Темное пламя

Дни тянулись бесконечно долго. Медленно, но верно приближался декабрь, таща за собой Рождественские каникулы. Ужасно медленно. Деревья, слегка присыпанные не холодным снегом, были похожи на жучков, уставших от бесконечной возни. Как же все это скучно. До невозможности надоедливые учителя и огромные кипы домашних заданий. Скучно. Даже Рождественские гирлянды и шары, развешанные по всей школе, не могли развеять эту скуку. Казалось, что каникулы никогда не наступят. Постоянно занятым ученицам хотелось думать, что если не обращать внимания на часы, то время пойдет быстрее, надеясь привлечь к себе хоть чуточку внимания. Но, похоже, оно лишь назло девушкам тянулось медленно, как никуда не спешащая улитка. Дни сменяли друг друга, но разнообразнее от этого они не становились. Блум казалось, что она просто не доживет до Рождества. Умрет от тоски. Но дело было совсем не в невыносимых уроках. Даже наоборот. На двух занятиях время для нее неслось со скоростью Стеллы, спешащей на распродажу: на зельеварении и философии магии. Блум хотелось убежать, спрятаться от двух мужчин, неустанно следящих за ней на этих уроках. Хотелось выть, кричать и силой заставить их отвернуться. Валтор, принявший облик черноволосого Дракулы, стоило Блум попасться ему на глаза, таинственно улыбался, заставляя вечно снующих рядом с ним учениц еще больше и чаще хлопать длинными ресницами в надежде, что улыбка подарена именно ей. Это вызывало частые споры. Но под конец первого полугодия уставшие и обессиленные ученицы отказались даже от этого небольшого разнообразия в их эмоциональном диапазоне. Блум была этому рада, даже счастлива. Ей порядком надоели эти глупышки в коротких платьях, пытающиеся привлечь внимание Валтора. Но ему, наоборот, было все равно. Он бросал частые взгляды в сторону Блум. Она могла поклясться, что в эти минуты его глаза превращались из изумрудов в голубые льдинки. Но это было лишь на короткие мгновения. Мгновения, предназначающиеся только для нее. Блум смогла бы это пережить, если бы не Авалон. Его забота вгоняла девушку в краску, ей было неловко и совестно от того, что она его обманывает. Но она обманывала всех. И подруг и директрису. Даже саму себя. Рэйли - это Валтор. Рэйли - это Валтор. Рэйли - это Валтор. Эти три слова упорно не хотели срываться с языка Блум. Она верила, что если маг не делает ничего плохого, то ничего страшного, что она никому не рассказывает этот секрет. Наверное. Ложь, ложь, ложь… Казалось, хуже быть не может. Отдыхая от непосильного количества уроков, Блум взяла в руки первый попавшийся на глаза журнал. И, едва взглянув на обложку, поняла две вещи: хуже быть может и лучше вообще не читать ничего, кроме учебников. С фотографии на нее смотрела Диаспоро, жадно схватившая Ская своими красными коготками за локоть и целующая его в щеку. Блум чуть на изнанку не вывернуло. Пытаясь скрыться от всего этого, девушка направилась в сторону леса. Ей было все равно, заметят её или нет. Жизнь казалась настолько однообразной, лишенной всяких битв и сражений и наполненной лишь постоянно зубрежкой, что Блум была бы рада даже простенькой перепалке с Гризельдой. Но и тут Блум не повезло. Скрипя зубами от досады, она вышла за ворота Алфеи. Зимний лес был прекрасен. Великолепен. Очарователен. Словно кто-то разбросал тысячи снежинок на ветках деревьев, складывая их в пушистые картинки. На раскрытые ладони Блум падали крохотные белоснежные кусочки зимы, кружась в призрачном танце. Снежинки не таяли. И Блум знала, почему. Однажды на уроке она спросила Фарагонду о странностях леса, окружающего Алфею