Исцеление

Тело Хуайсана ещё несколько минут мелко дрожало после пережитого, но уснул он, на удивление, быстро. Уложив брата на скомканные простыни, Не Минцзюэ ещё долго всматривался в его профиль. Наверное, только сильно спутанные волосы омеги не позволяли окончательно забыть, ведь в остальном казалось, что ничего так и не произошло. Будто сон Хуайсана так и не был так безжалостно потревожен. Но уже скоро на белоснежной шее будут отчётливо видны багровые следы укусов, которые мужчина только что старательно оставил, и тоже какое-то время будут служить напоминанием для каждого из них. Туманная пелена, окутавшая разум, всё не хотела развеяться, поэтому альфа вновь почувствовал тягучую тяжесть возбуждения. Но на сей раз сдержался и поторопился уйти, избежав непоправимого. Минцзюэ брезгливо поморщился от липкого и влажного ощущения ниже пояса. Как только он оказался в своих покоях, сразу же избавился от этой мерзости. Опустошив немногочисленное содержимое последнего сосуда, Глава разбил его о стену и перевернул столик, стоящий рядом. Но ни ярости, ни гнева, которые так привычно должны бушевать во всём теле Чифэн-цзуня, совсем не было. Наоборот — такого спокойствия и умиротворения, как сейчас, альфа не испытывал уже очень давно. Ни одна мелодия его младших названных братьев не приносила подобного эффекта. Как будто, кровожадная сущность сабли наконец получила то, что ей не доставало, и теперь, насытившись, заснула до поры до времени. Минцзюэ отголосками сознания понимал, что должен злиться на себя самого, но, опять же таки, что-то упорно не давало. Почти не разбирая ничего перед глазами из-за темноты в комнате и пьяного головокружения, мужчина рухнул на кровать и провалился в тяжёлые сновидения. *** Сладкий сон или горькая явь? Не Хуайсан долго пытался найти ответ на этот вопрос, воскрешая в памяти размытые воспоминания. Но просто откинуть одеяло и взглянуть на своё состояние он не решался. Хотя тело всё ещё помнило места, которых, вроде как, касался старший брат. А длинные изящные пальцы юноши — смуглую чуть грубую кожу альфы. Желания, пусть самые грязные и запретные, имеют свойство сбываться. Этой ночью юный омега лично убедился в этом. Нет смысла искать отрицания очевидного. Отражение в зеркале «тонко» намекало именно на это. Багровые синяки на шее немного саднили при резких движениях, так же были обнаружены пятна ещё на бёдрах и спине. Минцзюэ держал его слишком уж сильно, хотя младший брат в том состоянии и не собирался никуда убегать, даже если бы и имел такую возможность. А вот сейчас всё было наоборот — юноша был не против спрятаться под одеялом с подушками и не вылезать до скончания веков. Или, ещё лучше, оказаться за сотни ли от Цинхэ Не, а точнее от тренировочного поля, на которое ему уже пора бы идти. Но младший господин не желал смотреть Минцзюэ в глаза из-за своих же действий. Дагэ наверняка заметил с каким рвением омега льнул к сильному телу. Глава Не никогда не должен был знать о чувствах Хуайсана, но теперь юноша точно запутался. Одна половина его души рвалась к старшему брату, не боясь быть отвергнутым, и желала хотя бы просто быть с ним рядом; а вторая — твердила забыть эту ночь, момент их первой и последней близости, свои же, разрывающие сердце, чувства. Омега никак не мог разобраться в себе и сделать правильный выбор. Невзирая ни на что, тренироваться юноша должен был пойти, иначе Минцзюэ очень разозлится, но, на всякий случай, Хуайсан всё же прокручивал в своей голове предлоги сбежать с занятия. Специально медленно он натягивал на себя тёмно-зелёные одеяния, причёсывал растрёпанные волосы. Резкий и звонкий стук в дверь заставил младшего Не нервно подскочить на месте, уронив элегантный гребень, который, пока падал, умудрился скинуть ещё и приготовленную