***
Пригород Ашвилла, Стая Фоллов, 18:45
Макс проснулся далеко за полдень. На первом этаже в гостиной шумели члены стаи, за окном отчётливо слышались голоса Шона и Джона. Фоллы жили во вполне обычном ключе, стараясь не акцентировать внимание на пропаже вожака. Статус, к сожалению, не позволял им паники, хотя в день исчезновения Люка Одри впала в истерику, а Шон заперся в комнате так, что достучались до него только наутро. Остальные просто молча сидели, впав в состояние некоторого оцепенения. Мать разрыдалась. У Макса тоже было желание впасть в истерику или заплакать. Но он не мог. Поначалу из-за того, что должен был внушать уверенность остальным, а после у него самого уже не было сил кричать и бить посуду. По правде говоря, сил жить у него тоже уже не оставалось. Оборотень вздохнул, садясь и потирая заспанное лицо ладонями. В комнате была просто безупречная чистота, пахло слегка кисловатым лимоном, а с рабочего стола блондина магическим образом пропали все окурки и пустая бутылка из-под коньяка. Значит, пока он спал, приходила уборщица. Парень невольно скривился. Он не любил когда его комнату трогали. Его вещи и его постель. С детства все в стае усекли это, как обязательное правило — иначе при его нарушении Макс просто с катушек слетал. У оборотней в крови была гиперболизированная потребность в личном пространстве и повышенная планка собственности, но у младшего Фолла она была заоблачной. Он кусался и скалился, даже когда его собственная мать заходила в комнату, просто чтобы позвать его на ужин. Иногда его вредность доходила до абсурда, и тогда вся стая бралась за его перевоспитание. Однако, как видно по нему сейчас, в его двадцать восемь лет, плодов эти попытки не дали. Неожиданно в дверь постучали. Макс проигнорировал стук, сделав вид, что он всё ещё спит, но нежданный гость настойчиво продолжал долбиться в несчастный кусок дерева, грозясь совсем выломать или снести его. Фолл раздражённо рыкнул и встал с кровати, резко открывая дверь. Тотчас в комнату пулей кто-то влетел (так, что Макс даже не смог разглядеть его), и в нос оборотню ударил до боли знакомый запах: чем-то напоминающий орехи и шоколад. Макс на секунду замешкался от удивления и не успел среагировать, как этот самый кто-то, пахнущий орехами и шоколадом, уселся на его кровать и по-хозяйски закинул ноги на подушку. — Шон, твою мать, — спустя пару секунд, придя в себя, медленно выругался Фолл, закрывая дверь. Мелкий поерзал, создавая вокруг себя подобие кокона и улыбнулся во все тридцать два зуба, пять из которых, правда, отсутствовали, и заместо них зияли дырки. Футболка у него была порвана внизу, а на штанах красовались комья грязи (которые, к слову, оказались даже в волосах Шона). Макса невольно передернуло от осознания того, что после мелкого от чистой постели и такого же чистого пола не останется и следа. — Я пришёл сказать, что все ждут тебя внизу, — объявил самый младший Фолл, игнорируя озлобленное лицо дяди, — Кстати, хочешь каштан? — Хочу чтобы ты не врывался в мою комнату, — процедил сквозь зубы блондин, дернув на себя одеяло в которое закутался Шон. На пол посыпались засохшие куски грязи. У оборотня невольно задёргался глаз. — Я всё уберу! — протараторил мальчишка, увидев недобрые искорки в потемневших глазах Макса, — И вообще, ты сам мне дверь открыл. Я не врывался, я вошёл! — Входят спокойно и пешком, а ты чуть не снёс меня с ног, — Фолл скрутил одеяло комком и кинул на пол, для себя помечая в голове, что нужно будет потом отнести его в прачечную. — Тебя снесёшь, — буркнул Шон, недовольно сунув каштаны в