Пустота и больше ничего…
Она идёт по тротуару с опустошённым взглядом, не видя перед собой абсолютно ничего. Пустой, безразличный взгляд… Вот она… Пустота… Даже слеза не пробежит по её щеке, потому что слёзы просто-напросто кончились. Она идёт и, еле волоча ноги, дрожит от холода. Казалось, дождь не собирался уходить. Проходя мимо людей, она задевала их и, не извиняясь, шла дальше. Они возмущались, что-то кричали вслед. Но стоило ей обернуться и посмотреть на них пустыми глазами, как они тут же умолкали и старались как можно быстрее удалиться. Тэрра не ставила себе конкретного маршрута. Она просто шла. В конечном счёте, ноги привели её в «Альгамбру». Зайдя внутрь, девушка посмотрела вверх. Красные портьеры, что когда-то украшали это величественное здание, сейчас лишь горелые куски ткани. Полотна, что весели на стенах, превратились в кучку пепла. А жизнь, что когда-то бурлила здесь, стала лишь фантомом великой любви. Пройдя в зал, Фрикс огляделась вокруг. У неё не было желания никого видеть, ни с кем говорить. Было лишь одно желание: свернуться калачиком под сценой и встретить смерть так, как мечтает каждый. Тихо и безмятежно. Подойдя к сцене и устроившись на сыром полу, Тэрра смотрела на остатки горелой мебели, обугленные стены. Она смотрела не просто на уничтоженный театр. Здесь умерли не просто люди, сгорели не просто гобелены и мебель. Здесь сгорел целый мир. Девушка вздохнула и, стараясь не трястись от холода, расслабилась. Капли неумолимо били по лицу, по одежде, хотя она уже этого не замечала, ведь всё, что на ней было, промокло насквозь. Как только Фрикс хотела закрыть глаза, послышалось отвратительное карканье. Резко встав и оглядевшись, девушка не выдержала. — Где ты, чёрт в перьях?! Что вам всем от меня нужно?! Оставьте меня в покое! — прокричала Терра на весь театр и, схватив обгоревший стул, швырнула его в столы. Вернее, в их остатки. Теперь её было не удержать. Она громила всё, что видела. Поднимая одну за другой тяжести, девушка всё больше и больше желала хаоса вокруг себя. — Сколько ещё мне это терпеть?! Ну сколько можно?! Почему я? Почему не кто-нибудь другой?! — кричала во весь голос танцовщица. — Почему я? Почему не кто-нибудь ещё?! — воскликнула громче, чем прежде, девушка и, обессилевши, упала на пол. Горячие слёзы катились по щекам не переставая, а внутри уже ничего не было. Она уже ничего не хотела. Она не хотела танцев, она не хотела любви, она не хотела жизни. А какой в этом смысл? В чём вообще весь чёртов смысл? В чём смысл того, чтобы жить, терпеть унижения, издевательства, потерять дорогого человека и в конечном счёте узнать, что тот, кого ты любил, вонзил тебе нож в спину? Какой смысл вставать утром и понимать, что рано или поздно наступит день, который может стать последним? Зачем идти на работу, искать увлечения или любовь, если в конечном счёте это всё рассыплется в пепел и полетит по ветру истории? — Я всегда хотела только одного… Просто жить… Жить и знать, что… — плакала Тэрра, глотая жидкие кристаллы соли. — Почему?.. А действительно… Почему? Потому что мы верим? Тратим время на пустую надежду, что рано или поздно мы проснёмся ранним утром и у нас всё будет замечательно. Все мы в это верим… А те, кто не верят, просто не имеют смысла в этой жизни. А может, и имеют, но их ломают каждый раз, когда они пытаются верить… Она верила… Да, ей было семнадцать, и вроде как она должна была прекратить веру во всю эту чушь про счастливый конец. Но она верила… Верила потому, что всю свою жизнь она восхищалась людьми, которые с огромной болью в душе встают и идут дальше, даже не подозревая, что была одной из них. Но сейчас… Сейчас ей не хотелось думать о танцах, об отце и о Джейкобе в том числе. Она лишь хотела знать: правду ли ей сказал ассасин или же лгал, чтобы оправдать свою смазливую физиономию. — Мистер