Исцеление

Не Хуайсан до последнего не верил, что старший брат сам захотел, чтобы они вновь жили вместе. Юноша, конечно, был очень рад, но недосказанность между ним и Минцзюэ давила на сердце тяжёлым грузом. Ещё вчера вечером он считал по-иному: что рано выяснять отношения, нужно чуть больше времени подождать. Но, лёжа в большой постели Главы Ордена, прикрываясь от ярких лучей рассвета одеялом, юный омега, внезапно для себя, глубоко засомневался. Не Минцзюэ всегда отличался вспыльчивым и тяжёлым нравом, поэтому он часто закипал на ровном месте и подолгу не мог успокоиться. Сейчас его молчание казалось чем-то устрашающим, словно затишье перед смертоносной бурей. Но разве лучше, когда гнев и ярость переполняют старшего брата, переливаясь через все края? Однозначно, ответ слишком очевидный! Кровожадная злоба, вызванная искажением Ци, только быстрее уничтожает душу Главы Ордена Не. Как только альфа будет в более приподнятом расположении духа, Хуайсан непременно объяснится с ним. Наконец-то скажет то, что волнует его на протяжении уже немалого времени. Он теперь точно сможет наступить на горло надоедливому страху. Сможет, а иначе будет мучиться и ненавидеть самого себя до конца своих дней. Юноша за несколько долгих лет, прячась за маской трусливого и глупого бездаря, научился скрывать своё истинное лицо, чувства и мысли. Это уже начало получаться как-то само собой и теперь вытаскивать всё это из потайных закоулков души было очень непривычно. Но и при этом необходимо. *** Легче сказать, чем сделать… Но за незаметно прошедшие два месяца огромная пропасть из недопонимания, упрёков и ссор между братьями заметно уменьшилась. Рядом с Минцзюэ юноше просто было хорошо. А остальное как-то само собой забылось. Ещё Хуайсан всё-таки осуществил давнюю идею и сам начал готовить для старшего брата еду, поэтому они почти всегда ели вместе. Но ради этого пришлось подстроиться под нелёгкий режим Главы Ордена, то есть вставать ни свет ни заря и ещё успевать тренироваться. А судя по тому, что Минцзюэ с ног до головы завалил омегу книгами и скинул на его хрупкие плечи считай половину бумажных дел, старший решил хорошенько воспитать в младшем трудолюбие и искоренить лень. И Хуайсан всё равно был рад по двум причинам: во-первых, брат начал полностью доверять ему и даже ни разу не перепроверил написанные юношей отчёты; а во-вторых, младший господин освободил Главу хоть от какой-то части, безусловно, важных, но скучных обязанностей. В семье Не наконец-то воцарился долгожданный мир, покой и взаимопонимание. Но почему всему хорошему рано или поздно приходит конец? Почему хрупкой идиллии вновь суждено разбиться, острыми осколками вонзившись в самое сердце Не Хуайсана? Почему ему было суждено родиться омегой? Будь он бетой всё было бы в разы проще ещё в самом начале, но природа распорядилась по-другому. И переспорить её ещё никому не удавалось. И лекарь, и сам юноша предполагали, что проблема с предыдущей течкой может плачевно повлиять на последующую, но чтобы настолько… Само собой, Хуайсан пытался подготовиться, но если бы только заранее знал, что всё будет настолько плохо, то сбежал из Цинхэ ещё в начале зимы. *** Утро началось как обычно рано, за исключением того, что младший господин едва смог разлепить тяжёлые веки. Он чувствовал себя разбитым и подавленным, хотя накануне своей сияющей улыбкой убивал весь негатив вокруг брата, заражая хорошим настроением. Не Минцзюэ же подозрительно косился на него во время завтрака, хотя почему-то так ничего и не сказал. Но, как только убедился, что на короткое мгновение они остались вдвоём, быстро запустил ладонь в шелковистые волосы омеги, притянув ближе к сильному плечу. Жалкое подобие объятий выглядело со стороны вполне невинно, но вот Хуайсан неосознанно почти захныкал, когда горячее тело отстранилось. В этот момент он догадался, что тот самый день уже близко. Чувствительность к прикосновениям уже