It's In My Blood

      — Так ты всё обо мне знаешь, да? — Чанбин пристально посмотрел на Феликса.       После того, как Феликс устроился в квартире Со, парень решил помочь Чанбину с опустошением холодильника. В настоящее время этот надоедливый сопляк сидел на кухонной стойке, игриво болтая ногами и поедая кремовое печенье, которое Чан любезно дал Чанбину.       — Ага! — ухмыльнулся Феликс. Доев печенье, парень слизал сахарную пудру с пальцев. Чанбин не смог удержаться от наблюдения за этим простым действием, невольно возбуждаясь. Он стиснул зубы.       — То есть всё это время, ты знал о моих особых способностях? На что я был способен? — он прошипел этот вопрос, ненавидя то, что всё это время его обманывали, и что он считал Феликса наивным беспечным мальчиком, которому нужна была работа и который до чёртиков любил досаждать ему.       Ну, Феликс наивен, но к делу это не относится.       — Мгм, — промычал Феликс, закончив чистить пальцы, и снова уставился на Чанбина со своего места.       Чанбин заметил, что в уголке его рта виднеется кусочек сахарной пудры. Феликс слизнул его. Со решил, что ему всё равно на это, должно быть всё равно.       — И ты типа супер-сильный и можешь защитить меня? — спросил Чанбин, всё ещё не веря своим ушам.       Феликс фыркнул, отбрасывая чёлку с глаз.       — Да, Бинни, мы это уже проходили. Переходи прямо к делу.       — Получается с этого момента мне не нужно быть осторожным с тобой, а значит, я наконец-то могу сделать это… — и тогда Чанбин дёрнул рукой, заставляя рулон бумажных полотенец на кухонном столе выпрыгнуть и нацелиться в лицо Феликса.       Глаза Феликса расширились, его рефлексы включились. С невероятной скоростью он спрыгнул со стойки, увернувшись от рулона бумажных полотенец. В одно мгновение он оказался перед Чанбином на другой стороне маленькой кухни. Его глаза вспыхнули ярким янтарём, пристально глядя в красные глаза Чанбина.       — Это было очень грубо, Бинни, — поучал его Феликс, глядя прямо в лицо Чанбину. Со немного отодвинулся, избегая тесного контакта, что заставило Феликса наклониться ближе к его лицу. Его удивило, что Феликс не испугался и не был шокирован тем, что Со может сделать. Большинству людей нужно по крайней мере несколько недель, чтобы привыкнуть к подобному.       Чанбин поджал губы, но отказался двигаться дальше. Ладно, Феликс может быть супер сильным и быстрым или что-то ещё. И это разозлило Чанбина ещё больше. Он всегда подозревал, что за Феликсом кроется нечто большее, но подобное он и представить не мог.       — Привыкай к этому. Я не из хороших, — проворчал Чанбин, надменно вздёрнув подбородок.       Феликс усмехнулся, потянувшись к руке Чанбина.       — О, Бинни. Раньше я бы в это поверил, но не сейчас. Ты один из самых приятных людей, которых я знаю.       Чанбин умело избежал прикосновения Феликса, слегка отодвинув его руку, что очень расстроило Ли. Тем не менее, он наклонился ближе, его губы были так близко к губам Чанбина. Он поправил чёлку старшего, не в силах удержаться, чтобы не коснуться его хоть как-то. Чанбин чувствовал себя так, словно вот-вот задохнётся от того, что губы Феликса находятся на расстоянии поцелуя. Если бы Феликс наклонился чуть ближе…       Феликс внезапно отступил назад, и развернулся, чтобы вернуться к столешнице. Он наклонился, поднимая рулон бумажных полотенец, которые Чанбин швырнул в него телекинезом, и положил рядом с раковиной. Чанбин моргнул, не ожидая внезапной потери тепла младшего.       