Семь

Тэхён назвал это любопытством, Джед назвал это паранойей и сказал, что если Чонгук узнает, он их не убьёт, но сделает что-то поистине ужасное. - Поэтому это и называется любопытством, Джед, всегда было интересно, на что он способен. - Нет, Тэхён, сумасшествие и отказ от спокойной смерти, вот как это называется. Почему я вообще с тобой? - А кому мне тут ещё верить? А? - Ну как, Чимин-хённим очень с тобой дружелюбен, - бурчит под нос мужчина, поглядывая на своего босса. - Возможно, но тот, кто играет за два лагеря, никогда не бывает честен. – Джед снова поглядывает на Тэхёна и сильнее сжимает руль. У него появилась отвратительная привычка задавать вопросы и он искренне уверен, что она передалась ему от Тэхёна. Ведь глупость передаётся воздушно-капельным, а Джед слишком долго дышал с ним одним воздухом. - Что ты имеешь в виду? – Тэхён снова опускает взгляд на телефон и читает статью про женщину доктора. Джеду это лицо кажется знакомым, а Тэхён уверяет, что эта женщина скрывает что-то важное. - А ты разве не замечал? Все эти фырканья и игнорирование друг друга? Чимин и Юнги слишком подозрительные, подозрительнее них только Сокджин, – Тэхён смотрит на Джеда, делает глубокий вздох. – Я не знаю, что именно происходит сейчас в империи, но что-то разрушается очень стремительно, и мне кажется, что эта женщина должна догадываться, что именно. – Джед проследил за взглядом Тэхёна и увидел, как из припаркованной машины в дом заходит женщина. – Ночь проведём здесь, ближе к четырём утра она должна уехать, вернётся только к восьми. - Как долго ты вообще за ней следишь? Мне это не нравится, я думаю, что нам стоит рассказать Чонгуку или Хо… - Ты меня не слушаешь, Джед, – перебил его Тэхён. – Как ты думаешь, что могло меня заставить приехать сюда, следить за ней, но при этом взять только тебя и рассказать про неё только тебе? – Джед не хочет понимать, но он понимает, думает, не зная что делать, и Тэхён эти метания видит, но ничего не говорит. Он уже давно всё понимает: Джед оказался на удивление понятным. - Расскажи с самого начала. – Тэхён улыбается и разворачивается к мужчине, чтобы смотреть ему в глаза, когда говорит. Так он чувствует, что они на равных. - Окей, за день до ужина в доме Намджуна у нас с Чонгуком была съёмка и ему позвонили, мне удалось узнать номер. Там уже дело за малым, узнал чей номер. Ну и как ты думаешь, чей он оказался? Вот этой дамочки, - Тэхён мотнул головой в сторону дома. – И мне это показалось подозрительным. Я начал смотреть дальше и узнал, что в тот день, когда она звонила Чонгуку, к ней приходил Намджун. А учитывая время, она скорее всего позвонила ему сразу же после того, как ушёл Намджун. - Но откуда ты знаешь? Может, она звонила при нём или Намджун звонил с её телефона? - Так я по записям с камер посмотрел, я же не идиот: делать выводы без доказательств. - Откуда у тебя записи с камер? Она же одна из председателей больниц империи Ким. Уверен, что ты мог официально их запросить, а Намджун бы об этом не узнал? – Тэхён посмотрел на Джеда, как на идиота. - Конечно нет, я просто их выкрал. – Джед и правда иногда забывает, на что способны руки его босса. – В общем, я решил на всякий случай разузнать что-нибудь про эту женщину и узнал, что одним из первых вложений Намджуна были как раз-таки клиники и больницы, и что в прошлом он очень активно спонсировал программу восстановления наркоманов, которую и разработала эта женщина. А учитывая, что вскрылся факт того, что Чонгук был наркоманом, и сопоставить время и место, то вполне возможно, что именно она его и лечила. - Хорошо, но я всё ещё не понимаю, почему мы следим за ней. - Как ты думаешь, что могло случиться такого, что Намджун после стольких лет наведывается к ней лично? А сразу после этого она звонит Чонгуку, которому так же много лет не звонила и не встречалась? – Джед мотает головой, не представляя, с чем это связанно. - Вот именно, и я тоже не понимаю, поэтому мы здесь. Хочу узнать, как эта женщина с ними связна сейчас.

***

Он потерял счёт времени, не понимал, когда солнце заходит и восходит. Мир, что находился за пределами его черепной коробки, оглох, и Кайли это ненавидел. Больше всего он ненавидел этот штиль от ежедневного повторения, закреплённый физической усталостью. Из него делали машину, и ему слишком знакомо это ощущение. Кайли знает, потому что уже проходил через это. Все псы Чонгука через это проходят. Тебя тренируют до потери пульса, пока голова не привыкнет к одному и тому же. Если бы не Джед, Кайли бы тогда точно стал как все остальные псы. Может, поэтому Чонгук и поднял их так высоко, кто знает? Он долго не мог понять, почему всё, что тут делают здешние солдаты, прикрытые масками, так ему что-то напоминает, пока не дошел до точки потери времени. Джед тогда сказал ему, что легче думать о том, что будет после, так ты будешь думать об изменениях, а не о том, что остановился во времени. Но сейчас Кайли не знает, что будет дальше, он не понимает, для чего его тут тренируют и учат правилам. Ведь правила он уже знал. Эти маски с красными кругами над прорезью для глаз выполняют ту же функцию, что выполняли они с Джедом в своём отряде. Новобранцы здесь ничем не отличается от тех, кто выходил с клетки. Приказы и тренировки ничем не отличаются от тех, что давал им Чонгук. Единственное, что здесь отличается, так это полная изолированность и наркотики. Чонгук делал солдат, здесь же штампуют фанатиков. Чонгук говорил им разделять работу и личную жизнь, а у этих масок нет ничего, кроме их культа. И Кайли впервые страшно за долгое время, потому что ясно, откуда это взялось. Эти люди пришли из империи, по крайней мере, те, кто сидят в верхах. И они очень злы на империю, раз их люди - это просто мясо с оружием. Тут нет иерархии, эта организация создана лишь с целью уничтожать. И Кайли страшно, потому что он понимает: эти люди вполне смогут осуществить свой план. Империя падёт. А Джед всё ещё там. Кайли уверен на все сто процентов, что если Джед выжил, то он всё ещё там.

