Не прикасаясь.

      Сехун уходит в ближайший сквер, написав Чунмену, чтобы он его не ждал. Тао должен приехать через часа полтора, так что у Сехуна есть время все обдумать. Мысли стремительно возвращались к одному — судебное дело против Кан Ын Джина. Что ему делать? Как поступить? Сейчас, немного придя в себя, Сехун понимал, что нельзя взять и пустить все на самотек. Это было бы неправильно. Неправильно по отношению к себе, и к людям, которым он дорог. Сехун снова вспомнил о возможных жертвах, о детях. Одна мысль об этом убивала его. Парня снова потряхивало, и это точно не из-за холода. Он посмотрел на свои руки, сейчас они дрожали. Сехун сжал одну ладонь, поднимая руку к небу. На небе слабо светило октябрьское солнце, выглядывая из-за туч. О раскрыл руку, рассматривая ее. Обычные мужские руки. Ничего необычного. В голове начала формироваться мысль. Такая простая и правильная. Ему необходимо это сделать. Он должен. Чтобы чувствовать себя в безопасности. Чтобы знать, что этот человек, больше никому не навредит. Это по силам Сехуну. Это в его руках. Его обычные руки способны на это. Я смогу. Ведь теперь я не один. Он вспомнил о Тао. Тао, который едет сейчас сюда. Который любит его. Сехун все еще боялся того, что последует за тем, когда он ответит на чувства Хуана, но он не мог бояться вечно. Не мог прятаться в своей маленькой комнате, которую создал когда-то сам. Поэтому он решил, что будет пытаться жить. Именно жить, ведь то, что с ним происходило в последние годы, жизнью не назовешь. Жалкая пародия, состоявшая из непрекращающегося чувства вины и безнадежности. Он снова посмотрел на небо. Солнце все больше выглядывало из-за туч, касаясь людей и домов своими мягкими лучами. Наблюдая за этой картиной, душа Сехуна наполнилась надеждой и теплом. Не все так плохо. Это не конец света. Да, больно и тяжело, но с этим он сможет справиться. Эти раны, что остались на его теле, сердце и душе, они когда-нибудь перестанут так сильно болеть. И он сможет освободиться от этого. Сможет жить тихой и спокойной жизнью. Сможет построить нормальные отношения с Тао и друзьями. Забудет о женщине, что когда-то звалась его матерью, и Кане, оставит их в прошлом и больше не будет возвращаться к этому. Сехун встает, чтобы пройтись, ноги уже начали замерзать. Он поворачивается в сторону выхода, замечая знакомую фигуру. Тао смотрит на него, не решаясь подойти. Сехун старается разглядеть лицо Хуана, надеясь увидеть там улыбку. Ту самую, что согревает его. Они стоят не так уж далеко друг от друга. В метрах десяти, не больше. Но никто из них не делает первый шаг. Волнение сдавливает горло Сехуна. Тао хотел бы сделать шаг вперед, но он так боится того, что О опять закроется от него. Опять уйдет, так и не дав ответа. Сехун скучал. За те два дня, когда между ними появилось то самое стекло, Сехун успел очень сильно соскучится. Несмотря на весь ужас, что творился в его жизни — его сердце все еще было способно любить. И любило оно Тао. Парня, что сейчас выглядел слишком грустным и уставшим. Сехун делает один неуверенный шаг вперед. Потом еще один. И еще, и еще. Чем ближе он подходит, тем быстрее становятся шаги и биение сердца. Когда Сехун доходит, он стискивает Тао в крепких объятиях. Хуан отвечает, еще крепче прижимая О к себе. Он сжимает сильнее руки на спине Се. Он так скучал. Все это время, что они не виделись. Для Тао это слишком долго. Сердцебиение Сехуна все не может успокоиться, продолжая отбивать свой собственный ритм. Они не произносят друг другу ни слова, разговаривая прикосновениями, теми, которых так ждал Сехун. Тао проводит рукой вверх, кладя теплую руку на голову Сехуну. О резко выдыхает, утыкаясь в плечо Тао. Он чувствует себя спокойно и уютно в объятьях Тао. Все страхи уходят, кажется, что все это было не с ним. Что его никогда не предавала мать, а отец все еще жив. Хуан отстраняется, прикасаясь рукой к щеке Се. — Где твоя шапка? — хмурясь, спрашивает парень. — Видимо я забыл ее внутри. Сейчас я схожу за ней, — О уже собирается уходить, но Тао останавливает его, мягко удерживая за руку. — Не надо никуда ходить, — он снимает с себя серую, почти такую же как у Сехуна, шапку. Китаец надевает ее на голову О, тот возражает, говоря, что Тао сам замерзнет, а Сехун может сходить за своей, тем более, что это подарок Хуана. — Я не хочу, чтобы ты уходил, — Тао боится, что, если Сехун уйдет, то он проснется и это окажется сном. — Не хочу. — Но… Тао притягивает Сехуна к себе, смотря ему в глаза. — Я ведь правильно тебя понял? — голос его звучит очень тихо, будто Тао не хочет, чтобы его услышали и ответили. — Да. — Спасибо, — обнимая О, шепчет Хуан. Они стоят так еще долго, делясь теплом друг с другом. Пока Сехун