Fallout: Equestria. Первый Разведывательный

      Десятеро егерей при появлении в отсеке бригадира Вракса встали во фрунт.       — Слава Гринклифу! — рявкнули десять глоток.       — Слава Гринклифу, — эхом отозвался старший офицер.       Он с гордостью осмотрел егерей и сердце его от радости трепетало. Десять чейнджлингов в пропитанных химическими дезактиваторами двубортных шинелях и штанах, в прорезиненных накопытниках, покатых шлемах М63 и с противогазами на поясах были элитой из элит в армии Гринклифа. Чейнджлинги, выжившие после нескольких лет жутчайших тренировок и идеологической обработки в лагерях на ледяной поверхности родного острова, становились егерями, которым было плевать где воевать — или в траншеях пропитанных ядовитыми газами под градом артиллерийского обстрела, или зимой, когда над головой бушевали ионные бури, в замёрзшую почву вгрызались чудовищные молнии, а от холода хитин отслаивался за несколько минут.       Группа егерей была самодостаточным отрядом с четырьмя специалистами — полевым медиком, сапёром, радистом и бронебойщиком. У всех четверых на сёдлах были пистолет пулемёты, в дополнение к специализированной экипировки. У бронебойщика помимо этого на одном боку висел подсумок с батареей, а на другом — серый тубус излучателя. Несмотря на неказистость эта труба была грозным оружием и могла проплавить броню среднего танка. У оставшихся офицеров было стандартное вооружение — три штурмовые винтовки, три магических винтовки и гранаты. Про дозиметры, штык-ножи и сапёрные лопатки можно было и не говорить. С этими парнями бригадир был готов штурмовать даже Полуостров ужаса и крепость Мейджхолд с засевшими там некромантами.       Чуть в стороне от егерей стояли комбатанты из союзнических стран. Первым в шеренге был грифон с кучей шрамов на морде в серовато-синей полевой куртке, штанах и побитом нагрудном панцире. Одной лапой он придерживал штурмовую винтовку. В тишине отсека, как показалось бригадиру, он услышал тихие щелчки искусственного лёгкого панцирника Försvarsmakten. За грифоном стояли единороги в комбинезонах-хамелеонах и просто поедали офицера-чейнджлинга глазами. Первый — фиолетово-синий с тёмно-серой гривой, второй — тёмно-оливковый с гривой красно-коричневого цвета. С одинаковыми короткими причёсками и одинаковыми выражениями морд их запросто можно было спутать, если бы не расцветка их шерсти. Последними стояли пегасы из Речной Коалиции, в отличие от мрачных единорогов их шерсть была более ярких цветов. Но как и со спецназовцами Вракс не запомнил их имён. Оба сержанта в лётных куртках сильно отличались, первый фисташкового цвета был в солнцезащитных очках и был коротко стрижен, шкура второго пегаса имела бледно-синий окрас, очков у него не было, зато он непрестанно двигал челюстями, изредка надувая пузырь из жевательной резинки, а его лимонно-жёлтая грива с начёсом блестела от бриолина и лака.       — Господа, — наконец бригадир нарушил молчание. — Мы прибыли на территорию, которая более двухсот лет назад являлась территорий королевства Эквестрия. Два века назад, когда эквестрийцы собирали лучевые пушки и рассекали на машинах со спарк-двигателями, наши предки только перестали тыкать друг дружку мечами и с подозрением поглядывали на кремниевые дульнозарядные мушкеты.       Единорог-спецназовец хмыкнул, кто-то из егерей кашлянул, чтобы замаскировать смешок. Выждав пару секунд Вракс продолжил.       — Наша главная задача — закрепиться на территории и дождаться инженерных войск, которые прибудут через сорок восемь часов. Даю приказ — егерским частям зачистить окружающие постройки и выставить посты на подступах к аэродрому. Так же нужно закрыть небо и провести воздушную разведку окружающей территории. И сопровождать инженеров, пока они будут монтировать турели на охраняемом периметре. Возможно некоторые из местных и деградировали как в техническом так и в культурном плане, но есть вероятность столкнуться с противником сохранившим довоенные технологии. В некоторых аспектах мы до сих пор отстаём от предвоенной Эквестрии. Вопросы есть?       Поднял лапу грифон. Бригадир утвердительно кивнул.       — Господин бригадир, — просипел он. — А пленных брать обязательно или как?       — Разве Эквестрия подписывала в Озерограде конвенцию по военнопленным, лейтенант?       