Не избранный

Странно, очень странно. Сон не шёл; Крылатый замер на месте, ожидая, не скажут ли ещё чего-то, но бродяги и сами смотрели на вожака непонимающе. Уже скоро они разошлись по своим подстилкам. Лёд остался. Крылатый тоже. Занималась ночь, становилось холоднее, но камни хранили тепло прошедшего дня, так что воин прижался к ним покрепче. В щель между валунами ему было видно белое пятно шкуры Льда — кажется, тот чистил шерсть перед сном. Что он имел в виду, когда говорил про лиса и лисёнка? Кот нахмурился. Сложнее убежать от лиса, которого ты принял за лисёнка издалека. Необычная фраза, может, какая-то поговорка бродяг? Но смысл понятен: нечто опаснее, если сперва ты не обращаешь на него внимания. А ещё говорилось о Речном племени. Конечно. Давно пора догадаться, что они не ограничатся одним Ветром. Надо предупредить соседей? Нет, невозможно, Лёд наверняка учёл такую мысль племенных на всякий случай. К тому же, он и так не даёт никого выпускать наружу без сопровождения. Ночница и Завитой должны будут вернуться незаметно, чтобы не возникло вопросов… Так. Спокойно. Сумрачные скажут Речным, что у соседей всё прекрасно, не так ли? А потом Лёд захватит Реку. А может, и не захватит. Ведь есть ещё племенные Ветра, а они вкупе с Речными будут сильнее стаи бродяг. Остаётся надеяться, что Ветряные не будут сломлены настолько, чтобы идти на соседей. В конце концов, племя уже давно раскалывается на лагерь бродяг и лагерь сопротивления. Те, кто из кружка, воспротивятся. Удастся отложить нападение на Реку, по крайней мере, пока. Да. Надо поделиться догадкой с остальными завтра. Ещё один голос вдруг коснулся ушей воина, и он мгновенно подобрался. Тон знакомый: Ива. Кажется, она подошла ко Льду и, судя по шорохам и бегающим теням, села рядом. Интересно, рискнут ли они обсуждать нечто важное прямо в лагере? Вряд ли. Но всё же… — Когда уже? — заявила кошка без приветствия. — Я устала ждать! Ты обещал, помнишь? — Да, обещал, — теперь Лёд. Странно: в присутствии сестры тон бархатного голоса меняется, делая грозного кота похожим на провинившегося оруженосца. Ива, напротив, наступала уверенно и властно. — Скоро. — Мне скучно, Лёд. Мне ужасно, невыносимо скучно! Я не могу жить здесь, в этой дыре, обхаживать этих… этих племенных, сидеть ровно и ждать, пока ты наиграешься! Меня это бесит! Ты что, не можешь устроить всё побыстрей? — Я стараюсь, — успокаивающе протянул он. — Неделя или две максимум, и мы будем готовы. — Надеюсь, что так. — А ты уверена, что это обязательно? — Лёд, я сделала всё, чтобы ты добился своих целей и получил целое племя себе в игрушки! — резкий шум, от которого Крылатый вздрогнул и плотнее прижался к остывающему камню. — Теперь изволь дать и мне размяться! Ты думаешь, мне нравится отсиживать здесь хвост целыми днями? Да я почти забыла, как работать когтями! Почему ты мне не дал прикончить ту мелкую сегодня? Аж лапы чешутся! — Зачем тебе убивать котят? Пусть подрастет, будет работать на нас. Да, я за неё вступился, потому что я так захотел. В конце концов, племя под моим контролем, и я хочу, чтобы котов в нем было как можно больше. Не считая предателей и бунтовщиков, конечно. А это просто котёнок, из которого можно слепить что угодно. — Кажется, раньше ты котятами не гнушался. «Они о Грознушке, — подумал Крылатый, изучая взглядом трещинки на камне. В голове возник смутный, как через льдинку, образ мёртвого котёнка. — Скорее всего, именно о нём. Хотя кто знает, убивали ли они других котят? По крайней мере, Жар и дети Туманницы живы, так что, наверное, они исходят только из своей выгоды…» — Ладно, братишка, — неожиданно тепло по сравнению со всем остальным сказала Ива. — Оставляю это тебе. Доверяю, так сказать. Не обращай внимания на то, что я срываюсь. Ты же знаешь. Разговор продолжался, уже переключившись на другое, а воин отполз подальше, переваривая информацию. Он