Боже, Феликс невыносим! В одну минуту он раздражает, затем он игрив, затем чертовски сексуален, и эти постоянные переключения безумно раздражали Чанбина. Он с ненавистью покосился на спину Феликса. Он ненавидит то, что Феликс умеет вывести его из себя, он ненавидит то, что ему нравится форма его губ, он ненавидит красивый смех Феликса и чёртовы веснушки, он ненавидит его глупые рыжие волосы и чёлку, которую парень откидывал в сторону, он ненавидит то, что хочет провести пальцами по этим волосам. Он ненавидит то, что Феликс, кажется, контролирует всё, заставляя Чанбина вести себя как брызгающая слюной девочка-подросток. Но больше всего он ненавидит постоянную потребность в том, чтобы парень прижимался к нему, хотя Чанбин всегда съеживался, когда другие люди прикасались к нему.       Он с отвращением скривил верхнюю губу, наблюдая за задницей Феликса, когда тот нагнулся перед ним, поднимая бумажные полотенца.       Уточнение: отвращение к себе, а не к шикарному виду перед собой. В кои-то веки Феликс не пытался флиртовать, но всё же Чанбин испытывал к нему влечение.       Внезапно в комнате стало слишком жарко, и пульс Со бешено забился. Он потёр грудь, и на этот раз его глаза сами загорелись ярко-красным светом. Он так сильно хотел Феликса. Сцена плачущего Феликса внезапно вспыхнула перед его глазами, но сразу исчезла.       Он продолжал смотреть на Феликса, крепко прижав кулаки к бокам. Это чтобы остановить себя от того, о чём он может потом пожалеть. Но что-то в нём желало подойти к даймону, схватить и никогда не отпускать. Он чувствовал, как его душа наконец-то преодолела постоянные попытки самого Чанбина подавить любые чувства, которые у него могли быть, и закричала, прося взять то, что принадлежит ему. Со каким-то образом чувствовал Феликса, но не знал, как это описать. Казалось, что вся его кровь кипела в теле, бессознательно взывая к парню.       Феликс дёрнулся и резко повернулся к Чанбину, заметив, что тот просто сидит и смотрит на него убийственным взглядом. Ли с любопытством приподнял бровь, откинулся назад на стойку, и его глаза блеснули янтарным светом.       Нет, это был не взгляд убийцы. Это было что-то другое. Что-то, чего Феликс раньше не видел в этом темноволосом мужчине. Он никак не мог взять в толк, что за эмоции вспыхнули на лице Чанбина.       И он чувствовал как взгляд Со скользит по каждому сантиметру его тела. Теперь парень не скрывал своих эмоций, то есть Чанбин охотно позволил чему-то измениться между ними.       Моё. В этот момент Чанбин чувствовал себя собственником по отношению к Феликсу.       Феликс не сдвинулся с места, когда Чанбин сделал шаг вперёд, затем ещё один, его глаза всё так же сверкали красным. Его заветный взывал его, но Феликс терпеливо ждал, когда парень подойдёт поближе.       Чанбин подошёл к Феликсу, остановившись всего в нескольких сантиметрах от него, глядя глаза в глаза. Он положил руки на столешницу по обе стороны от парня, преграждая возможные пути отступления. Со наклонился к Феликсу, его лицо было в нескольких сантиметрах от раздражающего парня. Феликс не мог остановить сердцебиение и затаил дыхание, ожидая, что Чанбин что-нибудь скажет.       Чанбин поднял правую руку, проведя пальцем по шее Феликса, а затем по воротнику его рубашки. Подцепив пальцами воротник, подтянул Феликса ещё ближе к себе, так что парню пришлось скосить глаза вниз, чтобы видеть старшего. Его прикосновения казались Феликсу раем.       — А что на самом деле произошло с нами вчера? Почему я так мало об этом помню? — прошептал он, едва касаясь губ Феликса. Ли прикусил нижнюю губу, молясь, чтобы Чанбин наконец-то соединил их губы.       Он с большим усилием сглотнул, выпуская дрожащий выдох.       — Всё так, как сказал Уджин. Я спас тебя, — прошептал он в ответ, вся игривость исчезла. Феликс выглядел встревоженным, и Чанбин обрадовался, что наконец-то смог взять верх.       Чанбин переместил левую руку на талию Феликса, впиваясь пальцами в его бок и подталкивая ближе, так что их тела были идеально прижаты. Со заметил, как хорошо они подходят друг другу. Просто ещё одна вещь, которую он должен «ненавидеть» в Феликсе.       — И как же? — пробормотал Чанбин у самых губ Феликса. Парень чуть не растаял лужицей прямо посреди кухни. Чанбин играл в очень опасную игру. Ли вцепился в руки Чанбина, цепляясь за него и стараясь сильнее прижаться к губам старшего, так как мечтал уже долгое время.       — Я исцелил тебя, — признался Феликс, прижимаясь губами к губам Чанбина, но, всё ещё не целуя. Феликс закрыл глаза, стараясь не издавать ни звука. Чистая агония для них обоих.       Чанбин использовал своё тело, чтобы посильнее прижать Феликса к стойке, его пальцы ещё сильнее впились в Феликса. Со никогда не был мягким человеком с вещами, которые он хочет больше всего. Но Феликс уже не был таким хрупким мальчиком, как раньше, и он не жаловался на то, как старший обращался с ним, если его тяжёлое дыхание и крепкая хватка за бицепс были просьбой, чтобы он продолжал.       — Зачем? — Чанбин обдал горячим дыханием губы Феликса, при этом не отрывая своих глаз от его.       Феликс снова открыл глаза, они горели ярким золотом.       — Я боялся потерять тебя, — только и сказал он.       Чанбин невольно улыбнулся ему в губы.       — А почему ты боишься потерять меня? — от постоянного контакта он чувствовал, как грудь Феликса быстро поднимается и опускается. Феликс медленно ломался и прижимался ещё ближе к Со, от чего парень наслаждался каждой секундой происходящего.       — Потому что мне нравится проводить с тобой время, — пробормотал он.       Чанбин слегка наклонил голову и еле заметно прикоснулся губами к губам Феликса.       — Почему ты хочешь проводить время с кем-то вроде меня? Это глупо, — искренне удивился Чанбин. Никто никогда так не интересовался им.       Феликс слегка пожал плечами.       — Разве мне нужна причина? Я просто хочу. Потому что это ты, — прошептал он в тишине кухни.       Эти слова что-то сделали с сердцем Чанбина. Он понял, что всю оставшуюся жизнь хочет слышать эти слова от Феликса.       Может быть, дело было в том, что Чанбин всю свою жизнь подавлял в себе желание прикасаться к людям, а может быть, потому, что Чанбин не любил испытывать эмоции и всегда подавлял любые чувства. Или, может быть, это было потому, что Феликс был просто неотразим, и внезапно он обнаружил, что жаждет его любви, его прикосновений.       Вот почему он не удержался от того, чтобы поднять правую руку и потянуть младшего за волосы. Он усмехнулся прямо в губы Феликса, окончательно потеряв рассудок. Феликс не был уверен, что это хороший знак, нервничая из-за того, что старший собирался делать дальше.       — А как ты ко мне относишься? — тихо спросил Чанбин.       Феликс был захвачен врасплох этим неожиданным вопросом и возненавидел то, что сейчас ситуацию контролировал Чанбин. Будь он проклят, если первым признается другому в своих чувствах.       — Думаю, ты вполне удовлетворяешь, — игриво улыбнулся Феликс, хотя и дрожал всем телом, прижимаясь к Чанбину. Ему нравилось чувствовать, как пальцы старшего гладят его волосы.       Чанбин цыкнул, ему не понравился этот ответ.       — Я спрошу ещё раз, — он медленно прикусил нижнюю губу Феликса зубами и потянул, заставив парня заскулить, — как ты ко мне относишься?       Феликс сходил с ума от желания, из-за чего ответить на вопрос было затруднительно. Ожидающий ответа Со облизнул чужую нижнюю губу, а затем снова царапнул зубами. Феликс положил руки на грудь Чанбина, очевидно, ему нравилось то, к чему они шли.       — Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, — усмехнулся Феликс, когда его губы вернулись в прежнее положение.       Чанбин прижался губами к губам Феликса раз, другой.       — Знаю. Но хочу услышать, как ты это скажешь.       Феликс провёл языком по верхней губе Чанбина.       — Тебе это нравится, да?       — Очень, — Чанбин отстранился, как будто собирался уйти.       Феликс запаниковал, вцепившись пальцами в чёрную футболку старшего, удерживая его на месте.       — Нет! Не останавливайся, — он почти умолял. Губы Чанбина скривились в злобной ухмылке, ожидая ответа, — прекрасно! Ты мне нравишься! Ты счастлив? Хоть и не должен быть, ведь ты раздражающий крошечный человечек, который любит мучить меня каждый день.       Чанбин надул губы, отклоняясь ещё дальше.       — Я не такой маленький!       — Чанбин, заткнись и поцелуй меня уже! — Феликс практически зарычал, его терпение наконец-то закончилось. Он с нечеловеческой силой дёрнул Со за рубашку и, наконец, крепко соединил их губы.       Чанбин вдохнул, ещё сильнее прижимаясь к Феликсу, обхватил его лицо ладонями и заставил Феликса немного отклониться назад. Руки Феликса были повсюду, заставляя гореть кожу везде, где он прикасался. Их губы двигались вместе идеальным, и каким-то отчаянным сочетанием. Чанбин чувствовал себя частью самого себя. Он был доволен и чувствовал себя в безопасности. Словно Феликс обернул своё «Я» вокруг Чанбина, держа его подальше от всех плохих вещей в этом мире.       Не разрывая контакта, Феликс запрыгнул назад на прилавок, обернув свои красивые ноги вокруг талии Чанбина. Со погнался за его губами, одновременно пробегая руками по бёдрам Феликса и крепко сжимая их. Запыхавшись, Чанбин отстранился, заставив, желающего ещё Феликса заскулить. Чанбин улыбнулся, его глаза горели ярким винным цветом.       — Открой, — приказал он с хриплыми нотками в голосе. У Феликса перехватило дыхание от этого, и он обхватил руками шею Чанбина, тяжело дыша. То, что его заветный пожелает, то тут же получает. Он с радостью подчинился приказу. Чанбин наклонил голову, чтобы поцеловать его под более удобным углом, а затем скользнул языком, заставляя Феликса стонать в поцелуй.       После, казалось, вечности, Чанбин оставил губы Феликса и спустился поцелуями вниз по шее, обдавая кожу горячим, прерывистым дыханием. Феликс впился ногтями в плечи старшего, не давая ему идти дальше.       Чанбин поднял глаза, облизывая пульсирующую венку на шее Феликса сбоку, желая продолжения. Глаза Феликса затрепетали, и он бессознательно наклонил голову в сторону, чтобы дать Чанбину больше доступа. Чанбин прижался губами к его шее, когда Феликс снова остановил его.       — Не надо, Бинни, — прошептал он, — если ты продолжишь, я не отвечаю за то, что произойдет дальше… — он крепче обхватил Чанбина бёдрами и почувствовал его улыбку на своей коже.       — Ну, мы же не можем позволить этому случиться сейчас, не так ли? — дразнил он, посасывая особо чувствительное место. Феликс откинул голову назад, глядя в потолок полуприкрытыми золотистыми глазами.       Он не должен был приближаться к Чанбину. Предупреждение Уджина непрерывно звенело в его голове, когда он позволил Со оставить отметины по всей шее, наслаждаясь ощущением чужих зубов, царапающих его чувствительную плоть.       Уджин действительно должен был отдать Джисона Феликсу, когда он хотел поменяться заданиями с Минхо несколько месяцев назад. Уджин должен был знать.       Потому что Феликс был известен тем, что не подчинялся его приказам.