не замечает, что Тао сильно замерз. Парни решают пройтись до остановки. Мысли в голове Хуана прыгают от одной к другой, он поглядывает на Сехуна, перебирая от волнения всякую мелочь в кармане. — Тао, ты скоро дыру во мне прожжешь. Что случилось? Что случилось? Мы обнимались, Сехун! Наше первое объятье. Я отмечу этот день в календаре. Во мне столько позитивной энергии, что я готов хоть сейчас залезть на Эверест. — Ничего, — вслух произносит Цзы. Ты идиот, Хуан Цзытао,— говорит он сам себе. —Спроси, черт возьми! — Тао, — О останавливается, полностью поворачиваясь к Хуану. — Что случилось? — Мы теперь вместе? — бубнит Хуан, и это выходит так тихо, что Сехун не сразу понимает. Тао пинает маленькие камни, смотря в пол. — А разве, когда человек принимает чувства другого — это не означает, что они теперь вместе? — хмурится О. Он думал, что все и так понятно. Тао наконец бросает свое занятие, поднимая глаза. — Не всегда. Отношения — это сложная штука, — с видом мудрого старца, говорит Тао. — Хм, — задумчиво смотрит О на китайца.  — Тао, я никогда ни в кого не влюблялся, откуда мне было это знать. Все мои знания об отношениях — это фильм, который мы смотрели с Су. — Что? — Тао конечно думал об этом, и не раз, но… Кажется у Хуана сейчас остановится сердце. Я первый человек, который понравился Сехуну. Его щеки начинают краснеть и он отворачивается. — Хэй, почему ты так странно себя ведешь? — О старается поймать взгляд парня, но тот упорно прячет от него лицо. — Хуан Цзытао! — Тогда я напишу книгу, — говорит Тао, уже не так яро уворачиваясь. — Что? О чем? Что за чушь ты несешь? Может у тебя температура, — Сехун тянет руку ко лбу парня. — Про отношения. Она будет называться «Хуан Цзытао влюблен в О Сехуна», — серьезно проговаривает парень. Сехун бьет его по лбу, но не сильно. — Ты идиот, Тао, — бросает О, уходя вперед. Теперь его очередь смущаться. Потому что О Сехун тоже влюблен в Хуан Цзытао. — Эй, ну подожди, Сехун, — Тао бежит  за О, счастливо улыбаясь. У них теперь все будет хорошо, ведь так?               Сехун просыпается от звона посуды, что звучит с кухни, как и звук закипевшего чайника. Ночью он спал сном младенца. Он очень сильно переутомился за эти дни и этот сон был для него как спасение. Потянувшись, О ощущает приятную боль в мышцах. Он все еще чувствует объятья Тао. Всю ночь ему снился этот парень, и честно говоря, он нес полную чушь во сне, почти такую же, как и вчера про книгу. Сехун встает, ища тапочки ногами. Сначала душ и… Он смотрит на часы — они мигают красным 9:00. Первая пара у Сехуна началась тридцать минут назад. Он начинает собираться со скоростью света. Про завтрак можно забыть, как и разговор с Чунменом. Вчера вечером они немного поговорили обо всей этой ситуации. Мен извинился за свое резкое поведение. Объясняя его тем, что он привык так жить. Когда он учился, вокруг него не было близких, и он не думал о том, что стоит говорить, а что нет. Он привык действовать и добиваться цели, совсем забыв о том, что у людей есть чувства, которые можно задеть словом или своим поступком. На этом их разговор был окончен. Насчет дела они решили поговорить утром, но видимо не судьба. Сехун хватает ключи, не забыв схватить шапку Тао, крикнув, что он уходит. Парень покидает квартиру. В университете, пока Сехун пытается как можно быстрее добраться на пары, происходит несколько событий. Одно связано с Минсоком, а другое с Бэкхеном. Кима просят отнести в группу первокурсников один материал для профессора, который сегодня у них ведет лекцию. Мин неохотно, но все же соглашается.  На входе его кто-то толкает и все листы падают с шуршащим звуком на пол. — Какого черта? — возмущается парень, принимаясь собирать белые листы. — Простите, —  раздается за спиной. — Я вас не видел. Сюмин поворачивает голову, чтобы начать свою тираду. Как ты мог меня не увидеть? Я что, прозрачный? Молодой парень застывает перед ним, широко раскрыв глаза. — Ох, — вырывается у него. — Сонбэ, я не знал, что это вы. Простите еще раз, — парень кланяется, начиная собирать листы вместе с Минсоком. И ничего бы не изменилось в жизни Кима, если бы после этот парень не попросил бы его поговорить. Минсок соглашается, потому что, мало ли, вдруг ему нужна помощь, а Минсок не злодей. Он сам помнит, как нелегко быть первогодкой. Но Марк, а именно так того парня зовут, удивляет Мина с первой секунды разговора, неловко признаваясь в своих чувствах к старшему. Ким хлопает глазами, а потом ерошит волосы младшему, расплываясь в улыбке. Ох уж эта молодость,— думает он. Когда это ты стал стариком? — спрашивает недовольным голосом подсознание. Ким отвечает что подумает, но ничего обещать не может. Кажется этого хватает Марку, чтобы