со всех сторон. Директриса ответила, улыбаясь неизвестно чему. Оказалось, все дело в волшебном куполе, накрывающем Алфею и лес. Он пропускал снег, но лишал его холода. Как? А вот тут Фарагонда промолчала. Но это все объясняло. Зимой в этом лесу можно было ходить в коротких шортах, не боясь заболеть, а летом смело надеть джинсы, не заботясь об испепеляющем солнце. Погода лишалась своей власти. Ну что тут скажешь - магия. Блум провела рукой по снежному покрову, украшающему землю. Снег всегда нравился ей больше, чем почва. Что такое вообще, по сути, почва? Смесь из твердых частиц, воды и воздуха. А еще там полно червяков. И что это за цвет такой? Другое дело снег. Белоснежный цвет давал ощущение чистоты и невинности. Доброты. Ловя ртом снежинки, Блум радовалась, как ребенок. Ветер обдувал лицо, рыжие волосы, как языки пламени, царапали идеальный пейзаж, словно в вдалеке полыхал пожар. И внутри Блум светился огонь надежды на то, что все это скоро кончится. До каникул оставалось меньше недели. Она поедет домой. *** Впереди маячил свет. Теплый и родной. В окне мелькали знакомые лица. Радостные и предвкушающие. Под ногами шуршал снег, белоснежный и сверкающий на солнце. В голове было непривычно ясно. Она дома. Блум поднялась по ступенькам крыльца родного дома, где она выросла. Где жила шестнадцать лет. Где ей все детство врали. Блум подумала об этом с непривычной горечью и сожалением, но без обиды и упреков. Блум постучала. Ей открыли. Открыли дверь, окатив волной тепла. Улыбающаяся мать стояла в своем белоснежном фартуке, от нее исходил запах индейки и яблочного пирога. Блум любила её, несмотря на то, что она ей вовсе не мама. Или нет... Мама. Родная и такая близкая. Рядом возник отец, в глазах плясали искорки, в руках у него был кувшин с пуншем. Вот её настоящая семья. Они, а не призрачные король и королева Домино. Они. Дальше последовала череда разноцветных событий. Круговорот подарков в природе всегда поражал Блум. Противная кузина Велма, прыщавая и низенькая, умудрилась подарить Блум серьги, которая фея преподнесла ей в прошлое Рождество, а дядя Колин, такой же прыщавый и мелкий, как его дочь, засунул в носок над камином сломанные наручные часы, которые Ванесса дарила ему лет пять назад. И почему они всегда приходят на Рождество? Мать Велмы, тощая блондинка, полностью оправдывала свой цвет волос. Майк долго и упорно что-то разъяснял ей, увлеченно жестикулируя и тыкая в небольшой предмет, пока та не кивнула и задала самый глупый в мире вопрос: «А вот это что за кнопочка?». И это при том, что это оказались ключи от машины, имевшие всего одну кнопку. К счастью, автомобиль водил Колин. Велма плюхнулась на диван рядом с Блум и принялась что-то рассказывать ей о своем новом парне. Блум не слушала. Похоже, кузина памятью пошла в мамочку, забыв, что рассказывала то же самое в прошлый день благодарения. Слава Богам, несносные родственники немного посидели и ушли. Велма даже умудрилась послать злорадную ухмылочку в сторону Блум. Как оригинально. Она делает так лишь при каждом их прощании. А затем пришли еще родственники. И еще. И откуда они вообще берутся? Когда родственники кончились, приходили друзья и соседи. Все это дико бесило, хоть так случалось на каждое Рождество. Так и пролетели каникулы. Но Блум не могла не признать, что отдохнула и повеселела. Вдали от Валтора и Авалона она чувствовала себя намного лучше. Хотя даже немного скучала по ним. Самую капельку. В последний день каникул Блум решила сходить в клуб. Звучит, конечно, странно. Блум - и вдруг в клуб. Выйдя из дому, она вдохнула морозный