***

- Уверен, что сейчас лучшее время? – Юонг подтянула галстук на муже и расправила лацканы пиджака. - В семье всегда ссорятся, это не причина откладывать дела. - Намджун, вы не из-за ремонта в общей комнате поссорились, - устало протянула женщина. – Хватит строить из себя идиота, не дай бог эта черта перейдёт Арэму, – пробормотала женщина, отдавая ему в руки паспорт и билеты на самолёт. – Возвращайся как можно скорее, у меня плохое предчувствие. - Ты же знаешь, что я в это не верю. Меня не будет максимум неделю, при хорошем раскладе вернусь через три дня, – Намджун притянул женщину к себе и поцеловал в щёку, та улыбнулась и обняла его. – Арэм всё ещё спит? – Юонг кивнула. - Но лучше попрощайся с ним, ты же знаешь, как он расстраивается, если ты это не делаешь. – Намджун кивает и поднимается наверх. Юонг провожает его взглядом, так и не отделавшись от кошек, что душу изнутри скребут. Ей это не нравилось.

***

Джед следил за тем, как Тэхён высматривает что-то в схеме дома, потом аккуратно вскрывает домофон и режет провода, соединяя их и скрепляя изолентами. - Мы же не хотим тут страшных дяденек полицейских, верно? – подмигивает он и входит в дом, дернув ручку и не встретив сопротивления. - Откуда у тебя это, - Джед бросает взгляд на схемы и карты дома у Тэхёна в телефоне, – спрашивать не стоит? - Не думаю, что кто-то бы отдал мне их добровольно, – язвит Тэхён, ступая совсем бесшумно, как привык. – Неважно, нам надо вниз. - Подвал? Уже звучит плохо. - Да брось, ты работаешь с Чонгуком, как будто тебя пугают подвалы, – фыркнул Тэхён, оглядываясь в темноте. Настороженность никогда не помешает. Тэхён поманил Джеда рукой, и они повернули в коридор, где стенка заканчивалась узкой дверью. Тэхён попытался открыть её, но та не поддалась. - Ммм, закрытая дверь в охраняемом доме? Всё ещё считаешь, что зря пришли? – глаза Тэхёна сверкнули, и он полез в рюкзак, доставая отмычки. Старые добрые замки он знал наизусть. Джед внимательно наблюдал за тем, как Тэхён вслушивается в звуки и меняет отмычки, а когда замок щёлкнул, удовлетворённо хмыкнул. Они спустились вниз, где оказался ещё один коридор без окон, который заканчивался такой же узкой дверью. Та уже была не заперта, и за ней оказалась небольшая комната, вдоль стенок были расставлены стеллажи с папками, наверху над каждым рядом были цифры. Тэхён подошёл ближе и понял, что это даты и заглавные буквы. В противоположном углу от двери стоял стол с компьютером и принтером. Блок питания ютился где-то сбоку, заваленный папками. Джед подошел к ним, читая назначения, список лекарств и графики. - Тэхён, я знаю часть ребят, что здесь написаны. – Тэхён обернулся, а потом опять посмотрел на стеллажи. Нужный год и нужная буква. - Продолжай, откуда ты их знаешь? - Чонгук не сразу набирал людей из клетки, некоторых он приводил сам. Многие здесь - именно те парни из этих списков. – Тэхён нашёл. Папка оказалась на удивление тонкой. Первая страница, история болезни, приблизительные даты приёма наркотиков, графики лекарств, температурный лист, ничего действительно важного. Тэхён сфотографировал страницу с приёмом лекарств, решив потом перепроверить их. Долистав до конца, он увидел пометку на корочке папки в левом нижнем углу. Это оказался набор цифр и четыре буквы. ЧЧЧХ. - Джед, включи компьютер. – Мужчина кивнул и отложил взятую папку на стол, делая то, что сказал Тэхён. Парень подошёл ближе и взял оставленную Джедом папку: там были такие же листы препаратов и графики, что и в папке Чонгука. Тэхён сфотографировал и их на всякий случай. - Тут, видимо, картотека, – Джед пощелкал по некоторым из них, и открылись папки с названиями из цифр и букв. Тэхён смотрел на них, пока Джед нажимал на первые попавшиеся, вчитываясь в текст. – Это похоже на личные записи, тут и аудио форматы есть. - Набери ЧЧЧХ. - Пальцы Джеда быстро работают над клавиатурой, и находится та самая папка. - Она тяжелая, думаешь, получится её быстро скачать? – Джед проматывает всё вниз. Тэхён цепляется взглядом за цифры, те же, что и на папке Чонгука. Тэхён тычет в неё пальцем. - Её качай в первую очередь, - Джед кивнул и забрал флешку из рук Тэхёна. – Всё остальное сюда, – Тэхён передал ещё один носитель Джеду и взял папки, лежащие на блоке питания, уже более внимательно их разглядывая и сверяя с записями в папке с Чонгуком. У них есть ещё два с небольшим часа, они должны что-то да вынести отсюда.