Рот… Я знаю, что вы ушли, но… Вы нужны мне. Очень нужны, — подняла голову вверх девушка, но ответа не услышала. Лишь чьи-то тяжёлые шаги. Обернувшись, Тэрра увидела констеблей, идущих по направлению к ней. — Мисс, вам здесь не место, — сказал один из них, подходя к Фрикс. — Да, конечно. Я уже ухожу, — кивнула танцовщица, как второй констебль взял её под руку. — Что-то не так, мисс? Почему вы плакали? Она не знала, что сказать. С одной стороны, она бы могла рассказать правду о Фрае, подпортить ему жизнь, сделать так, чтобы он гнил в тюрьме. Но хочет ли она этого на самом деле? — Поверьте, пустяки, — улыбнулась Фрикс. — Куда вы сейчас направляетесь? — Домой. — Мы можем вас подвезти. На улице ужасный ливень, — предложил мужчина с пышными усами. — Благодарю, но я сама, — горько усмехнулась девушка и покинула стены крохотного мира, где когда-то пылало пламя надежды на лучшее. Пока Тэрра добиралась до своей уютной, но пустой квартиры, Фрай восседал на крыше Тауэра. Он не плакал, не хотел пойти помахать кулаками или накричать на кого-то. Он просто ненавидел себя. По многим причинам. За боль, что причинил ей, за то, что убил Рота, за то, что не мог признать простых вещей. Джейкоб не знал, куда ему идти и что делать. Идти в «Берту»? А какой смысл? Там ему не дадут побыть одному. Идти в «Альгамбру»? Слишком больно… Казалось, что не только Тэрра не хотела видеть его, но и весь мир. Всё, чего хотел сейчас ассасин, это просто посмотреть в её изумрудные манящие глаза, в которых пылало пламя мечты. Хотел прижать её и не отпускать, сказать, что он пошутил, что всё это было глупой ошибкой. Как жаль, что уже поздно… Спускаясь вниз, ассасин думал. А как бы всё обернулось, не убей он Рота в тот вечер? Он бы остался с ним или же познакомился бы с Террой? А если бы сам Рот сделал это? Джейкоб жаждал встречи с тамплиером, чтобы задать только один вопрос. Зачем? Он настолько сильно желал ответа, что готов был сам отправиться на тот свет, лишь бы получить его. Что ж… Войдя в квартиру, Фрикс, не сняв обуви, направилась в спальню. Обессиленно рухнув на кровать, танцовщица тихо, словно боясь нарушить тишину, стала читать стихи, что когда-то собственноручно написала на клочке бумаги. — Я, может быть, не идеальна, но знаю точно лишь одно. Вся жизнь моя всё же реальна, и всё, что было, то прошло, — прошептала девушка и, повернувшись на живот и приняв удобную позу, провалилась в сон, невзирая на мокрые волосы и вымоченную насквозь одежду. Фрай обессилено упал на кровать и незаметно для себя стал вспоминать сестру. Возможно, только сейчас он понял, что в самые ужасные моменты она нужна ему. Ведь если так подумать, всю его жизнь она разгребала за ним то дерьмо, что он творил. Что в семье, что на улице. И даже в моменты ссор с отцом она пыталась найти для них обоих компромисс. И пусть ссоры уже стали частыми гостями в их жизни, они были неразлучны. И не потому что они были близнецами, а потому что противоположности притягиваются. Джейкоб пролежал в опустошённом состоянии час, а может быть, и два. Он потерял счёт времени, но уснул только под утро. Ему ничего не снилось. Абсолютно. Казалось, ему снилось его душевное состояние. Пустота, которую он может заполнить виски и прочей дрянью. Следующие несколько дней Фрай пил. Очень много пил. Причём ему необязательно было выходить из своего вагона. В шкафу, под кроватью и столом стояли бутылки виски, джина, вина и ещё несколько видов изысканного пойла. Единственным человеком, что входил к Джейкобу, была Агнес. Она пыталась вывести его из вагона хотя бы к Грачам, но главарь банды не хотел видеть даже своих птенцов и только ругался на бедную женщину. Тэрра же всё это время ходила на работу как ни в чём не бывало, но не могла танцевать. Все танцы, что она исполняла, были скудны, и в какой-то прекрасный момент её