Грифон в ответ радостно клекотнул.       — Ещё вопросы? — Вракс знал, что кто-то из егерей поднимет ногу. Задаст один единственный вопрос.       Старший из егерей, коммандант с перекрещенными мечами в петлицах задал тот самый вопрос.       — Если история не врет, то Первый Улей находился на Эквусе. Господин бригадир, что делать с чейнджлингами если мы их встретим?       — Не вижу разницы между ними и прочими эквестрийцами,       — А если мы столкнёмся с самой Первой Маткой?       А вот этого вопроса Вракс опасался. Каждый чейнджлинг ещё личинкой узнавал как появились три Великих Дома Гринклифа, что они вели свою родословную от первой и истинной королевы Кризалис, которую считали божеством во плоти. В некоторых версиях тех историй о происхождении чейнджлингов Гринклифа почему-то фигурировали дракон и вулкан. Уже две сотни лет историки из трёх ульев ломали головы о происхождении Великих Домов, а теологи никак не могли придти к однозначному мнению о божественном статусе Кризалис. Сам бригадир сомневался, что такая персона существовала на самом деле и не считал её божеством. Ни один чейнджлинг не мог жить тысячи лет, скорее в легендах под одним именем могли выступать разные матки.       Было видно как егеря пристально смотрят на старшего офицера, будь на их месте обычные солдаты они бы уже топтались на месте в нетерпении и стрекотали крыльями.       — Сложный вопрос, — на самом деле ответ у Вракса был заготовлен заранее, с помощью которого он надеялся всё свести к шутке. — Но правящему Дому точно не стоит волноваться — сомневаюсь, что у госпожи Кризалис, если таковая нам встретится, найдётся паспорт нашей страны.       Никто из егерей даже не улыбнулся.       ***       Грузовой отсек в хвосте самолёта от остальных частей отделяла бронированная перегородка с гермодверью и камерой очистки на тот случай если выкидывать или забирать солдат пришлось бы с заражённой территории. Надевшие противогазы егеря по трое проходили через камеру и замирали в проходах между бронетехникой укрытой чехлами с орихалковой пропиткой. Бригадир, сам успевший напялить резиновый намордник с зачарованным фильтром-абсорбентом, протиснулся вдоль стенки мимо гусеничного бронетранспортёра и повернул рычаг. Зуммер несколько раз огласил грузовой отсек неприятной трелью и рампа пришла в движение. В сумрак грузоотсека проник дневной свет. В сером облачном покрове появились прорехи, через которые к серой мёртвой равнине устремился солнечный свет. Десятеро чейнджлингов в серых шинелях не замечали мрачной красоты световых столбов, оказавшись снаружи они тут же растворились среди чахлых кустов и зарослей сорняков на мёртвой равнине.       Пегасы сняли чехол с ЗСУ на танковом шасси, достали из контейнера энергостержень и поместили его в двигатель. Машина ожила, загудела двигателем и громыхая гусеницами скатилась в асфальт полосы. Отъехав от «Толстушки Мот» на сотню локтей пегасы запустили систему обнаружения. Вращающаяся башня у зенитки была длинной, всю заднюю часть занимал когитатор, который и без оператора мог вести цели, распознавать врагов и союзников в том случае, если у них с собой был амулет отклика. Над башней машины расправилась параболическая антенна радара, в небеса уткнулись стволы автоматических пушек и спаренных пулемётов, блок с четырьмя ракетами встал в боевое положение.       Закончив с настройкой автоматики ЗСУ пегасы проверили ещё раз амулеты, противогазы и штурмовые винтовки на боевых сёдлах перед тем как взлететь. Единороги и грифон спустились по рампе последними. Оказавшись снаружи грифон уставился в небо, провожая взглядом удаляющихся пегасов. Укутанные в мимикрирующие комбинезоны и в противогазах спецназовцы стали вообще неотличимы друг от друга, они замерли у рампы, ожидая когда появятся те самые инженеры с турелями.       Бригадир остался стоять у переключателя подъёмника, разглядывая мёртвую серую равнину, вдалеке чернели зазубренные руины города, который прежде звался Конзань. Рассматривая мрачный пейзаж он припомнил имена лонгсвордских спецназовцев — Сеннепфрё и Мёркт Спектрум, но никак не мог вспомнить кому какое принадлежало.       