***

Чонгук другой. Тэхён понимает это, разглядывая списки с назначенными препаратами, а потом и совсем полное их удаление из приёма. Конечно, некоторые из них повторялись, но всё же очень многое отличалось. Джед поглядывал на него искоса, но всё равно взгляд от дороги не отрывал. - Тэхён, ты меня пугаешь, - только тихо обронил Джед, понимая, что тот точно что-то нашёл, только вот сам пока не может понять, что. - У тебя есть кто-то на примете, кто разбирается в лекарствах и во всём этом? – Тэхён кивнул на рюкзак у ног, где были перекинутые данные. – Мы одни с тобой не потянем всё это разобрать. - В Империи полно таких, ты же знаешь. Во всяком случае, у Юнги в подчинении. - Мне нужны такие, кому ты доверяешь, и кто не будет трепаться. - Есть те, кто не будет трепаться. – Тэхён кивает. - Так тоже хорошо. - Так что ты там нашёл? Выглядишь и правда неважно. – Тэхён снова переводит взгляд на экран телефона. У него уведомление: Хосок хочет поговорить. Ох, Хосок… - Чонгук отличается от обычного наркомана. - Джед хмыкает: он совсем не удивлён. – И это меня очень беспокоит, у меня плохое предчувствие. - Тебя к Хосоку? – Джед видел краем глаза, работа у него такая, замечать мелочи. - Да, день обещает быть тяжким, – Тэхён прикрывает глаза и едет остаток пути в тишине, он не хочет думать о Чонгуке, когда пойдёт к Хосоку. Только не тогда. Подъезжая к офису, Тэхён уже прощается с Джедом, когда останавливается. - Чонгук ещё не звонил? Обычно к утру он хотя бы пишет, когда мне собираться и ко скольки ехать на съёмки. Или что-то в империи у нас намечается? – Джед отрицательно мотает головой. Чонгук ещё вчера вечером написал ему, чтобы он присматривал за псами эти три дня. - У него какая-то поездка наметилась, его эти три дня в стране не будет. - Не сказал, куда поехал? – Джед мотнул головой. Чонгук слишком часто пропадал с радаров. – Кто-нибудь из главных точно знает, где он. Попробуй написать Сокджину. Обычно он всегда в курсе. – Тэхён поджимает губы и кивает. Он бы и хотел написать Сокджину, но смысл? Тот больше не объявлялся с того ужина, на звонки не отвечает, а Намджун лишь говорит, что у Сокджина важные дела вне города, вот и не дозвониться. Тэхёну это не нравится. - Будь на связи и займись этим как можно быстрее, ладно? – Джед кивает, наблюдая, как Тэхён поднимается по лестнице, здоровается с охраной, дружелюбно им улыбается и благодарит здоровяка, который отдал ему стакан с кофе. Латте. Тэхён лакает его литрами, даже эти амбалы это выучили. Тот ещё раз кланяется, и Джед видит, как Тэхёна провожают взглядом. Джед так же на него смотрит, он знает. Привыкшие к кнуту, жестокости и расправам, окоченевшие от холодной крови и окаменевшие сердцем, при виде Тэхёна они все оживают, и чёрт знает почему. Непонятно, почему такой ещё по сути ребёнок так на них действует? Джед уже не думает, он считает, что ему повезло в этом, он умеет принимать всё как данность. Особенно если это Тэхён.

***

Хосок привык к тому, что всегда что-то идёт не по плану. Он знает, как себя вести в таких случаях, и у него всегда есть план для отступления. Но они не всегда ему нравятся. А вот Тэхён ему нравится. Тэхён нежный. Тэхён милый. Тэхён искренний. Тэхён чистый. И если Хосок сейчас сдаст империю, Тэхён пойдёт вместе с ней на дно. Потому что сделка была заключена задолго до появления Тэхёна в этом уравнении, и вряд ли ему теперь удастся вписать его имя на последней страничке. Потому что Тэхён засветился. Хосок лично видел видео, где Тэхён забивает до смерти какого-то мужика, которого знать не знает, но он уверен: тот того заслужил. Потому что Тэхён на том видео в оборванной рубашке на голое тело, у него ссадины и синяки по всему телу и такой загнанный взгляд, что жалости расквашенный труп на кровати никак не вызывал. И ему не удастся незаметно его удалить, исправить или как-то повлиять, потому что у него совершенно не осталось времени. В течение следующего месяца от империи и кирпичика не останется. Но он может сделать нечто другое: он сможет отправить Тэхёна далеко отсюда. С другим именем, с другой жизнью и с другим будущем, тем, что он заслуживает. Только вот Хосок не может позволить отпустить его одного. Тэхён может быть хоть трижды главой империи, но один он не справится. А Хосок быть с ним не сможет. Он должен лично присутствовать при падении империи, ведь без него, как без ведущего лица, дело просто рассыпется, так и не дойдя до суда. У него ничего не осталось, кроме как отправить Тэхёна вместе с Чонгуком. И ему страшно. Однажды он подпустил его к тому, что дорогу сердцу, а сейчас и Лиен, и его малыш засыпаны землёй. Хосок не переживёт, если это случится и с Тэхёном. Хосок чувствует, что Тэхён стал последней каплей в его пустыне совести. И если по его вине иссохнет и он, Хосок больше не сможет. Он и себя похоронит, и Чонгука возьмёт вместе с собой. Только так, и никак иначе. Но Тэхён ведь другой? Тэхён всё понимает. Тэхён работает с Чонгуком, у Тэхёна больше нет гематом от рук Чонгука, Тэхён может смеяться рядом с Чонгуком, а это ведь многое значит, так? Хосок очень на это надеется, ведь другого пути у него нет. Тэхён один не сможет, а Хосок теперь без него никуда. Так что он спрячет их. Спрячет его и Чонгука, покончит с империей, заберёт заслуженные награды и исчезнет. Всё закончится, наконец-то это всё закончится, и больше никакой лжи и смертей. Теперь Хосок чётко ощущает запах морской воды, теплые лучи солнца, приятный песок под ногами. Теперь Хосок слишком сильно хочет выбраться из той ямы, в которую добровольно ступил.