поставили на вокал. Но и там она не могла скрывать своей грусти. В последнее её выступление Тэрра не выдержала, и слёзы покатились прямо во время песни. Она старалась не плакать, но и скрывать всё, что накопилось, было слишком больно. Всё-таки допев, девушка поклонилась и удалилась в комнату для персонала. Благо, «Старый сыр» уже закрывался, и гости начали расходиться по домам. Когда все уже ушли и Тэрра решила прибрать служебное помещение, туда вошла Катрин. Сегодня она выглядела более вульгарно, чем обычно. Длинное алое платье для канкана сменили короткое платьице такого же алого цвета, чулки и невысокие сапоги. Зайдя к Фрикс, девушка закрыла за собой дверь. В комнате слабо горела лампа, создавая довольно интимную атмосферу. Тэрра хотела было уйти, но рыжеволосая лисица преградила ей путь. — Ты что-то хотела, Катрин? — спросила девушка, пытаясь не показывать опухших глаз. — Да. Что с тобой происходит? Ты постоянно плачешь, — выдвинула Катрин и зашагала в сторону брюнетки. — Прости, личным не делюсь, — отрезала Фрикс, но танцовщица не давала ей пройти. — Я не отстану, пока ты не расскажешь, — заявила Кат, и Тэрре пришлось сдаться. Развернувшись спиной к златоглазке, она сглотнула. — Недавно я узнала, что человек, которого я любила, убил одного дорогого мне человека… И я не знаю, как к этому относиться. Он сказал, что у него не было выбора. Но… — опустила голову брюнетка, опираясь ладонями о письменный стол. — Сдай его констеблям. В чём проблема? — спросила Катрин и, подойдя к Тэрре, потёрла той плечи. — Не знаю… Мне кажется, что я до сих пор люблю его… Он такой… — Невероятный? Чувственный? Брось, Тэр… Все мужики одинаковые. Я бы на твоём месте оставила этого человека… — прошептала Шэлд, принюхиваясь к волосам напарницы. Фрикс замерла. Тело пробила непонятная дрожь. — Что ты делаешь?.. — дрожащим голосом спросила танцовщица. — Моя дорогая… Ты понравилась мне… — шептала всё тише Шэлд, упираясь носом в шею Тэрры и вдыхая запах её духов. — А как же Брюс? — Он так, прикрытие, — соблазняющим голосом ответила девушка и развернула Фрикс к себе лицом. Джейкоб всё-таки решил покинуть вагон и направился в ближайший бордель. Он решил хоть немного расслабиться. Вернее, за него это решили Грачи, которые заботливо отправили своего главаря постигать плотские утехи с жрицами любви. Первым делом, зайдя в здание, Фрай почувствовал резкий запах неизвестных ему цветов. Стоило ассасину пройти пару шагов, как ему навстречу вышла девушка. Блондинка с огромными… Глазами. — Позвольте вам помочь, сэр, — сладко сказала она, потянув парня за собой. — Каких девушек вы предпочитаете? — Я? Ну… Не знаю, — замешкался Фрай. Ему не особо нравилась эта затея с борделем. Но Джейкобу было необходимо отвлечься. Он и куртизанка вышли в небольшую приёмную. Тёмные синие обои, тусклое освещение, довольно сносные ковры и диваны. Ассасин был в местах и похуже этого заведения. — Мисс Койлд, позвольте обслужить этого джентльмена, — сказала девушка, подойдя к женщине у стойки. — Сколько платит джентльмен? — спросила та, презрительно глядя на Джейкоба. — Десять фунтов, — сказал в ответ парень. — Что ж. Идите в четырнадцатую комнату. Она свободна сегодня, — слегка улыбнувшись, ответила женщина, и блондинка приняла у неё ключ. Идя в глубь коридора, Фрай не чувствовал ничего, кроме смущения. Кто бы мог подумать… Дамский угодник чувствует смущение в борделе. Если бы кто-нибудь сказал такое Иви, она бы не поверила. — Как часто вы посещаете наш чудесный дом? — поинтересовалась блондинка. — Я здесь впервые. Друзья посоветовали, — еле слышно ответил ассасин. — У ваших друзей прекрасный вкус, сэр, — подмигнула блудница и, остановившись напротив одной из дверей, вставила ключ в замочную скважину. Прокрутив ключ несколько раз влево, девушка смогла открыть дверь, и они с Джейкобом