Падающая звезда (Shooting star)

Эзра начал день с поездки на кладбище. Он запросил в администрации информацию о том, кто же занимался похоронами Энтони. Парень совершенно не удивился, когда во всех ведомостях обнаружил фамилию душеприказчика. Очевидно, что мистер Сандалфон был довольно серьезно посвящен в эту сверхсекретную операцию. Эзра чувствовал, что для толкового разговора с ним нужно по максимуму выяснить все обстоятельства у брата. К тому же пришло время им с Кроули серьезно поговорить. «Вы позвонили Кроули. Если вам есть что сказать, то говорите стильно» Попытка позвонить, пока он был еще на кладбище, не увенчалась успехом. Эзра отнесся к неудаче с пониманием. Он так и не спросил, чем его брат занимается, но готов был списать на занятость по работе. Добравшись домой спустя полтора часа, Эзра вновь попытал счастье причем трижды, но тщетно. Он припомнил, как быстро отвечал Кроули в предыдущие пару дней, и насторожился. Прошлым вечером голос брата звучал крайне болезненно. Эзра отказывался верить, что Кроули просто ловко ускользнул от него. Он чувствовал, что обязан удостовериться, что брат жив, и у него лишь легкое недомогание, и… что оставленный им адрес настоящий. Парень помнил, что обещал звонком предупреждать о визите. И он предпочел бы целый день извиняться, чем оставаться в неведении, а тем более вновь остаться равнодушным и потерять самого дорогого человека в своей жизни. Эзра решительно вышел на улицу, поймал кэб и назвал таксисту адрес в Фелтеме. *** — Вы уверены, что вам сюда, сэр? Водитель с сомнением покосился на искалеченный временем дом, в первом этаже которого было выбито окно. — Да, адрес верный, я пойду, пожалуй, — крайне вежливо ответил Эзра. Дом и впрямь выглядел заброшенной рухлядью. Забор был исписан граффити, газон вытоптан и изрядно замусорен, краска на входной двери отходила крупными кусками. Однако, парень упорно шел вперед. Одинаково больно было как от мысли о том, что брат дал ложный адрес, так и в случае, если он найдет Кроули в подобном хаосе. Первый этаж показался Эзре совершенно пустым, даже слишком, не было обычного для заброшенных зданий мусора, а пол будто бы подметали неделю назад. Он решил подняться выше и нашел там довольно уютную комнату. Судя по следам на полу, в ней недоставало лишь большого шкафа, а у окна даже сохранилась скромная библиотека жильца. Правда, судя по пыли, здесь никто не жил уже несколько месяцев. Последний пролет лестницы очевидно вел в мансарду. Эзра с отчаянием взглянул на ступени, и ему бросились в глаза свежие чуть влажные следы, будто несколько человек ранее поднимались туда. На секунду он затаил дыхание, затем бросился вверх по ступеням. *** Эзра многое бы отдал, чтобы навсегда забыть картину, представшую его глазам в тот момент. На голом полу, облокотившись на старинную резную кровать со столбиками, сидел Кроули. Казалось, он каким-то чудом еще не завалился на бок. Веки были полуприкрыты и часто дрожали. Губы были приоткрыты, а с подбородка свисала тонкая нить слюны. Осунувшееся лицо посерело. Дрожащие пальцы словно пытались вцепиться в половицу. На неприкрытом рукавом локтевом сгибе были заметны следы от уколов. На полу валялся тонкий одноразовый шприц. Эзра сглотнул. К такому парень был не готов, хотя с самого начала обстановка в доме подсказывала, что он угодил на самое дно Лондона. Фелл старший никогда не повышал голоса, не чувствовал за собой права кого-то осуждать, и на этот раз не видел в этом толка. Кричать хотелось скорее от ужаса, боли и сожаления. Эзра чувствовал, что дело плохо. Он бросился к брату, коснулся лба, проверил дыхание и взял за запястье, чтобы нащупать пульс. На запястье красовался свежий пылающий отпечаток чьих-то сильных пальцев. Эзра хотел верить, что Кроули накачали насильно. Однако, множество старых следов от иглы выдавало в нем наркомана, а сжать его руку мог и грубый бойфренд. *** Пока на адрес ехала скорая, Эзра не отходил от брата ни на шаг, постоянно проверяя его состояние. — Тони, дорогой, ты справишься, должен справиться… пожалуйста, Тони! — тихо шептал едва сдерживающий слезы Фелл старший. Пульс под его пальцами становился все призрачнее, веки Кроули сомкнулись. Эзра смотрел на него в оцепенении. К счастью, внизу послышался шум, и в комнату вбежали парамедики. Они усадили Эзру на кровать и приступили к реанимации Кроули. Как только удалось запустить