***

      Прошло несколько дней, но ничего особенного не произошло. Девятка проводила практически каждую секунду вместе, узнавая друг друга и становясь ещё ближе.       Теперь уже не было ничего необычного в том, чтобы увидеть, как Чан и Сынмин воркуют о том, как очарователен Чонин, или как Хёнджин и Феликс лапали Чанбина. Минхо всё также бесстыдно флиртовал с Джисоном, блондин бросался словами в ответ и в итоге они снова начинали спорить.       Честно говоря, это был бесконечный цикл, и другие действительно раздражались из-за этих двух.       Внезапно в пекарне раздался визг Джисона. Было раннее утро и от столь громкого звука, уши ребят разрывались. Чан ещё не открывал свою пекарню, отправившись на вполне заслуженный отпуск, так что, к счастью, не было никаких клиентов, чтобы засвидетельствовать эти визги.       — Фу, какого чёрта?! — закричал он на Минхо, резко вытирая щёку. Минхо ухмыльнулся и беззаботно откинулся на спинку стула.       Чан вздохнул.       — Что он сделал на этот раз, Джисонни?       — Он блять лизнул меня в щёку!       — На ней остался шоколад от твоего пончика. Это была бы трагедия, если бы мы его потеряли, — он злобно рассмеялся.       Джисон пристально посмотрел на него.       — Ты мог бы дать мне салфетку!       Пока они спорили, Чан подошёл к Уджину и прошептал что-то на ухо. Глаза Уджина расширились, и он громко рассмеялся.       — Ты думаешь, это сработает? — прошептал он в ответ.       Чан кивнул, и в его глазах вспыхнул красный огонёк.       — Если Чонин и Чанбин помогут, то это сработает. Доверься мне.       — Если это заставит их заткнуться на целых 15 минут, я готов, — обычно Уджин никогда не подыгрывал такому ребячеству, но Минхо и Джисон реально действовали ему на нервы своей постоянной игрой в кошки — мышки. Или скорее в кошка — белка.       Джисон встал, чтобы пойти в ванную, помыть своё лицо от слюней Минхо, Ли покровительственно помахал пальцами, крича:       — Поторопись, любовь моя, — Джисон шикнул на него.       Чан сделал свой ход, как только эти двое разошлись.       — Чанбинни, ты не мог бы пройти со мной в заднюю комнату? Вчера вечером я спродюсировал очень хороший трек и хотел узнать, что ты об этом думаешь, — вежливо спросил он.       Чанбин прекратил попытки оторвать руки Феликса от себя и посмотрел на Чана с растерянным выражением лица. Он ничего не слышал о том, чтобы Чан продюсировал в последнее время, и у него определенно не было никакого музыкального оборудования здесь, в пекарне.       Чан бросил на него взгляд, и Чанбин предпочёл промолчать. Он встал, заставляя Феликса отпустить его.       — Конечно, хён, покажи мне, что у тебя вышло.       Он последовал за Чаном в заднюю комнату. Как только они завернули за угол, Чан схватил Со за руку и захихикал.       — Хён, мне страшно.       — Как тебе идея подшутить над Минхо и Джисоном, чтобы убить время и заставить их ненадолго убраться к чёрту?       Чанбин моргнул, не ожидавший подобного. Но потом злобно ухмыльнулся, потирая руки.       — Скажи только слово, и я повинуюсь. Честно говоря, Джисону уже стоит взять себя в руки и просто прыгнуть на Минхо.       Чан ухмыльнулся ему в ответ, и в его глазах вспыхнули красные искорки.       — Как ты сделал с Феликсом?       Чанбин даже не удивился, что Чан знал это.       — Без комментариев, — фыркнул он на старшего, — ладно, что я должен сделать?       — Вот что я придумал… — начал объяснять Чан, одновременно с этим печатая что-то Чонину на телефоне.       Когда они вернулись к столу, у Чонина был злой блеск в глазах, после прочтения сообщения от Чана. Он понятия не имел, что происходит, но если кого-то нужно подтолкнуть, то он всегда был готов помочь.       — О, Чанбинни, поскольку ты уже встал, не мог бы ты достать для меня коробку из кладовки? Там должны быть несколько старых кастрюль и сковородок, в которых я смогу испечь выпечку, — Чан обратился к Чанбину, как будто несколько минут назад ничего не произошло.       