Выстрел
Банальная перестрелка в лондонском переулке практически никогда не обходится без активного участия Барбары — Спенсеру остаётся лишь недовольно ворчать и рычать проклятия, насылая неосознанно порчи на тех, чьи пули изрешетили изящное тело подруги; пока сама Барбара будет довольно улыбаться и рассказывать с упоением лечащему врачу, какую рану, как она получила и что сделала с противником.Пропасть
Между ними — пропасть из недосказанностей и угрюмых молчаний, тем не менее, именно друг с другом молчание может рассказать больше, чем любое слово.Встреча
Иногда Спенсеру кажется, будто Барбара нарочно лезет в самую гущу событий, чтобы лишний раз встретиться с вечно недовольным Фарреллом — и насладиться его обществом, пока он будет обрабатывать боевые ранения Кроули.Возвращение
Кошка гуляет сама по себе — это привычная уже всем аксиома, все привыкли к частому отсутствию лидера Инфернального Дома на рабочем месте, однако она всегда возвращается, когда её особенно не ждут и не зовут; Спенсер никогда не признается даже самому себе, что рад слышать знакомый рёв мотоцикла у ворот и видеть издалека знакомую пружинистую походку.Угроза
К нему боялись лишний раз обращаться даже в случае необходимости — хватало одного угрожающего взгляда льдисто-синих глаз, чтобы отпугнуть шкодливую мелкоту; и лишь одна кошка-суицидница вообще не воспринимала его угрожающие взгляды и рычания, к его огромному сожалению.Аромат
От её коротких смоляных волос знакомо пахнет приятной смесью ментоловых сигарет и крепкого кофе — от него же за мили несёт алкогольным перегаром, который Спенсер даже не пытается скрывать.Осколки
Короткая вспышка кошачьего раздражения не проходит бесследно, когда в руке Барбары разбивается бокал: когда красное сладкое вино с солоноватой кровью смешивается, когда осколки стекла до тихого болезненного шипения, до стачиваемых зубов глубоко-глубоко в кожу впиваются; Спенсеру остаётся лишь по привычке обречённо вздыхать и доставать аптечку — саморазрушение со стороны Барбары стало для него привычным делом, как ворчания отца или неиссякаемый энтузиазм Рафаила.Кожа
Уж чем они точно похожи, так это странной любовью к кожанкам и джинсам — сложно представить Барбару без сидящей, как влитая, на острых плечах чёрной косухи, как и Спенсера, впрочем.Мечта
Единственной мечтой Спенсера, о которой он никому не говорит, является уединённый особняк где-нибудь вдали от цивилизации, подальше от навязчивого внимания окружающих — Барбара же дополняет эту мечту технологическим функционалом и собственным присутствием, невежливо напоминая о древней примете пускать первой в дом кошку.Острие
Ей не привыкать ложиться под скальпель, когда её тащат едва живую после очередного задания на операционный стол — не привыкать к его недовольному шипению на грани паники; но прежде чем отключиться под действием наркоза, Барбара обязательно опустит какую-нибудь горькую усмешку или едкую остроту под мечущий молнии взгляд Фаррелла.Безрассудство
Кошачье любопытство остро-остро граничит с самоубийственным безрассудством — и всё воплощалось в этой несносной Барбаре Кроули; только вот на результаты этого безрассудства Спенсер тратит в разы больше лекарств и бинтов, чем на кого-либо ещё в Новом Эдеме.Магия
Любое, даже самое, казалось бы, незначительно чудо имеет свою высокую цену — это знает каждый нефилим; тем не менее, это не мешает Барбаре чудесить новую порцию кофе, а Спенсеру устанавливать отпугивающие заклятия на дверные косяки комнаты.Непогода
Как любая уважающая себя кошка, Барбара ненавидит дождливую погоду — Спенсер же задумчиво хмыкает, заметив забившуюся в угол девушку, которая сверкает весьма неоднозначным взглядом «скажешь что-то, и ты труп».Верность
От кошачьих сложно добиться верности — что дикие кошки, что домашние слишком горды, слишком независимы, чтобы добровольно надевать ошейник привязанностей и отношений; но несмотря на схожие взгляды и менталитет, эти двое всегда хранили друг другу беззаветную преданность и верность, даря тщательно скрываемую любовь друг другу и деля друг с другом ночи.Огонь
В полутьме комнаты её глаза сверкают двумя маленькими огоньками свечей — с теплотой и нежностью, коей от Барбары мало кто видел; но Спенсер знает прекрасно — только дай волю, и эти уютные огоньки распалятся в неукротимый лесной пожар.Лагерь
Лагерь Нефилимов, что построен на руинах устрашающей крепости Маммона, связал их судьбы воедино красной нитью: она — лидер Инфернального Дома, он — его врачеватель; без них весь привычный строй рухнет, они оба нужны Лагерю — как нужны и друг другу.Ножны