появилась, к запахам — пока что нет, но дожидаться омега не стал. Однако, кое с чем ему всё же повезло: как раз, в тот же день на границе орденов Цинхэ Не и Цишань Вэнь появились какие-то маленькие проблемы, которые легко могли бы перерасти в большие, если Глава не разберётся с ними сразу. После всех ужасных злодеяний клан Вэнь всё не давал покоя мирным людям, даже исчезнув с лица земли. Не Минцзюэ, как только получил известия об этих беспорядках, сразу рванул туда, не успев толком попрощаться. Воспользовавшись скорым отъездом старшего брата, юноша ненадолго перебрался в свои бывшие покои. Хуайсан предусмотрительно приготовил как можно больше целебного снадобья и постоянно пил его вместо чая. Но запастись терпением так же просто не получилось. Спустя три дня ничего так и не произошло, хотя юный омега слабел и бледнел на глазах. Пару раз особенно внимательные слуги предлагали пригласить лекаря, но Второй господин тактично отказывался, смахивая либо на недосып из-за навалившейся работы, либо на беспокойство о Главе Ордена. И ничего из этого не было абсолютной ложью. Ожидание неизбежного пугало и раздражало Не Хуайсана особенно сильно. До этого дня единственным непостоянным моментом в его жизни были приступы ярости Минцзюэ. И то, кажется, за эти два месяца он стал спокойнее. И визиты Лань Сичэня действительно стали происходить всё реже. Глядя на собранного и рассудительного Дагэ, Глава Лань и сам начал приходить в себя после несчастья с его собственным младшим братом. Первый нефрит не мог в полной мере помочь убитому горем Лань Ванцзи, поэтому искал утешение в заботе о названных братьях, разрываясь между тремя орденами сразу. Хуайсану было жаль, что такая ужасная участь постигла Вэй Усяня, всё-таки не так уж давно они вместе учились и были неплохими друзьями. Но, как ни крути, в случае со старейшиной Илина подобный исход был вполне ожидаем. — Второй господин, — звонкий голос юной служанки беспощадно прервал размышления юноши. От неожиданности кисть в его руках дрогнула, непоправимо испортив очередной финансовый отчёт. Хорошо, что только начал. С усталым вздохом Не Хуайсан поднял взгляд на девушку и та осторожно продолжила. — Вы так и не ели ничего с утра. А Глава Ордена уже скоро прибудет, вы разве не хотите встретить его? Хуайсан мысленно шлёпнул себя по лбу. Как можно было забыть? Ведь ещё вчера пришло известие, что Чифэн-цзунь отважно расправился с беспокойными мертвецами, которые по непонятной причине восстали из своих могил и напали на мирный народ. Кроме как честно сказать Минцзюэ о своём состоянии, вариантов у омеги не было. Если не родному старшему брату, то кому же ему доверять? Но Глава всё равно ещё не прибыл, так что можно пока немного поспать. *** Не Минцзюэ ступил на порог Нечистой Юдоли, когда луна уже вовсю освещала землю вместо солнца. Мужчина был даже немного рад наконец-то вспомнить всю «прелесть» настоящего боя. До этого на ночных охотах толком не появлялось сильной нечисти. В целом это, конечно, хорошо, но не для кровожадной и непредсказуемой Бася. Хотя, на удивление Минцзюэ, она стала «шептать» тише. Он, правда, предполагал почему, но проверять не хотелось. Смыв с себя дорожную пыль, альфа чувствовал себя более чем прекрасно и уже представлял, как будет в темноте, отыскав среди подушек и одеял хрупкое тело младшего брата, прижимать его к себе. Но ещё на подходе он почувствовал что-то неладное, а испуганно глядящие на своего господина слуги только усилили подозрения. — Где он? — открыв дверь, Не Минцзюэ с первого взгляда понял, что комната пуста. От двух слов, сказанных низким, почти угрожающим тоном, все вокруг уже были готовы упасть замертво. — Второй господин пожелал ночевать в своих бывших… — ответить решился один из стражников, отвечающих за спокойствие и безопасность в покоях Главы Ордена. Не дослушав до конца, Минцзюэ быстро и стремительно пошёл к нужной комнате. Хуайсан не ушёл бы без