По сигналу Чанбин заскулил.       — Но хён! Я слишком маленький, чтобы дотянуться до этой чёртовой коробки! Ты же все свои вещи расставляешь высоко на полках! — Со топнул ногой, отчего Феликс растаял от восхищения. Все смотрели на его «истерику», Хёнджин и Сынмин хихикали.       — Тогда возьми кого-нибудь с собой! — предложил Чан, делая вид, что роется в каких-то ящиках в поисках чего-то.       Чанбин вздохнул.       — Хорошо. Минхо, ты не мог бы помочь мне?       Минхо поднял брови.       — Я? Разве Хёнджину не удобнее? Он выше меня ростом.       Чёрт побери, Чанбин даже не подумал об этом. К счастью, сегодня Хёнджин был ленивым.       — А-а, — надулся он, цепляясь за руку Сынмина, — я не собираюсь ничего делать.       Чанбин внутренне вздохнул с облегчением. Минхо закатил глаза на своего чересчур нежного товарища по команде.       — Прекрасно, ленивый кусок дерьма. Я помогу, — он встал со своего места и жестом показал Чанбину, чтобы тот шёл впереди.       Они исчезли за углом в задней части булочной. Уджин прижал ладонь к губам Чана, чтобы заглушить его смех. Но сам расхохотался, когда услышал.       — Эй! — а потом дверь в кладовку захлопнулась. Сынмин, Хёнджин и Феликс выглядели смущенными, не понимая, что происходит.       — Минхо только что кричал? — спокойно спросил Феликс.       — Эй, ребята? Вы слышали громкий хлопок? Я был в ванной, и вдруг мне показалось, что я слышу крик, — спросил их Джисон, выходя из ванны и взъерошивая волосы.       Чонин встал. Теперь настала его очередь. Сделав глазки побитой лани, он подошёл к Джисону.       — Да, я тоже это слышал, хён! Чанбин и Минхо отправились за чем-то для Чана, а я как раз собирался их проверить. Ты можешь пойти со мной, пожалуйста? Я не хочу идти один, а Хёнджин и Сынмин слишком заняты тем, что смотрят друг другу в глаза, чтобы помочь мне.       — Эй! Я не смотрел в глаза Хёнджина… — но Чонин просто пнул ногу Сынмина под столом, чтобы заставить его замолчать. И это сработало.       Джисон смущенно посмотрел на Чонина, но не смог устоять перед его умоляющим взглядом.       — Э-э, да, конечно, Нини.       Они оба направились в заднюю часть дома, к кладовке. Чан хлопнул себя по колену в беззвучном смехе, а Уджин пытался хоть немного его успокоить.       — Я не знаю, что происходит, но если Чонин замешан, я уже люблю это, — заявил Хёнджин, игриво блеснув глазами.       Они все молчали, прислушиваясь. Внезапно они услышали, как Джисон закричал «что за хуйня!», а потом дверь захлопнулась с ещё большим грохотом.       Взъерошенные Чанбин и Чонин прибежали обратно, тяжело дыша.       — Вы только что заперли Джисона и Минхо в кладовке? — спросил Сынмин, фыркнув.       — Это зависит от твоего ответа. Ты собираешься помочь ему, как сделал бы любой хороший друг? — Чанбин тяжело дышал.       — Ты, блядь, издеваешься надо мной? Чёрт возьми, если бы вы сказали мне раньше, я бы помог засунуть его туда своими собственными руками и безумно смеялся, когда захлопнул бы дверь перед его лицом, — хихикнул Сынмин на свои собственные слова.       Все просто смотрели на него, ничего не говоря.       — Он само совершенство, — вздохнул Хёнджин рядом с ним. Феликс хлопнул себя по лбу от глупости своего друга.       — Ну, тогда да, я впихнул туда Минхо, держал дверь, как только мог, пока Минхо был в полном замешательстве, а потом Чонин впихнул туда Джисона. Мы заперли дверь снаружи и придвинули стул к ручке. Дверь продержится не долго, но хоть пару минут на отдых у нас есть.       Сынмин одобрительно кивнул, в то время как Чан принёс поднос с кружками.       — Кто-нибудь хочет чаю?       Все они сели за стол и принялись болтать друг с другом, наслаждаясь тишиной без постоянных шуток Минхо и Джисона.

