Лягушачий принц

Константину было скучно. Он уже пятый день сидел в своей комнате, наказанный за то, что полез на стену. В тот день ему пришлось тащить Женевьеву домой на себе — девочка так ослабла, что едва держалась на ногах. Стоило ему вспомнить о дороге домой, как в нем вспыхивала злость: конечно, их увидели играющие на площади дети, и конечно, они не могли промолчать.  — Лягушачий принц!  — Что, твоя жаба окочурилась?  — Лягушачий принц тащит свою лягушку! Несмотря на то, что кузина была маленькой и худенькой, Константину казалось, что его спина сломается под ее весом — это, и неподдельная тревога за нее не дали ему, как обычно, ответить обидчикам дракой. Дома, конечно, над Женевьевой захлопотала мать и, пожалуй, впервые в жизни Константин видел ее такой рассерженной. Отец по своему обыкновению не поднял на него голоса, но яда и презрения в его голосе было столько, что хватило бы затопить всю Серену.  — Вот поэтому ты никогда не станешь достойным наследником, — процедил он. — Никчемный мальчишка, ты никогда не достигнешь необходимой высоты, на какую бы стену ты ни залез. А потом его наказали — как будто раскаяния и тревоги за кузину было недостаточно. Он преотлично наказал себя и сам, лежа в кровати и придумывая всякие ужасы — например, что ее схватят инквизиторы, или запрут в монастыре, или отошлют в Телему, и все по его вине. Дверь в его комнату отворилась осторожно, чтобы не было слышно скрипа. В узкую щелочку протиснулась Женевьева: ее лицо все еще было бледным, но она сразу же кинулась к Константину, оглядывая его с беспокойством.  — Ты в порядке? Тебя сильно наказали?  — Это я должен у тебя спрашивать, в порядке ли ты! — шепотом возмутился Константин. — Как ты сюда пробралась? Тебя наказали? Тебе было плохо? Кузина тряхнула головой, устраиваясь на кровати.  — Я упросила кухарку, чтобы она отвлекла стражников, — сказала она. — Она придумала что-то про крыс в подвале, и когда они ушли, я прокралась сюда. Совсем как настоящий шпион, правда?  — Правда, — улыбнулся Константин, обнимая хрупкие плечи девочки. — Но зачем?..  — Я же переживала! Мне не разрешали вставать и ничего не говорили, я думала, тебя совсем сильно накажут!  — Тебе было очень плохо? Женевьева пожала плечами.  — Не очень, но мама говорит, у меня был жар. Она написала в Телему, и…  — Нет, нет! — в его животе словно образовалась глыба льда. Инквизиторы, как он и думал! — Давай сбежим, я смогу тебя защитить! Нельзя, чтобы тебя сожгли! Несколько мгновений Женевьева просто смотрела на него непонимающими глазами, а потом, наконец, рассмеялась, повалившись на кровать.  — Дурачок! Никто не будет меня сжигать! Мама сказала, что мне нужно научиться управлять магией, поэтому сюда приедет учитель. А еще она сказала, что тебе тоже нашли учителя. Только это секрет! Облегчение, нахлынувшее на Константина, так же быстро сменилось досадой.  — Как, еще одного? А господина Курсийона нам не хватит?  — Это какой-то специальный учитель! — Женевьева прижала палец к губам и сощурила хитрые глаза. — Я слышала, как мама говорила, что он настоящий военный!  — Наверное, какой-нибудь старик, — зевнул Константин и вытянулся на кровати. — Может быть, все-таки сбежим?  — И станем навтами?  — И станем навтами! А ведь она только что подала ему отличную идею! Константин никогда не разговаривал с навтами, но они были таинственными, красивыми и свободными, и он бы с удовольствием плавал вместе с ними, смотрел на неведомые земли, дрался со страшными чудовищами — и ему бы никто, совсем-совсем никто не нанимал бы старых учителей. Только вот… Из Женевьевы вышел бы замечательный навт, но она слишком любит свою маму. А госпожа де Сарде наверняка будет убиваться от горя, если они сбегут.  — Эй, я пошутила, — отвлек его голос Женевьевы. Она смотрела на него серьезно, исподлобья — она всегда так делала, когда он задумывал очередную шалость. Наверное, его маленькая кузина действительно была ведьмой, потому что она видела его насквозь.  — А знаешь, как было бы здорово? Их отвлек шум за дверью. Оглянувшись, Женевьева ужом скользнула под кровать — как раз в тот момент, когда дверь отворилась, и в комнату зашел господин Курсийон.  — Константин.  — Учитель, — Константин попытался выглядеть как можно более невинно.  — Урок по астрономии, милорд. Вы забыли? Константин кивнул и нехотя слез с кровати. С кузиной все будет в порядке — в конце концов, она пробирается к нему (и прячется под кроватью) не в первый раз. Замешкавшись и дождавшись, пока учитель выйдет за дверь, он нагнулся и прошептал: — Спасибо.