карман. Макс сделал вид, что не слышал его возмущений. Его племянник хотел быстро вырасти, постоянно ныл и жаловался, что он слишком низкий и хлипкий, по сравнению со своим дядей. И оборотень прекрасно понимал его, потому что раньше сам был таким. Он тоже хотел поскорее стать взрослым большим и сильным, чтобы жить не завися от родителей и старших, принимая свои решения. Только вот, в отличие от Шона, живущего розовыми мечтами, Макс давно повзрослел и хотел бы, если честно, снова вернуться в свои пять лет и ходить пешком под стол. А мелкий это поймет только тогда, когда вырастет сам. Оборотень достал из шкафа футболку и брюки, лениво натянул их и развернулся назад, - он хотел сказать Шону что-то ещё. Но того уже и след простыл, и единственное, что осталось от него — это грязные следы на полу. Макс беззлобно шикнул. На племянника он не умел долго злиться, как и на других членов стаи. Вспыльчивый, эксцентричный, он вспыхивал, как зажигалка, но быстро угасал, если рядом были родные люди. В этом заключался весь Макс. В этом заключались все Фоллы. Он переступил следы и вышел из комнаты, хлопнув дверью.***
В гостиной было шумно. Макс ещё на лестнице уловил пару чужих запахов и напрягся: он не ждал гостей к вечеру и ближайшие пару недель, пока не найдет отца. Он пытался не накручивать себя, но в голову так и лезла мысль, что чужаки появились в стае по причине его матери. Она была женщиной гостеприимной, даже чуть больше, чем слишком. Спускаясь вниз, Фолл принял сосредоточено-равнодушное лицо, искусно пряча нарастающее раздражение. Внешне он прекрасно справлялся с этой задачей, но внутренне — совершенно нет. Стая почувствовала изменения в его настроение, поэтому, как только он зашёл в комнату, Одри невольно вжала голову в плечи (как самая чувствительная из волчиц), а Хелен стушевалась, начав смотреть куда-то в бок. В конце-концов Макс был альфой и существенно подавлял сущности остальных волков. Исключая Джона и Ральфа, конечно, но они почему-то стояли в стороне, подпирая стену, и перешептывались, а старого волка Конрада и вовсе не наблюдалось в гостиной, хотя он любил присутствовать на общих сборах, молча наблюдая за общением семьи. Наконец блондин заметил неожиданных гостей и от удивления и ещё большего раздражения, переполняющего его, смачно чертыхнулся. — О, вот и Макс спустился! — за спиной оборотня прозвучал мелодичный голос матери, затем он почувствовал, как она положила руку на его плечо и нежно погладила, улыбаясь, — С пробуждением. Как спалось, дорогой? — Замечательно, — безэмоционально ответил оборотень, дежурно улыбнувшись гостям; он умел сохранять лицо перед чужими, но свои знали его как облупленного, ведь судя по тому, как ещё больше затихли остальные, от него просто несло злостью и недовольством за милю, — А вы, я так посмотрю?.. — Арчибальд Пирс, — с гордостью объявил темноволосый мужчина с густой щетиной, подойдя к Фоллу, — Очень приятно, Макс. И он протянул руку для приветствия. От незнакомца пахло дорогим парфюмом и сигаретами. Он выглядел солидно, но довольно просто. В общем и целом, обычный среднестатистический вожак. Макс крепко пожал её в ответ и кинул опрометчивый взгляд за плечо гостя. Заметив, куда направлены глаза сына, Лекса, стоявшая рядом, сладко улыбнулась и вышла вперед, беря Макса за руку. — А это Саманта - дочь мистера Пирса. Сэм, милая, подойди сюда, — пролебезила женщина, махнув рукой. Шатенка, до этого неуверенно стоящая возле кресла, где сидела Одри, вздрогнула и подошла к своему отцу. — Очень приятно, — ответила девушка, кивнув, неловко откинув волосы