По рампе со стуком скатился пластиковый шар размером со среднего чейнджлинга, а следом за ним между бронетранспортёров протиснулся грифон в защитном бледно-зелёного цвета костюме. Шар замер на земле, единороги с настороженным интересом наблюдали за ним и грифоном, готовые расстрелять при малейшей угрозе их обоих из штурмовых винтовок с интегрированными глушителями. Верхушка шара приподнялась он со свистом втянул в себя воздух, пиликнул, крышка захлопнулась и он покатился дальше.       — Профессор Адальштейн!       Грифон закрутил головой, ища кто звал его. Заметив в сумраке грузового отсека помахавшего ему ногой чейнджлинга он в ответ поднял лапу.       — Приветствую, господин Вракс! — радостно воскликнул техномаг и поднялся по рампе. — Это место просто кладезь для исследований, вот я и решил отправить Непоседу. А это атмосферная аномалия над развалинами — просто чудо! Доктор Ротванг просто вне себя от возбуждения!       — Какой ещё Ротванг? А, тот абиссинец. Кстати, профессор, соберите остальных в лаборатории, объясню всем конкретно зачем нас послали сюда. И эту узкоглазую тоже позовите.       — Вы имеете в виду госпожу Хэзер Твиг и так далее?       — Ага.       Шлюзовая дверь распахнулась и над бронетехникой пролевитировало три увесистых ящика, а следом за ними появилась галдящая толпа гражданских инженеров в одинаковых коричневых робах. Они о чём-то радостно переговаривались, им не мешали даже противогазы, и не обратили внимания на грифона и чейнджлинга.       — Стоять! — рявкнул Вракс.       Гражданские замерли, а увидев командира попытались встать в шеренгу.       — Слава Гринклифу! — вразнобой выкрикнули они.       В глазах за линзами противогазов читался страх, когда бригадир прошёлся вдоль строя. Замер рядом с единорожкой блекло розового цвета, растрёпанная розово-жёлтая грива которой была собрана на затылке в неряшливый пучок.       — Гражданка третьего класса инженер Тэки Спрокет останьтесь, остальные свободны.       Чейнджлинги и пони, ликуя, что командующий задержал не их, ломанулись на выход со своими ящиками. Вракс глянул им вслед и уставился на единорожку. Оглядел её от копыт до головы.       — Где накопытники, Тэки? — в хриплом сорванном криками и морозами голосе чейнджлинга чувствовалась теплота и забота. — Я тебя туда без защиты не выпущу. Не хватало, чтобы у тебя на ногах пальцы или ещё какая мерзость выросла.       — Извини, дядя, — она виновато захлопала голубыми глазищами и виновато опустила голову. — Забыла.       — А дозиметр тоже забыла?       — Нет! — она тут же воспрянула духом и телекинезом вытащила из нагрудного кармана стальной цилиндрик счётчика магической радиации.       — Дуй в раздевалку и без накопытников я тебя не выпущу. А если что случится — прячься за тела тех единорогов или беги к самолёту. Поняла?       — Да, дядя! — выкрикнула Тэки распахивая шлюзовую дверь.       Бригадир вздохнул и покачал головой.       — Хм, — подал голос грифон техномаг. — Родственница?       Чейнджлинг красноречиво взглянул на него и грифон, тут же сделав вид, что вопроса он не задавал и вообще у него есть дела, проскользнул к шлюзу мимо Вракса.       ***       Экипаж самолёта расположился в комнате отдыха, капитан уже докуривал вторую сигару, когда к ним заглянул Вракс.       — Слава Гринклифу, — отсалютовал ему сигарой Птероторекс, придерживавший одним копытом уже полупустой баллон с эссенцией любви.       Увидев старшего офицера бортинженер сунул порножурнал себе под круп. Штурман с задумчивым видом рылся копытом в пакете с галетами, вытащил одну и с обречённым выражением морды уставился на серый прямоугольник пищевых волокон, не замечая никого и ничего.       — Слава Гринклифу. Сержант Скутум — за мной. Нужно связаться с «Гровером Великим».       Тот грустно вздохнул и поплёлся вслед за командиром в радиорубку, располагавшуюся рядом с кабиной пилота. Эфиропередатчик был современником самого самолёта и заменять громоздкий аппарат, занимавший весь стол, никто не собирался. Заняв место на табурете за столом бортинженер нацепил гарнитуру, а вторую передал Враксу. щёлкнув тумблером он подождал минуту, чтобы вакуумные миззиевые лампы прогрелись, а потом показал старшему офицеру гнездо для гарнитуры.       