причины, но, если альфа верно догадался, то она у брата как раз есть. И весьма неприятная… Около заветной двери никого не было, некому было остановить поддавшегося порыву беспокойства мужчину. Однако Не Минцзюэ в глубине души прекрасно понимал куда идёт, головой отказываясь это признать. Ему только один раз в своей жизни довелось видеть течного омегу. И это был Хуайсан в его прошлый «нелёгкий период». Но даже этого небольшого опыта с лихвой хватило, чтобы догадаться, что с младшим что-то пошло не так: юноша с трудом пытался заглушить в подушке плач и болезненные стоны; при этом он непереставая ёрзал по постели, из-за чего пояс на нижних одеждах ослаб, открывая на обозрение белоснежные плечи и грудь, а штаны едва держались только благодаря тугим завязкам. И запах… Слишком сладкий. Слишком сильный. Слишком желанный. Более чем очевидно, что в одиночестве Хуайсану справиться не получится. Все адекватные мысли альфы в миг испарились, заменяясь тягучим, обжигающим всё естество возбуждением. Нет, это… Это эгоистично, безответственно, грязно и недостойно. Но, покуда Не Минцзюэ в здравом уме, он не позволит никому и никогда даже пальцем тронуть его милого омегу. Как в тумане мужчина подошёл ближе к кровати, нависая над извивающимся на ней телом. — Да-гэ, — сухими губами выдохнул юноша, перевернувшись на спину. Он тянул к Минцзюэ дрожащие руки, пытаясь что-то ещё сказать, но выходило лишь бессвязное мычание и судорожные всхлипы. Почувствовав появление желанного альфы, организм Хуайсана отреагировал особо сильной волной ноющей боли, заставив до хруста в костях выгнуться дугой. На этот раз старший Не смог бы сдержать себя, хотя манящий аромат опьянял не хуже крепкого вина. Всё же, несмотря ни на что, он точно смог бы и не переступил точку невозврата. Но на мучения младшего брата было невозможно смотреть. Из полузакрытых глаз омеги маленькими капельками по щекам пробежало несколько слезинок. И это стало последним, что ещё сдерживало Не Минцзюэ. Схватив тонкое запястье, он рывком поднял содрогнувшееся тело на руки, уткнувшись в нежную шею носом. Им этого так не хватало. Так близко друг к другу они не были с той самой ночи. А все эти два месяца теперь казались какими-то неправильными, ненастоящими. Но теперь уже не время сожалеть об упущенном. Мужчина скинул мешающее одеяло на пол, укладывая Хуайсана на влажную простынь. Юноша нетерпеливо постанывал, подставляясь под горячие руки, быстро раздевающие его. По истекающей смазкой дырочке аккуратно скользнул средний палец альфы, слегка надавливая. Младший Не снова выгнулся дугой, пытаясь, не взирая на колкую боль, насадиться глубже. Не осознающий происходящего, движимый лишь непреодолимым желанием, юный омега мог случайно навредить самому себе, поэтому Минцзюэ пришлось быть вдвойне внимательным и осторожным с младшим братом. Мужчина сдёрнул с себя давящие во всех местах одежды, пристраиваясь между стройных ног. Сильно сжав худые бёдра, альфа навалился на хрупкое тело, вдавливая в постель. На шее, ключицах и груди Хуайсана он медленно оставил влажные следы засосов и укусов, не отрывая глаз от меняющегося выражения лица омеги. Воздух вокруг братьев с каждой минутой накалялся всё сильнее. Казалось, ещё чуть-чуть и кожа начнёт плавиться. — А-Сан, — низко прорычал Минцзюэ, вставляя лишь только головку члена. Его собственное возбуждение уже давно было готово поглотить разум, но он слишком легко мог своими размерами навредить девственному омеге, поэтому до последнего не позволял животной страсти взять верх. Постепенно погружаясь в тесную дырочку, альфа чувствовал всё меньше сопротивления. Наконец-то болезненные всхлипы Хуайсана сменились возбуждёнными стонами, а мокрые дорожки слёз исчезли с пунцовых щёк. Юноша обхватил ногами поясницу старшего брата, преодолев уже и без того крохотное расстояние между ними. Минцзюэ опёрся на локти по обе стороны от головы юноши, касаясь его пухлых губ своими, быстро