Они оба потомки демонов — а потому обуздываемая ярость демонической сущности схожа с вложенным в ножны острым кинжалом.Локон
Барбара не любит из лишних прикосновений — тем не менее, без вреда для себя и без риска лишиться руки, которую Кроули может в раздражении с плеча оторвать, только Спенсер может с грубой нежностью и привычным бурчанием заправить непослушный чёрный локон ей за ухо.Хрупкость
Барбара плевать хотела на ванильные стереотипы о хрупких леди — хрупкие леди не получают мазохистского удовольствия от грубого секса, как и не спят с кнутом обнимку вместо плюшевого мишки.Рога
При виде мрачного сына Марбаса каждый старался убраться подобру-поздорову, чтобы ненароком не схлопотать совершенно внезапно ветрянку, краснуху или ещё что пострашнее, и только самоубийца рискнёт с ним заговорить в мрачном настроении духа, в котором Спенсер пребывал почти всегда — самоубийца или же Барбара, хотя эти понятия практически синонимичны; и только она рискнула обозвать угрюмого Фаррелла «чёртом рогатым», будто бы вообще не страшась моментальной кары-порчи.Понимание
Демоническая солидарность вкупе с кошачьим пониманием — вот небольшой секрет их странных отношений (не считая жарких, полных любви ночей и граничащей с независимостью привязанностью).Испуг
Спенсер уже давно выучил, как распознать во флегматичном лице Барбары испуг — расширившиеся зрачки, сбивающееся дыхание и будто бы наэлектризованные чёрные волосы; кошка, что с неё взять.Решетка
Кошкам тесно в клетке — а потому Спенсер понимает и разделяет стремление Барбары к просторным помещениям и террасам; кошачьи не любят решётки и кандалы, свобода и простор им гораздо милее.Тайна
Их отношения долгое время оставались тайной — никто и подумать не мог, что независимая и упрямая Кошка променяет могущественного Антихриста на какого-то лекаря; впрочем, кошке никто не указ, она гуляет сама по себе — а потому и окружение она выбирает особо придирчиво.Ремень
Барбара со сдавленным шипением покорно спину выгибает, ощущая обжигающее прикосновение его ремня по ягодицам — Спенсер лишь тихо хмыкает, оглаживая оголённое и удивительно податливое тело девушки, ласково целует влажное лоно, прежде чем снова хлестнуть по ягодицам; сдавленные вздохи-стоны музыкой звучат в полумраке ночи, только в их тандеме нежность удивительно удачно может сочетаться с грубостью.Рассвет
Хроническая бессонница стала для Барбары практически старой-доброй подругой, из-за чего Кроули повидала немало восходов, ни разу не сомкнув глаз этой ночью — но, честно говоря, гораздо приятнее наслаждаться прогоняющим ночную тьму рассветом в молчаливой компании того, кто тебя понимает, чем в одиночестве.Нос
Спенсер до сих пор помнит замешательство, когда не сразу понял, что Барбара заболела — она и в человеческом обличье кошка, она и в человеческом обличье сохраняет высокую температуру; на что Кроули весьма бесцеремонно схватила чужую ладонь и прижала к острому носу: «влажный и прохладный — здорова, сухой и горячий — заболела»; с тех пор Спенсер научился разбираться в физиологии кошек.Мишень
Десятилетия в армии Маммоне не прошли бесследно, тяжёлая рука Фаррелла привыкла к массивному арбалету — а потому он каждый раз выигрывает в тире у мрачнеющей предгрозовой тучей Барбары.Тьма
В густом непроглядном мраке жёлтые глаза Барбары переливаются драгоценными камнями, словно бы разгоняя мрак, словно бы впитывая в себя малейшие, едва уловимые остатки света — Спенсер тихо хмыкает внезапно удачной аллегории на их жизни.Колесо
Они — две прокажённые, пробитые жизни души, странным образом стремящиеся друг к другу, пока Всевышняя, загадочно ухмыляясь, крутит их личные колёса сансары, запуская новую череду боли и страданий.Источник
Барбара — это извечный источник неприятностей, к чьей короткой шерсти те липнут покрепче репьёв; Спенсер же почти не ворчит, почти привык обрабатывать боевые ранения подруги, которые та зарабатывает по собственной глупости.Непреклонность
Её непреклонность и упрямство уже почти не бесит угрюмого Спенсера — однако он считает своим святым/проклятым долгом холодно ей напомнить о последствиях и добавить привычное «я тебя больше спасать не буду» (спойлер: у него нет выбора).Легенда
Когда младшие нефилимы наперебой пересказывают друг другу и всем подряд легенды о таинственной планете Нибиру и на серьёзных щах верят в существование рептилоидов, Спенсер уже привычно-выверено готовит утренние лекарства для подруги — на случай, если разболится голова из-за этой неумолкающей мелкоты и грёбанной Нибиру.Буквы