сердце, парамедики погрузили его в машину. Фелла старшего, который выглядел бледнее смерти, они пригласили с собой, попутно вколов ему успокоительное. *** Первые минуты в больнице проходили для Эзры как в тумане. Каталка с братом скрылась за одной из дверей приемного покоя. Фелл растерянно следил, как персонал торопливо заходил внутрь, а значит оставалась надежда на хороший исход. Он и сам едва стоял на ногах, так что одна из медсестер помогла ему сесть в кресло, с которого он мог продолжать следить за дверью. Время и реальность превратились в какую-то вязкую субстанцию. Эзра не смог бы навскидку сказать сколько прошло времени — пятнадцать минут или несколько часов. Проходящие мимо люди были лишь липким навязчивым фоном, а широкая дверь выглядела четко, до винтиков на петлях. Наконец, вслед за парой медсестер вышел довольно возрастной доктор. Фелл словно очнулся ото сна. Он бросился к тому в надежде узнать новости о Кроули. — Доктор, — заговорил срывающимся голосом Эзра и, разглядев фамилию врача на бейдже, продолжил: — простите… прошу, доктор Белл, скажите, как Тони? — А вы… — начал врач, изучая взглядом парня. — Эзра Фелл… — Сэр Эзра Фелл? — уточнил доктор Белл. — Да, я… если что-то нужно, что угодно… — На днях читал о вас статью в The Times, — сообщил врач. Его тон заметно изменился. Затем он продолжил: — Сэр, пройдемте со мной, думаю наш разговор не для коридора. Они зашли в свободную процедурную. — Так что вы можете сказать о… — Нам удалось стабилизировать мистера Кроули, его жизнь вне опасности, — перебил его Белл. — Предварительно, виной всему примеси в героине, а не передозировка. Потребуется неделя, чтобы поставить его на ноги и вывести эту дрянь из организма. — О, слава Богу! — радостно произнес Эзра, легонько хлопнув в ладоши. — Спасибо, это хорошая новость. — Сэр Фелл, позвольте быть откровенным, — понизив голос, продолжил доктор. — Допустим, я не разделяю ваших пристрастий, но могу понять ваше положение в сложившейся ситуации. Со своей стороны обещаю вам полную анонимность. Эзра внимательно слушал его, но совершенно не понимал к чему Белл клонит. — В первую очередь как врач, я рекомендовал бы вам, пока вы здесь, сдать несколько анализов. Я мог бы пригласить старшую медсестру, Меган прекрасно с этим справится и болтать не станет. Доктор Белл буквально пригвоздил его взглядом к полу, но парень лишь нервно сжимал пальцами края пиджака. — Боюсь, доктор, вы ошиблись, — нашелся с ответом Фелл, — я никогда не притрагивался к наркотикам. — Это вы меня простите, сэр, я о несколько других анализах. Как я уже говорил, могу понять вас. Вы попали в газеты и предпочли анонимные удовольствия с уличными хастлерами. Не мне вас судить. Однако, большинство из них, как и этот парень, — наркоманы, люди довольно нечистоплотные, плохо отдающие себе отчет в том, что творят. Врач отчетливо ощущал, что молоденький наивный аристократ его упорно не понимает. Это несколько раздражало. Будь Эзра простым парнем, доктор Белл не стал бы так распинаться, а прямо сказал, что в случае близости с дешевыми проститутами стоило бы провериться на ЗППП. Но пожилой мужчина был старой закалки и всю жизнь голосовал за консерваторов вроде сэра Габриэля Фелла, потому он искренне переживал за здоровье «белой кости» нации. — Я предупрежу Меган, как надумаете, обратитесь к ней, сэр, — резюмировал свой монолог доктор Белл. — А теперь прошу меня извинить, много пациентов. Врач спешно покинул процедурную, оставив задумчивого Эзру наедине со своими мыслями. Осознание его слов приходило постепенно. Клубок эмоций находился в постоянном движении. Возмущение сменилось отчаянием. Парень снова мысленно стукнул себя по лбу за то, что не спросил у Кроули, чем он зарабатывает на хлеб, вернее, как оказалось, на героин. Вопрос, что тот бы ответил. Если по началу версию с проституцией Фелл нашел возмутительной, то в итоге она показалась ужасающе правдивой. Эзра помнил, как брат всегда был честен с ним, признаваясь даже в том, в чем его ровесники норовили обвинить собак, приведения, взмах крыльев бабочки в Индии и прочее. Изменилось ли что-то? Вероятно. Тот мальчишка остался в прошлом, кто теперь лежал в палате, Фелл не имел понятия. Чувство вины остро резануло по сердцу. Он вышел в коридор и, найдя старшую медсестру, заказал все возможные тесты для Кроули. Эзра улыбнулся при мысли о том, что на все витиеватые