углубляя поцелуй. Омега отвечал неумело, но учился очень быстро, с трудом успевая за стремительным напором альфы. Постепенно комнату заполнили пошлые шлепки плоти о плоть, тяжёлое и прерывистое дыхание Не Минцзюэ, больше походящее на рычание дикого зверя, и беззвучные мольбы Хуайсана, чтобы этот сладкий сон не кончался никогда. Внезапно омега громко вскрикнул, широко распахнув заплаканные глаза. Напряжённое тело пронзило дрожью нарастающего наслаждения, вот-вот готового взорваться внутри его естества. Ещё один протяжный стон сорвался с приоткрытых губ, прежде чем юноша на короткое время пропал из реальности, отдавшись во власть сильного оргазма. Приходя в себя, Хуайсан понял, что старший брат тоже замер, оставаясь очень глубоко внутри него. При этом что-то горячее норовило заполнить его изнутри. Воспользовавшись ненадолго вернувшийся способностью здраво мыслить, младший Не жадно впился взглядом в старшего, как будто пытаясь запомнить его до последних мелочей. Потемневшие глаза Не Минцзюэ, кажется, смотрели насквозь распростертого под ним тела, но они всё ещё ясно горели ненасытным огнём. — А-Сан… — голос мужчины звучал слишком нежно, отзываясь волнующим трепетом в душе Не Хуайсана. Нерешительно омега сам поцеловал брата, запуская ловкие пальцы в густые волосы Минцзюэ. Вынув шпильку, он избавился от массивной заколки, сковывающей половину тёмных прядей, некоторые из которых приземлились на белоснежную грудь Хуайсана. Передышка длилась ровно столько, сколько альфа находился внутри расслабленного юноши. Как только старший брат отстранился, волна возбуждения снова накрыла младшего Не. Но похожая проблема была ещё и у старшего — он резко перевернул омегу на живот, поставив на колени, и вошёл почти во всю длину уже твёрдо стоящего члена. В этот раз темп сразу стал нетерпеливым, быстрым и размашистым. Хуайсан старался сильнее прогнуться в пояснице — так естество альфы ещё глубже проникало в податливое тело. Хотя, кажется, глубже уже быть не могло. Боль и наслаждение неумолимо подводили к новой черте. Стоны вновь становились всё громче, заполняя тихий полумрак комнаты. И это точно не сон. С каждым толчком всё больше хотелось одновременно и смеяться, и плакать. Но неожиданно, когда море сладкого забвения почти поглотило Хуайсана снова, альфа остановился, вынимая свой напряжённый орган. Забавно надув губы, юноша капризно захныкал и кинул на старшего брата полный обиды и непонимания взгляд. С трудом сдерживая ехидную усмешку, Не Минцзюэ лёг на спину и, не дожидаясь пока омега сообразит, сам усадил его на свои бёдра. Пока младший Не сосредоточенно пыхтел, пытаясь глубже вставить выскальзывающий член, старший бережно придерживал того за талию, не спеша помогать. Но всё-таки наблюдать за этим милым зрелищем альфе довелось недолго — терпения не хватило. Впрочем, неудивительно. Самостоятельно выбирая нравящийся темп, Хуайсан то медленно, то быстро поднимался и опускался на всю длину. Ему понравилось наблюдать, как естество брата исчезает где-то глубоко в тугой дырочке и тут же показывается снова. Кусая покрасневшие губы, юноша сдерживал не только бесстыдные стоны, но ещё и задорную улыбку. — Дагэ! — бурно кончая, омега вытянулся, словно напряженная струна. Не до конца понимая происходящее, Хуайсан без сил рухнул на крепкую грудь альфы. Не Минцзюэ, крепче стиснув дрожащего юношу, продолжил вбиваться в его тело. Во второй раз до сцепки доводить не стал, вытащив член раньше. Но теперь сзади Хуайсан был в вязком семени не только внутри, но и снаружи. И пяти минут не прошло, как шаловливые ручки младшего брата уже потянулись к органу старшего. Хотя последний был и не против. Грядущие часы вдвоём обещали быть очень продуктивными. По крайней мере, большей части жителей Нечистой Юдоли сон сегодня и не светит. *** За окном непроглядной стеной стояла тьма. Несколько свечей тускло освещали покои Не Минцзюэ. Сидя на постели спиной к