Не избранный

На озеро спустились сумерки. Небо, подернутое лёгкой голубой дымкой, стремительно темнело, погружая землю в мягкий синий мрак. Все приобретало новый вид; силуэты чернели и резко выделялись на фоне ещё светлого горизонта, на жёсткую траву пустоши ложились причудливые тени, а где-то в вышине зажглась, заискрилась безумной надеждой звезда. Чего она так страстно желает? Быть может, хочет спуститься вниз, к своим живущим под её надзором детям? Сырость, казалось, впиталась в почву и воздух, так что создавалось ощущение, будто идёшь сквозь густой туман, а на шкурах котов блестели капли, когда они по неосторожности задевали ветки редких кустов. В ямках собрались мутные лужицы, под лапами жадно чавкала грязь, но, несмотря на это, в ложбинке посреди холмов собралось почти все племя Ветра. На мокром, скользком большом камне твердо стоял на лапах кот. Его буро-рыжая шерсть была аккуратно приглажена, глаза сверкали. — Пора выступать! — провозгласил он, и тут же несколько котов внизу нетерпеливо застучали лапами. Предводитель соскочил вниз, едва не подскользнувшись на склизкой траве, а после зашагал к выходу. За ним потянулась часть котов — те из них, которые недавно были выбраны для похода на Совет. Разношёрстная масса вытекла из лагеря и направилась к озеру, переговариваясь на все лады. — Уф, ну и грязь, — брезгливо скривилась Пшеницелапка, идущая в окружении своих соплеменников. Впрочем, никакая грязь не могла сейчас затмить её радости от второго в жизни похода на Совет. Остальные тоже не падали духом и перебрасывались шутками и возгласами. Произошедшее две недели назад было забыто уже через пару дней. Ветряные погоревали, погоревали и отпустили Грознушка. Даже Сизокрылая заметно повеселела и снова мурчала над своими котятами, теперь уже тремя. Ветрохвосту за его оплошность в охране сделали суровый выговор, но королева этого будто не заметила — она вообще не общалась с серым воином, разве что сугубо по делу. Да и раньше они не особо разговаривали друг с другом. Старая вражда или простое нежелание — что стояло за этим? Старшие что-то знали, но благополучно умалчивали. Что ж, Пшеницелапке было не до чужих распрей. Сейчас она шла туда, где встретит своего любимого Пересвета! — Ну, подумаешь, грязь. Вот выпадет снег через луну — вообще лапы примерзать будут, — весело откликнулся Уткохвост. Золотисто-жёлтый воин шел рядом с ней. В последнее время они немного сдружились, тем более, что он сам активно проявлял инициативу. — Никогда не видела снег, так что пока вот эта слякоть — худшее, что мне встречалось, — парировала ученица. Она вытянула шею и всмотрелась вперёд. Кажется, они приближались к озеру. — Жуть какая-то! — Согласна, — хмыкнула Лазолапка, идущая немного позади. Черная гладкая шерсть кошки, которую она так старательно пригладила в лагере, уже была нещадно забрызгана коричневыми каплями. — Противно до смерти. — Надеюсь, на острове получше, — вздохнула золотистая в ответ, когда процессия спустилась к берегу и побрела вперёд по невообразимо мокрой топи. Интересно, те же Речные все время в такой грязи живут? Если да, то Пшеницелапка им нисколечко не завидовала. Её лапы, ещё не такие длинные, как у взрослых, вязли в лужицах, и воинам приходилось то и дело её вытаскивать. Вот снова она угодила в какую-то ямку; шедший неподалеку Рассвет усмехнулся, наклонился и рывком вытащил кошечку. Путь до моста показался вечностью. Когда же, наконец, показалось упавшее дерево, все облегчённо вздохнули. И тут же, не откладывая, Молнезвёзд начал отправлять котов на тот берег по очереди, под строгим надзором старших и тех, у кого когти длинней — не хватало ещё соскользнуть в озеро. Когда настала очередь Пшеницелапки, она собиралась  было легко заскочить на ствол, как в тот раз, но тут же ее лапы начали разъезжаться на мокрой коре. Буревестник, как ответственный за неё наставник, тут же запрыгнул следом и поддержал. Кошечка стала пробираться через озеро, поглядывая иногда вниз. Уже почти добравшись до давно облезлых лежащих на земле