгкие… и несмотря на все это, Кёя жив и вроде как здоров, да и выглядит значительно моложе… лет так на десять. Хотя осознание того, что он сейчас находится в ненавистном доме родителей удовольствия особого не приносило. Что ж, однако, всё не так уж неплохо: физическую форму нагонит, как и обещал, загрызёт Саваду до смерти. Он-то, ведь, как и другие попал в прошлое, а значит попросту умер.***
Как бы странно ни звучало, но Хибари волновался и заботился о всех членах их сумасшедшей семейки. Пусть по-своему и совершенно неумело, но заботился. Ребята были первыми, кто не требовал от него ни силы, ни идеальности. Только Зверёк изредка просил выполнить какие-либо поручения и перед каждым заданием давал только один приказ, который никто из хранителей десятого поколения не смог выполнить в этот раз — вернуться живыми. Но раз им всем был дан второй шанс, то в этот раз Кея использует его максимально. Он не даст Тсунаёши умереть. Только не тому, кто спас свободолюбивого хищника от золотой клетки, которую заготовили для него «любящие» родители. В этот раз он будет сильнее и не даст врагам причинить вред семье. Только не в этот раз…***
— Тсуна-нии! — разрезал тишину особняка семьи Бовино крик ребёнка. Пять минут потребовалось Ламбо, чтобы успокоиться и прийти в себя. Парень точно помнил, как прикрыл собой маленькую девочку и попрощался с боссом, и, когда силы почти покинули его, хранитель Грозы увидел за спиной босса главу одной из вражеских семей, вот только сил предупредить Саваду уже не было. Спустя пару минут до парня дошло: что-то тут не так. Во-первых, он ещё жив, несмотря на полученную пулю. Ладно, может его спасли (хоть и не особо верится). Вот только как объяснить то, что он в особняке своей биологической семьи?***
Ламбо до сих пор не простил семье Бовино (своей биологической матери в том числе) то, как они с ним поступили. Спустя полгода после пятого дня рождения, его —***
Парень плохо помнил первые полгода в Японии, но последующие года он запомнил отлично. Ламбо никогда не забудет Нану-сан, которая дала ему столько ласки, любви и заботы, сколько не давала никогда родная мать. Она стала первым человеком, проявившим заботу о брошенном, непослушном ребёнке. Вторым по важности человеком для хранителя Грозы стал старший братик. Тсуна-нии первым разглядел хоть какие-то таланты в ребёнке. После школы Реборна Десятый взялся за учебу и даже стал лучшим в параллели, так что в обучении Ламбо особых проблем у него не возникло. Савада использовал лишь слегка изменённые методы своего репетитора. Вообще, Тсунаёши и остальные хранители больше всего заботились о Ламбо, как о самом младшем. Хотя парень получал нагоняи от Гокудеры за свое рукожопие в некоторых вещах и был чуток ленив, для семьи он старался сделать всё, что было в его силах.***
После всех воспоминаний о семье по лицу парня невольно скатились солёные капельки слёз. Он не успел сказать им два важных слова: «спасибо» и «прости»…***
Не сказать, что Такеши очень сильно удивился пробуждению в своём старом доме, при этом помня момент собственной смерти. После всего, через что они бок о бок прошли с ребятами, парень разучился удивляться чему-либо. Так он, по крайней мере, думал, пока не увидел своего отца… живым. Ямамото покрутил в голове тот день, когда ему сообщили ужасную новость…***
Вернувшись с задания, он пошёл отдавать боссу отчёт. Однако, при входе в кабинет мечник сразу понял, что что-то не так. Об этом говорило всё: начиная от давящей со всех сторон атмосферы и заканчивая тем, как Тсуна начал разговор. Тсунаёши не стал тянуть кота за хвост и сразу изложил своему хранителю всё, как есть. Ямамото Тсуёши отказался подчиняться новой преступной группировке в Намимори, за что его и устранили. После этого сообщения хранитель Дождя продолжительное время почти ни с кем не общался. Исключением являлся только Хаято. Ураган старался помочь Ямамото как только мог, за что парень очень ему благодарен…***
Сейчас Такеши собирается исправить все свои ошибки, раз ему был дан второй шанс. Но перед этим мечник обязан найти ребят. Должен же оставаться в его жизни хоть какой-то якорь… (да и Хаято отдавать он явно никому не собирается.)***
Как же давно у Хаято не было столь ужасного пробуждения… Как после недельной попойки. Ещё бы вспомнить, как он оказался в этой квартире… …Стоп. Ураган подскочил с облезлого диванчика и схватился за голову. Как такое возможно?! Он же умер вместе с Такеши! Воспоминания о любимом болью отдались в сердце. Они умирали вместе, и до того, как пламя, служившее некогда щитом и опорой поглотило их, Ямамото успел сказать: «Прости, что не смог спасти, любимый.» Гокудера вспомнил взгляд их дорогого Неба… Парень никогда не забудет всю ту боль, отчаяние и вину в глазах своего босса…***
От мелькающих прямо перед глазами воспоминаний у парня невольно потекли слёзы по щекам. Горячие, горькие слёзы. После всего, что Савада сделал для них (для Хаято в том числе), они отплатили ему таким образом. Босс требовал от них всего одну вещь — вернуться живыми, а они не справились…***
После пробуждения прошёл час и за это время подрывник успел узнать не так много, как хотелось бы. Он в Италии, а точнее в Риме, его физический возраст — 14 лет и ребята попали в этот мир вместе с ним, а значит, в своём они тоже погибли. Скудно, но лучше, чем ничего. В общем-то, он имеет неплохую сумму денег, на которую может рвануть в Японию. Не оставит же он босса с Торфяной башкой и Бейсбольным придурком, чёрт его знает, что случиться может. Бейсболиста он не хочет оставлять, на самом деле, по ряду других причин, но это позже. Сейчас главное — снова собраться вместе.***
Скоро десятое поколение вновь соберётся, теперь их решимость стала лишь сильней. Но и враги не отстают…***