Не избранный

На вересковой пустоши господствовал сезон Юных Листьев. Ещё зелен был вереск, вечный спутник этих холмов и верный помощник живущим тут котам, ещё едва-едва распустились листья на кустарниках и деревьях в роще, но уже всем было понятно, что холода остались неприятным воспоминанием до следующего года. На фоне всех остальных событий в племени Ветра это казалось странно радостным. В конце концов, куда легче жить, если куча с дичью полна, шерсть пригревает солнышко, а мимо нет-нет да пролетит случайная бабочка с хрупкими цветными крылышками. Ведь откуда природе известно о тревогах котов? Ниоткуда. Она живёт сама по себе, поднимая настроение и давая новые возможности независимо оттого, насколько плохо идут дела. Солнце висело в небе низко и уже окрасило пустошь в оранжевые цвета, но патруль племени Ветра оставался в тени. Единственное огромное, объемное облако, что сменило цвет на сизый с сиреневым, укрывало его темнотой. Коты продвигались быстро, торопливо, стремясь уйти подальше от чужих холмов и незнакомых земель до того, как зайдёт солнце. Но сначала нужно было проверить границу. «Чего они все так смотрят туда? — подумала Пшеница, пренебрежительно глянув в сторону меток. — Да кто на нас нападёт? Разве что группа тех бродяжек, но мы их всегда отбиваем». Кошка трусила посередине отряда, то и дело украдкой поглядывая на Рассвета, которого упросила взять в патруль. Сизокрылая, что вела их сегодня, быстро шагала вперёд, а сзади плёлся явно недовольный жизнью Завитой, иногда заговаривая с Рассветом и угрюмо поглядывая на Пшеницу. Ей было как-то всё равно — она лишь одаривала его ответным взглядом «любящей сестры» и мгновенно забывала об этом. «Интересно, где там живут эти бродяги? — она вытянула шею, пытаясь разглядеть или унюхать кого-нибудь из враждебной стаи. — Ведь за границей есть куча хороших мест! Их вообще возможно найти?» Пшеница подумала о своём предназначении, но мысли быстро соскочили на силу Убеждения. «А вот интересно, те, кто знают, могут быть под действием Убеждения или будут уходить от темы? Крылатый там или Цветинка…» Воительница слегка усмехнулась при мысли о юной ученице целительницы. Та узнала тайну дара совсем недавно, но её озадаченную мордашку Пшеница помнила отлично. О, сколько вопросов осталось в этих зелёных глазках! Крылатый реагировал куда более сдержанно и спокойно, может, потому, что уже что-то замечал в свои… сколько им было лун, когда она рассказала о первом сне? Кажется, около семи… или меньше — Пшенице казалось, что Убеждение было всегда подвластно ей. Впрочем, Цветинка не стала расспрашивать о подробностях, лишь пообещала никому не рассказывать, хотя было заметно, что она не против узнать больше. Пшенице ещё показалось тогда, что трёхцветная чем-то озабочена и встревожена. Может, это из-за Крылатого? Под лапу попался камешек, и кошка пнула его прочь, так что он бесшумно покатился по траве. — Скучно, — уже вслух пробурчала она и пихнула в бок друга. — Рассве-ет! Ну ты чего такой, а? — Какой? — кот оторвался от разглядывания противоположной стороны границы и наконец-то посмотрел на неё. Пшеница невольно мурлыкнула — ей, привыкшей к вниманию, было не по себе, когда Рассвет вдруг становился отстранённым и серьёзным, как сейчас. — Скучный! Хоть бы со мной поболтал, что ли, всё пялишься на ничейные земли, — пояснила она. Кот вздохнул, подошёл ближе и коснулся её бока своим. — Беспокоюсь за тебя, вот и всё. Мало ли, что там, — он указал хвостом за границу. Пшеница мягко ткнула лапкой в пушистую шерсть на боку друга и замурлыкала. Он натянуто улыбнулся и тоже замурчал, но продолжал поглядывать в сторону. «Ну и ладно, главное, что обратил на меня внимание наконец», — довольно подумала кошка, игнорируя насмешливое хмыканье Завитого. Она невольно проследила за взглядом Рассвета и, когда он отвёл глаза, ещё несколько секунд глядела вдаль, на деревья и кусты. Там шевелилась чужая трава, а под кустиками утёсника торчали