Камень и песок под ногами раскалились, обжигая ступни, земля словно дышала жаром. Полуденное солнце слепило, от чего Тарит не сразу заметил огромный зиккурат, покрытый латунью. Парень сначала подумал, что это иллюзия, вызванная невыносимой жарой. Раскалённый воздух дрожал и обжигал лёгкие, но стоило подайте поближе к огромному зиккурату, как Тарита обдало прохладой, словно недавно прошёл сильный дождь. Юный волк во все глаза смотрел на город. Он был прекрасен. Арахон тоже хотел возвести город на равнине, но то, что видел Тарит, было намного лучше образов, которые подкидывало ему воображение после рассказов отца.
Вокруг зикуккурата раскинулись строения поменьше, на которые Тарит не сразу обратил внимание. Город был большим, намного больше, чем Тарит, выросший среди юрт и шатров, мог себе представить. Всё это окружала длинная стена из песчаника, которая была в три раза больше человека. Шаман из Му притих, недовольно рассматривая город перед ними. Вдруг Ворон резко вскинул голову, уставившись куда-то в небо. Проследив за его взглядом, Тарит заметил сотканного из света огромного шипастого змея, который был почти неразличим в лучах солнца.
Когда они остановились у стены, вперёд вышли двое мужчин в броне с вшитыми пластинами бронзы. Они топнули ногами и заставили толстые стены песчаника разъехаться в стороны. Как только маги элементов и пленники прошли, стена с грохотом сомкнуться за ними. В этот момент Тарит понял, что так просто отсюда не выберется, да он и не собирался. В конце концов, надо бы узнать, что привело последователей Бога Солнца к нему на равнины? Судя по тому, что увидел Тарит: племена не могли ничего предложить так называемым магам стихий.
Остановившись перед зиккуратом, юный волк мрачно уставился на лестницу, которая, казалось, заканчивается среди облаков. Человек, которого когда-то повстречала Яшма, не соврал ей: дом Бога Солнца и правда огромен, как гора.
— Добро пожаловать в Аурос, город Солнца! — провозгласил Бат, широко улыбнувшись и раскинув руки. — Обещаю, после встречи с нашим господином, я вам всё покажу! — провозгласил маг огня и бодро зашагал по лестнице.
Тарит и всё ещё скованный по рукам Ворон последовали за ним. Чем выше они поднимались, тем более широкий вид открывался им на город. Небольшие озёра, окружённые редкой зеленью, арены, на которых то и дело виднелись вспышки огня и летали камни, ленты дорог, выложенные странным камнем, статуи и фонтаны, сверкающие медью, латунью и золотом. Тарит жадно смотрел на это всё и запоминал. Аурос выглядело как мечта, подтверждение того, что Арахон не безумен и Арсы могут воцариться на равнинах.
Тарит не знал, сколько прошло времени, но, наконец, они добрались до верха. Там на самом краю латунной платформы спиной к ним сидел мужчина в багряном халате с чёрными птицами, длинные золотые волосы рассыпались по плечам. У него были приятные черты лица, бледная кожа и небольшая ямочка на подбородке.
— Повелитель! — Бат стукнул кулаком в плечо и склонил голову. — Мы сделали то, что было приказано. Рядом с озером Сё нам попались шаман из племени Му и воин из Арсов, который смог получить бронзу.
— Хорошо, но зачем ты их привёл сюда? — заговорил мужчина, его голос был глубокий, от силы, звучащей в нём, хотелось склонить голову.
— Они видели Аона, — всё так же не поднимая головы, сказал Бат.
Тут же мужчина резко обернулся и Тарит чуть не отпрянул. Взгляд глаз, напоминающих жидкое золото, был да жути знакомым. Только Аон смотрел так, словно видел насквозь. Мужчина поднялся, не отрывая от людей задумчивого взгляда, и не спеша опустился на заваленный подушками трон. У Тарита не осталось сомнений, перед ним был тот, кто называет себя Богом Солнца.
— То, что шаман из Му встретил Аона, я почти не удивлён, — сказал мужчина, в задумчивости прикусив губу. — А вот откуда его знаешь ты? Сын широких степей?