заранее заколку. — Второй господин Не, Глава передал вам это, — худощавый слуга, низко опустив голову, положил перед Хуайсаном большой свёрток с чем-то прямоугольным внутри. — И ещё сказал, чтобы вы, господин, до послезавтра закончили с теорией и приступили к практике. Юноша перевёл весь интерес с аксессуаров, которые со звоном разлетелись в разные стороны и теперь неизвестно где лежали, на доставленную посылку. Раз слуга говорил что-то про теорию, значит внутри, наверняка, книга. Но Хуайсан ещё не закончил с той, что недавно одолжил у старшего брата. Да и к чему ограничивать во времени? Вот только, развернув свёрток, первое, что он обнаружил, был серебристый футляр, а внутри — самый настоящий боевой веер. Оружие в длину чуть больше предплечья юноши и выглядело весьма внушающе, но оказалось не таким уж тяжёлым. Когда Не Хуайсан раскрыл тешань, металлические пластины на свету красиво переливались чёрным цветом. Из какого именно материала они сделаны омега не знал, но догадался что прочного и в то же время гибкого. Закончив разглядывать веер, Хуайсан наконец заметил то, что лежало под футляром. Первая мысль оказалась верной — прямоугольным предметом являлась книга. Надпись на первой странице гласила: «Искусство обращения с оружием». Скорее всего, это чтиво было только куплено и, возможно, даже написано недавно. Хотя, если её приобрёл Минцзюэ, это неудивительно — в его библиотеке такого добра точно не найти. Ведь по его же словам, тешань — «бабское оружие» и совершенно не подходит для заклинателя из клана Не. Но, судя по всему, теперь неожиданно стало подходить. Юноша не собирался отлынивать от тренировки с боевым веером. Души в нём всё равно нет, а старший брат наверняка оценит его старания. Когда Хуайсан действительно хотел, то мог преуспеть в чём угодно. И сейчас был именно такой случай. Почти за два дня он сможет не только «подтянуть» теорию, но ещё и вернуть мысли в долгожданный порядок. Всё-таки «Песнь» Лань Сичэня в первый и единственный раз малоэффективна. Интересно, гость уже уехал? Цзинь Гуанъяо так вообще никогда не оставался на ночь. Но сравнивать не стоит, ведь со Вторым названным братом у Минцзюэ отношения значительно теплее. Но, переполненный решимостью, младший господин Не решил, что не будет отвлекаться попусту, поэтому заставил себя забыть обо всём, только уведомил слуг, чтобы принесли завтрак в покои. А позже и обед с ужином. Устроившись поудобнее на циновке возле не до конца остывшего очага, Не Хуайсан принялся «погружаться с головой» в новые знания. Тешань время от времени оказывался в (пока что) неумелых руках, чтобы лучше понимать как правильно держать его или выполнять приёмы. Иногда юноша вставал в стойку и медленно водил оружием по воздуху для ещё большей наглядности. Несмотря ни на что, веер не утратил ни капли изящества и грации, которые так ценил Хуайсан в предметах искусства. За новым увлекательным занятием день пролетел очень быстро и Второй господин заметил это только, когда слуга принёс поднос с ужином. Похоже, про обед юный омега благополучно забыл. Прочитав половину книги, он уже хотел пойти на тренировочную площадку, попробовать отработать пару ударов. Но за окном сумерки уже давно окутали всё вокруг. А из-за горной местности осенние ночи в Цинхэ очень холодные, а порывистый ветер и вовсе готов с ног сносить. Так что, Хуайсан положил тешань обратно в футляр и отправил на самое видное место на полке рядом с тем небольшим веером, что почти две недели назад подарил Дагэ. Тёплая улыбка озарила лицо омеги, когда он вспомнил как очнулся в чужой комнате и обнаружил первый подарок. Юноша только сейчас понял насколько был счастлив, просыпаясь рядом с Минцзюэ. Пусть в его сердце творилось что-то непонятное, но одно Хуайсан всё-таки понял — он очень скучал