брату, Не Хуайсан сосредоточенно пытался уложить мокрые после купания волосы. Оказывается, с участием альфы течка у омег заканчивается в два раза быстрее. Хотя отсутствие Главы Ордена даже на два дня уже немало, но когда юноша заговорил об этом, Минцзюэ заверил, что волноваться не о чем. Во всяком случае, Хуайсану точно. Более подходящего момента для разговора по душам найти невозможно, поэтому, оставив в покое не поддающиеся локоны, омега повернулся к брату, который всё это время прожигал взглядом худую спину. — Дагэ, — смущённо опустив глаза, он подсел ближе, — я, наверное, должен извини… — Заканчивай с этой сопливой ерундой! — младший, не успев удивиться, мгновенно был пойман в надёжные и крепкие объятья старшего Не. — В этом нет ни твоей, ни моей вины. Да, мы оба мужчины, но это ещё никому не мешало. — «Никому» может и нет, а тебе ещё придётся жениться! Или мне. В любом случае, должен появиться наследник, — с каждым словом вселенская печаль овладевала душой омеги, заставляя хмуриться всё больше. — Может эта проблема уже решена, — мужчина смотрел на уровень живота младшего брата. Хуайсан тоже наклонил голову, потом снова поднял и так несколько раз. — То есть, я мог… — спрятав пылающее лицо в ладонях, он уткнулся в широкую грудь альфы, едва ли не взвыв от запоздавшего стыда. — Будто ты не знал, что мужчина-омега тоже может забеременеть! И не ври мне! Я точно знаю, что Сичэнь всё тебе рассказал, — Минцзюэ лёг на кровать, утягивая за собой несопротивляющегося юношу. Да, Хуайсан знал об этом. И много читал про счастливых папочек, что вынашивают своё чадо по шесть месяцев*, в ожидании скорейшего чуда. Пару раз юноша и сам представлял как возьмёт на руки своего новорождённого малыша. Омега не мог этого объяснить, но странное чувство тепла и нежности ещё долго оставалось с ним. Фантазии фантазиями, а то, что отцом этого ребёнка может стать Не Минцзюэ, Хуайсан и подумать боялся. Но теперь, возможно, младший Не действительно носит маленькую жизнь у себя под сердцем. — Дагэ, я люблю тебя, — юноша невесомо накрыл чужие губы своими и тут же соскочил с кровати, убегая в сторону двери. Альфа не ожидал такой прыти, но быстро среагировал и поймал беглеца, прижав того к стене. — Пусти! Ну пусти! — на всё Цинхэ вопил Хуайсан, не найдя выхода из кольца сильных рук. — Куда так быстро собрался? — удерживая младшего брата за подбородок, Не Минцзюэ заглянул тому в глаза, на случай, если омега вздумает юлить. — К лекарю! — вроде бы не обманывал. — Хочу узнать наверняка что у меня там, — он попытался укусить альфу за палец и пролезть на свободу под его рукой. — Балда! — мужчина за шкирку оттащил беспокойного омегу обратно к кровати. — Это нельзя сейчас определить! Слишком рано. — Но… — Хуайсан снова не на шутку загрустил. — Как же ты объяснишь неожиданное появление наследника? Это только у Цзинь Гуаншаня дети из воздуха появляются! — Какая разница, что будет судачить народ?! — Минцзюэ несильно треснул младшего брата по лбу. — Если я сказал, что он будет моим наследником, то так и будет! И пусть только кто-нибудь попробует в этом усомниться… Пустых слов Чифэн-цзунь на ветер не бросал, Не Хуайсан мог со спокойной душой довериться своему альфе. И пусть они никогда не смогут назвать друг друга супругами. Пусть не смогут заявить о своей любви всему миру. Пусть, если судьба-злодейка распорядится так, что кому-то из них придётся связать себя узами брака с нелюбимым человеком. Это уже уходит на далёкий второй план, важно только то, что есть здесь и сейчас. — А-Сан, — тихо позвал Не Минцзюэ притихшего омегу. — Обещай, что не уйдёшь отсюда, если тебе будет плохо, а сразу скажешь мне. — Хорошо, но только если и ты пообещаешь всегда-всегда защищать нас! — нескрываемая надежда так и выделялась в каждом слове Не Хуайсана. — Обещаю, — хором подтвердили. Юноша довольно улыбнулся и, уткнувшись носом в сильное плечо Не Минцзюэ, провалился в долгожданный сон.