Бат стоял, склонив голову, Ворон старательно избегал глазами Бога Солнца, смотря куда угодно, только не на трон перед ними. Тарит не опустил взгляд, хотя и чувствовал странную силу, исходящую от мужчины. Тот не был духом, но и не был человеком. Смотря в глаза, сияющие подобно солнцу, юный волк понял, что ему не поздоровится, если это человек узнает, что Аон его муж. Не мешкая, Тарит ответил спокойным голосом:
— Недавно был совет племён и племя Му вышло из леса, среди них был парень с зелёными глазами и двумя прозрачными серёжками.
— Только с двумя? Почему-то я и не удивлён, — на лице мужчины появилась странная улыбка, как у охотника, который напал на след дичи. — Странно, что он не освободился раньше.
— Освободился от чего? — осторожно переспросил Тарит. Желание узнать, что скрывает Аон, перевесило осторожность.
Какое-то время мужчина внимательно смотрел на него, словно пытаясь что-то понять, а потом перевёл взгляд на Ворона. Шаман из Му замер, казалось, он предпочтёт спрыгнуть с платформы, чем говорить с Богом Солнца.
— Аон ведь не сказал вам, кто он на самом деле, — фраза прозвучала больше утверждением, нежели вопросом.
Ворон покачал головой, но потом нехотя произнёс:
— В племени уже догадались, что он возлюбленный Лесного Царя.
И тут, так называемый Бог Солнца, неожиданно рассмеялся.
Тарит обвёл взглядом верхнюю площадку: прозрачные камни, напоминающие серьги Аона, наполняли чашку на латунной подставке в виде куста, изогнутые колонны в форме деревьев переплетались ветками между собой, а вместо листьев на них были золотые бабочки, пол испещряли множество трещин, которые, если вглядеться, напоминали дракона. Это место и правда было достойно Бога Солнца. Когда мужчина перестал смеяться, Тарит вновь посмотрел на него. Бог Солнца, поддавшись вперёд и оперившись локтями о колени, с любопытством изучал Ворона:
— Он же сказал что-то в духе: «Я для Лесного Царя важней всего» — я же прав? Аон никогда не говорил, что является его возлюбленным, вы сами всё додумали? — снисходительно спросил мужчина, лицо Ворона помрачнело: — Я так и думал, — усмехнулся Бог Солнца, откидываясь на троне. — Аон никогда не лжёт, но и всей правды не скажет. И нет силы в мире, которая может заставить его говорить.
Тариту уже надоели эти блуждания вокруг да около. Неужели так трудно сказать прямо? Казалось, Бог Солнца может вечно ходить рядом с ответом, но так и не сказать его.
— К чему этот разговор? — задал вопрос Тарит. Бат шокировано посмотрел на него, не веря, что кто-то может так обращаться к его повелителю. Глаза, которые обжигали сильнее пустынного солнца, обратили свой взгляд на юного волка. Тарит не дрогнул. Что ему терять? Не важно разозлится местный Бог или нет, Аурос не получится покинуть так просто.
— Сразу видно, что ты из дикого племени, — обманчиво ласково сказал мужчина, он сложил руки на груди, засунув их в широкие рукава багряного халата.
В следующий миг Тарит почувствовал, как на него надавила невидимая сила, которая словно пыталась вытянуть душу и бросить её в воды реки Сна. Ни один мускул на лице Бога Солнца не дрогнул, он спокойно смотрел в сторону парня, на лбу которого уже выступил холодный пот. Сжав зубы, Тарит собрал волю в кулак, не давая себе упасть. Внутри всё скрутилось, а потом словно вспыхнуло огнём. Тут же вся боль прекратилась.
— У тебя сильная душа, — одобрительно заметил Бог Солнца, снова расслабленно опустив руки на трон. — Так уж и быть, расскажу вам одну историю. Всем известно, что духи Сна появились с этим миром, с ним и исчезнут, но мало кто знает, что они не равны, — прервавшись на секунду, мужчина скользнул оценивающим взглядом по людям и продолжил. — Они появились десятки тысяч лет назад, когда этот мир только зарождался. Первым возник дух, рождённый тьмой, хаосом и лунным светом, он зародил основу этого мира, дальше пришло порождение кошмара и сияния звёзд. Они появлялись один за другим, пока не появился последний — порождение солнца и пустоты. Через них мир Сна связан с нашим миром, именно благодаря им духи имеют власть над живыми.
Бог Солнца замолчал, его лицо застыло, напоминая каменную маску, золото глаз потухло. Вместо света в мужчине напротив Тарит на мгновенье увидел что-то тёмное, ужасающие и неправильное. Но спустя пару ударов сердца, Бог Солнца отмер и продолжил, словно ничего и не было.