***

Сокджин решает, что поговорит с Намджуном, когда тот вернётся от итальяшек. Он знает, что Намджун пробудет там не больше трёх дней. Сокджин устал. Он многое повидал в жизни из-за Намджуна. И мужчина был прав: сейчас Сокджин тот, кто он есть. Ему не исправиться, не поменять своих мыслей, не изменить своего будущего. Для него Вселенная уже всё решила и расставила. И раз его жизнь наткнулась на айсберг, то он потонет, он опустится на самое дно, и пусть кроме воды вокруг ничего не будет. Он готов назвать песчаное дно империей, он готов признать, что океан, просторный и холодный, без лучей света в нём - это Намджун. Сокджин слишком давно сделал свой выбор, когда закопал своего отца, когда решил ему не поверить, когда впервые выбрал Намджуна. Сокджин хотел бы убежать, но ему больше некуда и не к кому. Поэтому он придёт к Намджуну. Он вольётся в его жизнь, в его дом, в его жилы, и будет течь по ним. Раз уж уйти он от него не сможет, то истязать его до самой смерти себе не откажет. Главное, чтобы Намджун в нём нуждался. Сокджин сделает так, чтобы Намджуну было больше некуда вернуться, чтобы его, кроме Сокджина, никто не ждал. Это будет платой Намджуна. Он отдаст свою жизнь за то, что забрал жизнь Сокджина. И Сокджину не жаль. Завтра Намджун приедет в Корею, и Сокджин сделает первый шаг. Он уже всё решил.

***

Хосок смотрит на него, смотрит уже третий день подряд. Наблюдает за его работой, наблюдает за съемками, наблюдает, когда он с псами едет в порт и решает проблемы с клеткой. И молчит. У Тэхёна урывками получается скрыться от него, чтобы узнать, как происходят дела с теми папками, но Джед мотает головой и говорит, что пока что ничего подозрительного не замечали. Они всё ещё ищут. Там всё ещё слишком много материала. На четвёртый день Тэхён видит Сокджина, тот зовёт его на обед и они едят в тишине. Сокджин выглядит безупречно как и всегда, как и в тот день ужина. На нём костюм тёмно-красного оттенка, белая рубашка с воротником стойкой, но нет галстука, что удивительно. Сокджин обожает галстуки, нередко его можно увидеть в галстуках Намджуна, но это уж точно не дело Тэхёна. По крайней мере, он себя в этом уверяет. - Как ваши дела с Чонгуком и Хосоком? – Тэхён от неожиданности глотает горячий чай, чувствуя, как тот катится по пищеводу, и молится, чтобы на его лице не было этого видно. По крайней мере, даже если и было, Сокджин предпочёл делать вид, что совершенно этого не замечает. - Ничего такого? Чонгук сейчас занят, так что со мной в порт ездит Хосок. Всё окей. Если про остальное, вы же их знаете? Чонгук ненавидит всё, на это бессмысленно обижаться, а Хосок пытается это компенсировать. Вместе они довольно милы? – Тэхён снова делает маленький глоток, на этот раз осторожно, поднимает взгляд и понимает, что сказал что-то не то. Сокджин выглядит так, будто Тэхён сморозил какую-то глупость. А потом его лицо разглаживается, и он будто что-то понимает. И что бы у Сокджина в голове не щёлкнуло, Тэхёну эту не нравится, потому что уже через секунду его недоумение перерастает в жалость, и Тэхён окончательно запутывается в этом человеке. С каких пор симпатия к Хосоку может вызвать жалость? «Да что за хуета происходит в империи?» - Я давно наблюдаю за тобой, Тэхён, и ты довольно непредвзятый человек. Думаю, твои первоначальные цели при вступлении в империю остались такими же? – Тэхён кивает, понимая, что Сокджин знает столько же, сколько и Намджун, если не больше, и это его пугает. – Но также я заметил, как тебе нравится всё… – Сокджин сделал взмах рукой, –остальное. - Какой глупец будет от этого отказываться? – хмыкает Тэхён, и Сокджин согласно кивает: он прекрасно понимает, о чём тот думает. Сокджин слишком много времени провёл в обществе Намджуна, чтобы не узнать этот взгляд. Эту жадность. - Скажи, Тэхён, на что ты готов пойти ради империи? - Империя — это всё. Значит, и пойти можно на всё, - отвечает Тэхён не задумываясь. Он искренне восхищался тем, что создал Намджун и остальные. Такое разрушить попросту жалко. И Сокджин это видит, и ему это нравится. Он боялся, что Тэхёна слишком легко переманить, но он на удивление оказался другим, он оказался падким на другое. И это хорошо. Тэхён не понимает, почему Сокджин этим доволен, но невольно всплывают в голове слова Джеда. «Неважно, чего я хочу, я останусь тут, пока могу дышать,» - и Тэхён начинает осознавать, что в нём ищет Сокджин. И Тэхёна это не пугает, потому что Сокджин в нём это найдёт. - Нам нужно с тобой поговорить, Тэхён, когда приедет Намджун, – Сокджин встаёт из-за стола, подзывая рядом стоящего парня и говоря, чтобы тот оплатил счёт. Парень отошёл, и когда они остались одни, Тэхён решил спросить. - Я думал, Намджун должен был вернуться вечером. – Сокджин подвисает лишь на секунду, но вновь его лицо разглаживается, и кивает. - Надеюсь, к ночи этого дня он объявится, – слегка улыбается мужчина и прощается с Тэхёном. Телефон одиночно вибрирует, оповещая о сообщении. Тэхён надеется, что это Джед, но видит сообщение от Хосока. «Я жду тебя у выхода». А следом за ним другое, от того, кто молчал несколько дней. «Буду через пару часов, заканчивайте свои дела с Хосоком и езжайте в FK». Чонгук вернулся.