кинуть скромную улыбку и убежать к своей группе. С этой новостью он идет к друзьям. Они находятся сразу, сидящими на подоконнике. Бен почти спит на плече Хуана, слушая вполуха воодушевленную речь младшего. Просто Тао счастлив, и ему необходимо этим поделиться. — Привет, — здоровается Ким. От признания его настроение поднялось на несколько пунктов выше. Он просто понял, что и правда выглядел глупо, страдая по Чену и Луханю. Они теперь вместе. Ему нужно постараться отпустить их. Именно их, а не кого-то одного. — Привет, — отвечает Хуан, светясь при этом получше любой лампочки. — Ты чего такой счастливый? — Он не просто счастливый, он в диком восторге. — сонно бубнит Бэк. — А с тобой что? — Это все моя вина… — виновата отвечает Тао. — Мы болтали всю ночь… — О чем? — удивленно произносит Минсок. Что-то опять происходит, а он не в курсе? — Мы с Сехуном вроде как вместе, — смущенно улыбаясь, говорит парень. — Ох… Серьезно? — китаец кивает. — Это классно. Я рад за вас. — Минсок обнимает Хуана. Теперь Тао может расслабиться хотя бы на минуту, а то ходил как зомби последние дни. — У меня тоже есть новость, — гордо говорит Ким. Бэк приоткрывает один глаз, как бы говоря: «ну и что там у тебя?» — Мне признались в чувствах! — набрав побольше воздуха, быстро произносит Сюмин. — Что? — окончательно просыпается Бен, чуть ли не падая на пол, но Тао успевает его поймать. Бэкхен понимает, что прозвучал слишком громко и… И что ему теперь делать? — Почему ты так удивлен? — возмущается Ким, беря голову Бена в захват, он рукой начинает ерошить волосы парня. Превращая их в запутанное безумие. — Черт, Минсок, а ну перестань, — просит раздраженно Бэк. Вся эта ситуация немного раздражает. — Хен, а кто тебе признался? — интересуется Хуан, наблюдая за перепалкой друзей. Бен отпихивает Минсока, поправляя волосы. Он черт возьми — зам президента студсовета. А это значит, что перед всеми он должен выглядеть идеально. Идеально. — Один первокурсник, — усмехается парень, глядя на Бена, тот кидает на него злобные взгляды. — Как его зовут? — спрашивает китаец, стараясь помочь злому Беку, но тот отмахивается. Его настроение, в отличие от настроения Минсока, падает вниз. — Марк Ли, — Бен хмурится сильнее. Он знает кто такой этот Ли. Парень он отличный. Даже слишком. Добрый, веселый, умный. Чертово великолепие. Минсок сто процентов теперь переключится на него. И тут-то ему точно ответят. Черт. Бен, приди в себя. Разве ты на что-то надеялся? Нет. Бэкхен никогда не надеялся.И не будет. Не будет. Но Сердцу все равно неспокойно. А настроение все падает и падает вниз. — Я пойду. У меня дела в студсовете, — холодно бросает Бен. Он не будет портить хорошее настроение друзей. — Бен иногда такой странный, — говорит Минсок вслед уходящему Бэкхену. Бэкхен резко открывает дверь в кабинет. Крис удивленно приподнимает брови. Девушка, которая сидит возле стола, вздрагивает, бросая испуганный взгляд на Бена. Молча, парень проходит к себе. И почему именно сейчас его так это взбесило? Минсок встречался и раньше, но ничем серьезным это не заканчивалось. Так почему сейчас Бэкхен так переживает? К черту. К черту все! Всех Ким Минсоков и их Марков. К черту. — Эй Бен, все хорошо? — Да, просто чудесно, — Бэкхену нужно расслабиться. Именно так. — Крис, не хочешь прийти на мини-вечеринку завтра? — даря самую ослепительную улыбку, спрашивает Бэк. — Мы давно хотели собраться вместе. Можно позвать кого-нибудь и из газеты, — задумчиво произносит парень. Больше людей — меньше мыслей. Крис хмурится, тревожась резкой перемене Бена, но все же кивает. Лучше присмотреть за ним. Иначе Бэкхен натворит дел. Бэкхен не помнит, когда это началось. Это было похоже на яркую вспышку фар. Минсок ослепил его и Бэкхен пропал в этом свете. Худшее, что может сделать человек — это влюбиться в лучшего друга. Ну может и не самое худшее, но все книги, фильмы и песни твердят об этом. I don't wanna be your friend. I wanna kiss your lips,— всплыло в голове Бэкхена, как раз одна из таких песен. Именно, хочет, но не может и не будет. Он не разрушит их дружбу. Тао и Минсок — это все что у него есть, а еще его любимая малышка. Бэк сидит еще какое-то время, пока мысли в голове не становятся ужасно тяжелыми. — Тут душно. Пойду пройдусь. Крис ничего не говорит, поджимая губы. Что же с тобой творится, Бен? Бэкхен выходит на крыльцо университета. Ветер сразу принимает парня в свои объятья, заставляя поежиться. Он достает телефон, набирая номер, который знает наизусть. Идут долгие гудки, прежде чем раздается недовольное: — Алло. — Позови ее к телефону, — просит он, смотря как ветер гоняет последние листья по земле. — Бэкхен? — в голосе женщины появляются жесткие нотки. — Я просила