жёлтые цветы. На первый взгляд — мирная и спокойная территория, даже не скажешь что там может кто-то… — Ой! — пискнула Пшеница и чуть не подскочила. Сизокрылая остановилась и обернулась, в её взгляде промелькнуло беспокойство. — Что такое? — Я видела Пролазу! — то ли испуганно, то ли восхищённо поделилась она, всматриваясь туда, где заметила только что чёрную кошку с белыми полосочками на хвосте. Она точно там была! Пробежала от одного куста к другому. Это определённо Пролаза! Только вот что она там делает? Подалась в одиночки? Или это вообще призрак? Нет, она живая! Кошка возбуждённо потопталась на месте, готовая хоть сейчас бежать в погоню. Все тягомотные мысли вмиг испарились, уступив место шумному азарту. — Не говори глупостей, дорогуша, — вздохнула ведущая, и Пшенице показалось, что её резко облили холодной водой — так равнодушно по сравнению с её ощущениями звучал голос Сизокрылой. — Пролаза давно пропала. — Да нет же, она там была! Во-он там, между кустами! — заспорила кошка, распушив шерсть. — Это точно она! — Наверняка ты видела какую-нибудь чёрную кошку-одиночку или бродягу, — Сизокрылая окинула Пшеницу холодным взглядом, после посмотрела туда, куда она указывала. — Нет там никого. Пожалуйста, если тебе хочется, чтоб на тебя обратили внимание, используй что-то более умное. — Но она же там! Давай проверим след! — возмущённо выпалила воительница. Почему ей никто не верит? Может быть, это сможет стать зацепкой, чтобы разгадать сущность бродяг! От неё же все требуют действовать, так вот они, действия, и что?! — Если это одиночка, нам нечего её трогать, а если кто-то из бродяг, то я не хочу с ними связываться, — шикнул Завитой, и Сизокрылая кивнула, соглашаясь с сыном. — Никто из нас не видел Пролазу, кроме тебя. Возможно, просто померещилось в темноте. Идём, уже закат, не хватало ещё бегать по внеплеменным землям ночью, — отрезала она и двинулась дальше. — Ты тоже мне не веришь, да? — сердито спросила кошка и повернулась к Рассвету, заранее распушив шерсть на загривке. Он примирительно погладил её хвостом и пошёл немного медленнее, пропуская Завитого вперёд. — Верю, конечно. Но Сизокрылая в чем-то права, нельзя тут задерживаться сейчас. — Вот скажи ей такое кто-то из её ненаглядных котят, она бы сразу побежала! — прошипела тихо Пшеница. Её съедала обида и разочарование, и она уже не думала, о чем говорит — так быстро возбуждение перешло в гнев. — Она просто не любит меня за то, что я дочка Ветрохвоста! — Что ты такое говоришь, Пшеница, — кот продолжал гладить её по спине. — Она просто волнуется сейчас, вот и всё. — Ага, конечно, — воительница посмотрела вперёд, на качающийся серо-палевый хвост ведущей. Сизокрылая всегда к ней предвзято относилась! «А что я, виновата, что ли, что родилась у Ветрохвоста с Лаской? Глупо. Просто надменная гордячка, которая считает себя лучше всех, потому что она подруга предводителя и потому что выгнала Билла!» Пшеница никогда и не думала по-настоящему ненавидеть Сизокрылую, ведь та была прекрасной кошкой, смелой и сильной, но порою её характер был просто несносным, и тогда её хотелось прибить, прямо как сейчас. Рассвет в последний раз погладил её по спине и отошёл немного вперёд, решив, что подруге стоит побыть одной и наверняка надеясь на её благоразумие. Кажется, зря. Она ещё немного отстала от патруля, поглядывая назад. Её так и тянуло пойти проверить то место. «А если я сейчас быстренько сбегаю проверить запах, меня никто и не заметит, — вдруг возникла в голове блестящая идея, тут же превращаясь в план побега. — Только на минуточку! Это ведь очень важно». Она подумала об Убеждении. Может быть, если она убедит Сизокрылую… Но эта кошка никогда не сдавалась просто так, и Пшеница это знала. Завитой? Нет, его убеждать тоже одна морока. Тем более, что внутри всё ещё горело негодование, отчего кошка решила действовать всем назло — по-своему. Шаг за шагом она отставала от котов, намеренно нарушая правило не отделяться