***

Они едут в тишине. Тэхён думал, что они едут обратно к клетке: там остались незаконченные дела, но нет, они пропустили нужный поворот и направились прямиком в город. Тэхён думал, что в отель, куда им сказал ехать Чонгук, но его они тоже проезжают. Тэхён не задаёт вопросов. Он выучил, что когда Хосок такой напряжённый, лучше вопросов не задавать. Как бы братья друг от друга не отличались, но, к сожалению, многое их объединяло, и Тэхён почувствовал это на собственной шкуре. Он сжал запястье, растирая заживший шрам. Тэхёну нравился Хосок, сильно нравился. Но Тэхён запрещал себе об этом думать, потому что прекрасно понимал, что ничем жизнерадостным это не могло закончиться. Хосок слишком травмированный этой жизнью, Чонгуком, а Тэхён не сказал ни одного правдивого слова Хосоку, кроме жарких объятий, самых искренних и единственно подлинных между ними двумя. Хосок умеет быть до безумия нежным, но таким он был лишь в начале, всё больше это уходило назад, и всё больше Хосок его истязал. Хосок походил на брата куда больше, чем он мог представить. Может, поэтому для Тэхёна они практически ничем и не отличались? И, желая хоть ещё немного урвать этой нежности, Тэхён ластился к нему больше, лгал больше, желая понравиться ещё сильнее, практически забывая, для чего он это начал. Тэхён в полной мере осознал, что ему не выжить без империи, иначе маски найдут его и сожрут. Эти люди намного опаснее Империи. Пусть они не такие обширные и разносторонние, но они больны идеей разрушить империю, и, чтобы хоть как-то выжить между молотом и наковальней, Тэхён слишком много слушает и столько же рассказывает маскам. В империи что-то происходит. Раздрай между Намджуном и Сокджином, Хосок, которого медленно, но верно отдаляют от дел империи, Чонгук, который лишается территорий, Чимин, чьи бордели всё больше становятся автономными, и Юнги, который пропадает с радаров всё больше и больше, смута среди подчинённых. Слухи, очень плохие слухи. Пока что псы Чонгука со всем этим разбираются, но надолго ли этого хватит? А Чонгук… Господи, почему с Чонгуком всегда так сложно? Если Хосок своей нежности лишался, то Чонгук будто бы становился более человечным. Тэхён ничего не хочет об этом знать, но он так тесно с ними связан, что знает. Тэхён знает, каким чутким может быть Чонгук. Потому что Тэхён видит, как Чонгук относится к Хосоку. Для Чонгука Хосок - это целая вселенная, и иногда у Тэхёна сердце замирает, потому что ему тоже хочется. Потому что Чонгук так искренен в этом, что Тэхёну только и остается сжимать зло зубы, понимая, что его чувства и рядом не стоят, что они по сравнению с ним мертвы и холодны и вот-вот завоняют. И Тэхён чётко осознает, что времени у него нет, и скоро все почувствуют этот запах. И он боится. Ведь Ким Тэхён слишком прекрасно осознаёт, что с ним могут сделать обманутые братья Чон.