не звонить мне. — Позови ее, пожалуйста. — Если ты опять начнешь… — но Бэкхен прервал ее двумя словами. — Позови ее. — Хорошо, — сдалась она. Послышался какой-то шум и топот маленьких ножек. — Оппа, — радостно произнесла девочка. — Почему ты мне не звонил до этого? — в ее детском голосе чувствовался упрек и обида. — Малышка, как ты там? — Бэкхен перехватил телефон другой рукой, поднося его ближе. — Все хорошо? Мама больше не кричит на тебя? — Все хорошо, — Бэк представил, как его маленькая сестричка улыбается. — Но когда ты уже приедешь? Я очень соскучилась. Я была послушной: рисовала только в альбоме, лепила у себя за столиком и не капризничала, а в садике делилась игрушками. Все как ты учил, оппа. — Это чудесно, малышка. Я приеду завтра, заберу тебя и мы погуляем возле моего дома. Хорошо? — голос сестры успокаивает и Бен приходит в себя. — Хорошо. — Люблю тебя, а теперь беги играть. — И я тебя люблю, — говорит она, а потом снова шум и голос матери в телефоне. — Пока ты не повесил трубку, я хочу тебе кое-что рассказать.               Когда Сехун наконец добирается до университета, он понимает, что первую пару он благополучно пропустил. Преподаватель вышедший из аудитории, смиряет его строгим взглядом. Сехун кланяется, забегая внутрь. Больше всего в жизни он ненавидел опаздывать. Это было ужасное чувство. После второй пары он решает найти Кенсу, тот написал ему, что им нужно поговорить. Кенсу стоит в холле, монотонно жуя булочку. Заметив О, он начинает активно махать ему, из-за чего задевает мимо проходящего парня, тот кидает осуждающий взгляд на До, уходя. Кенсу никак не реагирует, а только улыбается Сехуну. — Сехун, — кричит парень, улыбается еще сильнее. — Смотри что у меня есть, — До протягивает вперед ладонь, на которой лежит маленький кулончик с Пороро. — Круто, да? — глаза Кенсу сверкают. Сехун кивает. Если Кенсу что-то любил, то он отдавался этому всей душой. Так было с кулинарией, пением и… просмотром мультфильмов. У парня была огромная коллекция различных фигурок и статуэток, расположившаяся на полках его комнаты. — У меня есть для тебя новость, — спокойным голосом начинает О. Ему требуется немало усилий для этого. — Мы с Тао теперь вместе, — шепотом произносит Сехун. Друг замирает с широко раскрытыми глазами. — Оу… Сехун приподнимает брови. То есть как это — оу? Не этого он ожидал от Кенсу. — Ну, то есть, я хотел сказать, что это… — язык Кенсу начинает путаться. — Я очень рад за вас, но… Я не ожидал, что у вас все так быстро пойдет. — Как это не ожидал, что у нас все так быстро пойдет? Звучит так, будто ты что-то знал и в чем-то был уверен. — О скрещивает руки на груди, ожидая ответа. Кенсу решает, что нет лучше защиты, чем поедание булочки. — Кенсу. — Кенфу, ефст, — отвечает с полным ртом До. Сехун продолжает испытывающе смотреть на друга. — Ну, ладно, — сдается парень. Он проглатывает последний кусочек. — Тао мне говорил о том, что ты ему нрави… хотя нет, он сказал, что любит тебя. — Оу, — повторяет ответ Кенсу Хун. Так вот почему Кенсу тогда спрашивал о Тао. Сехун улыбается. До Кенсу замечательный друг. — Спасибо, что присматривал за нами. Сехун обнимает До, тот замирает в шоке. — Сехун, — дрожащим голосом зовет Кенсу друга. Он теряется на несколько секунд, а после крепко отвечает на объятия. Он сжимает О так крепко, что тот начиная смеяться и просит отпустить. — Ты чуть не сломал мне ребра. — Прости, просто это то, о чем я мечтал последние семь лет. Обнять своего лучшего друга. Сехун улыбается, получая такую же теплую улыбку в ответ. Они долго разговаривают. Кенсу при каждом удобном случае старается коснуться О. Просто он и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет дотронуться до Сехуна. Это было что-то из раздела сказок. Но все меняется. И Сехун тоже. После встречи с До, Сехун направляется на следующую пару, встретив по дороге Кима. Тот выглядел невероятно довольным. Сехун хотел увидеть Тао. Он скучал, и с каждой секундой это чувство становилось сильнее. — Хен, а где Тао? — Минсок загадочно улыбнулся. — Он вроде хотел пойти к Бэку, а что? — Ничего, спасибо, — убегая, ответил Сехун. Он хотел так много сказать Хуану. И конечно обнять его. Но там его не оказалось. Тао позвали помогать какому-то кружку, какому именно, Сехун не расслышал. Да и это не важно, он решил, что раз они и так встретятся на обеде, то можно успокоиться и перестать бегать по универу как заведенный. Так он и поступил. В столовой было шумнее чем обычно. Тао бросал частые взгляды в сторону О, но ничего не говорил и не делал. Сехун начал нервничать. Может он что-то не то сказал вчера, или сказал недостаточно много? Может Тао не уверен в том, что правильно понял Сехуна. Из мыслей его вывел голос китайца: — Сехун, встретимся после занятий? — Тао мнет в руках салфетку, поглядывая на О. — Хорошо, — улыбаясь отвечает Сехун. Видимо я все придумал, а Тао просто устал за сегодня. Так оно и было, но еще Хуан не знал, можно ли ему обнимать О в универе. А брать за руку? Можно ли вообще показывать, что они вместе? Это смутит Сехуна? Вдруг он не хочет, чтобы об их отношениях знали все? Тао терзали сомнения. Он правда не знал, что ему можно делать, а что нет.               