от своих. «Я же быстро. Ничего со мной не случится. Я Избранница, предки не должны допускать моей смерти!» — уверенно подумала Пшеница и, когда отошла на пару-тройку лисьих хвостов, развернулась и бросилась в сторону кустарника, где видела Пролазу. «Я скоро, никто и не заметит!» Она быстро достигла того места, где видела чёрную кошку, и остановилась. Незнакомая земля немного пугала, и Пшеница, глядя отсюда на родные пустоши, впервые пожалела о своем решении, но отступать было нельзя. Она огляделась: нигде ни души, лишь заросли кустарников и жёсткой травы. — Надо поискать запах, — пробормотала она самой себе, обнюхивая ближайшие кустики. След действительно был, но она не могла точно сказать, Пролаза это или нет. Вроде бы было в этом запахе что-то знакомое, но настолько искажённое, что непонятно, принадлежал ли он в самом деле её соплеменнице. Может быть, Сизокрылая была права, и Пшеница приняла какую-нибудь одиночку за пропавшую соплеменницу по ошибке? Ведь сейчас темно, тем более тут, в зарослях. Пшеница пошла по ниточке запаха. Если она не может понять, кто это, надо просто идти, пока не покажется сама кошка. Если это Пролаза, с ней можно поговорить, а если нет, то просто убежать… — Ради Звёздного племени, ну что ты делаешь? — голос, раздавшийся сзади, ворвался в тревожные мысли кошки, заставив её взвизгнуть и подскочить на месте. Шерсть сама собой встала дыбом, но, вопреки всему, это была не одиночка и не Пролаза, даже не кто-то из бродяг. — Рассвет! Зачем так пугать! — немного отойдя от шока, фыркнула кошка и гневно посмотрела на друга. Улегшиеся было чувства вспыхнули с новой силой. — Ты меня так на небеса отправишь! — Прости, я не хотел. Зачем ты ушла? — он присел рядом, но Пшеница отодвинулась. — Я хотела проверить, кто тут был. Вдруг это важно! Но ты мне помешал! — Уже вечереет, пора в лагерь, — мягко проговорил кот. — Да и потом, одной идти очень опасно. — Ну ведь нас теперь двое! — Пойми, в такое время нужно ходить по нескольку котов везде. Я бы не хотел, чтобы с тобой что-то произошло, потому что я решил тебе поддаться. — А как же Пролаза? — она вновь понюхала воздух, но ничего не учуяла. — Ну вот, теперь я потеряла запах! — Пожалуйста, давай пойдём к отряду, — Рассвет привстал. — Проверим эти следы позже. Я знаю, что это важно, но сохранить свою жизнь важней. Как раз в темноте обычно нападают лисы или кто это там вообще. Пойми, нам лучше будет уйти. — Ну ты… ты… ты просто трусишь! — выпалила кошка. — Почему все вокруг ведут себя, как последние тупые кролики?! И это как раз в то время, когда я пытаюсь быть полезной! Пшеница рывком встала на лапы и зашагала обратно к своей территории. Рассвет неправ! Все неправы! «Ничего не делаю — плохо! Делаю что-то — плохо! Что от меня хотят?» — она вдруг уткнулась в рыжую шерсть носом и зашипела. — Чего тебе опять надо? Отстань! — Пшеница, то, что я пытаюсь тебя уберечь, не значит, что я трус, — проговорил Рассвет. — Я действительно боюсь, но боюсь за тебя, а не за себя. Я никогда не дам тебе пострадать. — Просто уйди! — Пшеница обошла кота и стала догонять отряд. Злость и обида распаляли её изнутри, она изо всех сил хотела забыть, как твёрдо и терпеливо говорил с ней её друг. Его шаги шуршали где-то позади, но кошка не оборачивалась. Сизокрылая лишь посмотрела на них строго, с толикой надменности, но промолчала. Завитой закатил глаза. Вопреки ожиданиям Пшеницы, ей не пришлось оправдываться. Где-то внутри зашевелилось чувство стыда. Они даже не удивились! — Пора двигаться к лагерю, — холодно сказала ведущая. — Идём. *** Чёрная, как самые густые тени, кошка прошла по песчаной полянке и остановилась в паре лисьих хвостов от крупного белого кота с серо-голубыми разводами на шерсти: казалось, он запачкался в странной грязи, что иногда остаётся от Двуногих. Он сидел, прищурив глаза, и смотрел на небо. — Хей, Лёд, — нарочито ленивым и развязным тоном позвала она, привлекая внимание. Белый повернул голову, и