хотел бы мыслить рационально, анализировать без тени эмоций, но слова вожаков поднимали в нём столько страха, ярости и желания действовать одновременно, что этот дикий смерч то и дело затмевал разум. «Ива заставляет его напасть на Реку? Но непохоже, чтобы Лёд был сильно против. Но она… она хочет просто развлекаться! Для неё развлечения — захват лагеря? Или, — он подумал о сегодняшнем происшествии с Клеверушкой, — что-то более приземлённое? Надо подумать. Лёд сказал, осталось около недели-двух. За это время нужно оповестить кружок. Возможно, те, кто в туннелях, смогут помочь — но ничего нельзя утверждать заранее. Что мы можем сделать? Продолжать работу. Надо не дать большому количеству котов перейти на сторону бродяг. Если мы и сможем предупредить Реку, они не поверят нам. Скорее всего не поверят. Значит, работаем у себя. Да. Неужели это всё, что мы можем сделать?.. Лёд и Ива очень странные. Чего им? Чего хочет Ива, вроде понятно. А Лёд? Если вспомнить, он то набрасывается, то собирает всех вместе и болтает о мире и согласии с видом невинного котёнка. Он хочет каким-то образом сплавить стаю и племя вместе. Для чего? О предки, как же они меня достали! Отправить бы этих двоих погулять в Сумрачный Лес!» И Крылатый, забыв о времени суток, громко хлопнул хвостом по земле. Бормотание Ивы и Льда замерло; кот сделал вид, что мирно спит прямо возле пещеры целительницы, но ему стоило большого труда выровнять дыхание. Они были достаточно далеко? Может ли кто-то из них догадаться? Внутри всё сжалось, но усилием воли Крылатый заставил себя свернуться, прикрыть веки и ровно, спокойно задышать, не давая сердцу разогнаться до бешеного темпа. Рядом послышались шаги, и кот приготовился к худшему, но они прошли мимо. Похоже, расходятся. Отлично. Он едва дождался, пока всё стихнет, чтобы встать. Надо дождаться Цветинку с Лунного Озера. Уж она-то подскажет, что делать. Или, по крайней мере, успокоит мысли. Пока Крылатый в одиночку терзается всем навалившимся, он не может нормально соображать. Она поможет. Кошка появилась в лагере тихо и без суеты как раз в тот момент, когда на горизонте протянулась первая полоска зари. Облака сгрудились с другой стороны широкого неба, боясь грядущего солнца. Стало светлеть; теперь иссиня-чёрное небо сменится светящимся голубым, а потом взойдёт солнце. Но это позже, а пока мягкий силуэт целительницы бредёт к пещере, а ее спутники кидаются к подстилкам. Она посмотрела на Крылатого, но промолчала. Лишь в пещере, холодной и тёмной, они наконец поздоровались. Крылатый покосился в угол: вроде спит. — Почему так рано встал? — спросила кошка, усевшись у стены. Крылатый едва видел её очертания, но зелёные глаза светились совсем недалеко. — Не ложился, тебя ждал. Не спалось, — он хотел было уже выложить всё, что случилось, но тут в свете постепенно наступающего утра заметил: что-то не так. Цветинка почти никогда не бывала такой. Напряжённые лапы, блуждающий взгляд, сгорбленные плечи. И смотрит как-то растерянно. — Что-то случилось? Ты сама не своя. Плохие вести от Звёздного племени? — Нет, всё нормально, — пробормотала она. — Ничего особенного они не сказали. — Но ты не в порядке, — он попытался поймать её взгляд, но тот всё время ускользал. — Боишься за пропавших? У меня есть, что рассказать… — Нет, это другое. — Тогда что? — Наверное, глупо, что я реагирую так, но… — она вдохнула, будто готовилась сказать нечто сложное и длинное, однако вырвалось лишь одно сбивчивое предложение. — Мышеуска посвятила меня и ушла в своё племя, и теперь я Медоцветик, целительница племени Ветра. Пару секунд до кота доходила эта информация. Целительница. Медоцветик. Ей подходит — неужели и Мышеуска знала, что её ученица пахнет сладкими сотами? Так, нет, это не главное! Главное, что она теперь — полноправный лекарь. Но… — Это же хорошо. Червячок сомнения ворочался где-то под мыслями. Новое