***

Хосок предлагает ему выпить, но Тэхён отказывается, думая, что перед встречей с Чонгуком лучше не пить. Они сейчас в квартире Хосока, и Тэхён тут не был с их первого раза, когда Хосок пообещал раздеть его при свете дня и хорошо о нём позаботиться. Воспоминания об этом проносятся мурашками по телу, и Тэхён прячет улыбку: ему нравятся эти воспоминания. Хосок перед ним сидит в кресле, медленно пьёт то ли коньяк, то ли виски, Тэхён этого не понимает, и молчит. Тэхён всё так же не осмеливается говорить, потому что синяк на рёбрах всё ещё свеж. Всё вышло случайно, Тэхён уверен: Хосок был пьян и немного не рассчитал силы, да и Тэхён всегда был неуклюжим. Во всяком случае, это Хосок его сюда привёз, значит ему и говорить. - Скажи, Тэ, ты когда-нибудь думал со всем этим завязать? – Тэхён смотрит на Хосока и склоняет голову набок. Сегодня его преследуют странные разговоры. - Разве с этим можно завязать? - Я спрашивал тебя не об этом, – устало говорит Хосок и ставит стакан на столик. – Ты ведь достаточно юн. Да и в империи ты недавно, вряд ли твоя жизнь сильно изменится, так? – Тэхён хмыкает, и Хосоку это не нравится. За этим стоит слишком тяжелая история, это чувствуется и во вздохе Тэхёна, и в положении тела, которое он принял. Тэхён собирается защищаться, и это начинает раздражать Хосока. Он это не любит. - А ты думаешь, что это всё началось с приходом в империю? - Ты всего год работал на Намджуна до того, как стать главой. Что такое год по сравнению со всей жизнью? – Тэхён снова качает головой, не понимая, к чему ведёт Хосок. Такие, как он, никогда не смогут уйти. - Хосок-хён, это всё началось задолго до империи и Намджуна. Ну же, не делай вид, что не знаешь. Ты так долго смотрел на меня, и что? Не понимаешь, откуда шрамы на плечах от окурков? Не понимаешь, почему в мои девятнадцать моего отца на зоне за педофилию зарезали? Думаешь, для таких, как я, есть исправительная школа? Ну да, мне девятнадцать. Но я за свою жизнь столько дерьма сожрал, что и на следующие семь хватит, – горько рассмеялся Тэхён, понимая, как незажившие раны внутри снова дают о себе знать. Они всегда дают о себе знать. - Именно! – всплеснул Хосок. – Тэхён, пожалуйста, подумай. Разве не хорошо всё это прекратить? Больше никакой боли, никакой империи, никакой ответственности. – Тэхён наклоняется вперёд. - Никакой боли? Хосок-хён, взгляни на меня. Скажи пожалуйста, ты правда веришь, что если я уйду, то больше никакой боли не встречу? У меня папаша зек, я сам не единожды приводился, за плечами никакого образования, а одна жуткая детская травма. При хорошем раскладе, я пойду торговать задницей, и повезёт, если кто-нибудь вроде тебя подберёт меня, – фыркает Тэхён, видя, как огонь в глазах напротив загорается. - А что если я тебе пообещаю свободу, что если я отвезу тебя туда, где ничего из этого не будет? Устроим тебя в какой-нибудь университет. – Тэхён смеётся уже громко, с надрывом. - Предлагаешь мне тебе на слово поверить? Всерьёз думаешь, что я на это куплюсь? – Тэхён вскакивает со своего места, чувствуя, как внутри всё пламенем горит. Хосок залез под кожу, расковырял то, что итак кровоточит и гниёт, а теперь пытается ещё и решить, что для Тэхёна лучше. Тэхён и сам знает: он ради своей цели глотки рвал, проходил через ужасные вещи, и не по воле судьбы, а по своей собственной. Тэхён забрался на вершину, потому что сам того захотел, потому что жизнь свою на это положил. А теперь Хосок будет решать, что и как ему делать? Пообещает? Тэхёну? Тэхёна предавали все, чем же Хосок отличается от других? Тем, что Тэхён его любит? Тэхён и мать свою любил, пока она не собрала свои вещи и не исчезла навсегда. Он и отца своего любил, даже после того, как тот об его голову бутылку разбил. Тэхён даже Намджуна уважал, пока не понял, что он для Намджуна не больше, чем пешка, разменная монета, которая при удобном случае пойдёт в расход. - Разве я не сделал достаточно, чтобы ты мне доверился? – Хосок тяжело дышит. Он пока сидит в кресле, но с Тэхёна взгляд не сводит. Почему же тот не понимает, что империя из него жизнь вытянет? Что Тэхён, такой чистый и прекрасный, станет таким же, как он. Опороченным, злым, ненасытным. Хосок хочет его лишь уберечь, дать ему шанс, от которого он сам много лет назад отказался. Дать им троим шанс. Он ради этого ничего не пожалеет. - О, Хосок-хён, ты сделал достаточно, - тихо шепчет Тэхён и тянется к запястью. Хосок видит это, и у него сердце на куски разрывается, хотя минуту назад казалось, что у него его и нет. Хосок умеет себя ненавидеть, и, пожалуй, этот шрам - весомая причина. Хосоку очень жаль, и Тэхён это видит. В Тэхёне злость тут же затихает, и он чувствует себя слишком уставшим. Ему нужно уйти. Прямо сейчас. - Не знаю, зачем ты начал это, Хосок, но давай на сегодня закончим. Не хочу спорить о том, чего никогда не сможет случиться. Я реально смотрю на мир. И мир, где я не в империи - это мир с мертвым Тэхёном. А я хочу жить, – Тэхён разворачивается и очень быстро уходит, чтобы Хосок не смог его остановить. Мужчина с кресла так и не встаёт. Он думает о Тэхёне и о том, что тот сказал. Тэхён хочет жить. Хосок обязан его отсюда забрать, иначе Тэхёну и не жить.

