Дай мне одну, если она реальна, Две — если ты их чувствуешь, Дай три знака, что ты очнулся. Только одна искра нужна, Чтоб распались две, И ещё три — чтоб отправить их по ветру. Позволь забрать тебя в свет, Где негде спрятаться — Здесь-то не осталось ничего, кроме тьмы. Поторопимся и унесёмся, Так как небеса не так уж далеки. И я не хочу оставлять тебя здесь. — Let the Sparks Fly, Thousand Foot Krutch
База союзников, Англия. Июль 1944 г. Он испуганно вскочил со своей кровати из-за миномётного огня. Теперь он знал, что это артиллерия, а не гром. Он медленно двигался в поисках Йена. Он всегда искал Йена. Но его ноги были медленными. Его сердце бешено стучало в груди, когда подорванный дом, в котором он находился, превратился в травянистый холм. Он вернулся в Нормандию. Он вернулся в Нормандию, и Йен был там, на вершине холма. Йен, целующий немецкого солдата. — Что за херня, Галлагер?! Наконец Микки поднялся на вершину холма. Йен изобразил извращенную улыбку. — Он не боится меня целовать. Затем немецкий солдат нанес удар Йену в живот. Микки видел только красную кровь на белых руках. Йен упал на колени, кровь текла по его губам, когда он схватился за рукоять ножа. Маниакальная улыбка всё ещё жестоко искривляла его лицо, когда Микки подбежал к нему, вытаскивая нож и прижимая руки к ране. — Не… — было так много крови, Микки начал паниковать. — Не смей умирать, Йен. Йен издавал странные звуки, задыхаясь от крови, Микки обхватил его затылок. Рыжий поднял дрожащую руку и коснулся лица Микки. Его слезы смешались с кровью Йена. Микки проснулся, задыхаясь. Просто открыл глаза и позволил сердцу биться в тишине. Тишина, которая чуть ли не заставила его скучать по звукам взрывов. Через некоторое время он перевернулся и заставил себя снова заснуть.***
Йен украл мотоцикл. Или не столько украл, сколько одолжил. Он всё равно вернёт его в армию. Микки с сомнением уставился на него, прикусив губу, когда Йен остановился и велел ему сесть. — Ты хочешь, чтобы я ехал в коляске, как будто я твоя девушка или что? — Ты когда-нибудь водил мотоцикл? — А ты? — фыркнул Микки. Йен бросил ему бутылку виски, которую он поднял. — Давай, ты можешь пить всё время. — Хорошо, но я не твоя девчонка или что-то в этом роде. — Никто, чёрт возьми, не говорил это, — Йен подмигнул. Микки закатил глаза и запрыгнул к нему. Йен рассмеялся и ускорился так сильно, как только мог. Он перекричал мотор, когда они проезжали сельскую местность. — Они сделают меня первым сержантом! — Пиздец замечательно! — Микки закинул бутылку обратно. Это было неплохо в некотором смысле. Они потеряли шестьдесят пять человек к тому времени, как их сняли с линии фронта. Его повысили, скорее из-за того, что он не умер, когда лучшие люди умирали. Он взял бутылку у Микки, который был не против. За городом было чертовски красиво. Особенно когда едешь так быстро, как только позволяет мотоцикл. Зеленые холмы и чистое небо, и странные маленькие британцы на причудливых британских фермах. Ветер чуть ли не сносил их, он встал и закричал. Микки кричал вместе с ним. Йен почти не увидел грузовик во время. Он резко свернул, слишком быстро поворачивая. — Вот же блять, Галлагер! Это заставило его сердце биться быстрее, и Йен снова кричал от восторга, радуясь, что они не умерли. Микки ударил его, а затем снова опрокинул бутылку, и Йен обнаружил, что он был слишком счастлив, чтобы париться. Особенно тем, как губы брюнета обвились вокруг бутылки и как кадык качнулся, когда он пил. Или тем, как он вытер рот, а затем прикусил губу, когда увидел, что Йен смотрит на него. — Следи за дорогой, сумасшедший ирландский ублюдок! Йен ухмыльнулся и ускорился, заставив свою голову повернуться лицом к дороге. Они были живы, по крайней мере, сегодня, но он не был уверен, может ли просить большего.***