его льдисто-голубые глаза сверкнули. — Что у тебя? «Хвоста» нет? — Всё проверила и запутала, как вы и учили, — кивнула кошка. — Никого за мной не было. — Какие новости? — названный Льдом вальяжно присел на редкую траву и взглянул на чёрную. — Видела патруль, — она тоже села и пренебрежительно фыркнула, но вышло довольно напряжённо. — Эти тупицы настолько струсили, что теперь отправляют свои отряды не на закате, а раньше. Не хотят возвращаться домой в темноте. — Не думаю, что в ближайшее время нам грозит опасность с их стороны, — кивнул кот. — Надо подумать, как обезопаситься от лисиц. А то их очень привлекают запахи здесь. Думают, это их территория, хах. — Просто нужно меньше лениться и уходить дальше, — насмешливо бросила проходящая мимо серо-бурая кошка с белой полосой на боку. Лёд скривил губы. — Ива, катись в лисью нору. Тебя не спросили. — Ты уверен, что со стороны племён никакой опасности? И что никто не вступит с ними в контакт? — вновь обратила на себя внимание чёрная, а Ива села неподалёку, прислушиваясь к разговору. — А что, ты кого-то подозреваешь? — белый проследил за взглядом кошки и холодно оглядел отверстие в земле. — Её? Нет, она не посмеет. Я сказал ей, — он выпустил когти на передних лапах и потянулся, продолжая совершенно будничным тоном, — что если она будет совершать сомнительные действия или заговаривать с племенами до срока, я убью её котят. По крайней мере, одного из трёх. Что-то промелькнуло в неестественно ярких зелёных глазах кошки, но она лишь повернула голову, чтобы вылизать свою дурно пахнущую шерсть. — Умно, — наконец признала она. — Значит, осталось разобраться с лисицами, и всё? — Ты очень догадлива, — ухмыльнулся серо-белый и встал, лениво встряхивая лапами. — Пойду отправлю Шугара в охрану. — Можно ещё вопрос? — Давай быстро. — Когда мне можно будет немного поиграть с племенными? — улыбка-ухмылка на морде кошки смотрелась жутко, но не впечатлила её собеседника. Он пожал плечами в ответ. — Будь терпеливей. Когда придёт время, тогда настанет и твой черёд. Наш друг пока не подавал никаких знаков, но, думаю, скоро. *** «Дурацкий Рассвет, дурацкий дар, дурацкое предназначение! — Пшеница методично пинала лапой куст позади подстилки. — Да я, я…» — Прекрати шуметь, — проворчал сонный голос, и кошка, напоследок пихнув ветки особенно сильно, подтянула лапы к себе. «Помешались все после смерти Тёплого! Канарейку не любят, Молнезвёзд с Осеннецветик как будто осами ужаленные, Крылатый хмурый ходит… Теперь и Рассвет!» — она стиснула зубы. Сегодня она легла спать не на прежнем месте, а возле самой лагерной ограды, но, как ни странно, никто не спрашивал, что произошло между ней и её котом — наверное, она просто поздно легла. А жаль — выплеснуть хотелось. «Почему он обращается со мной, как с мелким котёнком? Я уже воительница, вообще-то! И Крылатый так же со мной разговаривает. Надо действовать, надо то, сделай это…» Брат лежал где-то с другой стороны спящей толпы соплеменников, и его видеть тоже не хотелось. Вообще никого не хотелось видеть. Разве что… может, навестить Канарейку с Ночницей? Они-то её поймут, тем более, Канарейке и самой плохо! Но тут же Пшеница сникла вновь. Голубика уже уложила Мятлинку спать, а королевы наверняка тоже легли. Как назло её все бросили! «Хотя, может, Крылатый в чем-то и прав. Ведь я столько могу… — подумалось ей. — Может быть, если бы я сегодня убедила Сизокрылую и Завитого, было бы лучше? Мы бы могли найти Пролазу или даже всех бродяг! Я ведь правда хотела сделать что-нибудь полезное, как раз вроде того, о чём постоянно говорит Крылатый. Был бы он там — наверняка бы сказал, что надо проверить! В отличие от этого Рассвета. Нет, действовать всё-таки наверняка надо, пусть ещё рано… Чуть-чуть сделаю, чтоб отстали от меня. Не знаю, расспрошу Пухолапа, может. А сейчас буду спать. Хватит с меня». Она в последний раз бросила взгляд на Рассвета, и в сердце неприятно кольнуло, но кошка усилием воли заставила