***

      — Они что, блядь, только что заперли нас в кладовке? — Джисон постучал в дверь, свирепо глядя на нее.       — Похоже на то, — вздохнул Минхо, проводя рукой по волосам и прислоняясь к старой деревянной полке. Это место было катастрофически тесным. Повсюду валялись старые вёдра и швабры, чистящие средства и пыльные коробки. Минхо отбросил некоторые вещи в сторону, так что у него было немного места для ног.       Джисон фыркнул и отвернулся от двери.       — А ты не хочешь выбить её ногой? Ты, кажется, эксперт в этом, вон даже моя дверь есть как доказательство, — выплюнул он, раздраженный ситуацией. Хан собирался выбить всё дерьмо из Чанбина, когда выйдет отсюда.       Здесь было темно, потому что не было окон, и только одна лампочка мерцала над ними.       Минхо пожал плечами.       — Нет. Они скоро нас выпустят. Я не хочу потом чинить дверь Чана.       — Ух ты, такой раздражающий и бесполезный, — застонал Джисон. Он тяжело опустился напротив Минхо на другую полку в маленьком стенном шкафу.       — А что такое? Сильно нервничаешь, когда находишься в маленьком пространстве со мной? Боишься того, что я могу сделать с тобой? — ухмыльнулся Минхо.       — Нет. Я бы хотел, чтобы здесь со мной был кто угодно, только не ты, — усмехнулся Джисон, избегая взгляда старшего.       Минхо нахмурился, чувствуя лёгкую обиду от этих слов, хотя знал, что Джисон, вероятно, не имел этого в виду.       — Ну, ты застрял здесь именно со мной, милый. Итак, что ты хочешь делать?       Минхо вытянул руки вверх, хрустнув спиной. Джисон не мог удержаться, чтобы не взглянуть на тонкую полоску кожи на поясе его джинсов, которая открылась, когда Минхо потянулся. При виде этого у него потекли слюнки. Прошло уже несколько дней с тех пор, как они были близки, и Минхо избегал прикосновений к нему, как чумы, за исключением нескольких кокетливых поддразниваний, которые он делает, чтобы досадить Хану. Джисон чувствовал себя голодным.       Он был сварливее, чем обычно, и отказывался признать то, что это происходит только потому, что он получает недостаточно внимания от Минхо.       — Ничего, кроме пристального взгляда на дверь и желания, чтобы она исчезла, — саркастически ответил Джисон, всё ещё наблюдая, как рубашка Минхо задирается до пояса. Джисон подумал, что было бы, если бы он провёл языком по всему телу Минхо. Каково это будет на вкус.       Он облизнул губы и быстро отвёл взгляд, когда Минхо снова прислонился к полке. Но недостаточно быстро.       — Как и то, что ты видишь, милый? — усмехнулся Минхо, демонстрируя сексуальную ухмылку, которая сделала что-то с внутренностями Джисона.       ДА.       — Вовсе нет, — солгал он. Он знал, что Минхо знает, что он лжёт. Он стиснул зубы в момент своей слабости.       Минхо шагнул вперёд и приблизился к Джисону, с его губ не сходила дерзкая улыбка. Джисону хотелось стереть это раздражающее выражение с его лица.       Своими губами.       Хан сердито наблюдал, как губы Минхо приближались к его губам.       Ну, вот мы и снова здесь.       Он напрягся, готовый к войне.       Но Минхо всё равно не поцелует его! Всегда так близко, но так далеко! Джисон скривил губы и зарычал. Минхо усмехнулся, наклонился и снова провёл губами по шее.       Наконец-то!       Джисон наклонил голову, чтобы дать Минхо больше места для работы. Может быть, на этот раз они действительно куда-нибудь доберутся. К этому времени Минхо чётко знает, где стоит Джисон, но он любит мучить их обоих, пока Джисон полностью не откажется от войны. А Джисон будет проклят, если позволит Минхо победить. Довольно скоро Минхо устанет от своей собственной игры, и Хан будет со злым ликованием наслаждаться, как Минхо сломается и поддастся ему.       