— Так к чему это я? — мужчина перевёл взгляд на небо, рассматривая летающего там шипастого змея. — Духи Сна не равны, тот, кто появился раньше всех — самый могущественный и имеет наиболее крепкую связь с миром, тот, кто явился последним, — слабее всех. Первому было всё равно, что происходит на земле, он спокойно существовал в мире Сна, равнодушный к всему живому. Духи негласно решили, что он станет их судьёй. Аон — не возлюбленный Лесного Царя, он им и является. Более того, так его называют всего несколько сотен лет, на самом деле его власть не ограничивается одним лесом, он Первый среди духов Сна. Именно его решение когда-то навлекло катастрофу на мир и чуть не уничтожило его.
Тарит молчал, не зная, что и думать. Он вспоминал самодовольную усмешку, нахальный блеск глаз из-под пушистых ресниц — и это Лесной Царь, Первый дух? Тарит не мог в это поверить. Да, Аон был странным, но его поведение не соответствовало духу, который существовал с сотворения мира.
— Я вам не верю, — недоверчиво выдохнул Ворон, его глаза нервно бегали из стороны в сторону: — Аон никак не похож на Лесного Царя, скорее на наглеца, который слишком высокого о себе мнении, — голос шамана звучал твёрдо, но Тарит видел, как подрагивают его руки.
— Неужели? — иронично спросил Бог Солнца, насмешливо смотря на шамана. — Духи и люди ощущают время совершенно по-разному. И, если честно, Аон мне всегда напоминал лес, — доверительно сообщил мужчина, вновь впиваясь взглядом в Тарита. — Глубокую, тёмную рощу, что таит множество загадок. Если кто-то пожелает их разгадать, то заблудится среди переплетении тропинок и деревьев.
Тариту не нравился этот взгляд. У Аона не было в глазах высокомерия и снисхождения, его глаза смотрели скорее с любопытством, словно ему нравилось наблюдать за людьми.
— И вы были духом Сна в прошлой жизни? — решив, что лучшая защита, это нападение, спросил будущий вождь, вложив в голос всё своё недоверие.
Мужчина насмешливо на него посмотрел так, словно видел насквозь, и мог в миг раздавить, как какую-ту букашку. Тариту очень не нравился такой взгляд. Бог Солнца наклонился вперёд, длинные волосы, цвета чистого золота, рассыпались по плечом.
— Моё имя Хао. Я был, как раз тем, кто появился самым последним, — притворно ласково, словно говорил с несмышлёным ребёнком, начал он. — Когда я был духом Сна, людей и в помине не было, а мир населял иной древний народ — драконы. Я был очень близок с драконами, помог им основать империю Солнца, в благодарность они назвали меня Богом Солнца, — в голосе мужчины послышались нотки печали. — Никому из духов Сна не нравилось, что я уделял много внимания живым, кроме одного. По крайне мере, я так думал. Я думал, что Аон на моей стороне, что разделяет мою любовь к жизни, к сожалению, он был всего лишь равнодушным наблюдателем и ему не было дела до драконов. В своём желание защитить живых я стал неугоден духам Сна. В конце концов, меня запечатали, утопили в реке Сна и разорвали душу на части всего лишь из-за того, что я не хотел, чтобы живые кланялись перед духами Сна. Но несмотря на их усилия я смог вернуться в этот мир, — Хао улыбнулся, невольно заставляя Тарита вздрогнуть.
— Почему вы всё нам это говорите? — насторожился спросил юный волк. Человек, дух или бог — кем бы не был этот мужчина, он был невероятно опасен.
— Не беспокойся, юный волк племени Арсо, — дружелюбно ответил Хао. — Мне просто нечего скрывать. Если возникнут вопросы, то можешь прийти и задать мне их. Я не Аон, чтобы хранить тайны.
Взгляд золотых глаз, казалось, прожигал его насквозь, словно видел всю правду и ложь, скрытую Таритом. Юный волк и бровью не повёл, спокойно смотря в ответ. Тарит сомневался, что Хао знает о Свадьбе Духов с Аоном, иначе бы его давно связали и выпытали всю информацию. Всё-таки юный волк видел эту одержимость зелёными глазами во взгляде мужчины, она была ему знакома. То, что Аон оказался Лесным Царём, всё ещё не укладывалось в голове Тарита. Но почему-то это не удивляло, словно всё встало на свои места, появились ответы на мучившие давно вопросы. Стало ясно откуда духи его знают, почему слушаются.