оказались в комнате. Свет в ней был приглушённым, что создавало атмосферу тайны. Потянув парня за собой, блондинка смогла-таки подвести его к кровати. Джейкоб неуверенно сел с краю, а жрица любви не просто уселась ему на колени, но и задела сокровенное в зоне паха, немного потёршись о парня довольно упругими ягодицами, скрывавшимися под тонкой тканью юбки. — Скажите, сэр, — протянула блондинка. — Вы родились в Лондоне? — Нет, — тяжело дыша, ответил ассасин, пытаясь не поддаваться искушению. — Тогда откуда же вы родом? — Как тебя зовут? — перебил девушку Джейкоб. — Милли, сэр, — развернулась лицом к парню куртизанка и слегка облизала губы. Дыхание участилось, а проворные руки Катрин уже заползли в волосы Тэрры. — Чего ты боишься? Ни разу женщин не видела? — прошептала рыжеволосая в губы брюнетке. — Видела, но не… — хотела возразить танцовщица, как коллега впилась в её нежные губы. Казалось, уровень адреналина не просто подскочил в крови, но и заменил саму жизненно важную жидкость. А Катрин не отступала. Углубляя поцелуй, она ловким движением языка разомкнула губы Фрикс. Той ничего не осталось, кроме как вовлечься в эту пылкую игру. — Отлично, Милли… Послушай, — тяжело дышал Фрай. — Ни слова больше, сэр, — усмехнулась девица и ловкими ручонками забралась под рубашку парня, царапая нежную кожу. Отсчёт пошёл буквально на минуты… Она обхватывает её талию, прижимая девушку сильнее. Девица еле касается пуговиц на хлипком платьице, как через мгновение грудь обнажена. Фрикс поддаётся и позволяет Катрин дотронуться губами до её ключиц. Джейкоб пытается расслабиться и касается левой груди блондинки. Дыхание сбивается, атмосфера накаляется, а свет, кажется, вовсе пропадает в глазах. — Всего одно движение… Им тяжело. Они безумно тяжело дышат и не знают, правильно ли поступают. А что если им и не нужно быть вместе. Вдруг так и должно быть. Он не простит себе, если сделает это. А она не простит себя. — Позволь мне… — Нет, — ответил каждый из них. — Что? — спросила Катрин. — Простите? — поинтересовалась блондинка. — Я не могу… — Но почему? — Потому что… Они ничего не отвечают. Ни Фрикс, ни Фрай. — Слушай, о деньгах можешь не беспокоиться. Я заплачу тебе, даже несмотря на то, что… — проговорил Джейкоб и подал девушке купюры. — Как желаете, сэр, — слегка огорчённо согласилась девушка, наблюдая, как парень спешными шагами покидает бордель.***
— Я не могу этого сделать, Кат, — ответила Тэрра, отстраняясь от девушки. — Да ладно. Я понимаю, — кивнула в ответ рыжеволосая. — Если хочешь, можем вместе пойти домой. — Нет. Я хочу прогуляться одна, — улыбнулась брюнетка и быстрым шагом удалилась из паба.***
Зайдя в вагон, Фрай прильнул спиной к стене и закрыл глаза. Ну почему? Почему он не может принять одной простой истины? Просто принять то, что она не простит его… — Что же я натворил… — вздохнул ассасин, сидя в полумраке. Единственный свет, который хоть как-то освещал вагон, исходил от луны, что гордо возвышалась над ночными улочками Лондона. Джейкоб потёр глаза, как ему в голову чуть не вонзился метательный нож. — Какого чёрта?! — вскочил на ноги парень. — Рот! Это ты? — Ты уже не узнаёшь собственную сестру, Джейкоб Фрай? — послышался голос, и из мрака к ассасину вышла темноволосая девушка, чьё лицо было покрыто поцелуями солнца. — Иви? — не веря своим глазам, впал в ступор Джейкоб. — Ну, судя по всему, ты ожидал явно не меня… — не успела договорить старшая Фрай, как брат сгрёб её в объятья. С каждой секундой он прижимал её к себе всё крепче и крепче, и в какой-то момент девушке показалось, что он её задушит. — Иви. Чёрт. Прости меня за всё. За все мои выходки, — шептал Фрай, и сестра почувствовала, что младший близнец плачет. — Тише, тише, Джейкоб. С каких это пор ты стал так сентиментален? — спросила Иви, выбравшись из хватки брата. — Я скучал, Ив. Ты себе представить не можешь, как ты была нужна мне… — шептал ассасин. — Я заметила, — нежно улыбнулась сестра и стёрла крохотную слезинку с лица парня. — Расскажи всё по порядку… Пока Джейкоб изливал душу сестре, Фрикс гуляла по тёмным улицам и, смотря на небо, думала обо всём, что произошло с ней за последнее время. О мистере Роте, о танцах, о Джейкобе. О Джейкоб… Если бы только она могла его понять… Быть может, она бы простила ему всё. Потому что где-то глубоко-глубоко, в самых тёмных закоулках своей души, она питала к нему любовь.Любовь…