ветвей, она воодушевленно рванула вперёд… И повисла в пустоте, с ужасом глядя на плещущие внизу волны. Буревестник с усилием втащил её обратно. — Осторожней, — пропыхтел он. — Не каждый раз найдется тот, кто сможет поймать. Кошечка благодарно кивнула и с облегчением выдохнула, когда её лапы наконец коснулись твердой поверхности. Из-за кустов доносились запахи Грозового племени и племени Теней. Она, ничуть не колеблясь, пронеслась через заросли и выскочила на залитую луной поляну. Земля здесь была куда менее топкой, чем на берегу или на пустоши, что приятно удивляло. Где-то наверху сияли мириады звёзд, изредка прячась за полупрозрачными клоками облаков. А внизу сидели коты. Два племени, смешавшись, активно беседовали, смеялись и смотрели на новоприбывших. Многие Грозовые сердито зашипели при виде недавних противников, и Пшеницелапка заметила, как Завитой, Песчаник и Рассыпчатая оскалились в ответ. Что поделать, племя Ветра всегда было обидчивым. Сама ученица лишь горела желанием снова найти ту компанию, где был Пересвет — её не заботили недавние склоки. Она побежала по поляне, попутно поворачивая голову то туда, то сюда. Пару раз врезавшись по пути в старших воителей и один раз в целительницу, она наконец уловила среди моря шкур ту самую, бурую с полосочками, и устремилась к ней. Её сердечко затрепетало от волнения и радости. — Пересвет! — окликнула она, а в следующую секунду затормозила перед Грозовым, нелепо ткнувшись носом в его бок. Поспешно отскакивая, Пшеницелапка подняла голову и заулыбалась. — Привет. — О, это ты, — взгляд янтарных глаз слегка потеплел, как показалось кошечке. Она присела рядышком и оглядела котов. Ученица узнала того любителя склок — Карася, видимо, Речные тоже уже пришли — и Льдистую, что молча смотрела на неё. Ветряных в этот раз здесь не было. — Как дела? — попыталась разрушить неловкую паузу она. — Всё прекрасно, — пожал плечами в ответ Пересвет. Пшеницелапка как-то некстати вспомнила о битве, а потом о том, что говорил брат. Нет-нет, Пересвет не мог так поступить. Она вновь подняла взгляд на кота. Тот сидел, выпятив грудь и устремив взор куда-то вперёд, и показался ей невероятно красивым сейчас. Внезапно Пшеницелапке захотелось рассказать ему все-все-все, про то, что их котенка задрала лиса, и про то, что у них новый воитель, и про то, как она недавно поймала кролика. А ещё про то, что он ей безумно нравится. Да, теперь она явственно понимала, что хочет признаться — и услышать ответ, и сделать это прямо сейчас. Кошечке не хватало Пересвета. За исключением Советов, она видела его два-три раза в луну, а начни они встречаться чаще, было бы куда лучше! Разве не так?.. Это спонтанное решение пронзило Пшеницелапку, и сейчас она сидела, будто на иголках. Где ещё она сможет поговорить, как не на Совете племён? — У племени Ветра всё замечательно! — раздался тем временем громовой голос Молнезвёзда с дуба. — Недавно у нас была битва с Грозовым племенем. Мы победили, и готовы будем дать отпор каждому, кто посягнет на наши земли! Воители Ветра одобрительно зашумели, Пшеницелапка же замялась, глядя на сидящего рядом воителя. Тот почувствовал её взгляд. — Поздравляю, — ровным голосом сказал он, — ваши воители прекрасно сражаются. — Да… А я почти не дралась, — смущённая его словами, обронила она в ответ. На душе заскребли коготки. Да, она твёрдо приняла решение. Теперь уже точно, несомненно. Надо только выждать момент. Сердце нервно билось. Даже обычная болтливость куда-то делась, оставив Пшеницелапку наедине со своими мыслями и переживаниями. — Также у нас новый воин. Поприветствуйте Завитого! — снова послышалось с ветки дуба, и часть сидящих, преимущественно Тени (что удивляло), стала выкрикивать имя посвященного. Ученица даже не стала искать Завитого в толпе. И так ясно, что он сейчас сидит, надувшись от гордости, и снова считает себя лучше всех. Слово следующим взял Искрозвёзд, предводитель Речных, и она перестала слушать. Вместо этого кошечка решительно вскочила. Пора. — Пересвет! — пискнула она, — можно