имя, новая должность. Но перед ним сидела всё та же Цветиночка, Цветинка, Медоцветик, образ, не зависящий от имён и должностей. Так ведь? — Вот именно. Это хорошо, вроде бы, но так… неожиданно… — она подняла голову. — Что, если теперь всё изменится? — Что именно? — он хотел подсесть ближе, но Медоцветик дернулась, и он остался на месте. — Ты всё та же, что и была. А новое имя очень тебе идёт. — Я про нас, — она словно уменьшилась в размерах. Разгорающийся свет за окном дал увидеть её напряжённую позу. — Я не знаю! Это так неловко и неожиданно, что я теперь целительница. Что, если теперь всё по-другому? Столько ответственности, столько дел, а я… — А ты сильная и прекрасная целительница, которая готова к этому, — он решительно отогнал те кусочки мыслей в голове, которые не хотели признавать новую Цветинку. Нет, она не изменилась. И его отношение к ней тоже. Он любит её — но сейчас этого недостаточно? Когда он в последний раз уделял ей достаточно времени и внимания? Почему она сейчас такая растерянная? — А что касается нас, всё по-прежнему… если тебя это устраивает. — Мне просто кажется, что после посвящения должна быть какая-то перемена? — она покрутилась вокруг себя, чем в другое время вызвала бы смешок друга. — То есть, когда меня сделали ученицей, было ощущение, знаешь, такой защищённости, и я подумала: да, это моё! А сейчас… я просто как в тумане с того момента. Всё никак не могу собраться. — Всё в порядке, — он покосился на Уткохвоста вновь, шагнул вперёд и приобнял подругу хвостом. На этот раз она не отстранялась. — Ты просто не ожидала этого. Но это нормально. Просто не давай этому захватить твои мысли — знаешь, ты же не даёшь пещере зарасти мхом и грязью? Вот так же и в голове — иногда там ступить негде, но это можно расчистить. Понимаешь? — Не очень, но утешает, — она слегка прижалась к нему щекой. Крылатый упоенно продолжил: — Ну, когда у тебя в голове много плохих мыслей и тумана, это ужасно. Но ты можешь найти что-то хорошее или кого-то, кто помогает тебе с этим справиться. Тогда в твоей голове всё очищается и встаёт на свои места. Если вовремя поспеть, ты даже не заметишь, как всё пройдёт. Вот что тебе обычно приносит радость? Помогает думать в хорошую сторону? — Успехи, поддержка Звёздного племени… Ты. — Вот! — он старательно скрывал тот факт, что его смутили слова Медоцветик, но неловкая улыбка сама лезла на морду. — Ты теперь целительница — успех! Я тут. Звёздные тебя разве не поддержали? — Поддержали, — кивнула она. Кажется, уже более уверенно. — Скажи, что тебя беспокоит? Что ты не справишься с работой? — Наверное… толком не могу сказать. — Ну смотри. Ты училась кучу времени и перелечила кучу котов. Разве может у тебя не хватать опыта и знаний? Не может! — убеждённо сказал он, хоть и чувствовал, что большая часть слов пролетает мимо. Он погладил её кончиком хвоста. — Не беспокойся. Все будет хорошо. Медоцветик кивнула. Сейчас она до боли напоминала маленькую себя после грозы — вроде и пытается быть храброй, а всё равно ещё напугана… Кот только понял, что она, вообще-то, провела ночь вдалеке от лагеря не евши и не спавши. — Кстати, ты не устала? Можешь лечь поспать, потом яснее станет, — предложил он. — А ещё можно поесть. Может, ты просто голодна, поэтому так? — Я не хочу спать, — покачала она головой. — Но поесть можно… Только откуда в такую рань еда? — Я посмотрю, не осталось ли что-нибудь со вчера. Вечером приносили гору дичи. Подождёшь? И, дождавшись кивка, он бодро выбрался за едой. Сейчас проблемы с грядущими опасностями как-то отступили на второй план. Они там, далеко, а Медоцветик — здесь, и ей нужно помочь. Тем более, что он был ужасным другом последнее время. Они почти не проводили времени вместе, если этого не требовали дела… Нужно исправляться. В куче и правда лежало пару мышей, и Крылатый подхватил их за хвостики. Спасибо привычке племенных класть