Аон был духом Сна… Да ещё и Первым среди них. Но ведь Тарит помнил, как тот кашлял кровью, умирая в шатре Зейнар, как простой смертный. Что же на самом деле случилось? Может, всё это просто совпадение?
— Я слышал, — вновь заговорил Хао, продолжая внимательно вглядываться в Тарита. — Что будущий вождь Арсов взял в мужья Говорящего с Духами из Му.
Юный волк мысленно усмехнулся. Узнал всё же. Если бы не тишина вокруг, то он решил бы, что Богу Солнца обо всём рассказали духи. Что удивительно, Тарит и правда услышал в голосе мужчины нотки ревности?
— Не совсем, — заговорил юный волк, смотря прямо в глаза Бога Солнца. — Я вышел замуж за шамана из Му, которого вы видите рядом со мной, — ни один мускул лица Ворона не дрогнул, но Тарит почувствовал, как тот враз напрягся. Совпадение или нет, но лучше не раскрывать связь с Аоном.
— Значит, Му остались без духовного проводника? — поинтересовался Хао, явно не особо поверив словам юного волка.
На это Тарит только слегка пожал плечами:
— У них есть Аон. Кто сильнее: шаман или ослабленный дух Сна?
Хао прищурился, внимательно разглядывая парня перед собой. Во внешности Тарита не было ничего особенного: узкое лицо, чуть вздёрнутый нос, выразительные чёрные брови, раскосые глаза и сильное жилистое тело. Его мать была человеком, как и остальные предки до неё. Тарит видел, что Хао не собирается отвечать на вопрос, он продолжал вглядываться в юного волка, словно пытался что-то найти. Мужчина, задумчиво постукивая пальцами по золотому подлокотнику, заметил:
— Ты и шаман из Му что-то не напоминаете супругов.
— Это был не наш выбор, — неожиданно заговорил Ворон. — Мне нужно было стать Арсом во что бы то ни стало, а Арахон решил, что лучше его сыночка за мной никто не сможет приглядеть.
Скосив на шамана взгляд, Тарит заметил, как тот недовольно поджал губы на последних словах. Он на секунду встретился с тёмно-зелёными глазами — далеко не такими яркими, как у Аона — в которых не было ничего, кроме мрачной решимости.
— И зачем тебе это было надо? — задумчиво поинтересовался Хао, шаман не решался поднять на него взгляд.
— Лесной Царь приказал мне, — голос Ворона звучал на удивление твёрдо, его руки перестали дрожать.
— И ты слепо пошёл исполнять его приказ? — Бог Солнца явно был разочарован.
Ворон неопределённо пожал плечами, всё так же несмотря на Хао. По лицу Бога Солнца нельзя было понять, о чём он думает. Тарит в который раз задался вопросом: умеет ли тот читать мысли? Спустя долгие пару минут Хао обратился к Бату, который всё это время стоял рядом с лестницей, не смея вмешиваться:
— Пусть останутся, покажи им Аурос и расскажи о жизни в нём.
Видимо, Хао всё же поверил им. Тарит мысленно вздохнул от облегчения. Бат поклонился и кивнул им в сторону лестнице. Юный волк прежде, чем последовать за магом огня, перед Богом Солнца приложил руку ко лбу и сердцу. Что-то насторожило Тарита во взгляде Хао на него. Да и в целом было что-то неправильное в этом человеке.
— Повелитель никого никогда не обманывал и не заставлял оставаться здесь силком, — заговорил Бат, прерывая размышления парня. — Он даёт время осмотреться, и, если захочешь, ты можешь в любой момент уйти, или же поклясться в верности ему и получить силу. Если не будете нарушать правила, то вам ничего не грозит.
Тарит что-то промычал в знак согласия. Парень иногда искоса посматривал в сторону Ворона. Тому освободили руки, и шаман, уставившись прямо перед собой пустым взглядом, в задумчивости тёр покрасневшие запястья.
Бат привёл их в небольшую хижину из песчаника, недалеко от внешней стены. Прежде, чем уйти, он сказал, что сейчас можно отдохнуть после длинной дороги, а завтра Бат придёт за ними и всё покажет.