с тобой чуть-чуть поговорить? Только отойдем немного, — она почувствовала, как вся пылает от смущения, и не смела поднять глаз. — Что ж, пойдём. Иди за мной, — слегка удивлённо отозвался воитель и тоже встал, после стал пробираться к краю поляны. Пшеницелапка засеменила следом, лихорадочно пытаясь подобрать слова. Они приблизились к кустам и, пройдя через ветки, вышли на берег озера. Ученица на миг застыла, поражённая красотой ночной воды и стоящего на этом фоне кота. До них доносились разговоры, но уже слегка приглушённо. Прекрасное место. — Так… Что ты хотела? — спросил Пересвет, и она мгновенно встрепенулась. — Я просто хотела сказать, что… ну… — кошечка резко топнула лапой. Нет, такая мямля ни на что не годится! — Я хотела сказать, что ты мне очень сильно нравишься, вот! Может, я даже влюбилась в тебя! Время остановилось. Кот напротив был прекрасен. В ожидании ответа смущённая вконец Пшеницелапка смотрела на его кремовую грудку и бурые лапы, не смея посмотреть ему в глаза. Дзинь — сорвалась с ветки какого-то дерева капля и разбилась о гладь озера. — Да, я знаю. — З-знаешь? Откуда? — она наконец посмотрела на него. Он улыбался, непринужденно и весело. Насмешливо. — Это видно. Что ж, ты ждёшь ответа, не так ли? Прости, мне придётся тебя разочаровать. Я в тебе не заинтересован, — всё ещё спокойно ответил кот. Кажется, только что перестала существовать Вселенная. — Но как же… — она была сбита с толку. Все должно быть не так, совсем не так! — Но ты ведь со мной так хорошо общаешься, поздравляешь, интересуешься, как у меня дела, ласково говоришь! Зачем тогда всё это? — вопреки всему, её голосок зазвенел от нескрываемой обиды. — Слушай, Пшеницелапка. Я просто играл с тобой, ясно? — вздохнул то ли раздражённо, то ли виновато Пересвет. — Для начала, ты сама постоянно бегала за мной. Да и ты была очень удобным источником информации. От тебя Грозовое племя узнало некоторые вещи, и мы тебе искренне благодарны, — он усмехнулся. — Так это правда! Выведал у меня, что мы голодали, и донёс племени! Да ты… Ты… — кошечка задыхалась от обиды, гнева и возмущения. — Ты использовал меня! — Ну, типа того. Я предан своему племени, а не тебе, — кивнул он и пожал плечами. — Да и в принципе… Ты такая забавная! Я не мог удержаться, чтоб не посмотреть на твою реакцию, когда я назову тебя малышкой, например. Пшеницелапка взвизгнула и прыгнула к нему, ударяя лапой по его пушистой грудке. Она не могла потерпеть такого унижения! Воитель аккуратно отцепил её лапку и отодвинул, легко, как пушинку. — Ладно, ладно. Слушай, я признаю, это было слишком. Мне надоело с тобой играть, я устал притворяться. Давай спокойно разойдемся, и всё. — Ненавижу тебя! Ты гнусный, лживый, ты… уф! — она гневно сверлила его взглядом, пылая уже от ярости. Как же она была глупа и наивна, если полагала, что он и в самом деле проявляет интерес! Он использовал её, как кусочек мха, чтоб потом выкинуть! Теперь она чувствовала ничто иное, как отвращение. А ещё гнев, ярость, обиду и грусть — целый спектр чувств. — Хей. Успокойся, — кот шагнул к ней. — Прости, ладно? Обещаю, больше тебя не трону, — пытаясь смягчить свои слова, произнёс он, и от этого стало ещё тяжелее. Пересвет лизнул её в макушку — как котёнка! — и отошёл. Пшеницелапка смотрела, как кончик его хвоста исчезает в кустах, а потом забилась под ветки и сжалась в комочек. Он использовал её! Игрался, а теперь бросил, после двух лун её надежд и привязанностей! Внезапно ей захотелось плакать. — Пшеницелапка! Пшеницелапка, ты где? — послышалось с поляны, и ученица, недовольная, что её потревожили, все же вышла из-под куста. Крылолап вихрем подбежал к ней. — Вот ты где! Мы тебя обыскались. Идём домой. — Угу, — буркнула она в ответ и пошла вслед за племенем. Спокойно пересекла мост. Угрюмо пошла по берегу озера. — Все в порядке? — озабоченно поинтересовался брат. — Конечно, нет! — взорвалась кошечка, даже не обращая внимания на пару обернувшихся воителей и их любопытные взгляды. — Ты был прав насчёт Пересвета, — горячо зашептала