Когда они выходят на улицу, то солнце уже заходит за горизонт. Там повсюду включаются фонари, освещая дорогу. Мокрый асфальт переливается перламутром в их свете. Они идут очень близко, искоса, Хуан смотрит на их руки, что почти соприкасаются. Замечая это — Сехун уверенно берет ладонь Тао в свою. Хуан не торопясь поднимает голову. Их глаза встречаются, и Тао вновь пропадает там на глубине. В глазах Сехуна море. И не важно, что цвет его глаз карий. Для Тао в них море. Его личное море. — Ты можешь брать меня за руку, когда захочешь, потому что я тоже этого хочу. Сердце Тао сжимается. Слова Сехуна окутывают его нежностью. — Хорошо, — выдыхает он. Тао мягко поглаживает большим пальцем руку парня. — Хорошо. Они не отпускают рук до самого дома Чунмена, хоть и  встречают несколько косых взглядов.               На следующий день Бэкхен старается выглядеть нормальным. Но похоже переусердствует, потому что Минсок спрашивает, что с ним происходит. Бэк кратко отвечает, что ничего. Мина такой ответ не устраивает. — Так не пойдет, — Бен целый день прячется в студсовете, хватаясь за любую работу. Если он не будет занят, то мысли сожрут его. Особенно та, что касается его сестры. Как они могут так? — думает парень, ставя на стол стопку папок. Это я был с ней, когда она плакала по ночам. Это я заботился о ней, когда они пытались перегрызть друг другу глотки. Черт! Бэкхен ударяет по столу, совсем забыв о присутствии Минсока и других. — Бэкхен, — тихо, но настойчиво зовет друг. — Не сейчас, — раздраженно отвечает он. Они не могут ее забрать. Не могут. Они уезжают. Втроем. В другой город, потому что отцу предложили там работу. Забирают сестру с собой — это было логично, ведь она в первую очередь их дочь. Но Бэкхен не мог с этим смириться. Они не будут заботиться о ней, так как он, потому что заняты ненавистью друг к другу. Родители разводятся уже около пятнадцати лет. Все это время Бен слышит, как они ругаются и спорят по ночам на кухне. В детстве это пугало. Он закрывал уши руками, моля о том, чтобы это прекратилось. Было страшно находится там. Ведь когда-то они любили друг друга, но со временем от любви ничего не осталось. Но родители были слишком гордыми, чтобы это признать. Слишком гордыми, чтобы показать всем, что не смогли удержать свой брак и теперь он разваливается. На публике мама и папа становились прежними, теми, кого помнил совсем маленький Бэкхен. Но как только дверь их квартиры закрывалась — все начиналось по кругу. Если маленький Бэкхен надеялся, что все вернется так, как было раньше, то взрослый молился всем известным богам, чтобы они наконец-то развелись. Но он знал, что они никогда этого не сделают. Им легче прикрываться дочерью, говоря, что они делают это ради нее, что было абсолютной ложью. Как-то раз, мать сказала, что именно из-за Бэкхена ее жизнь сломалась, если бы он не появился, она бы достигла большего. Для девятилетнего ребенка — это было слишком больно и жестоко. И сердце Бена начало бы черстветь, если бы он не знал одного — он не хочет. Он не хочет стать таким как они. Не хочет ругаться с когда-то любимыми людьми до хрипа в горле. Не хочет ненавидеть. Наверное поэтому он старается видеть только хорошее. Поэтому он не проходит мимо людей, что запутались. Может он увидел в Чанеле того, кем он мог стать. Может быть. Бэкхен не хотел отпускать сестру. Он любил ее намного сильнее, чем они. Он хотел защитить ее от всего этого. Он не хотел, чтобы она проходила через то, что прошел он. Это ненормальная среда для ребенка. Но они заберут ее, и что Бэкхен может сделать?               — Зачем мы идем так рано? — спрашивает О. Тао позвал его на мини-вечеринку Бэкхена, тот обещал, что людей будет мало и Сехун сможет спокойно повеселиться. Сехун же был уверен, что веселится со всеми он не будет. Он просто хотел отвлечься и побыть с Хуаном. — Бэк попросил помочь, — поясняет Тао, чуть крепче сжимая ладонь Сехуна. Это было приятное чувство, держать ее в своей руке. Тао с каждой минутой становился счастливее и надеялся, что Сехун тоже. — Понятно. А это не Бэкхен? — О указывает в направлении детской площадки. — С кем это он? — Это его сестра — Эри. Они не часто видятся. Давай подойдем, заодно спросим, что нужно делать, — Хуан тянет в сторону площадки. Сехун чувствует тревогу, что медленно растет в нем. Дети — это его триггер. В горле пересыхает, но он старается успокоиться. Она всего лишь маленькая девочка. Его ассоциации настолько сильно испорчены, что когда он видит или слышит о детях, то первое слово, которое возникает в голове — это насилие. — Хэй, Бэкхен, — Тао машет другу, тот отвлекается от сестры, улыбаясь. Девочка увидев Хуана, бежит к нему. — Тао-оппа! — она подбегает к китайцу прямо в объятья. — Какая ты большая, — говорит Тао, кружа девочку. Она смеется, крепко обняв Тао за шею. Сехун наблюдает за этим молча, борясь с чувством паники внутри. Все ведь нормально… Она просто ребенок, который радуется жизни и… — А это кто? — указывает девочка на Сехуна. Тао опускает ее на пол. Эри заинтересовано поглядывает на О. Он высокий, такой же как и Тао-оппа. — Это наш друг, Сехун, — отвечает Бен, подходя ближе. Он отводит немного в сторону Тао, что-то говоря ему. Сехун и Эри остаются вдвоем. Девочка рассматривает парня, а после улыбаясь говорит: — Ты меня покатаешь? А можно называть тебя оппа? Сехун кивает, потому что он не хочет расстраивать этого милого ребенка. Он поддерживает ее, а после садит на шею. Она очень легкая, почти не ощущается на плечах. — Сколько тебе? — дрожащим голосом спрашивает О. — Четыре, — гордо отвечает ребенок. Четыре… Успокойся, Сехун! — Так высоко! — восклицает сестра Бена. — Ты выше братика.  Я могу достать до облаков. — она начинает тянуть ручки к небу, и вновь смеется. Ее смех чистый и искренний. Словно ручеек. И Сехун наконец-то расслабляется. Она ребенок. Счастливый ребенок. — Оппа, покружи меня, — просит Эри. Они кружатся. Девочка сильно вцепляется в Сехуна руками, не переставая хохотать. Сехун и сам улыбается. Внутри становится спокойно. Он кружит ее под осенним небом, отпуская свои страхи и принимая решение. Именно ради таких счастливых детей он будет бороться. Он победит этого монстра раз и навсегда. Бэкхен с Тао наблюдают со стороны. Вначале Бэк хотел забрать Эри, чтобы она не напрягала Сехуна, но потом они с Тао увидели улыбку на лице О, и Бен решил не вмешиваться. Сехуну становилось лучше — и это было замечательно.               Когда сестренку забирает мать, грусть из глаз Бена никуда не уходит. Он плетется наверх к толпе людей. Возможно людей пришло больше, чем он говорил Тао, но Бэкхен сейчас слишком разбит, чтобы думать об этом. Он попросит прощение позже. А сейчас ему нужно выпить. Он открывает дверь в квартиру. Играет музыка и повсюду люди. Бен проталкивается сквозь толпу, уходя на кухню. На столе стоят бутылки различного алкоголя. И откуда столько? — удивляется Бен. Но какая разница. Главное, Бэкхен сможет забыть обо всем на время.               — Прости, Сехун. Я не знал, что людей будет так много, — Тао виновато опускает голову. Сехун переплетает их руки вместе. — Мы можем уйти или побыть в твоей комнате, — предлагает О. Сехун хочет моей смерти? Тао сглатывает. Побыть с Сехуном наедине. Я спокоен. Да, спокоен, как камень. — Да, конечно, — он пропускает Се вперед, вытирая быстро вспотевшие руки о джинсы. И какого хера я так беспокоюсь? Мы не раз оставались наедине. Что за черт? Но он не был твоим парнем,— шепчет голос. Да, именно. До этого между ними стояла черта друзей, а сейчас они были вместе. Я могу поцеловать Сехуна… Тао краснеет. Он похлопывает себя ладонями по лицу. Ну прекрати думать об этом, пожалуйста, — просит он себя. Когда они закрывают дверь, музыку лишь приглушенно слышно. Тао неловко топчется возле двери. И что нам делать? Почему так неловко? — Тао, — улыбаясь зовет О. Он садится на край кровати, смотря на Хуана. На самом деле Сехун тоже волнуется. Тао вызывает в нем много новых эмоций. Ему хочется все время быть рядом с Хуаном. — Иди сюда. Тао неспешно подходит к О. Все звуки в комнате уменьшаются до шуршания постели, когда он садится на кровать, и дыхания Сехуна. Не слышно ни шум ветра за окном, ни музыки за дверью. Они смотрят друг на друга, запоминая, сохраняя момент. Тао подается вперед, утыкаясь головой в плечо Сехуна. Левой рукой он обнимает парня, а правую протягивает к ладони О. Сехун открывает сжатую руку, ощущая тепло от прикосновения Хуана. Они переплетают руки, затаив дыхание. Из комнаты исчезли будто все звуки, оставляя только биение их сердец. Тао понимает, что не сможет просидеть так долго, поэтому опускает их на кровать. Он обнимает О за талию, пряча свое лицо где-то между плечом и шеей Сехуна. Он глубоко вдыхает запах Сехуна. Парень пахнет как дом, и Тао никогда в жизни не сможет точно объяснить и описать этот запах. Сехун пахнет чем-то родным, что приводит сердце парня в трепет. Сехун аккуратно кладет руки