Дом был светлым, с двумя простыми комнатами: спальней и столовой. Так же имелся небольшой двор с аккуратной лавочкой из белого камня. Тарит растерянно смотрел по сторонам: не было привычных шкур, амулетов и кувшинов, да и вместо шкур тут были твёрдые стены. Ворон, всё так же храня молчание, присел на широкую кровать. Деревянная койка была застелена мягкими тканями, приятными на ощупь. Вздохнув, Тарит повалился на свою половину кровати. Всё же в доме было лучше, чем посреди пустыни.
— Ты почему это сделал? — смотря вверх на светлый песчаник, который так не походил на привычный потолок шатра, спросил Тарит.
— Лесной Царь приказал мне защищать тебя, — бесцветно отозвался Ворон, а потом, нервно усмехнувшись, добавил: — Теперь я понял, почему.
— Вряд ли это для него что-то значит, — тоже без эмоций сказал Тарит. Разве духу Сна может быть дело до какого-то человека? Неверное для него это был просто ещё один интересный опыт.
Ворон молчал. Тарит почувствовал движение рядом — шаман тоже повалился на кровать, растянувшись на своей половине. Закинув руки за голову и задумчиво глядя в потолок, Ворон сказал:
— Ты ошибаешься. Я не знаю, что происходило с ним тысячелетия назад, но за то время, что Аон провёл среди Му, я понял, что он не будет скрывать свои чувства. Если Аон недоволен, он скажет, если что-то не по нему, он не оставит это без внимания. Так же, если Аон смеётся, то смеётся искренне, если радуется, то только от сердца. Я много наблюдал за ним и думал: только в такого может влюбиться Лесной Царь, — с какой-то странной грустью закончил Ворон.
— Так ты не злишься на него, что он врал твоему племени? — чуть помолчав, решил спросить Тарит.
Шаман бросил на него короткий взгляд и как-то устало отозвался:
— Он никогда не врал, это мы сами всё придумали. Запомни самое главное: духов нельзя судить нашей моралью. Они не мы. Они появились в мире Сна и никогда не знали жизни.
— Поверь мне, я прекрасно это понимаю, — усмехнулся Тарит и закрыл глаза, погружаясь в сон. Этот день был чересчур долгим.
***
Происходящие уже не удивляло. Тарит снова был в мире Сна. Вокруг летали белки размером с мизинец со стрекозиными крыльями, чуть дальше ковылял олень на двух задних ногах, бережно прижимая к себе передней ногой букет из светящихся голубых ромашек. Напротив Тарита стоял Лесной Царь. Его фигура терялась в плаще из травы и листьев, на голове виднелись оленьи рога, увитые цветами.
— Аон? — неуверенно позвал Тарит.
Лесной Царь тряхнул руками и когти на них рассыпались сотней светлячков, потом с волос словно потёк лунный свет, открывая вид на знакомые каштановые пряди, а после дух Сна снял маску и посмотрел на Тарита зелёными, словно листва деревьев, глазами.
— Прости, — произнёс Аон вполне человеческим голосом, виновато улыбаясь.
Тарит, неожиданно для себя, засмеялся, запрокинув голову. Это всё просто не могло быть правдой. Ну какой из Аона Лесной Царь? Он же подрался с Симак из-за еды! Выпивал вместе с ним по вечерам! Разучивал с Таритом танцы Арсов! Да какой из него дух Сна? Аон не напоминал создание из тьмы, хаоса и лунного света, которое появилось вместе с миром. Отсмеявшись, Тарит вновь посмотрел на чужака, у которого всё ещё были оленьи рога, увитые цветами:
— И всё? Ты больше ничего не хочешь сказать?
— А что ты хочешь услышать? — с лёгкой улыбкой спросил Аон. Вопреки здравому смыслу, Тарит усмехнулся. Эти наглые глаза и дразнящая улыбка так и просили прикоснуться к своему обладателю. Но Аон был не странный чужак из племени Му, он — Лесной Царь. Как бы невероятно это не звучало.
— «Аон» — это твоё настоящее имя? — спросил Тарит первое, что пришло в голову.
Лесной Царь рассмеялся смехом, похожим на шуршание листвы деревьев, а потом, словно спохватившись, оборвал себя и мягко произнёс:
— Мой дорогой юный волк, Лесным Царём меня называют всего несколько сотен лет, тогда как Аон — моё имя, сколько я себя помню.
