Цветы для Элеонор

Глава 5 Страсть Дамблдора

      Дамблдор обвёл лукавым взглядом аудиторию, где собрались молодые котятки с Гриффиндора. На его добром лице появилась озорная улыбка, а палочка из грецкого ореха сама по себе появилась в его руках. Длинная, хлёсткая, идеальная для витиеватых взмахов трансфигурации, не даром именно эта палочка выбрала Дамблдора. Ведь в свои пятьдесят лет Дамблдор уже стал магистром трансфигурации и мог преподавать высшую трансфигурацию. Но пока этим занимался другой профессор, а Дамблдор занимался тем, что любил всем своим сердцем — делиться страстью к своему предмету с юными гриффиндорцами. — Трансфигурация — очень забавное искусство. — начал свою речь Дамблдор. — В нём нет тонкостей чар или точности зелий, нет сложности каббалистики, или выверенности технологий маглов.       Дамблдор взял театральную паузу, ещё раз охватив взглядом аудиторию. — Вы спросите, что же тогда важно в трансфигурации?       Дамблдор взмахнул палочкой над своим сжатым кулаком, что-то прошептав над ним, и когда его разжал, оттуда вылетели две белые голубки, которые начали кружиться по аудитории. — Важна любовь и ваши чувства! Это роднит трансфигурацию с уходом за растениями, где важная любовь, и уходом за животными, где важна уверенность в себе. И это роднит трансфигурацию с искусством проклятий, где нужны самые тёмные ваши желания. — зловещим шепотом проговорил Дамблдор. — Но вот уже столетие, как проклятья не изучаются в Хогвартсе, а только защита от них. И лишь в самых благородных Домах Британии, чьи дети могут совладать со своими эмоциями и страстями, изучают это искусство, чтобы лучше ему противостоять. Ведь так, мистер Паркинсон?       Гиллис Паркинсон заулыбался на заигрывания Дамблдора и немного зарумянился. — Это фамильные секреты, профессор Дамблдор, я не могу о них говорить. — прозвучал звонкий мальчишечий голосок.       Дамблдор лишь лукаво подмигнул парнишке. И начал снимать с себя мантию, вот взмах палочкой и шикарная алая мантия, вышитая золотом, превратилась в персидский, синий ковёр. — Вы спросите меня, дети, а что может трансфигурация? И я вам отвечу: всё, что может ваше воображение.       Взмах палочкой и с учительского стола взлетают голуби. — Мы можем превратить муху в слона.       Дамблдор достал из кармана маленький предмет и взмахнул над ним палочкой, превратив в слоника, размером с его ладонь. Дамблдор отпустил его гулять по парте двух девочек. Слоник мило махал ушками и бродил по их столу. — Даже отрастить себе заячьи уши!       Дамблдор взмахнул палочкой и его уши превратились в длинные заячьи уши, которыми он начал шутя махать аудитории. Дети рассмеялись. — Мы можем изменить: цвет, размер и форму всего чего пожелаем. Живое сделать неживым, а неживое оживить!       Дамблдор начала колдовать над свертком бумаги, превратив его в книгу, потом в удочку, следом обратив удочку в вычурную, чёрную вазу, а следом вазу в белую кошку. Кошка надменно, как и полагается всем кошкам, осмотрела аудиторию и принялась вылизываться. — Трансфигурация может быть опасной, — заговорщицки сообщил Дабмлдор детворе, наклонившись к первой парте.       И вот по взмаху палочки кошка превращается в тигра. — Или может обратить опасность во что-то безопасное.       Стоило тигру прыгнуть на Дамблдора, а детям в испуге зажать руками рот и начать паниковать, как молниеносный росчерк превратил тигра в бабочку, которая послушно уселась на кончик пальца Дамблдора. — Это и есть трансфигурация, дети. Ваша страсть, ваша любовь, ваша фантазия наполняет этот мир красками, позволяет ему расцвести и обратиться… — …в тлен. — себе под нос проговорила Элеонор.       Урок шёл к своему завершению, а перед ней всё так же лежал выточенный брусок древесины, который ученики пытались увеличить в размере, у многих получалось.       Память Лены подсказывала, что у Грейнджер всё выходило просто, вот взмах, вот слова, вот результат. Но у Элеонор этого не было, Дамблдор четыре раз поправлял взмах Элеонор, десять раз помогал правильно выговорить ударение. И всё равно, ничего не произошло, брусок, как лежал, так и лежит.       Неужели обманули книжки? Неужели в Волшебном Мире всё не так просто и обратить спичку в иголку с первого взмаха, может не каждая девочка!? И уж тем более не могла Элеонор. Успокаивало Элеонор лишь то, что она была не одна у кого не получилось, но к следующему практическому занятию они будут изучать другие чары, а значит надо будет заниматься самостоятельно.       Прозвенел звонок, Элеонор смахнула в сумку учебник и палочку, сдала брусок на стол профессора. Впереди её ждёт много испытаний и она не склонится перед ними, как бы силён не оказался этот серый мир.