Микки пил с Грэем и играл в дартс, когда недавно назначенный капитан Джексон схватил Йена за плечи и толкнул его перед всеми остальными. — Поприветствуйте своего нового первого сержанта, парни! Ему нужно кое-что сказать. Раздались аплодисменты, и Микки бросил свой последний дротик, прежде чем полностью сосредоточиться на Йене. Рыжий расправил плечи, глаза темные при тусклом свете. Его улыбка была напряженной, Микки знал, что он собирался сказать, он крепче сжал свое пиво. — Мы приземлимся в Голландии. Освободим их от немецкой оккупации. Приготовьтесь, ребята, я не думаю, что они отменят это. С этими словами он снова растворился в безмолвной толпе. Микки осушил свой стакан. Пока он это делал, ребята снова заговорили. Если бы он осмотрел комнату, то заметил бы, что только новички выглядели довольными. Но он этого не сделал, его глаза были только на рыжем, он видел, как тот вышел из здания. Микки последовал за ним. Он ещё не был уверен, что собирается сделать, но если они снова прыгнут, то он должен сделать хоть что-то. Йен курил, прислонившись к каменной стене. Было темно, только лунный свет освещал его бледную кожу. Он улыбнулся Микки, шрамы на его лице были темными, особенно это было видно на щеке. Пальцы Микки зудели, так сильно он хотел протянуть руку и погладить их. Вместо этого он дернул головой. — Пойдем со мной, — Йен поднял брови, и брюнет закусил губу. — Давай. Он пытался сохранить свой голос обычным, и Йен погасил дым, следуя за ним. Микки нашёл тихий сарай, который ещё вчера был заперт. Он понял, что, должно быть, принял решение совсем недавно, когда решился толкнуть Йена внутрь, прижимая к нему свой рот. Он был в ужасе. В ужасе от того, что толкнул Йена в стену и отчаянно стал целовать его. Но было бы ещё хуже, если бы он этого не сделал, особенно когда Йен поцеловал его в ответ. Они делали это пылко, с зубами и языком, отчаянно. Но Микки просто обязан был сделать это, прежде чем они снова прыгнут. Нужно было сказать Йену, чтобы он избегал смерти так, как умел только он. Потому что Микки не мог следить за ним, не мог защитить его с помощью оружия. Он мог только надеяться, что Йена не застрелят. Мог только заботиться о нём после того, как его уже ранили. Йен, к бесконечному восхищению Микки, не сказал ни слова. Он схватил лицо брюнет обеими руками, а затем опустил их на бедра. Он застонал, когда Микки прервал поцелуй и прислонился к его лбу. Их дыхание слилось воедино, и Микки был благодарен, что у них всё же был момент, когда они оба были живы, а Йен был полностью его.***
Прыжок в Голландию был далеко не таким плохим, как прыжок во Францию. На самом деле, это был, пожалуй, самый гладкий из всех, что были с тех пор, как они перестали тренироваться. Никакого падения в случайных зонах и огня, падающего на их голову, они просто скинули свои парашюты и перебрались в город. Стояла напряжённая тишина, когда они ждали в окопах за пределами маленького голландского городка. Только Уайт бежал вместе с кучей пивных бутылок, и Йен понятия не имел, где он их взял. Он покачал головой и снова обратил своё внимание на дорогу, где появилась одна фигура с оранжевым флагом. Цвета голландского сопротивления. Джерри покинул город. Они вдруг оказались среди танцующих и поющих людей. Оранжевый и цвета голландского флага были повсюду. Улицы были заполнены до отказа. Одна женщина схватила Йена за плечи и стала целовать его. Он мягко оттолкнул её, замечая взгляд Микки, и усмехнулся. Медик фыркнул. — Нам нужно найти капитана Джексона. Снайперы, — лейтенант Фоли отвёл его в сторону. Йен кивнул, обнаружив, что другие сержанты и их новый лейтенант только что прибыли из Вест-Пойнта, Дойл. Он вытянул Гарсию, что зарылся лицом в груди женщины, и сделал всё возможное, чтобы мужчины двигались прямо по улицам. Сделал