намеки доктора он мог бы ответить: девственник, не наркоман, никаких оперативных вмешательств. Фелл был чист аки ангел, кроме одного огромного черного пятна на душе. *** Прошли сутки с момента госпитализации. С разрешения доктора Белла Эзре было позволено оставаться в палате, несмотря на то, что он не считался ни родственником, ни супругом. Парень так и не решился озвучить кому-то из персонала, что Кроули — его родной брат. Он был далек от светских новостей, но даже ему было понятно, что просочись хоть что-то о случившемся в прессу, их жизнь превратится в ад. Часы, проведенные в палате со спящим Кроули, показались Эзре умиротворяющими. Он и получаса не выдержал сидеть на стуле в дальнем от койки углу. Парень переместился со стулом к самой кровати. Какое-то время Эзра рассматривал худощавую бледную руку брата, лежавшую поверх одеяла, а затем, поколебавшись, мягко накрыл его ладонь своей. — Только не оставляй меня, Тони. Я больше тебя не брошу. Он аккуратно повернул руку Кроули и неторопливо проследил взглядом ярко синие нити вен от локтевого сгиба к ладони. Затем он стал рассматривать каждую точечку от укола среди целой их дорожки. Пальцы сами потянулись к этой россыпи следов и поглаживали нежную кожу, излучающую тепло. Это очень успокаивало — видеть, осязать, чувствовать в нем жизнь. Изящные пальцы Энтони напоминали о матери. Брат вырос очень на нее похожим. Себя же Эзра считал неудачной болезненной копией Габриэля. Чудо, что настолько непохожие люди, были родными братьями. Он перевел взгляд к лицу Кроули. Несмотря на ужасную худобу, во сне он выглядел невероятно красивым. Морщинки на лбу и у глаз разгладились. Нос, подбородок и скулы заострились так, словно о них можно было порезаться. Тонкие губы были бледны, едва отличаясь по тону от кожи лица. Двухдневная небритость ему очень шла. Эзра поймал себя на мысли, что впервые в жизни видел щетину на лице Энтони. Детский пушок, который он помнил, брат всегда с усердием сбривал. Когда желудок Эзры громко напомнил о себе, парень, немного поколебавшись, пошел в столовую. Вернувшись сытым и довольным, он подошел к кровати с другой стороны, чтобы взглянуть на показания приборов. Тогда Фелл заметил какое-то пятно у уха брата. Подойдя поближе, он разглядел в этом пятне татуировку. Красивая рыжая змея, свернувшаяся кольцами, продолжала линию роста волос вдоль уха. Эзра удивился, как раньше её не заметил, а потом вспомнил, что виделись они лишь раз в день похорон отца. Он решил, что обязательно спросит Кроули, есть ли у того еще татуировки. Эзра не разделял подобной страсти, особенно когда люди накалывали себе что-то на лицо, но не мог не отметить, что его змея смотрится органично. Так Фелл старший провел эти часы в палате: то бродя по помещению, то сидя на стуле у постели. Он уже получил результаты анализов Кроули и убедился, что брат оказался чист. Эзра изредка позволял себе касаться его, изучая взглядом каждый свободный от одежды сантиметр тела. Он ждал. Ждал, когда Энтони очнется, и весь этот кошмар начнет сходить на нет. *** Темнота перед глазами, затем нарастающая головная боль и мерзкий привкус во рту. Кроули понял, что раз он это чувствует, то по крайней мере не умер, хотя присутствовало ощущение, что у него не было тела, лишь сознание. Некоторое время спустя, он смог уже вычленить писк кардиомонитора, ощутить тяжесть и текстуру ткани, укрывавшей большую часть его тела. Кроули теперь мог определить пределы собственного тела, целого и невредимого, но пока был не способен пошевелиться. Парень упорно старался вернуть координацию и зрение. Когда, наконец, тело поддалось, Энтони крепко стиснул в пальцах край одеяла и медленно открыл глаза. Он заметил размытый силуэт человека в белом. Сначала парень принял его за игру воображения, но ощущение обращенного на него пристального взгляда заставило поверить в реальное существование этого незнакомца. Кроули снова прикрыл веки, чтобы дать глазам отдохнуть. Вторая попытка оказалась успешнее, зрение вернулось, парень смог разглядеть посетителя, только легче от этого не стало. Сердце пустилось вскачь, кардиомонитор с неприятным писком выдал его реакцию. — Черт! — непослушным голосом ругнулся Кроули и недовольно добавил: — Ты? — Тони… — с радостным придыханием прошептал сидевший у его койки Эзра и накрыл его ладонь своей. — Не называй меня так, — сердито оборвал его брат, отдергивая