она, понизив тон. — Он меня предал! Он меня использовал и играл со мной, говорит, было весело смотреть на мою реакцию! — Пшеницелапка всхлипнула, и Крылолап лизнул её в ухо. — Ну, я предупреждал, — вздохнул котик. — Не расстраивайся. Пересвет всего лишь какой-то кроликоголовый Грозовой выскочка. Подумаешь! Да кому он вообще нужен. Найдешь себе хорошего кота, и пускай завидует! Кошечка слегка улыбнулась. Кто-кто, а братишка мог её поддержать. И пусть его только что придуманные аргументы почти не убедили её, она ткнулась носом в его плечо. — Спасибо. Серебряный Пояс всё ещё сиял сквозь тучи, когда Пшеницелапка на ощупь добралась до подстилки и рухнула на мягкий мох. Крылолап пожелал спокойной ночи, лег рядом и уже через несколько минут засопел. К кошечке же сон не шёл. Она тоскливо пыталась разглядеть в темноте крышу детской и пересчитать сухие веточки. Сердце обливалось кровью при воспоминании о Пересвете. «Я предан своему племени, а не тебе». Она ведь тоже должна думать так, почему же сейчас изнутри неприятно покалывает, а глаза начинает щипать? В горле встал комок. Злость, раздражение, тоска, грусть, боль, жалость к самой себе — все смешалось в голове бедной кошечки. Пересвет! Да что он о себе возомнил?! Глупый, самовлюблённый, высокомерный кретин! Пшеницелапка посмотрела вниз, на изодранную её когтями часть подстилки и мох, лежащий на полу. Гнев, что она выместила на бедном гнёздышке, аккуратно уступил место печали. Ученица положила голову на лапы. Интересно, долго до утра? Глаза слипались после половины бессонной ночи на Совете, но сон всё равно не желал приходить, позволяя в полной мере прочувствовать сладостное страдание и вдоволь пожалеть себя. Не выдержав, она всхлипнула и разревелась, как маленький котенок, вкладывая все свои эмоции в эти солёные слёзы. Выплакавшись наконец и разодрав вконец подстилку, Пшеницелапка расслабилась и закрыла глаза. Её разум подхватил порыв ветра и унёс в царство снов, освободив от тяжких дум. *** Едва приоткрыв глаза и завидев живой свет Звёздного племени, кошечка крепко зажмурилась. У неё не было ни малейшего желания сейчас выслушивать очередной урок от предков. Даже несмотря на то, что тепло мягко окутывало её шёрстку, а под лапами оказалась нежная зелёная травка бессмертных холмов. — Ну, и где же радостные вопли «вы снова у меня во сне»? — раздался ворчливый голос. Пшеница сразу узнала Зубоскала, этого раздражительного звёздного кота, который после смерти явно мудрее не стал, и нехотя приоткрыла один глаз, недовольно насупившись. — Уйди-и, — пробурчала она. — Не видишь, я грущу. — Что грустить, радоваться надо, что это дерьмо наконец от тебя отстало! — судя по голосу, Зубоскал был доволен, что было для него удивительно. — А я говорил, что это быстро пройдет. — Все равно я не хочу сегодня выслушивать, как ты критикуешь каждое мое словечко! — она вскочила, гневно размахивая хвостом. Да как он вообще смеет оспаривать её решения и указывать, что делать, пусть он и мёртв давно! Зубоскал, под стать имени, обнажил клыки. — Ну и пожалуйста! Очень надо мне учить такую непутевую малявку! — прошипел кот. Пару секунд звёздный предок и ученица сверлили друг друга взглядами, застыв в одинаковых разъярённых позах, после черно-рыжий кот пригладил шерсть и сел. — Думаю, в этом и есть твоя главная ошибка — ты слишком легко поддаёшься эмоциям, — самодовольно произнес он. «Как будто сам не такой» — всё ещё злясь, подумала кошечка. — И что же в этом такого ужасного? — фыркнула она. — А то, что тогда тебе труднее сосредоточиться и применять дар. Советую научиться сдерживать себя, в будущем пригодится. — Вы мне все равно не разрешаете тренировать силу, толку тут учиться! Золотистая села и в упор посмотрела на одного из своих наставников. Он усмехнулся ей в ответ. Вся злоба, направленная на Зубоскала, предназначалась не ему, и Пшеницелапка запоздало пожалела о своей нападке. Ну и ладно, пускай не зазнается. — Поверь, толк будет. А теперь давай продолжим наш урок, иначе Падающая Звезда меня потом прибьёт.