дичь в кучу. Он вернулся в пещеру, стараясь не замечать бродяг, рассевшихся в лагере. — Ну вот. Это тебе, — он положил дичь перед кошкой. Она слабо улыбнулась и подвинула одну из мышек ему. — Я столько одна не съем. Но спасибо. Мясо было немного жестковатым, но вкусным, как любая еда в тёплое время года, и кошка быстро умяла почти всю свою порцию. Крылатый не торопился; он смотрел, как Медоцветик ест, задумавшись. Что бы ей такого рассказать, чтобы отвлечь? Мысли снова перескочили на дела. Ничего, это хорошие новости, так что ей должно понравится. — А знаешь, мы выяснили, где пропавшие, — протянул он. Так и есть: в глазах кошки загорелся огонек. — Где? — В туннелях! Джереми и Жар мне рассказали. А ещё Ночница с Завитым пошли их искать… — он понизил тон, заметив, что говорит слишком громко для раннего утра, и вкратце выложил всё происходящее. — Надеюсь, мама в порядке, — вздохнула Медоцветик наконец. Крылатый улыбнулся. — Сизокрылая не из тех, кого можно сломить. Помнишь, как она прогнала Билла? Она сильнее, чем мы думаем! — кот убрал остатки дичи ближе к выходу, чтобы выбросить позже. — Как и ты. — Не знаю… Вдруг там опасно? — она тоже отставила косточки в сторону. — Ты знаешь, в последнее время ко мне иногда заявляются раненые бродяги. А это новость. Крылатый серьёзно посмотрел на подругу, ожидая подробностей. — Это раны от когтей. Слишком точные для случайного падения, скажем, в терновые кусты, и довольно глубокие, поэтому я так думаю. Но они ничего не говорят, только грубят периодически. Это повторялось несколько раз. — Но кто может нападать на них? Может, это лисы или типа того? — Не знаю… Мне кажется, что это кошачьи отметины. У лис ведь должны оставаться широкие царапины, а здесь… Но я могу ошибаться, — она опустила взгляд на свои лапки, обернутые хвостом. Крылатый помолчал немного, обдумывая. Раны от кошачьих когтей. Ну, тут два варианта: плохой и хороший. Хороший — это раны, нанесённые бродягам в пользу племенных. Плохие же — нанесённые более сильным противником… — А кого ранили, можешь вспомнить? — попросил он. Кошка нахмурилась. — Карри. Ещё Клара с Антонио и Чернокрыл. Больше никого. А что? Так. Никого из тех, кто хоть как-то помогал или проявлял дружелюбие к Ветру. Уже неплохо, но, возможно, просто совпадение. Слишком мало данных… — Может быть, когда придут Ночница с Завитым, станет яснее, — сказал он и вздохнул. — Но ты правильно мне сказала. Сейчас всё важно, любая мелочь. Ты не замечала ещё чего-нибудь подозрительного или странного? — Больше ничего. Хотя бродяги странные сами по себе. Честно, они жуткие, — Медоцветик подобралась поближе к Крылатому, и тут послышалась возня: Уткохвост проснулся. Кошка тут же отсела, как обычно при посторонних, и Крылатый заметил, что она смущена. Только сейчас мир снова расширился, выйдя за пределы их личного маленького мирка. Холодная тёмная пещера уже была не такой уж неуютной: в нее проникли лучи света, со входа доносились голоса и шум, а теперь и внутри окончательно исчезла сонная дымка. Да и камень под лапами давно согрелся, дав возможность расположиться свободнее. Калека приподнялся, кряхтя, и уставился на пару. — Доброе утро? — Да, доброе утро, — тон Медоцветик изменился на деловитый. Сейчас она в первую очередь целительница. — Как себя чувствуешь? — Как обычно, — он сполз с подстилки и прохромал к ней. — Лапа так же. Крылатый смотрел, как Медоцветик обнюхивает и осматривает давно безвольную конечность пациента. Какая она собранная, уверенная, храбрая — разве может она быть плохой целительницей? Видимо, она сама не видит, что практически рождена для этой роли. Даже если бы Тёплый… всё ещё был здесь, она наверняка могла бы прийти к этому позже. Хотя останься она на воинском пути, может, было бы проще? Не пришлось бы, как сейчас, скрываться. Можно было бы гулять вместе… сидеть в лагере, обнявшись… спрашивать совета… Оказалось, кошка