руку словно обжегся. — Как ты, черт возьми, меня нашел? От едва пришедшего в себя парня исходила волна какой-то болезненной озлобленности. Фелл старший поначалу оторопел от такого напора, но внезапно в нем что-то сломалось. — Не помнишь? Ты оставил мне адрес, — сквозь зубы произнес Эзра. — Блять! Я же просил тебя не приезжать без звонка, — воскликнул со злостью Кроули. — Да, блять, просил! — эхом отозвался брат. В глазах младшего даже мелькнуло восхищение, когда он услышал из уст Эзры нецензурное слово. — Но я ни капли не сожалею, что пришел, и поступил бы так снова! Лицо Фелла старшего побагровело, а в глазах появился странный блеск. — Я нашел тебя там наверху в грязи и слюнях. Если бы не скорая, ты умер бы у меня на руках! Вот почему я здесь! — неожиданно яростно выпалил Эзра. Лишь скорбно сдвинутые брови выдавали истинные его чувства. Кроули изменился в лице, казалось его взгляд направлен мимо брата, куда-то в пустоту. — Ты не должен был приходить, не должен был видеть. Нельзя, чтобы ты видел… — прикрыв глаза, как мантру произнес младший. Эзра в отчаянии вскочил со стула. Казалось, будто палата охвачена пожаром, и из нее нужно непременно бежать. Ноги стали ватными, но он все же направился к выходу. Горячая влага пролилась из глаз. — Ангел… Одно тихо произнесенное слово заставило его замереть перед дверью. — Не покидай меня, — В голосе Кроули послышалась мольба. — Прошу… прости! — Тони… — не оборачиваясь, ровно произнес Фелл старший. — Я боялся, Эзра! — признался тот дрожащим голосом. — Хотел, чтобы ты никогда подобного не видел. — Но ты оставил мне свой настоящий адрес, — прошипел старший брат. Переполняющие эмоции заставили его повернуться. — Ты же знаешь, я по-другому не умею, во всяком случае с тобой, и эта дурацкая привычка спасла мне жизнь, — Кроули несмело улыбнулся. — Спасла… Кстати я приехал, потому что ты не брал трубку, а я честно хотел тебя предупредить, — Эзра ответил мимолетной улыбкой, вспоминая, как беспокойство о приболевшем брате заставило его нарушить обещание. — Понимаю, я же отвечал прежде… — Да, я подумал, если бы ты решил избегать меня, то дал бы неверный номер. — Не отвечал бы на звонки, — поправил его Кроули. — Прости, что заставил тебя пройти через всё это и так взбесился сейчас. — Ничего, Тони, я тоже был весьма груб и даже не спросил: как ты? — Паршиво, но жить буду. — Я рад, что тебе лучше. В разговоре возникла неловкая пауза. — Эзра, тот разговор, на котором ты настаивал. Ты поэтому хотел приехать? — Да, я остро чувствовал, что нам многое нужно обсудить. — И оказался прав. Серьезно, я понимаю. Ты не мог представить, что моя жизнь — такое дерьмо. — И всё же, на что ты рассчитывал, оставив контакты? — В тот момент я оставил их из вежливости, но потом подумал… В общем после встречи с тобой я решил завязать. — Но… — нетерпеливо произнес Фелл старший. — Моему дилеру эта идея пришлась не по вкусу, он приказал угостить меня дозой из новой партии. — Твоё недомогание… — Ломка. Я там на стену лез и само собой нужно было оттянуть твой визит. Со временем я мог бы найти нормальную работу. На словах о работе Кроули не смог не заметить, как изменился в лице брат. — Что не так? — с тревогой спросил младший. — Знаешь, мне позволил находиться в этой палате твой лечащий врач, доктор Белл. Мы с ним говорили и… — Эзра подбирал слова. — Обещаю, что я не стану тебя осуждать. Просто скажи, чем ты зарабатываешь на хлеб? — Ну и дурак же я, даже не подумал, что мы станем это обсуждать, — прошипел Кроули, разочарованно стукнув себя ладонью по лбу. — Я толкаю дурь, доволен? Он только что увидел на лице Эзры облегчение? Младший оторопел. А что брат готовился услышать? Что может быть хуже? — Не подумай, я не какой-то криминальный босс, — неуверенно начал Кроули. — Просто шестерю понемногу, чтобы на жизнь хватало. Когда денег совсем нет, подкармливают ребята из «Армии спасения». Кстати сколько я здесь? — Эм… сутки, — немного замешкавшись от перемены темы, ответил Фелл старший. — Могу тебя просить об одолжении. У меня во второй комнате растения, хм… ничего запрещенного. Ты не мог бы поухаживать за ними? Поливать нужно через день. — Да, конечно. — Вчера я день пропустил. Пожалуйста, съезди туда сегодня. Эзра взглянул на часы. Если он хотел вернуться в больницу и застать брата еще бодрствующим, сейчас было самое время поехать к нему домой и перекусить по дороге.