Как много в этом слове, как много оно значит для кого-то. Вы когда-нибудь чувствовали, как ваше сердце замирало при виде одного человека? Вы смотрели в эти глаза и не могли оторвать взгляда, потому что ничего не видели, кроме этих драгоценных камней. Вы в прямом смысле слова перестаёте дышать, потому что вы настолько влюблены, что забываете это делать…Да…
Любовь сгубила многих. Многие люди, увы, так и остаются одни на всю жизнь, потому что не могут найти свой идеал. Но ведь если подумать, идеала как такового не существует. Все люди будут ошибаться, все будут совершать ошибки. А те, кто говорит, что никогда не ошибаются, совершают больше всего ошибок. Они стремятся достигнуть небывалых высот, которых, по сути, не существует. Ведь… Что для нас высота? Это место, где есть только мы и никто больше. Где никто не может оспорить наше мнение, где мы бы были… А вы никогда не задумывались, что вы уже чья-то высота? Вы не думали о том, что кто-то, о ком вы даже не подозреваете, думает о вас ночами и оберегает. Этот человек думает о вас не потому, что вы что-то ему должны или украли. Единственное, что вы могли украсть, — это сердце того человека, что прямо сейчас может думать о том, как вам помочь. А что если… Человек сам отдал вам своё сердце? Потому что поверил. Потому что нашёл того, кто может понять любую его выходку. Потому что…Что не убивает нас, делает нас сильнее.
Мы можем познакомиться с тысячами людей, посмотреть в несколько сотен пар глаз, но лишь в одних мы сможем увидеть своё отражение. Мы сможем показать, кто мы есть, о чём мы мечтаем и чего хотим. Когда люди любят, их называют безумцами. Ведь они думают лишь об одном человеке, говорят только о нём, регулярно ждут посланий от него. Но почему? Потому что нашли своё отражение. Да. Человек не обязательно должен любить то же, что и вы. Он не должен любить тот же цвет или ту же музыку. Люди, которых мы любим, делают нас сильнее. Они дают нам новые силы каждый день. Ведь сколько прекрасного может подарить этот человек, сколько ощущений он может подарить, просто посмотрев вам в глаза? И в конечном счёте… Он может помочь вам снять их…Снять оковы…
Избавиться от того, что гложит вас всю вашу жизнь. Помочь взлететь выше своей головы. И даже если вы будете падать вниз, этот человек смягчит ваши удары. Вы можете думать, что этот человек ничем не способен вам помочь. Но… Даже если вы так думаете, бросьте эти мысли… Ведь эти мысли когда-то убили в вас то, что вы хотите вернуть. Так почему бы не убить их? Почему бы не позволить кому-то стать вашей высотой? Той высотой, которой достигнут не все. Лишь те, кто точно знает… Знает, что его в любой момент подхватят, если он внезапно начнёт падать вниз. Думая об этом, Тэрра не заметила, как ноги привели её к дому. Зайдя в квартиру, девушка вдохнула запах ночи. Запах одиночества. Спустя некоторое время, сменив одежду и приняв ванну, танцовщица расположилась на кровати и забылась сладким снов. — …и я не знаю, что мне делать, — закончил Джейкоб, крутя в руках цилиндр. — М-да… Наворотил ты дел, братишка, — вздохнула Фрай. Она бы никогда не подумала, что её брат может быть столь ранимым. Нет, конечно, в глубине души она об этом подозревала, но никогда не говорила или думала об этом всерьёз. — Я устал терять