***

Ему нужны были тишина, покой и что-то, что не меняется, рядом. Джеда Тэхён решил не вызывать, поэтому попросил водителя отвезти его в отель. Чонгук должен был приехать туда через пару часов, так что номер пустует. Он там соберётся, прежде чем снова встретить Хосока. Но на этот раз там хотя бы будет Чонгук. Тэхён как в тумане заходит в холл, забирая на стойке регистрации ключ. Девушка на ресепшене что-то тихо лепечет, но Тэхён останавливает её рукой. - Не сейчас, чуть позже. Тэхёна просторный номер встречает тишиной и приятной полутьмой, и глаза Тэхёна будто расслабляются. Ему даже дышать становится чуть легче. Но стоит сделать вдох поглубже, и нос улавливает слишком знакомый аромат. Порох и кровь, немного пот, и он оборачивается, уже зная, кого увидит. Чонгук выходит из ванной, свет которой совсем недалеко распространяется по комнате. Рубашка закатана по локти, но рукава всё равно в чёрных разводах. Так же, как и рубашка, Тэхён уверен, что и штаны запачканы, и не будь они темными, то было бы видно. Чонгук держит в руках полотенце с такими же разводами и выглядит не менее уставшим, чем сам Тэхён. Это странно. - Я думал, вы будете позже, – голос у Чонгука охрипший, и Тэхён уверен, что Чонгук за последние несколько дней выкурил очень много сигарет. Он идёт к нему ближе, понимая, что на Чонгуке ран нет и кровь точно не его. Чонгук смотрит за спину, высматривая там Хосока, и у Тэхёна от этого сердце сжимается. – А где?... - Я думал, тебя ещё нет, поэтому так рано, прости, – совсем тихо говорит Тэхён, и Чонгук не договаривает. Он рассматривает Тэхёна и понимает: с мальчишкой что-то приключилось. И что-то ему подсказывает, что это сделал Хосок. Его братец любит обвинять его в том, что Чонгук всё ломает. Только вот целые игрушки от давления не ломаются, а всё, что попадало в руки к Чонгуку, было надломленным. А испорченные вещи Чонгук привык выбрасывать, раз уж Хосок на это не решался. Только вот Тэхён ему ещё нужен был: он, на удивление, оказался полезным, и Чонгуку очень не хотелось его ломать или выбрасывать. Но Чонгук никак не ожидал, что Хосок его надломит, тем более так быстро. Братья Чон и правда друг друга стоят. - Я прилетел недавно, хотел привести себя в порядок, прежде чем встретить вас. - В таком виде? - Те, кто меня видел, не удивились, - хмыкнул Чонгук и сделал шаг к Тэхёну. – Иди отдохни, я выйду минут через сорок, и мы поговорим. – Тэхён заторможено кивает и ждёт Чонгука. Кажется, у него получается немного поспать, по крайней мере, он теряется во времени, когда Чонгук приходит. Тэхён удобнее располагается на двухместном диванчике и наблюдает за тем, как Чонгук садится рядом в кресло. Чонгук много чего замечает. Он так привык наблюдать за Хосоком, что когда переключает внимание, привычка никуда не уходит. Вот и сейчас он видит, что у Тэхёна взгляд затравленный, ноги под себя жмёт, а руку, правую, прижимает к сердцу, как раненный зверь жмёт больные лапы к себе, и Чонгук понимает, где произошёл надлом. И ему этот надлом не залечить, с этим только Хосок справится. Но Чонгук знает, что можно сделать. Он уже написал брату, тот будет тут скоро, надо лишь подвести Тэхёна к этой точке. Сейчас Тэхён хрупок, как никогда. Сейчас Чонгук должен быть другим. - Я знаю, что случилось, - тихо говорит Чонгук, но Тэхён вздрагивает, сильнее прижимает к себе руку, не осознавая, что так выдаёт себя с потрохами. – Хосок, он… - Чонгук замолкает, не понимая, как Хосок умудрился довести до такого. – Слушай, Тэхён, я понимаю, окей? Это правда сложно, когда он такой. Но тебе ведь видно, что он жалеет об этом? – Тэхён кивает, чувствуя, как ком внутри него набухает. – Хосок простак, поэтому и не контролирует себя, но я могу тебе поклясться: никто в мире так не сожалеет, как Хосок, который сделал это с тобой, это грызёт его. – Тэхён снова кивает, понимая, что ему начинает жечь глаза, но он даже с места сдвинуться не может. – И я знаю, почему ему жаль. Хосок становится слишком жадным до того, что любит, вот почему иногда его голод… настолько сильно ощущается. «…жадным до того, что любит…» - проносится в голове Тэхёна и прорывает дамбу. Тэхён не в порядке. У Тэхёна был план. Была цель. И прямо сейчас это рушилось под гнётом его собственных эмоций. Тэхён влюбился в чёртового Чон Хосока, предал и себя, и всё, что он делал, потому что помимо Чон Хосока он теперь не знает, что делать с Чонгуком. Чонгук, который смотрит на него так вкрадчиво и так понимающе. Чонгук, который довёл его до такой жизни, сейчас сидит и утешает его, ведь Чонгук всё-всё понимает. И Тэхён плачет. Тэхён воет, уткнувшись лицом в руку со шрамом, понимая, что распадается на атомы, что он, тот, кого он всегда знал, тот, во что он себя превращал, сейчас просто напросто исчезает, будто всё, что он делал, теперь бессмысленно. Ему так больно и плохо, что он не знает, где ему искать спасение, не знает, кого звать и у кого просить помощи, потому что раньше у него был он сам, а теперь его лишили и этого. - Тш-ш-ш, Тэ, - Чонгук гладит его по волосам, садится рядом, и Тэхён задыхается. Утыкается носом ему в грудь, понимая, что вода и мыло не смогли смыть запах пороха, а руки, что час назад были испачканы в чей-то крови, сейчас такие тёплые и успокаивающие, что Тэхёну плевать. Ему кажется, что если Чонгук прекратит его держать, Тэхён поднимется высоко и больше не вернётся. А Тэхён так не хочет уходить. Как бы этот мир его не ненавидел, Тэхён, вкусив его, больше не хочет уходит. - Он другой, Тэ, ты ведь это знаешь? – тихо шепчет Чонгук. Тэхён это знает. – Ради него этот мир поменяется, и ему не придётся быть жадным. – Тэхён мычит, то ли от того, что больно, то ли то того, что он согласен с Чонгуком, он не понимает, но не может остановится. – Это метка, Тэ-Тэ, так он обещает, что не отпустит тебя, - всё так же шепчет Чонгук, а Тэхён хватается за него, как за последнюю соломинку. Воздуха, хотя бы немного воздуха, чуть-чуть. - Чон..Чонгук… - тихо шепчет Тэхён, и Чонгук будто всё итак понимает. Поднимает его лицо, проводит большим пальцем по щекам, убирая слёзы, и как же нежно. Почему же так нежно? Тэхён так скучал по этому, Хосок так давно его так не касался, что сердце, разбитое на куски, забилось. Тэхён вот сейчас готов часть Чонгуку отдать, даже если тот его и сожрёт. Пусть хотя бы ещё раз так прикоснется. – Пожалуйста… я... - Чонгук незаметно наклоняется, касается его губ невесомо, и Тэхён забывает всё, чего хотел и желал. - Чонгук, я примчался как можно скорее, и… - Хосок влетает в комнату и останавливается. Чонгук в своих руках держит Тэхёна. Тот зареванный, смотрит затравленно, а рукой со шрамом хватается за Чонгука как за последнюю надежду. Тэхён тихо мычит, но глаз с Хосока не сводит, продолжая цепляться за Чонгука. Чонгук берёт на руки Тэхёна, одеяло скользит вниз, майка задирается, и Хосок видит синяк, оставленный им. Чонгук видит его тоже, впервые видит, понимая, насколько всё плохо. Пора их спасать. Обоих. - Доволен? – Чонгук не может скрыть недовольства. Впервые ему понравилось что-то кроме Хосока, а братец так старательно пытается это испортить, и себя погубив заодно. Идиот. – Я думал, что ты будешь к нему бережно относиться, а не доломаешь вконец. - Я не хотел, я лишь пытался его защитить. - Хрусталь облагораживают и держат под стеклом, а не бросаются им в порыве ярости, – Чонгук тяжело вздыхает и крепче сжимает паренька. Чонгук сейчас очень зол на брата, и не будь Тэхён в его руках, то обязательно навалял бы ему, – или тебя учить всему надо? - Я… - Тэхён в его руках начинает шевелиться, кажется, отходя от пережитого стресса, а это плохо. Если Тэхён начнёт сейчас думать, он точно надумает что-то не то. - Пошли, - бросает Чонгук брату и направляется с Тэхёном в спальню. Он аккуратно кладёт Тэхёна на кровать и нежно целует в лоб. Хосок заходит за ним и ждёт, что скажет брат. – Я не хочу его ломать, портить или выбрасывать. Тэхён другой. - Другой, - кивает Хосок. - И я уж точно не собираюсь грызться с тобой за него, - фыркает Чонгук. – Так что предлагаю хорошую альтернативу. Как начёт поделить его? – Хосок переводит взгляд на Тэхёна и оторваться от него не может. - А Тэхён не будет против? – Чонгук стягивает футболку с себя. - Я тебя умоляю, Хоби-хён, мы отвратительные люди по отдельности, а вместе у нас есть хотя бы шанс не раздавить его. – Хосок притягивает Тэхёна к себе и целует, пытается извиниться через прикосновения. Тэхён в его руках дрожит, как осиновый лист, но не отстраняется. Хосок обнимает его, блуждает руками по телу, расстёгивая пуговицы, открывая больше участков тела. Чонгук обнимает Тэхёна сзади, кладёт одну руку на бедро, а второй отводит голову вбок, утыкается носом ему в загривок и тихо выдыхает. Тэхён вздрагивает, перестаёт дрожать и прикрывает глаза. Тэхёну очень, очень хорошо. Ему казалось, что все эти месяцы он блуждал по холодной зиме, и наконец-то он нашел огонь. Тепло разлилось по всему телу, расплавляя сердце, мозг, душу. Чонгук плавный и горячий, Хосок грубый и обжигающий, они обнимают его, целуют, и Тэхёна будто по кусочкам обратно склеивают. Льют расплавленный клей на зазубренные раны, надеясь, что этот пожар их спасёт. Тэхён в этом пожаре спасения не видит, но надеется, что вместе с последними углями и потухнет. Тэхён только чувствует, что нужен в этом мире. Что сейчас он так любим и желан, что его потерянные цели и мечты не играют роли. Что, возможно, он и был рожден для чего-то такого, и теперь у него есть место? Не придётся больше за него сражаться и терпеть боль? Тэхён очень надеется навсегда потерять рассудок.