воздух, наполнивший легкие свежестью и ароматом теплого хлеба из соседней пекарни. Зима на Земле не такая. Холодный ветер дул в лицо, обжигая кожу. Блум намотала на лицо шарф. Она помнила белоснежные сугробы в Алфее, мягкие и пушистые. Тут все по-другому. Это была не столь осязаемая разница, - просто все в том мире пропитано волшебством. Это заставляло Блум скучать по Алфее и Магиксу. На улицах темнело. Солнце, дарящее теплые заряды добра и света, падало за горизонт. Вывески разных магазинов переливались яркими огоньками, неестественными и размытыми. Блум это не нравилось. Она ненавидела притворство. То ли дело магия. Сгустки энергии, которыми могла управлять Блум, таили в себе огонь, настоящий огонь, не то что эти фальшивки. Зайдя в первое попавшееся кафе, девушка пожалела о своем решении. Лучше бы она просто погуляла вдали от этого места. Блум любила ночь. Люди всегда показывали настоящих себя именно ночью. Слишком много притворства люди позволяют себе днем при свете солнца. Луна - лучший спутник. Выпив стакан колы, Блум заскучала. К ней попыталась подойти и познакомиться группа симпатичных парней, но она остановила их взглядом. К счастью, они лишь переглянулись и удалились. И чего она ожидала от этого места? Гремела музыка, мешающая думать. Тут понравилось бы Музе и Лейле, но не ей, Блум. Она вышла. Около входа стояли трое парней. На вид им было лет по двадцать пять, все здоровые и пьяные. Что-то бессвязно пробормотав, один из них заметил Блум. Его губы скривила идиотская улыбка. - Эй, красавица, иди к нам. Мы покажем тебе самый лучший клуб в городе. - Нет, спасибо, - ответила Блум. Ей не хотелось связываться с этими людьми. Развернувшись, девушка направилась в сторону дома. Осторожно посмотрев через плечо, она увидела, что парни улыбаются, но за ней не идут. Отлично. Конечно, она фея, но Фарагонда всегда предупреждала, что нельзя использовать магию при людях, так как они не понимают и не принимают волшебство. Неспешно шагая, Блум размышляла. Обо всем. В голове, словно утренний туман над озером, клубились вопросы. Что нужно Валтору? Почему он ничего не предпринимает? Что происходит с Авалоном? Почему он так заботиться о ней? И что случилось со Скаем..? Ход её мыслей прервали крики и улюлюканье. Парни, стоявшие у кафе, шли за ней. Блум в ужасе оглянулась. На их лицах играли улыбки, в глазах светились коварные и не предвещающие ничего хорошего огоньки. Блум кинулась прочь, и парни бросились за ней. Они что-то кричали о том, что все будет быстро, и, если она не решит сопротивляться, то не больно. Блум знала, что это неправда. И как она не рассмотрела их ауры, когда выходила? Они настолько пьяны или просто психи? Блум неслась по темным улицам, задыхаясь от отчаяния. По телу пробежала дрожь, заползая в каждую клеточку тела. Страх. Он переполнял изнутри. Не зная, куда бежит, девушка свернула в узенький переулок, окруженный деревьями с обеих сторон. Блум кинулась туда, надеясь спрятаться за покрытыми снегом ветками. Стараясь двигаться как можно тише, она пятилась, отступая во мрак, подальше от света уличных фонарей. Она нащупал что-то твердое. О, нет … Она в ловушке. Это тупик. Блум застыла, пораженная безвыходностью своего положения. Она забыла, как дышать, забыла, кто она. В голове было пусто, словно кто-то прошелся там метлой. Блум слышала голоса парней, они были совсем близко. Впереди показались три высоких силуэта. Они нашли её. Девушка уже приготовилась отбиваться, как рядом возникло золотистое свечение. Парни застыли в трех метрах от нее. Блум тоже замерла. Из свечения показалось знакомое лицо.