дорогих мне людей, Иви. — Но я же здесь. — Да. Но когда ты уехала вместе с Грини в Индию… Я стал скучать. — По моему фирменному надиранию твоей задницы? — усмехнулась девушка. — И по этому тоже, — улыбнулся в ответ Джейкоб. — Послушай, Джейкоб. Я не знаю твою даму лично, но… Мне кажется, что она простит тебя. — После всего того, что я натворил? — Почему она ушла, как ты думаешь? — Глупый вопрос, Иви Фрай. Я же тебе говорил, — вскочил ассасин. — Нет, Джейкоб, — поднялась в ответ сестра и стала подходить к брату. — Она обижена не на тебя, а на Рота. А знаешь почему? — Потому что он скрывал это от неё? — предположил Джейкоб, пожимая плечами. — Потому что она не может понять, зачем он это сделал. И в свою очередь, не может простить его и тебя. Потому что она не понимает. И это нормально. — Но что мне делать? — Ты говорил, что у неё концерт через неделю? — загадочно улыбнулась Иви. — Да. А что? — посмотрел на сестру Джейкоб, и ему в голову пришла мысль. — Знаешь, Иви Фрай… У меня есть идея. Но… Только её убрали с роли… — Нет, my dear. По крайней мере ненадолго, — послышался знакомый хриплый голос. — Максвелл? — спросил себя в мыслях Фрай. — Можешь не беспокоиться. Ты на верном пути. Я обо всём позабочусь. Она будет выступать, — усмехнулся голос в голове. — И что же за план? — поинтересовалась Иви, перебивая диалог в голове парня. — Пойдём.***
Странное ощущение чужого присутствия в квартире заставило Тэрру открыть глаза. Она обошла всё своё жильё, но так никого и не нашла, кроме парочки мышек, которых она заботливо подкармливала на протяжении нескольких месяцев. Лунный свет, что так заботливо падал на кровать танцовщицы, манил её к себе. И девушка не стала противиться. Встав с кровати и подойдя к окну, Тэрра аккуратно вылезла на крышу. Звёздное небо… Как оно прекрасно. Каждая звезда — отдельная мечта. И каждая новая мечта, которую замечала Фрикс, сияла ярче другой. Сев на мокрую черепицу, девушка слегка улыбнулась. Она чувствовала прохладное объятие ночи. Чувствовала, как ветер заботливо развевает её волосы, заставляя мурашки бегать по коже. И с каждым новым дуновением они бежали всё сильнее. — Прекрасная ночь. Не так ли, my dear? — послышался знакомый голос прямо над ухом девушки. — Мистер Рот? Вы же говорили, что больше не придёте… — дрожащим голосом ответила Фрикс, подавляя слёзы. Она хотела его обнять, ударить, накричать, поплакаться о всех тяжестях жизни. — Ну, как видишь, я здесь, — усмехнулся Рот, садясь рядом. — Скажите, мистер Рот, зачем вы это сделали? — вздохнула Тэрра, поворачиваясь к наставнику. — Я не думаю, что ты хочешь это знать. — Если бы не хотела, то не спрашивала бы, — процедила сквозь зубы преемница. В ней сейчас говорила ярость и даже некая обида. И было понятно почему. — Понимаешь, my dear. Я просто хотел и сделал это. Мистер Фрай был мне не просто напарником… — Да, он говорил. — Что ж… в таком случае, ты должна меня понять. Без Джейкоба было бы слишком скучно там, куда я ушёл. И я решил уйти красиво. — И забрать кого-нибудь с собой? — Подумай сама. Эти напыщенные аристократы ничего путного не сделали для Лондона. — А как же люди? Разве для них они ничего не сделали? — Повзрослей, моя дорогая. Любой город — это люди, что в нём живут. И они ничего для него не сделали. Я лишь избавил Лондон от грязи. Настоящей грязи. — А Джейкоб? — спросила Тэрра, и тамплиер заметил, что её глаза начали слезиться. — А Джейкоб — ассасин, моя дорогая. Это его долг — защищать людей от таких, как я. И не важно, плохие они или хорошие. — Но вы ведь не плохой человек, мистер Рот. — Но опасный. Послушай. Просто пойми одну вещь. Тебе не за что на него злиться. — Но… Он убил вас и моего отца… — К чёрту этого выблядка. Джейкоб спасал тебя. А моя смерть… Как видишь, даже будучи ходячим трупом, я всё равно рядом, — усмехнулся Рот, и девушка