***

Тэхён просыпается задолго до них. Он лежит объятый двумя телами, и внутри него такая пустота, что он бы отдал многое, чтобы почувствовать хоть что-нибудь. Он был бы рад даже отвращению к себе, но и это его не посетило. Пусто. Ничего. Словно сама смерть пришла. Он пролежал до самого рассвета, пока Чонгук не поднялся и не посмотрел на него. - Хочешь пить? – Тэхён кивнул. Чонгук вернулся уже со стаканом теплой воды. – В комнате холодно, холодная вода не пошла бы на пользу. – Тэхён ничего не отвечает, лишь опрокидывает в себя стакан и снова ложится. Хосок во сне сжимает его руку, и Тэхён его не отталкивает. Не хочет. Чонгук лежит рядом молча, не спит, Тэхён уверен, а потом тянет руку к его запястью и касается пальцем свежего шрама. Проводит вокруг него, касается кончиков пальцев, а у Тэхёна дыхание перехватывает. Он ничего не понимает. - Почему ты… почему ты такой? Я же обычный вор, ты ведь на дух меня не переносишь, – Тэхён говорит охрипшим голосом, предпочитая не думать о том, почему он охрип. - Только ли? – хмыкает Чонгук. – Ты даже не представляешь, что сделал для меня, Тэхён, - улыбается, и Тэхён зависает. Кто это? Это ли Чон Чонгук? - Нет… почему ты такой сейчас? – совсем тихо спрашивает Тэхён, так, что и сам себя не слышит. - Больше нет смысла притворяться, Тэ-Тэ, теперь всё будет по-другому, – Чонгук целует его в свежий шрам, прикрывает глаза и засыпает. А Тэхён так и лежит, пока не улавливает тихое уведомление со своего телефона. Он выскальзывает из кровати, одевается и смотрит в экран. Это Джед. «Мы кое-что нашли, Тэхён, ты должен это видеть». Тэхён смотрит на сообщение, на Чонгука с Хосоком в постели, и понимает, что от дальнейших действий будет зависеть его судьба. Мир без боли, который предлагают Чонгук и Хосок, и путь, которым он хотел идти. Путь, на который его наставил Чонгук. Будто сейчас тот просит искупления и обещает всё исправить. Тэхён всматривается в их спящие лица, и не будь его сердце так разбито, он бы расплакался, как и вчера. Его ведь предупреждали, что связываться с братьями Чон слишком опасно. Они губят всё. Тэхён считал, что он умнее остальных. Тэхён глаз от них оторвать не может и всё же чувствует, как слёзы собираются в уголках глаз. «Даже если ваза разбита на тысячи частей, её можно склеить. Но люди не вазы…» - Тэхён горько улыбается. Кому, как не Джеду, знать, какого это - быть рядом с ними. Тэхён в последний раз смотрит на них, пытается запомнить их такими, спящими, умиротворёнными, чтобы через жизнь это в себе пронести, разворачивается и уходит. Джед прав: люди не вазы, Тэхён не хрусталь, его не получится склеить, облагородить и поставить за стекло. Он больше не хочет быть в чьих-то руках. Выходя из здания отеля, Тэхён направился на восток, где его ждал Джед, не подозревая, что на западе, в дом Намджуна, привезли гроб. Что пока Тэхён гнал по пустой улице, Сокджин смотрел на мёртвое лицо Намджуна и не слышал ничего, ничего вокруг, потому что Сокджин всегда вслушивался в сердцебиение Намджуна, но этим утром его не было.