Минхо коснулся губами красивой золотистой кожи Джисона, оставляя мокрые следы поцелуев вплоть до ключицы. Затем он подарил ему влажный поцелуй там, прежде чем подняться по другой стороне шеи младшего. Хан наклонил голову в другую сторону, чтобы помочь ему, и глубоко вздохнул от ожидания.       Как раз в тот момент, когда Минхо действительно начал увлекаться, Джисон открыл свои полные похоти глаза ещё шире, видя стену за Ли. Он шлёпнул Минхо по руке, чтобы привлечь его внимание.       — Ммм, я ещё не закончил с тобой, Сонни, — заскулил он в шею Хана.       — Минхо, сейчас не самое подходящее время. Оглянись, — голос Джисона дрожал от страха. Губы Минхо неохотно оторвались от кожи Джисона, когда он обернулся, чтобы посмотреть, чего так боится блондин.       Минхо схватил Джисона за руку.       — Это…       Джисон энергично закивал головой.       — Это ёбаный жук с огромной задницей, Минхо! А сколько у него ног?! — он в страхе хлопал Минхо по руке.       — Чёрт возьми, если бы я знал! — выругался Минхо.       Жучок просто приклеился к стене, но, как они заметили раньше, кладовка была очень тесной и имела ограниченное пространство. Поэтому, хоть он и был на другой стене, та стена была всего в трёх или четырех сантиметрах от них.       Минхо побледнел, когда насекомое стало быстро спускаться вниз по стене и приближаться к ним темным пятном. По-видимому, он учуял запах страха.       Джисон первым пришёл в себя и завизжал.       — Минхо! Убей его, убей его, убей его!       — Ну, нахер, Джисон! Он же пиздец какой огромный!       — Проклятье, Минхо, ты совершенно бесполезен! Я всегда знал, что ты просто хорошенькая мордашка! Разве ты не должен защищать меня?!       — О, теперь ты будешь вытаскивать карточку «защити меня» при каждом удобном случае? Прости, любимый, но это так не работает.       Джисон в отчаянии отпрянул.       — О мой бог, Минхо! Он приближается! Быстро, защити меня своим телом!       Минхо спрятался за спину Джисона, тоже шмыгая носом.       — Сука! Разве я выгляжу как грёбаный живой щит…       Тут он резко замолчал. Вообще они оба. Потому что то, что они увидели, было намного страшнее, чем раньше.       — Минхо… — дрожащим голосом проскулил Джисон.       — Да, я тоже это вижу, — прошептал Минхо, на его лице и в голосе ясно читалась паника.       Жук больше не полз к ним. Он расправлял свои маленькие крылья, готовясь к взлёту.       — У НЕГО, БЛЯДЬ, ЕСТЬ КРЫЛЬЯ! — закричал Джисон, хватая первое, что смог найти.

***

      Чан и остальные хихикали за столом, слыша всевозможные крики и удары из кладовки.       — Похоже, что они наконец-то выпустили всё сдерживаемое сексуальное напряжение, — хихикнул Чанбин.       — Было так раздражающе слышать, как Джисон жалуется на Минхо весь день! — добавил Сынмин.       — По крайней мере, он не звонит тебе посреди ночи, отнимая у тебя время для сна, — добавил Чан.       — Чан, ты всё равно почти не спишь, — заметил Уджин.       Все они радостно смеялись за столом, не обращая внимания на крики о помощи.       Затем внезапно дверь кладовки с грохотом распахнулась, её петли практически оторвались от рамы, и дерево раскололось. Джисон и Минхо появились из тусклого света, их глаза горели разными цветами, они вспотели, тяжело дышали и выглядели так, словно только что вернулись с войны. Их рубашки были в беспорядке, волосы растрёпаны, а Джисон держал метлу, которая была сломана пополам.       — Рад, что вы присоединились к нам. Вы там хорошо провели время, ребята? — сказал Хёнджин, пока Феликс хихикал ему в руку. Чанбин откровенно рассмеялся над тем состоянием, в котором они находились. У всех ясно в голове были не слишком чистые мысли.       Минхо и Джисон стояли бок о бок с убийственным видом.       — Помни, они планировали это вместе. Ты берёшь левую сторону, я — правую, — проскрежетал Джисон.       — Понял, — кивнул Минхо, стиснув зубы. А потом они бросились в атаку.