В уши тому сразу ударила статика, пульсирующая, похожая на накатывающие волны — это над океаном бушевала магическая ионная буря, отбрасывая свою тень в атмосферном эфире. Никакой сигнал с Грифонии не мог пробиться до них, они так же не могли послать сигнал домой. Единственными с кем бригадир мог связаться была группировка кораблей Альянса, лёгшая на дрейф посреди океана. Их передатчик был достаточно мощным, чтобы пробиться через эфирные искажения.       И тут через помехи пробился голос, еле слышный и слабый, когда бортинженер повернул рукоятку и стрелка заскользила по шкале эфирных частот. Бригадир приказал тому остановиться и повернуть ручку назад. перебиваемый помехами в наушниках зазвучал неразборчивый голос. Вот только чейнджлинги его не понимали.       — Сигнал очень слабый. идёт издалека, — произнёс Скутум. когда голос окончательно утонул в помехах.       — Не важно, давай частоту дредноута.       — Готово, бригадир.       Кашлянув пару раз Вракс начал говорить громко и отчётливо.       — Говорит «Толстушка Мот». «Толстушка Мот» вызывает дредноут «Гровер Великий». Повторяю. «Толстушка Мот» вызывает дредноут «Гровер Великий». Приём.       В ответ шум статики тише, что-то зашебуршилось и клекочущий голос грифона раздался в гарнитуре. Он был басовитым, как у оперного злодея и внушающим трепет.       — На связи контр-адмирал Грюсаг. Докладывайте, «Толстушка Мот».       — Говорит бригадир Вракс, — чейнджлинг рефлекторно встал по стойке смирно и попытался поправить кепи, которого на нём не было. — Мы осуществили посадку в точку назначения. Наличествующий состав занимается окапыванием и прочёсыванием территории. Приём.       — Контакта с аборигенами не было?       — Только визуальный, господин контр-адмирал. По доступным данным могу сказать, что они не обладают технически совершенным оружием. Приём.       — Будьте всё же настороже, бригадир. Свяжемся через шесть часов. Инженерный отряд начал готовиться к воздушному десанту. Сверим часы.       Вракс отдёрнул обшлаг и глянул на часы.       — Сверим. Шесть утра по Озерограду. Приём.       — Вас понял. Шесть часов. Через сорок восемь часов ждите подкрепление. Конец связи.       Бригадир стянул с головы гарнитуру и облегченно вздохнул.       — Бригадир, — бортинженер отвлёкся от журнала в который заносил запись о связи с дредноутом. — А какой тут часовой пояс?       — Плюс пять, сержант.       ***       Перед тем как отправиться к учёным Вракс заглянул к себе в кабинет. Забрав из сейфа документы с синей пометкой «Для общего ознакомления», он немного поколебался, а затем из того же сейфа достал баллон с эсссенцией. По вертикальной шкале он был полон на две трети. После каждого разговора с контр-адмиралом чейнджлинг всегда чувствовал себя выжатым досуха. Причмокнув чейнджлинг открыл спецканистру и присосался к горлышку. После пары глотков безвкусной эссенции он уже чувствовал себя моложе лет на десять и полным энергии. Пружинящей походкой он покинул кабинет напевая себе под нос: «Ó Uisce Bailte go Feithidemere. Ag obair. An bhfuil an onóir is airde.»       Лаборатории находились в верхней части самолёта, троим учёным на откуп отдали целых три просторных отсека для их техно-магических прибамбасов с расчётом на то, что если что-то у них взорвётся, то управляющие узлы вдоль бортов самолета не пострадают.       Поднявшись по лесенке Вракс оказался в тёмном коридоре, из-за неплотно прикрытой двери слева пробивался свет и было очень тихо. К запахам химикалий здесь примешивался запах табака. И когда командир распахнул дверь первым он увидел полосатого абиссинца грязно серого цвета в белом халате и мятой рубашке. Он сидел на стуле задом наперёд положив голову на спинку стула и таращился на исписанную формулами доску. В уголке его рта тлел окурок. Техномаг в свитере и тоже в белом халате сидел рядом с жёлто-коричневым земнопони с рыжей гривой, который отсутствующим взглядом буравил пустоту, подперев щёку копытом. На крупе у него была изображена мензурка с пробиркой и звали его, согласно личному делу, Денитренингом. Третий за столом была бежевого цвета единорожка с чернильной гривой собранной в тугой пучок проткнутый палочками с иероглифами. Она что-то пила из маленькой фарфоровой рюмочки. Бригадиру не нужно было знать чонсонские иероглифы, чтобы понять, что в большой бутылке на столе был алкоголь.       — Хоть вы и не являетесь военнослужащими, я не позволю вам разрушать дисциплину на вверенной мне территории.       Вересковая Веточка одарила чейнджлинга холодным взглядом и снова повернулась к столу.       — Пьёт только она, бригадир, — подал голос Ротванг, не взглянув на гостя. — Мы же здесь любуемся математической моделью атмосферной аномалии. Ну или же только я, в силу своего широкого кругозора.       Кот стряхнул пепел на пол. Из-под стола с жужжанием выскочила приплюснутая перевёрнутая тарелка и ринулась к мусору. Вракс попятился к двери, испугавшись, что эта штуковина собьёт его с ног. Втянув внутрь себя пепел робот снова скрылся под столом.       — Бортинжернер был так любезен, что предоставил распечатку телеметрии аномалии над руинами Сталлионграда. Представляете, бригадир, если мои расчёты верны, то по теории Ла-Мерка она путешествует во времени.       — Мы тоже путешествуем. Из прошлого в будущее, доктор.       — А вы философ! — Ротванг оторвался от разглядывания формул. — Вот только она делает это не так как мы. Она движется из будущего в прошлое. По сути эта аномалия — эхо мегазаклинания. Вот только не могу понять что поддерживает её существование. По всем выкладкам она давно должна была схлопнуться.       — Слишком сложно для меня, — Вракс хлопнул кипой листов по столу. — Вот здесь описано зачем мы преодолели океан и высадились в этом гиблом краю.       Трое учёных и лингвист придвинулись поближе. Абиссинец взял документы и быстро просмотрел их. Хмыкнул. Передал грифону, а тот положил их на стол перед земнопони и единорожкой.       — Согласно информации, которой мы располагаем, — тут бригадир прервался. Ротванг бросил окурок на пол и робот уборщик с рёвом грифона-берсеркера налетел на него. — Которой мы располагаем, у эквестрийцев был проект погодного контроля при помощи каких-то башен. Этим занималось Министерство, кхем, Крутости.       — Цветные карликовые лошади, — отозвался кот, искоса глянув на химика и лингвиста. — Что с них взять.       Вересковая Веточка злобно глянула на него, Ротванг ответил радушной улыбкой.       — И я не вижу ничего особенного в погодных башнях, бригадир, — он поправил черный значок с синими зеркально отображёнными молниями на лацкане. — У нас в «Шторм Индастиз» тоже были проекты по контролю ионных бурь.       — Вот только у них всё пошло дальше теоретических проектов, доктор.       Тот поморщился и вытащил новую сигарету.       — Но этот проект не был первым. Как нам удалось узнать погодные башни появились из другого проекта который курировало Министерство Магии в виде её дочерней структуры — Агентства Защиты Окружающей Среды.       — Не очень хорошо у них получилось защитить её, — горько усмехнулся земнопони.       — АЗОС разрабатывали план по восстановлению Эквестрии после войны на уничтожение. Это был целый комплекс мер по очистке почвы, воды, воздуха и что самое главное — нейтрализации погодных аномалий после применения мегазаклинаний. С каждым десятилетием ионные бури становятся всё более и более непредсказуемыми, а зимы более длинными. Вы это и сами знаете. Лет через пятьдесят нам нужно будет или искать новую планету для жизни или помирать. У нас есть только пара документов и несколько фотографий по проекту «Сады Эквестрии», эта наша единственная зацепка.       — И он находится где-то здесь? — внезапно произнесла Вересковая Веточка разглядывая фотографию фиолетовой единорожки в окружении группы пони в белых халатах на фоне монструозного агрегата. — Этот АЗОС.       — Нет. Нам не известно, где находится это агентство. Но мы знаем что они сотрудничали с агрономическим научно-исследовательский институтом. Планировали засеять радиоактивные земли новыми видами растений, которые могли прижиться на заражённой почве и очищать её.       — Угу, — изучая документы Ротванг стряхнул пепел на пол, рычащий робот-пылесос снова покинул своё логово. — И он располагался рядом со Сталлионградом. НИИ «Аграрной Промышленности».       — Через сорок восемь часов прибудут строители. Когда они закончат с возведением укрепрайонов и инфраструктуры мы отправимся туда.       — Сорок восемь часов это долго, — абиссинец прищурился. — За это время многое может случиться.       И в подтверждение его слов над их головами ожил динамик внутренней связи.       — Господин бригадир, — бортинженер говорил быстро и взволновано. — У егерей контакт с противником!       — Делаем ставки кто помрёт первым! — радостно воскликнул Ротванг.