поникла головой. — Не знаю, мистер Рот. — Чтобы простить человека, необязательно понимать его, мисс Фрикс. Пора бы вам это понять. А что касается вашего концерта… — Меня выгнали. И вы это знаете… — усмехнулась Тэрра, убирая прядь волос за ухо. — Да. Знаю… И поэтому хотелось бы нанести визит нашей неподражаемой мисс Гризелле, — оскалился Рот и испарился, стоило девушке моргнуть. Каким бы чёрствым он ни был, желание помочь ей так и полыхало внутри него. Он знал, что случается, когда кто-то убивает твои мечты. И он не позволит, чтобы кто-то убил мечту Фрикс. Невысокий особнячок, в котором проживала Гризелла, находился не так уж и далеко от дома Тэрры. А потому Роту не составило труда добраться туда за считанные секунды. Оказавшись в холле, Максвелл огляделся. Эта стерва имеет вполне достойный вкус к оформлению дома. — Ну что ж, Люция. Давай поиграем, — усмехнулся призрак и, подойдя к небольшому гранитному столику, спихнул на пол вазу. В мёртвой тишине раздался оглушительный резкий звук. На шум со второго этажа послышался топот ног, и спустилась женщина. Осматривая комнату сонными глазами, она не нашла ничего подозрительного, кроме разбитой вдребезги фарфоровой вазы. — Какого чёрта? — прошептала женщина и, повернувшись, чтобы пойти за метлой, в сторону чулана, застыла от ужаса. — Приветствую, мисс Гризелла. — Рот… Но ты же… — Да-да-да. Мёртв. Я пришёл не за тем, чтобы ты озвучивала и без того известные мне факты, — закатил глаза призрак, приближаясь всё ближе. — Не подходи! — завопила Гризелла, отскакивая назад. — А кто мне запретит, дорогуша? — оскалился тамплиер, подойдя вплотную. — Чего тебе… — еле связывая слова, поинтересовалась женщина, подползая ближе к лестнице. — Я хочу, чтобы ты поставила мою подопечную в главную роль в балете. Или ты думаешь, что если сама ничего не достигла, то можешь унижать других? Нет, — протянул Рот. — А если я этого не сделаю, то что тогда? — вызывающе, но с тем же испугом возмутилась директриса. — Тогда жди меня в своих ночных кошмарах. А может, даже наяву. В любом случае, спокойно я тебе жить не позволю… — прошептал Максвелл и испарился так же быстро, как и появился. Мчась со скоростью света через городские улицы, Рот прекрасно понимал, что всё, что он сейчас сделал, было ради счастья… А вот кого из них, решать только им самим. Добравшись обратно до крыши Фрикс, тамплиер обнаружил, что его подопечная изменила местоположение и перешла на другой край крыши. Даже не повернувшись, девушка обратилась к наставнику: — Я так полагаю, теперь я буду выступать? — Да, моя дорогая. И я бы советовал тебе готовиться. — И когда я могу придти в театр? — Стены Альгамбры будут ждать тебя до той поры, пока какие-нибудь идиоты не вздумают снести здание. Вернее, его остатки, — пояснил Максвелл и улыбнулся. — Думаю, мне пора. — Спасибо, мистер Рот, — шепнула девушка и, повернувшись, обнаружила, что наставник исчез. Что ж… Если судьба подкидывает столь благосклонный шанс… Почему бы им не воспользоваться? Забравшись обратно в квартиру, девушка направилась в уборную, дабы сменить повседневный наряд на более подходящую ночную рубашку. Когда это было исполнено, Тэрра с наслаждением юркнула под одеяло и через некоторое время провалилась в мир снов. Пока мистер Рот решал проблему с выступлением Тэрры, Джейкоб и Иви, словно призраки ночи, мчались по городским крышам к театру Ковент-Гарден. Стоя на соседней крыше недалеко от величественного здания, близнецы заметили свою цель и, спустившись вниз, решили нагнать её, пока та не потерялась в лабиринте городских улиц. — Ты уверен, Джейкоб? — поинтересовалась старший близнец, бесшумно ступая за братом. — Ну неужели моя Иви Фрай вернулась? — улыбнулся Джейкоб и направился вдоль стены, следя за парнем, который всем нутром чувствовал, что за ним наблюдают две пары любопытных глаз…