всё возможное, чтобы не смотреть на Микки. Он сделал паузу один раз, когда мужчины поставили сопротивляющуюся женщину на колени и обрезали её волосы. Джексон был там, Йен наклонился к нему. — Что она сделала? — Она спала с немцами, — ответил один из голландских мужчин. Йен потёр шею и сообщил Джексону о снайперах. Он кивнул. — Отправь разведчиков на окраину города на случай, если мы останемся на ночь. Йен сделал так, как ему сказали. Он спал снаружи под деревом с Микки и Уайтом. Они уехали на следующий день, перемещаясь на танках в следующий город. Проезжая мимо женщину с бритой головой и светловолосым ребёнком. Йен обменялся взглядами с Микки, когда они подъехали к следующему городу, и лейтенант Дойл спрыгнул с танка с биноклем в руках. Бул прошептал рядом с ним. — Вот и генерал Паттон. — Лейтенант! — крикнул ему Йен. Когда лейтенант повернул голову, снайпер уже выстрелил, и дерьмо снова началось. Микки и Йен побежали к лейтенанту, когда остальные солдаты очистили танки и пошли к канавам на обочине дороги. Микки прикрыл горло лейтенанта, что изливалось кровью. Без слов, Йен помог ему отнести Дойла к обочине. — Не высовывайся, док! — крикнул Йен, а затем он должен был оставить их там. Микки кивнул, пытаясь остановить кровь, вытекающую из шеи Дойла. Йен воссоединился со своими бойцами, улицы маленькой деревни снова замолчали. Рядовые кричали тут и там друг другу, но их крики были глухими звуками на пустых улицах. Йен провёл своих людей через стены и здания, разыскивая немцев. Он искал что-нибудь, что сможет уничтожить танки. Он нашёл танки Джерри, стоящий в стоге сена, замаскированный под него. Йен оглянулся на Бэйба, нового сержанта первого взвода. Он закрыл глаза ладонью, а затем указал на британский танк позади них. Бэйб кивнул, схватил Уайта и побежал, чтобы сообщить им о танке Джерри. Всё, что мог сделать Йен, — это ждать, между ним была только хрупкая кирпичная стена и дуло немецкого танка. Британец должен был выстрелить в здание около танка. Вместо этого идиот свернул после того, как Бейб и Уайт спрыгнули. Он свернул и поехал к танкам Джерри, когда всё больше немцев стали подъезжать. Йен услышал пулеметный огонь и повернулся, чтобы убрать отряд, который всё ещё ожидал его. — Отступаем! Отступаем! И он побежал с ними. Но он застрял на дороге между танком Джерри и британским, британский танк убрал танк немцев. Взрыв свалил его с ног, он полз по земле, оглядываясь назад, чтобы через огонь увидеть танк, что был позади него, он мысленно приготовился быть раздавленным под ним. Он полз вперед, услышав, как Бейб выкрикивает его имя, но на крыше было два немца с автоматом, их пули оказались между ним и рядовыми. Он был в ловушке. Танк был почти на нём, но ему удалось укрыться, он заполз в дренажную трубу. Немцы послали своих людей, и внезапно между ним и союзниками было не менее десяти вражеских солдат. Он заполз дальше в трубу, наблюдая, как союзники теряли город, и оставили его позади.***
Честно говоря, Микки был слишком занят, чтобы заметить, что они потеряли город. Он ухаживал за Дойлом, помог перенести его в тыл. Затем он должен был подтвердить, что пара замен были мертвы, но вскоре он побежал назад, потому что Гарсия был подстрелен. Это был обычный хаос, и в глубине души он мог думать только о Йене, Йене и только Йене, но у него была чёртова работа, и он был действительно хорош в ней, поэтому он продолжал помогать рядовым. Даже когда прозвучал призыв к отступлению. Даже когда они начали запрыгивать в грузовики и сваливать. Даже когда он подслушал, как Бэйб сообщил Джексону количество жертв, и никто не знал где был Йен. Потому что его сердце было вырвано из груди, и он не знал что делать, кроме того, как вкалывать в тело морфий под его руками и надеяться, что это сможет уберечь его от смерти.