Глядя на её инициалы, Спенсер задумчиво хмурится — на изнанке черепа намертво отпечатывается красноречивое «B.G.Crowley», где G означает Грейс, второе имя Барбары; весьма иронично, что имя-то это переводится, как «помощь Божья», чего она долгие годы была, в общем-то, лишена.Взмах
Нефилимы редко когда и кому проявляют крылья — но Спенсер видел этот изящный взмах чёрного крыла с мягкими, словно пух, перьями, словно напоминающие о внутренней, нежной сущности Барбары за кажущейся холодностью и неприступностью.Подол
Спенсер еле сдерживает порыв удивлённо взметнуть брови, когда он видит Барбару в длинном бордовом платье в пол — она его практически испепеляет взглядом «хоть слово и я тебя убью», тем не менее, нехотя бурчит, поясняя «папа подарил» (примечательно, что вообще-то она платья не особо любит).Лист
Кошки и валериана — вещи совершенно несовместимые; Спенсер убедился в этом, когда Барбара сожрала все его запасы валерианы лекарственной, залезла на люстру и устроила непрошеные концерты и плевать, что сейчас не март (теперь он в полной мере осознал, почему валериану ещё называют кошачьей травой — с Барбарой на практическом опыте обо всём узнаешь).Соль
Спенсер понимает, что кто-то сегодня не спал, тут и гадалкой (прости, отец!) не надо быть; если Барбара утром наливает кофе в миску, пьёт его столовой ложкой и требует соли, значит, всё очень плохо.Грань
Только они знают грань допустимого — где начинается нежность и заканчивается грубость, где саркастичные остроты сменяются сбивчивым шёпотом и хриплыми признаниями; другим попросту не понять того, что понимают и знают они.Карта
Со сдавленными стонами и хриплым рычанием, под покровом темноты и наедине друг с другом — в такие моменты Спенсер чувствует, подаваясь в чужое разгорячённое лоно, как на спине невыносимо горят полосы от её ногтей-когтей; и их стало так много, будто то была известная исключительно им двоим тайная карта.Трещина
Их души поломаны-переломаны — и заново срощены, как кости; но всё же в них обеих есть незаживающие трещины, о которых знают немногие.Вызов
Он давно в курсе про её суицидальные наклонности и отсутствующий инстинкт самосохранения — но вызов через особую печать Марбаса с предложением обменять душу на стаканчик кофе это уже явно перебор.Возраст
Спенсер живёт на этом странном свете уже более двух сотен лет — и повидать успел всякого дерьма; и пусть Барбаре по сравнению с ним всего лишь слегка за двадцать, ему всё равно на возраст — для нефилимов он роли не играет, но несмотря на это, Кроули периодически подстёбывает его за «секс с малолетней».Куст
Вообще-то он не особо увлекается ботаникой, но, как потомственный врач, разбирается в лекарственных и ядовитых растениях — хотя Барбару до сих пор передёргивает, когда Спенсер преспокойно собирает с куста красной бузины созревшие ягоды, изредка удосуживая рассказом о чудодейственных свойствах растений (особенно, если они ядовитые).Колено
Барбара дерётся нечестно — Спенсер это знает, потому что самолично немного приложил лапу к её тренировкам, посоветовав с медицинской точки зрения наиболее уязвимые места соперника; впрочем, он вскоре пожалел о таком совете, когда в одну из ссор Барбара попыталась пиздануть ему по коленке — если бы не его скорость реакции, точно бы хромал ближайшие месяцы.Урок
Горький жизненный опыт научил обоих не доверять никому, кроме самих себя; но тогда как им удалось довериться друг другу?..Знак
Барбара ездит на мотоцикле, превышая скорость и напрочь игнорируя встречные знаки, — этим она пошла, к сожалению, в отца.Тепло
Прикосновения Барбары обжигают приятным теплом лихорадочного жара — он даже спустя столько времени не может к ним привыкнуть.Прошлое
Прошлое должно оставаться в прошлом — ни один, ни другая не стремятся делиться призраками гнетущего прошлого и гремящими скелетами в шкафах; они живут здесь и сейчас, они наслаждаются каждым мгновением, проведённым вместе.Рана
В его душе зияет не заживающая даже спустя столетия рана — безутешное горе и боль утраты, которую ни один анальгетик не может урезонить, которую ни один, даже самый искусный врач не может исцелить; но почему-то становится легче, когда Барбара бесшумной поступью рядом оказывается, ненавязчиво обнимая и еле слышно мурлыкая, уместив голову на его сильном плече — кошки чувствуют, у кого что болит, они всегда ложатся на больное место, согревая своим теплом и излечивая раны.