уже закончила осмотр. Уткохвост пошёл к выходу, как-то странно усмехнувшись в сторону кота и кошки. — Будь осторожен! — она говорила ещё что-то до этого, но Крылатый не слушал. Золотистый кот пропал из виду. — Он куда? — спросил Крылатый, вернувшись обратно из своих мыслей. — Ты не слышал? — удивлённый взгляд. — Он пошёл на поляну, подышать воздухом. Заодно выкинет кости от мышей, он сам вызвался. Не знаю, с чего он начал так активничать, но это отлично. — Может, ему надоело валяться и брюзжать? — предположил кот. — Может быть. Она села рядом и осторожно, будто бы незаметно подвинулась ближе. Крылатый улыбнулся и навалился на кошку, обхватив её лапами, отчего та повалилась набок. — Эй, ты чего? — она тихо засмеялась. — Ты меня раздавишь! — Неа, — он лизнул её в ухо и всё-таки слез: мало ли. — А что, ты не хочешь попробовать силы? Вдруг одолеешь? Медоцветик поднялась, спрятала мордочку и ничего не ответила. — По-моему, Уткохвост уже давно в курсе про нас, — с чего-то сказала она. — Я имею в виду, он тут живёт уже давно… И иногда так посмеивается. Как думаешь, он разболтает кому-нибудь, когда всё вернётся к нормальному? — Не факт, что он знает, — ответил кот, хотя сам уже давно подозревал то же самое. — Ничего, убедим его помолчать. Чем-нибудь задобрим. — Чем? Кроликами? — хихикнула кошка. — Но, может, я просто зря беспокоюсь. В любом случае, когда всё встанет на место, нам стоит быть осторожнее… — Ты так уверена в том, что всё будет хорошо? — Да. Я уверена. А ты нет? Крылатый внимательно смотрел в глаза, которым не мог солгать. — Не всегда. Просто понимаешь… Каждый раз, когда мы делаем шаг вперёд, появляется новая опасность, — он умолчал об услышанном ото Льда. Пока не время. — Я просто думаю: что, если всё будет зря? — Не будет, — твёрдо ответила Медоцветик. — Мы уже отлично продвинулись. Ещё немного, и всё разрешится. — Но может разрешиться и не в нашу пользу. Я бы давно это бросил, но… Я обещал. Я взял на себя миссию Пшеницы и не собираюсь бросать её. — Она бы гордилась тобой. За спиной Медоцветик солнечный луч померк на секунду и снова побежал по полу пещеры. Кот пожал плечами. Вспомнилась звёздная Пшеница: всё такая же свежая, веселая… почти как настоящая. — Крылатый, мы верим в тебя. Я, все с кружка, Звёздное племя тоже. — Откуда ты знаешь? — Они сами сказали мне — я про Звёздных, — совершенно буднично сообщила она, но глаза будто засияли ярче обычного, когда она заговорила об этом. — Этой ночью они сказали мне, что опасности повсюду, но они рассчитывают на тебя. Я видела Тёплого — он сказал, что ты найдешь путь. Он говорил ещё о каком-то близком событии, — она нахмурилась вновь, силясь вспомнить. — «Когда разразится гроза, важно только помнить, для чего всё это делается. Бродяги знают, а вы? Не сдавайтесь». Что-то такое он сказал. И почему только сравнил с грозой… — Я, кажется, понимаю, о чём это, — протянул он. Да, скорее всего. Ведь Лёд сам сказал: «Неделя или две». Гроза будет ещё та. — В любом случае, они в тебя верят. А уж они-то просто так не будут делать выводы. — Надеюсь. — Не беспокойся, — она погладила его хвостом по спине так, как он обычно утешал её, и это не могло не вызвать улыбку. — Мы все с тобой. Он наклонился и прижался к её макушке щекой. — Я знаю, Медоцветик. Солнце снаружи засияло ярче, высветив на полу чёткую полосу. Крылатый коснулся её. Тепло. Надо только довериться солнцу, и оно само прочертит для тебя дорогу. Вдруг он завалился набок, а Медоцветик плюхнулась на него, и совсем рядом заблестели смешливые искорки в её глазах. — Вот ты и попался, — мурлыкнула она. Крылатый усмехнулся. — Ладно, когда всё вернётся в норму, вызову тебя на бой! — Посмотрим, посмотрим! Он поймал её лапами и прижал к себе. Вот так. Медоцветик уверенная и счастливая, он с ней, а над пустошами светит солнце. Нужно только довериться — и твой свет найдёт тебя сам.