назад. Она старалась не смотреть на Макса, в то время, как он глазел на неё во всю. Несмотря на общую напускную скромность, блондин чувствовал в ней не просто стрежень — её переполняло чувство достоинства и самоуверенности, а взгляд был крайне тщеславным и горделивым. Она была не просто уверена в себе, она считала себя лучше других, и оборотень невольно удивился и восхитился этому — таких девушек он любил. Неожиданная смена настроения Фолла немного приободрила и расслабила стаю. Одри наконец расслабилась, Хелен довольно улыбнулась, а Джон и Ральф удовлетворенно закивали. Стая с придыханием наблюдала за знакомством потенциальных голубков, настолько, что даже вбежавший с улицы Шон, тихо пристроился на полу у ног матери, не издавая ни единого звука, хотя в обычных ситуациях заткнуть его было сложно. Лекса, заметив взаимную симпатию, проскользнувшую между Максом и Самантой, заулыбалась еще шире. — Предлагаю немного выпить. Вы же не против, мистер Пирс? — женщина отпустила сына и подошла к мужчине, — И вы, Саманта и Макс, тоже можете… — Было бы неплохо, — сказал Макс, переводя взгляд с младшей Пирс на мать, — Дядя Джон как раз привез с собой из Ирландии виски. — Хороший виски - залог хорошего вечера, — с лицом знатока заявил Арчибальд, — Но Саманта не будет пить. Мужчина посмотрел на дочь взглядом полным гордости и напыщенности. Мол,"Смотрите, какую идеальную красавицу я воспитал", и приобнял её за плечо. Девушка скромно опустила глаза в пол и улыбнулась. Лекса вздохнула, прошептав под нос, что "Она крайне очаровательная девочка" и понимающе закивала. — Конечно, конечно. Для таких случаев у нас есть чай и кофе. Пойдёмте! Миссис Фолл перехватила руку Мистера Пирса и повела его в столовую, попутно рассказывая о чем-то отстранённом, в то время как Макс и Саманта шли чуть позади, сторонясь друг друга. Фолл чувствовал на себе взгляд новоиспеченной знакомой. Он был изучающим, а через пару минут он превратился во взгляд голодной ищейки, которая приценивалась к своей жертве, рассматривая варианты, как подобраться к ней. Макс грубо встряхнул плечами, показушно показывая своё недовольство, отчего девушка вздрогнула и поспешно отвела взгляд. Да — он любил строптивых и с характером. Но он четко разделял границы между наглостью и заинтересованностью. Разглядывать его, как парня - это одно, но как потенциальную тушку, которую можно затащить в постель — это другое. Оборотни часто дают волю животным инстинктам, но такое происходит исключительно с парами и исключительно за дверями спальни. Консерватизм преобладал в Максе в большей степени, хотя он иногда ловил себя на мысли, что если у него сносит крышу — то сносит абсолютно по всем фазам. Он был из тех мужчин, которые экспериментировали исключительно с любимыми женщинами. Ну, или будучи пьяными. Это уж как Бог даст. Макс сел за стол, закинул ногу на ногу и прикрыл глаза, переваривая всю информацию, игнорируя щебетание матери, которая носилась с чайником и алкоголем. Сейчас, за бесполезными разговорами Лексы с Пирсами, у Макса было время подумать об отце. Он убивал двух зайцев одним выстрелом — любезно принимал дорогих гостей и имел возможность прикинуть план действий. Отношения в ближайшее время его не прельщали и он не нуждался в них, поэтому, отодвинув симпатичную знакомую назад, Фолл стал думать о новом плане поиска. Ох, один Господь знает, сколько он таких планов перебрал и перепробовал, но никакой из них не дал ощутимых результатов — пропажа отца всё так же оставалась под густой завесой тайны. Была только одна зацепка…Итак, дело Хардинга...