Белка со стрекозиными крыльями, села на плечо Тарита, принимаясь грызть странный красный орех чуть ли не с неё размером. Аон выглядел всё тем же: мягкие черты лица, точёный прямой нос, раскосые глаза в окружение пушистых ресниц. Он был слишком человеческим, чтобы принадлежать миру Сна.
— Твоё поведение мало походило на духа, существующего со времён сотворения мир, — заметил Тарит.
Аон звонко рассмеялся, как обычный человек. Он не использовал язык духов, словно не хотел, чтобы Тарит видел в нём Лесного Царя.
— Вот именно, я «существовал», а не «жил». Это разные вещи, юный волк. Да и что для меня сотня, тысяча лет? Тарит, пойми, духи Сна будут существовать, пока этот мир не исчезнет. Думаешь, мы обращаем внимания на года?
Тарит не смел отвести взгляд от до боли знакомых глаз. Перед ним был Аон, его муж, с которым он делил кров и постель, но говорил с ним дух Сна.
— Сейчас я намного больше человек, чем ты думаешь, — сказал Аон, словно видя его насквозь. Хотя почему словно? Аон вполне мог читать его мысли.
Неприятное чувство, что его всё это время водили за нос, расползалось внутри Тарита. Нахмурившись, он глухо спросил:
— Откуда ты знаешь, что такое быть человеком?
Аон сделал шаг навстречу, а потом осторожно протянул руку к Тариту. Юный волк смотрел на бледное запястье, увитое фенечками, и не мог заставить себя отстраниться. Он пытался твердить себе, что перед ним Лесной Царь, дух Сна, но видел лишь зелёные глаза человека, с которым однажды сыграл Свадьбу Духов. Тарит помнил, как Аон улыбался, рассказывая сказки детям, как двигался во время празднеств у костра, полностью отдаваясь танцам, как напрягались его руки, натягивая тетиву, поэтому, когда Лесной Царь коснулся его щеки рукой, он не отстранился, смотря в задумчивые глаза напротив.
— Действительно, откуда мне знать, как быть человеком? — сам себя спросил Аон. — Но я знаю, что такое быть духом Сна, быть больше миром, чем собой, быть всем и ничем одновременно. Раньше я был совой, преследовавшей мышь, и этой мышью одновременно, травой, по которой она бежит, лисой, проснувшейся от шороха, охотником, который собирался в неё выстрелить. Теперь же я — только я, — он отстранился и кивком попросил следовать за ним. — Когда человек рождается, то вместе с телом появляется душа. Мир тоже когда-то появился на свет, а вместе с ним и мы, духи Сна.
Тарит молчал, он не знал что сказать на слова Аона. Тот тоже молчал. Тарит краем глаза заметил, как Аон, нахмурившись, коснулся рукой прозрачных камней в ухе, а потом, словно приняв какое-то решение, расслабился.
— Камни в моих ушах — Слёзы Духов, — вновь заговорил Аон. — Один из них уменьшает силу в несколько сотен раз, второй — во столько же оставшуюся. Хотя, я и смог избавиться от третьего, духи до сих пор слушаются меня скорее из уважения, чем из-за сил, которыми я обладаю. Уже прошло больше сотни лет с того времени, когда у меня были силы духа Сна.
Они дошли до края земли, которая резко обрывалась, открывая вид на звёздное небо. Аон сел, свесив ноги, Тарит пристроился возле него. Перед ними летали небесные духи, оставляя за собой искрящиеся всполохи, а внизу виднелась лента реки Сна, пылающая всеми цветами радуги.
— Ты же как-то говорил мне, что у тебя есть мать, — вспомнил Тарит.
— Луна моя мать, — улыбнулся Аон знакомой дерзкой улыбкой. — Я ведь рождён из тьмы, хаоса и лунного света, — на какое-то время он замолчал, а потом кивнул на седой лик луны, которая была намного больше, чем на земле. — Каждый раз, когда я смотрю на неё, мне становится спокойнее. Если тебе будут гнать смятения, взгляни на неё, она поможет найти покой.
Тарит смотрел на Аона.
Смотрел с замиранием сердца.
С замиранием души.
Его лицо было до странного умиротворённым, на губах играла грустная улыбка, а зелёные глаза пылали огнём, не принадлежащим миру живых. Действительно, разве можно судить духов Сна так же, как и людей? Разве можно винить орла, что он не понимал, каково червяку, пока не очутился в его теле?