по старшему брату. Но омега чувствовал, что ещё не время признаваться. Им обязательно придётся поговорить, но чуть позже. Каждому есть над чем подумать, хотя затягивать с размышлениями тоже не стоит. *** Глава Не всегда стойко переносил все трудности и лишения. Похмелье было не исключением, но голова всё равно болела. Хотя это было меньшее из его проблем на данный момент. Альфа, как и предполагал, ничего так и не забыл. Он должен попросить прощения у младшего брата, вот только совесть предательски молчит. Любить родного по крови человека не нормально. Да, Минцзюэ понял и с трудом признал, что это больше, чем обычное желание и похоть. Подобного рода чувства к мужчине, тем более к младшему брату, постыдны для кого угодно. Так почему тогда в его душе до сих пор не пробудилось ни капли кровожадной злобы? Почему кажется, будто так и должно быть? В последнее время появилось слишком много вопросов, а ответов так и не прибавилось. Ещё ни один человек, с которым спал Минцзюэ, не вызывал столько противоречивых эмоций. Но солнце уже встало и пора было идти на утреннюю тренировку. Купленный пару дней назад тешань вместе с книгой Глава Ордена лично хотел сегодня отдать Хуайсану, но лучше пусть это сделает слуга. Послезавтра воспоминания прошедшей ночи будут менее яркими, чем сейчас, а это поможет им обоим настроиться. Хотя и это казалось альфе слишком долго. Мальчишка, который отнёс брату посылку, сказал, что не заметил за младшим господином Не каких-то серьёзных проблем. Он был задумчивый и растерянный, но не напуганный и разбитый. Это внушало надежду на хороший исход дел. Во время трапез альфа с хмурым видом лицезрел пустое место напротив себя и, сжимая кулаки, сдерживался, чтобы не пойти проверить Хуайсана. Но он за целый день из комнаты даже не выходил, значит в неприятности попасть не мог. Все слуги, входившие к нему, в один голос заявляли, что Второй господин так увлечён новой книгой и диковинным для этих мест оружием, что не может и на секундочку оторваться, а потому не замечает ничего вокруг. Повода не верить, само собой, не было, но с таким усердием младший брат только веера мог расписывать. Главе самому хотелось увидеть его старания. Увидеть то, как из неуклюжего неумёхи получится какой-никакой, а всё-таки заклинатель. Не Минцзюэ очень долго добивался этого, но всё же продолжал надеяться, что, возможно, когда-нибудь Хуайсан одумается и возьмёт в руки саблю. В годы войны с кланом Вэнь братья были разделены тысячами ли, не виделись месяцами и это было почти не ощутимо. А теперь, после нескольких недель совместной жизни, младшего брата для Минцзюэ только за один день стало заметно мало. Осознавая, что Хуайсан больше не будет ждать его в тёплой постели, альфа чувствовал раздражение, смешанное с досадой и неудовлетворением. Ещё ночью был соблазн вернуть беззащитного омегу в свои покои, запереть и никогда не отпускать. Но так далеко мужчина зайти не мог, в каком бы состоянии не находился. Всего-то ещё один день и они вновь увидятся. Хуайсан снова будет причитать через каждые две минуты, будто его заставляют вместо лошади телеги таскать, а не оружие в руках держать; а Минцзюэ — ворчать на него, хмуря густые брови, и, не без надежды, спрятанной глубоко в душе, отмечать крохотные улучшения. На поле боя ведь нет незначительных вещей, значит, если юноша продолжит тренировки в таком же темпе, то через тысячу лет сможет называть себя заклинателем. Но, к сожалению, так долго ждать не получится ни у кого из них. Поэтому Глава всё-таки решил позволить Хуайсану попробовать тренироваться с тешанем вместо сабли. Может быть он хоть так чему-то научится и, в случае чего, сможет за себя постоять, хотя Не Минцзюэ искренне хотел, чтобы подобный час не настал никогда. Несмотря на усталость после