Блондин открыл глаза, и, взяв в руки стакан с виски, поболтал его, наблюдая за янтарной жидкостью. Дело Хардинга — самая нелюбимая тема разговора отца, которая никогда не подымалась публично при всей стае. Макс слышал её только украдкой, коротко и сухо в закрытом кабинете. Сама история "Дело Хардинга" заключалась в том, что когда-то давно отец дружил с неким Хардингом, и они считались лучшими друзьями. Позже, мужчина умер, по, как говорил отец, глупой причине. Вот и всё. Конец. Суть и скрытый смысл в истории прост и поверхностен — Люк не смог помочь другу и поэтому чувствовал себя ужасно. Макс так и не смог понять, что страшного в том, что отец не помог умирающему товарищу. В конце-концов люди умирают, и не всегда мы способны спасти их. Возможно, конечно, в этом самом деле были какие-то более существенные причины, которые его отец не озвучивал, но… В кармане завибрировал телефон. Блондин незаметно вытащил его из кармана и разблокировал. На экране блокировки всплыло сообщение. "Есть информацию о неожиданном туристе.Встречаемся в «Серебряной Луне» через полтора часа. Данзан." Макс выдохнул и, смахнув уведомление, быстро напечатал ответ. "Заметано.Буду на месте, но могу опоздать. Не жди вовремя. Макс." Он сунул телефон назад в карман и почти залпом выпил оставшийся коньяк. Он ведь совсем забыл про таинственного посетителя города, решившего отдохнуть в самое неприглядное для Ашвилла время года. А ведь он и в правду может быть зацепкой… Только как связать его с Делом Хардинга? — …Знаете, женитьба Макса всё ещё остается актуальным вопросом для стаи… Фолл вздрогнул, услышав своё имя. Он выпал из разговора и слышал исключительно его обрывки, иногда кивая и поддакивая, но неожиданное заявление об "актуальном вопросе", привело Макса в легкий шок. Потому что он только что впервые услышал об этом. Оборотень прокашлялся, прерывая речевой поток своей матери, и встал из-за стола, хлопнув по нему руками. — Прошу прощения, что врываюсь, но мне нужно откланяться - дела, — философски заметил парень, разведя руками в стороны. Арчибальд понимающе кивнул, Саманта обиженно засопела, а Лекс одарила сына тяжёлым взглядом. — Какие дела на ночь глядя, сынок? — стараясь быть как можно ласковей, поинтересовалась женщина, тоже привставая. Видно было, что она медленно закипала, ошарашенная такой невоспитанностью сына. — Не важно, мама, — сухо кинул Макс, разворачиваясь к выходу, — Продолжайте обсуждать свой "актуальный вопрос", а я пойду. Приятного вечера и приятно было познакомиться. — Нам тоже, — подала голос Саманта, очаровательно улыбаясь. Макс улыбнулся ей в ответ, хотя это было больше похоже на оскал, и отсалютовал мистеру Пирсу. — Погоди, дорогой, я тебя проведу, — процедила сквозь зубы Лекса, крепко хватая сына за руку. Фоллу на секунду показалось, что её ногти пробили кожу и вонзились прямо в плоть. Жутко звучит? Ощущается ещё хуже, поверьте на слово. Женщина вывела сына в коридор, и её улыбка тотчас исчезла с лица. Зелёные глаза заблестели недобрым огоньком, во взгляде сверкнула сталь. — И как ты мне это объяснишь? — резко спросила Лекса, скрещивая руки на груди, — Ты хоть понимаешь, насколько неуважительно поступил по отношению к гостям? — Я твоим гостям сто лет в обед не сдался, — устало выдохнув, ответил Макс, мысленно уже подсчитывая, на сколько примерно он опоздает в "Серебряную луну". — Ах, да? А ещё, что мне расскажешь?! Да я специально притащила их сюда, чтобы ты наконец… — возмущенно воскликнула миссис Фолл, тыкая в грудь сына пальцем. — Мама, я не собираюсь жениться и вступать в отношения, — раздраженно прервал женщину блондин, сунув руки в карманы джинс, — По крайней мере сейчас, когда отец пропал, про что ты думаешь? Как бы меня с девушкой свести? А за мужа своего ты не волнуешься? Вдруг он там кровью истекает, и счёт идет уже не на недели и не на дни, а на часы? Про это ты не думаешь, мама? Лекса ошарашенно замолчала, затем посмотрела на сына, задыхаясь от возмущения. Она хотела ответить ему что-то колкое, но понимала, что он говорит по существу. Поджав губы, женщина подняла указательный палец в воздух, но всё так же не находя, что сказать, и, опустив его, развернулась, поспешно уходя в столовую. Она громко хлопнула дверью и Макс прикрыл глаза. Она хочет для тебя лучшего, Макс. Пускай не в то время, не при тех обстоятельствах, но хочет лучшего. Вы ещё успеете поговорить об этом и помириться, без чужих ушей и глаз, но сейчас у тебя есть возможность узнать хоть что-то о пропаже отца. Телефон в кармане снова завибрировал. Всплывающее сообщение было снова от Данзана. "Я на месте. Ты как?" Макс быстро набрал ответ и кинул телефон назад в карман. Он натянул кожанку, валяющуюся на кресле в коридоре, и поспешил к заднему входу."Выезжаю. Жди."