— С каждым прожитым днём я чувствую, что всё больше и больше становлюсь человеком, — вновь заговорил Аон. — Иногда мне становится страшно: что будет со мной, когда я освобожусь? Мне кажется, что связь с миром может уничтожить меня. Но ведь я так существовал тысячелетиями, разве не глупо бояться вновь стать духом Сна? — Аон нервно хмыкнул, опустив взгляд на реку Сна.
Почему-то сейчас Аон выглядел по-настоящему уязвимым. Даже стоя на коленях с клинком у горла, тот не казался таким беззащитным. Вздохнув, Тарит откинулся назад, опираясь руками на тёплую землю, покрытую мягкой лиловой травой. Недалеко от них тигрица с крысиной мордой лежала на коленях у оленя и сжимала в лапах букет из синих ромашек.
— Так получается, Хао такой же как ты? Дух Сна в смертной оболочке? — равнодушно спросил Тарит, всё ещё ощущая некое смятение в душе. Может быть, именно луна помогала ему оставаться спокойным и не сойти от происходящего с ума?
— Он всего лишь осколок самого себя, — хмыкнул Аон, оборачиваясь к Тариту: — Когда-то давно ко мне пришли духи Сна и стали молить, чтобы я от него избавился. Его поведение могло вызвать погибель мира, по крайне мере, мы так считали. Духа Сна не просто убить, но возможно. Я запечатал его душу, утопил в реке Сна, разорвал на части и отправил её обрывки в Великую Пустоту, в Конец Времён, в Круговерть Хаоса, в Начало Света и много ещё куда, — Аон махнул рукой, словно устал перечислять: — а так же туда, куда уходят души мёртвых людей. Именно осколок оттуда смог найти путь в этот мир. В начале я подумал, что это и правда Хао, обрадовался, но... Осколок души остаётся всего лишь осколком.
Вокруг растекалась тишина, голова Тарита шла кругом от происходящего. Слов не было, остались только невыносимо зелёные глаза. Аон наклонился к Тариту и осторожно поцеловал. Над и под ними сияли звёзды, трава было до странного мягкой, внизу текла река Сна, и всё казалось слишком нереальным. Тарит закрыл глаза, позволяя себе не думать, что его целует Лесной Царь, что его муж оказался одним из духов Сна, и поддался назад, утягивая Аона за собой. Тот улыбнулся в поцелуй, прижимаясь ближе, а потом отстранился и просто обнял юного волка, замерев у него на груди.
— И каково это, быть человеком? — тихо спросил Тарит, перебирая каштановые пряди.
— Странно. Я до сих пор не могу научиться вести себя как вы, — сказал Аон, обжигая шею своим дыханием. Он действительно был слишком живым, чтобы напоминать духа.
— Ну мы-то рождены из плоти и крови, а не из тьмы, хаоса и лунного света, — нервно усмехнулся Тарит, смотря на танец небесных духов среди звёзд. Юный волк всё ещё не мог поверить, что его муж, которого он полюбил несмотря ни на что, и правда оказался Лесным Царём. Просто не мог.
***
Перед глазами Аона всё плыло, внутренности пылали огнём. Он закашлялся, чувствуя, как рот наполняется кровью. С трудом, но он смог связаться с Таритом, несмотря на защиту Хао, которую тот поддерживал вокруг города. К сожалению, он не ожидал, что это будет ему так дорого стоить. Аон согнулся в новом приступе кашля, ему казалось, что его вот-вот вывернет наизнанку.
Смертное тело так и норовило отторгнуть его. Серёжки горели алым, и Аон чувствовал, как те разрывают его душу, не давая вырваться из плена, заставляя харкать кровью. То, как вёл себя Тарит, напоминало затишье перед бурей. Было видно, что юный волк ещё не успел переварить новость. Аон не сомневался, что Хао при первой же возможности расскажет тем, кто его знает, что Лесной Царь не заслуживает доверия.
Доверие…
Аон больше всего желал, чтобы ему доверяли.
Из-за сердца, которое стучало, словно собиралось пробить грудную клетку, Аон не заметил как к его яме кто-то подошёл. Охранники не успели вскрикнуть, как им перерезали глотки. Аон понимал, что ему надо было подняться, но его скрутило в новом приступе кашля, заставляя выдавить из себя очередную порцию крови. Прежде, чем потерять сознание от боли, Лесной Царь почувствовал как его, словно тот ничего не весил, подхватили и закинули на плечо.