поверх головы Тао, перебирая осветленные пряди. О волновался, что он будет вздрагивать от всех прикосновений Тао, но был рад, что все происходило по-другому. Когда Тао первый раз коснулся его, Сехун чуть не упал в обморок. Сейчас же он мог спокойно это делать. Сехун понимал, что любовь не сможет спасти его от проблем. Но она поможет справиться с тем, что стоит на его пути. Парень понял, что неважно сколько раз ты падаешь, важно сколько ты сможешь подняться. Он знал, что Тао поможет ему подняться не один раз. — Тао. Хуан поднимает голову, ложась с Сехуном на одном уровне. Он смотрит парню в глаза и там вновь то море. Тао облизывает губы, ожидая пока Се заговорит. — Ты найдешь меня, если я потеряюсь вновь? — Сехун знает что да, но ему необходимо это услышать. — Я найду тебя, как бы темно там не было. Я найду тебя, — Тао приближается ближе, прижимаясь губами ко лбу Сехуна. Сердце Хуана снова бьется слишком быстро. Он терялся в догадках, как можно испытывать нежность и боль одновременно? Сехун зажмуривает глаза, пропадая в этом моменте. Вернувшись на свое место, Хуан наблюдает за парнем, который медленно открывает глаза. — Ты останешься у меня? — шепотом спрашивает китаец. Сехун не хочет уходить. Он хочет спрятаться тут ото всех. От мира и жестокости, что таилась в нем. Дома его ждет Чунмен и разговор насчет дела. Сехун хочет набраться сил перед тем, как рассказать о своем решении. — Да. Хуан переплетает их руки. Он наконец-то может расслабиться. Сехун рядом и он в порядке. — Тао, — удивленно шепчет О. Он протягивает свободную руку к лицу Хуана. — Ты… Он не договаривает, просто вытирает слезу, что начала скатываться по щеке Тао. Просто китаец устал. Он заботился о чувствах и состоянии Сехуна, немного забыв о себе. О грустно улыбается. Он повторяет действие Хуана, целуя его в лоб. — Все хорошо. Теперь моя очередь позаботиться о тебе, — успокаивающе шепчет он. — Спасибо. Они засыпают держась за руки, делясь своей любовью друг с другом. Пока Тао и Сехун крепко спали, измученные недавними событиями, в квартире все также продолжалось веселье. Минсок ходил и собирал банки из-под пива, поражаясь, какие люди бывают наглые и безответственные. — Вы же в гостях, идиоты, — бубнил он. — Минсок. Он выпрямился, кидая банку в черный пакет, который держал в руках. Перед ним стоял Лухан. Удивительно, но Чондэ не было рядом. — Мы можем поговорить? — Лу немного нервничал. Мин хотел ответить — нет, но сейчас его чувства приходили в норму. Он просто понял, что хватит ему страдать по Луханю, по Чондэ. Просто хватит. Они были счастливы друг с другом. Их нужно было отпустить. И как можно быстрее. — Хорошо, но недолго. Мне нужно продолжить свое занятие, — он потряс пакетом в руках. Лу скептически приподнял бровь. — Ты хочешь сказать, что на вечеринки ты ходишь и убираешься? — Я не хочу, чтобы Бэкхен потом ныл об этом, говоря, что его дом превратился в помойку, — отмахивается Сюмин. — Ладно, — Хань смотрит себе под ноги, а потом вновь на Минсока. — Мы можем попытаться стать, если не друзьями, то хорошими приятелями. Теперь мы в одной компании. И я вижу, как тебе неловко рядом со мной и Чондэ. Я хотел бы это исправить. Минсок молчит, изучая лицо напротив. Если бы Лухан начал разговор на день раньше, то Минсок бы просто ушел. Посчитав, что Лу издевается над ним, но сейчас он чувствовал себя более свободным. Он ощущал, что та тяжелая влюбленность, которую он испытывал к этому человеку, постепенно перестает так давить на него. — Хорошо. Мы можем попытаться.               Бэкхен напился. Не до бессознательного состояния, но он близок к этому. Они не могут ее забрать, а еще этот чертов Минсок… Он икает, вставая из-за стола. Но он так много выпил, что его пошатывает из стороны в сторону. Он почти падает, когда кто-то ловит его, прижимая к себе, чтобы он не упал. — Ну и какого хуя ты так напился? — слышит он знакомый бас над головой. — Это ты напился, — огрызается Бэк. — И вообще, отпусти меня. Я могу идти и сам, — Бен вырывается, гордо поднимая голову, но врезается в стену. Он трет ушибленное место, ругаясь со стеной. Пак тяжело вздыхает. — Пойдем Бэк, тебе надо на улицу, — говорит Чанель, пытаясь увести парня к выходу, но тот сопротивляется. — Один, помоги мне, — начинает молить Чан. Один приходит, правда в виде Криса. Он хмурит брови, наблюдая за всем этим. — Что происходит? — Он напился. И не хочет идти на воздух! — возмущенно говорит Пак. Бэк опускается на пол, кладя голову на колени. — Все хуйня, — шепчет он в колени. Ву с Чаном переглядываются. — Возьмем с двух сторон. Он же не сможет отбиться от двоих, — предлагает Крис. — Звучишь как маньяк, — замечает Чанель, подхватывая слева Бена. Крис одаривает его