длинного и суматошного дня, которых в жизни Главы любого ордена, к сожалению, не мало, альфа так и не смог нормально отдохнуть. Хотя ранее проблемам со сном не находилось места в плотном графике. От мешающих мыслей в любой час дня и ночи всегда помогала хорошая тренировка, после которой даже лист бумаги и кисть поднимать не хочется. Поэтому, как только первые лучи рассвета потревожили ночную темноту, Минцзюэ без раздумий пошёл упражняться с Бася. До подъёма адептов ещё рано, поэтому Глава Не и не думал, что кто-то будет тренироваться в это время — от каменных стен спящей крепости хорошо отражался глухой звук. Он был совсем не против, раз воин изъявил желание заниматься вне остальных, тем более, судя по неуверенным и слабым ударам, это будет даже очень кстати для неопытного солдата. Не Минцзюэ ожидал увидеть кого угодно, но никак не младшего брата. Растрепанный после сна Хуайсан стоял к мужчине спиной и с боевым веером в руке отрабатывал на соломенном манекене комбинацию нехитрых, но действенных ударов. Каждое движение он выполнял медленно и плавно, чтобы неопытное тело запомнило приёмы. Хотя, на первый взгляд, юноша не казался таким уж неподготовленным в этом деле. Минцзюэ прожигал взглядом человека перед собой, всё пытаясь понять его это брат или просто похожий адепт. Раньше этого лентяя пинками на тренировку было не загнать, как он за один день стал таким прилежным учеником? Но всё же, кроме Хуайсана, никто другой не мог так сладко пахнуть. А чуткий нюх альфы ни за что и ни с чем не перепутал бы манящий запах родного омеги. Юноша замер на месте, как будто что-то вспоминая. Неужели наконец заметил чужое присутствие? Но, увы, нет. Он побежал вперёд и подхватил со стойки с оружием книгу, уткнувшись глазами в текст. Вникая и запоминая каждый иероглиф, Хуайсан действительно ничего вокруг не видел и не слышал. Похоже, слуги всё-таки не преувеличивали. — Интересно? — наклонившись к самому уху младшего брата, прошептал Минцзюэ. От неожиданности младший Не вскрикнул и отскочил в сторону, едва не запутавшись в собственных ногах и не выронив драгоценную книгу. Хуайсан то открывал, то закрывал рот, не находя, что сказать. Теперь они оба были удивлены, ведь юноша специально пришёл в такую рань, чтобы никто не увидел его. — Я должен поблагодарить Дагэ за щедрый подарок, — наконец нарушил Не Хуайсан затянувшееся неловкое молчание. Почтительно поклонившись, он попятился назад, надеясь скрыться от старшего брата. — Стой, — омега так и застыл на половине шага. Минцзюэ взял тешань, забытый новым хозяином на стойке для оружия, и, встав позади Хуайсана, вручил в дрожащую ладонь. — Расслабь кисть, — мужчина поправил на веере крепко сжатые пальцы брата. — Это не одна из твоих безделушек! Обращайся с ним правильно! — Конечно, Дагэ! Я буду стараться! — энергично закивал головой юноша. Нахмурившись сильнее, Глава Не пригляделся к покрасневшему лицу Хуайсана: под бегающими глазами залегли тёмные круги, кожа казалась нездорово бледной. Похоже, не только у старшего Не выдалась беспокойная ночь, но ещё и у младшего. — Выучишь всё до последнего иероглифа! — Не Минцзюэ кивнул на книжку во второй руке. — А сейчас иди спать в нашу комнату, — вырвалось раньше, чем он успел остановить этот порыв. Последнее время рядом с братом альфа всё чаще давал волю минутным слабостям. Хуайсан, думая, что ослышался, непонимающе уставился на мужчину. Но тот ничего больше так и не сказал. — Ты ещё здесь?! — раздражённый голос Минцзюэ вернул юношу в реальность. Юный омега не ожидал, что Глава позволит ему ещё раз перешагнуть порог собственных покоев, по крайней мере, не так скоро. Воодушевленному Не Хуайсану не нужно было повторять. Он, с трудом сдерживая широкую улыбку, поторопился скрыться, пока старший брат не передумал.