себя закрыть глаза и выровнять дыхание. Уже теряясь в глубине дремоты, она почувствовала прикосновение чьей-то шерсти, но осознать его не успела. Пшеница очнулась быстрее, чем стоило бы, но тело уже наполнилось силой. Едва приподняв веки, она забыла обо всём, потому что снова была в Звёздном племени. На этот раз место сменилось: она лежала посреди пшеничного поля, мерцающего волшебным светом звёзд, а вверху сияло солнце. — Эй, есть тут кто? Ау! — крикнула кошка, но никто не отозвался. Она стала выбираться между колосьев, любуясь упругими стебельками. «Пшеница на пшеничном поле — вот здорово! Даже вдвойне: избранница Пшеница на пшеничном поле в Звёздном племени, во как» — подумала она. На душе отчего-то было тяжело, хоть она старалась не думать о своих дневных приключениях и относиться легкомысленно к самому факту попадания сюда. Она услышала хруст под лапой: похоже, в своих мечтаниях она наступила на почти лежащий на земле колосок. Зёрна клонили его вниз, но стоило наступить, как хрупкий стебель переломился, и колос остался лежать неподвижно. Впрочем, Пшеница быстро забыла о странном колоске, потому что впереди кто-то позвал её. Кошка быстро вынырнула из лабиринта стеблей. Здесь были все трое её учителей, и, судя по их мордам, ничего хорошего от них снова ждать не приходилось. Как всегда. — Ну, как продвигается дело? Всё так же сидишь на своём хвосте, да? — фыркнул Зубоскал. В голову Пшеницы ворвалось осознание прошедшего дня, и смешанные чувства опалили её, будто огнём. — Я хотела проверить, куда пошла Прола… кошка, которую я видела! — торопливо заговорила она. — Но потом мне сказали, что уже вечер, и не надо. Я действительно хотела сделать что-то полезное, а они!.. — И что ты сделала в итоге? — поинтересовался Древоточец. Пшеница вдохнула поглубже, зная, что за этим последует. — Я пошла проверять сама, но меня забрал оттуда Рассвет! — Вообще-то, здесь нет ни правых, ни виноватых, — сказала Падающая Звезда и задумчиво посмотрела на избранницу. — Если бы ты убедила их, вы бы справились с лисами или котами, но вряд ли разглядели что-нибудь в темноте. Но идти проверять самой было безответственно. Ты же должна беречь себя! — А разве вы, могущественные предки, — с сарказмом и обидой сказала Пшеница, — не могли уберечь меня, если я так важна?! — Нет! — рявкнул Зубоскал, но Падающая Звезда шлёпнула его хвостом по губам. — Почему нет? Вы же всезнающие и всевидящие, почему сами не можете дать мне информации? Я же должна что-то знать, чтобы что-то делать! — уже выкрикнула воительница. Ей было плевать на авторитет, на разницу в возрасте и всё остальное. Она хотела понять, почему те, кто требуют от неё всего этого, ничего не делают сами. — Мы не всезнающие и не всевидящие! — наконец сорвалась и предводительница, но взяла себя в лапы. — Чего? Пшеница моргнула пару раз. Так Звёздные не супер-могучие или она не так поняла? Она даже забыла про свою обиду. Падающая Звезда вздохнула. — Посмотри правде в глаза, Избранница. Мы не видим всё, лишь малую часть, а знаем и того меньше. Нам не дано увидеть будущее некоторых или то, что произошло без нашего ведома. Поэтому нам и нужна ты — кошка, которая сможет это узнать и предотвратить. Понимаешь? — То есть, нам пудрили мозги всё это время? — Ага, — хмыкнул Древоточец. Пшеница сощурилась. — И вы просто мёртвые коты без суперспособностей видеть всё и всегда? — Ага, — снова ответил он. — Правда, кое-что мы всё же можем, но далеко не в таких масштабах, как расписывают. — Ну капе-ец! — выдохнула кошка и плюхнулась на хвост. — И мне, выходит, вообще надо всё самой делать? — Выходит, так, — ответил бурый кот снова. — Пойми, ты должна. Ты обязана нам своим даром, так выполни же своё предназначение! — сказала Падающая Звезда. Пшеница поджала губы. — Может, и сделаю что-нибудь! — проговорила она, однако, не слишком уверенно. «Лишь бы от меня все отстали! Разве этот дурацкий дар стоит того? Может, я вообще не хочу быть Избранницей!»