осуждающим взглядом. — Даже пошутить нельзя, — бурчит парень. Они еле как пробираются через толпу, наконец спускаясь вниз на улицу. В коридоре они воевали с Бэкхеном насчет обуви. Но все же обули его. Они садятся на скамейку. Бэк все еще шепчет что-то непонятное, иногда морща нос, будто сдерживая слезы. — Бен, какого черты ты так напился? — спокойным голосом спрашивает Ву. Он придерживает парня одной рукой, чтобы тот не свалился в кусты. — Они уезжают, понимаешь? — обреченно говорит Бэк. — Кто уезжает? — переспрашивает Пак. Бэкхен не отвечает, лишь сильнее приваливается к боку Криса. Чанель хмурится. Что-то вы слишком близко сидите. И это меня бесит. — Кхм, вы не могли бы, — он начинает рукой чуть оттаскивать Бэка в сторону. — Что ты делаешь? — интересуется Ву, все еще держа Бэка возле себя. — Мне кажется, вы слишком близко сидите, — с серьезным лицом проговаривает Пак. — Можно придерживать и не так близко. — Что? — непонимающе спрашивает Крис. — Малыш, Чанель ревнует, — пьяно шепчет Бэк. — Никого я не ревную, еще бы я ревновал этого придурка, — Пак скрещивает руки на груди, отворачиваясь. — Ну да, ну да, — улыбается Крис. — Тогда я могу понести Бена на спине к нам домой? — Что? Зачем его нести к нам домой? Его дом рядом. — Не надо меня нести. Я и сам могу себя нести, — Бэк встает, но его начинает мутить, он закрывает рот рукой, подаваясь вперед. — Ох тыж бля. — Поэтому, — указывает Крис на Бэкхена, который то бледнеет, то зеленеет со скоростью света. Чанель закатывает глаза, но не спорит. — Давай Бэк, цепляйся за меня. Парень с горем пополам забирается на спину Криса. Ву собирается идти, как слышит Чанеля: — Подожди, куртку мы ему-то не надели, — он стаскивает с себя, пытаясь просунуть руки Бена в рукава. Бэкхен тонет в ней и вновь бубнит, только теперь о том, какие же у жирафов большие куртки. — А ты? — хмурится Крис. — Все нормально. Нам недалеко же. Тем более я в толстовке. Крис хотел бы поспорить, но Бэк стонет, говоря, что он сейчас блеванет. Они ускоряют шаг. До дома они доходят в сопровождении пьяного монолога Бэкхена.               Кенсу и Минсок собирают мусор по квартире. Ким все еще продолжает ворчать. — Где этот Бэкхен? А Тао? — запихивая очередную бутылку, задает вопрос парень. — Тао и Сехун спят, — улыбаясь говорит Су. — А Бэкхен… Я его тоже не видел. Ты звонил ему? Минсок отрицательно машет головой. Он слишком увлекся уборкой. — Сейчас наберу, — он достает телефон, быстро жмет на экран. Идут гудки. Минсок начинает топать ногой. Почему ты не берешь? Да и вообще целый день ведешь себя странно? Что происходит, Бэкхен? — Алло, — раздается голос Криса на том конце. — Крис? А где Бэк? И да, где Бэк? — Выделяя слово «где», взволнованно спрашивает Ким. — Он у нас и… Черт, Бэкхен, только не на мои диски. Чанель! Сделай что-нибудь! Ладно Мин, мне пора, — звонок обрывается. — Ну что за херня? Он у меня получит, когда придет домой. — Не бухти, хен, а убирайся, — отвечает До, протирая пол шваброй. И когда он успел взять швабру, — думает Минсок, послушно возвращаясь к уборке.               Тао просыпается, понимая, что кто-то прижимается к нему. Сехун во сне обвил Хуана, как лиана ветку дерева. Тао улыбается, наблюдая за спокойным дыханием О. Парень начинает ворочаться, а после медленно разлепил веки. — Доброе утро, — тихо произносит Тао. — Ты выспался? — Да, — Сехун зевает, прикрывая рот рукой. — А ты? — И я. Хочешь есть? Сехун кивает, он понимает, что не ел нормально уже несколько дней. Они собираются в кафе, в котором сидели первый раз. По дороге Тао замечает пекарню. Он останавливается. — Что такое? — замечая, что Тао не идет за ним, интересуется О. — Я хочу булочки, — Тао звучит очень по-детски со своими глазами печального щенка. — Ну пойдем возьмем, — беря Тао за руку, говорит Се. — Нет, — останавливает его парень. — Там слишком много людей. Народу там правда очень много, хоть и было раннее утро. — Тогда сходи, а я подожду. Сехун уже может без проблем воспринимать прикосновения Тао и друзей, но не незнакомцев. Это еще приводит в ступор. — Я не хочу оставлять тебя одного. — Тао, но ничего со мной не случится, — смеется Сехун. — Иди давай. Парень толкает Хуана ко входу, тот все же заходит, обещая вернуться как можно скорей. Сехун сильнее кутается в шарф, который его заставил надеть Тао. Сехун кашлянул, пока они собирались, а Тао уже успел устроить целую трагедию из этого. Вообще Сехун думает, что у Хуана какой-то пунктик насчет одежды и Сехуна. Он почему-то считает, что Сехун должен быть укутан с ног до головы. Но О кажется это даже милым. Сехун поднимает взгляд, смотря через дорогу. Земля уходит из-под ног, а сердце болезненно стучит о ребра. На той стороне стоят он и она.