Дракон и солнце 2. Снег к снегу

Башня, куда в прошлый раз улетел бывший жрец, качалась впереди, огромная, составленная из сотен тысяч, а может, и миллионов книг. Она высилась за черной водой Апокрифа, близкая, но недосягаемая, и Джон раздраженно фыркнул, думая о том, как легко и просто было бы добраться до нее на спине Дюрневира. Он подошел к краю, пытаясь понять, как пройти дальше, но лоснящееся щупальце, высунувшееся из воды, заставило его поспешно отступить. Дороги вперед не было - если не считать Книги на постаменте. Джон с опаской подошел к ней и заглянул внутрь. Мир мигнул, схлопнулся и распустился снова, словно больной трупный цветок - очередной закоулок библиотеки Апокрифа был готов принять его в гостях. Он пошел вдоль сырых книжных стен, с неудовольствием понимая, что путь к Мираку окажется еще дольше и утомительнее, чем он рассчитывал. Книги, книги, книги. Джона уже буквально тошнило от них. Они качались повсюду, истекали сыростью и иногда падали ему на голову, осыпая рваными гнилыми листами. Из закоулков выплывали искатели, жадно шевеля щупальцами и чавкая влажными пастями в брюхах; сражаясь с ними, Сноу успел устроить несколько новых пожаров. Впрочем, на это ему, как и самому Херма-Море, было наплевать. Апокриф вел его от Книги к Книге, и те послушно перебрасывали его в новые места, которые мало отличались от предыдущих. Путаясь среди сырых бумажных гор, Джон начал беспокоиться, что заблудился, а Дюрневир, устроившийся в эфирном тайнике, даже не пытался помогать; более того, как показалось Сноу, дракон просто задремал. Плутая по туннелям и поскальзываясь на кипах листов, Джон пытался найти хоть какой-то знак, что идет в верном направлении, но все вокруг было однообразным и безнадежно чужим. Разве что... Он прислушался. Где на границе восприятия звучал некий призыв, что-то знакомое, зовущее домой и греющее душу... Драконья стена, сообразил он и пошел на звук. Песня Слова становилась все отчетливее и, когда он прошел по очередному туннелю, ведущему круто вверх, он увидел впереди открытую воду, пестрящую островками, и стену, придавленную рогатыми наростами Обливиона. По стене ползали символы, от одного вида которых становилось тошно, и Джон с трудом сумел разглядеть сквозь них родные драконьи царапки. Див, Змей. Слово вошло в его голову, встав в ряд с остальными, и Джон понял, что теперь не хуже Мирака знает Крик, создающий доспехи с золотыми рожками. Толку от него тут немного, но не отказываться же... - Осторожно, Кванарин, - встрепенулся Дюрневир. - К нам летят. Джон покрутил головой, выискивая противника, и увидел, как к ним приближается синий дракон. Кажется, это был тот самый, что унес на себе Мирака, и выглядел он недружелюбно. Драконобоем его приложить нельзя, скрипнул зубами Джон. Тогда чем... Ящер снижался, разевая морозную пасть, и Сноу понял, что выбора у него нет. Вдохнув поглубже, он крикнул: - Гол Ха Дов!.. Ту'ум разорвал пространство, расползся черной дымкой и облепил дракона, словно паучья сеть. Джон почувствовал себя распоследним мерзавцем, глядя, как усмиренный противник рушится на островок и поворачивает к нему голову, готовый служить. Дюрневир, сидевший за пазушкой, страдальчески скорчился от стыда за брата. Но, как на все это ни посмотри, а получается, что без самопожертвования шамана и запретного Слова дальше этого островка Джон мог бы и не пройти... - Приветствую тебя, повелитель, - прогудел дракон и Дюрневира прямо-таки скрючило. - Приказывай. - Отвези меня к Мираку, - попросил Джон и, подумав, сочувственно добавил: - Пожалуйста. Дракон подставил ему крыло и, дождавшись, пока человечек устроится, величаво взмыл к зеленоватому небу. - Позорится он, а стыдно мне, - ворчал Дюрневир. - Паак... - Кросис, - мысленно вздохнул Джон. - Надеюсь, у тебя хватит сострадания никогда ему об этом не напоминать. - Не знаю, - завредничал тот. - В настоящий момент наше будущее весьма туманно. - И не поспоришь, - согласился Сноу и полез в карман за припасенным зельем Нелота. - Будь осторожен, - вдруг заявил синий дракон, летя над черной водой, а Джон чуть не подавился зельем. О боги, он все понимает. Тут никакого Дюрневира не надо, он и сам всю жизнь будет помнить. А дракон продолжал: - Мирак силен. Он знает, что ты идешь к нему. - Да он понятия не имеет, кто к нему идет, - съязвил Сноу и Дюрневир захохотал так, что Джон на миг испугался, что дракон того и гляди вывалится из тайника - и этим, возможно, его прикончит. Они взмыли к верхушке башни, где их поджидали еще два подчиненных дракона и маленькая фигурка в маске - некогда Верный Проводник, а теперь просто предатель, обманутый своим хозяином. - Саротар, - укоризненно обратился к синему дракону Мирак, - неужели тебя так легко совратить? - Легко, - буркнул синий дракон, приземляясь на площадку. Джон съехал с его спины и сделал пару шагов к жрецу. Драконы оскалились, враждебно зашипели, распахивая крылья, но Мирак поднял ладонь: - Нет... еще нет. Давайте сперва поприветствуем нашего гостя. - Ну, тогда Дрем Йоль Лок, коли не шутишь, - сказал Джон, глядя, как драконы сползают со своих насестов и подбираются ближе. Саротар за его спиной беспокойно завозился - запретный Крик начинал терять свою силу. - И вот первый и последний Драконорожденные встречаются здесь, в Апокрифе, - промолвил Мирак. - Как, несомненно, и задумывал Хермеус Мора, чьим обещаниям ты поверил. А он обманчив и ненадежен, знаешь ли. Но скоро я освобожусь от его власти. Мое время в Апокрифе подходит к концу... Это уж точно, подумал Джон и крикнул: - Сив Дал Бекс! Дюрневир обрушился на Мирака как гора с крыльями. Драконы растерянно встрепенулись, не зная, как отнестись к новому гостю, а Проклятый Бессмертный уже распахнул пасть, и вылетевшие из нее слова, которых Джон не мог понять, проплавили дыру в самом пространстве. Книги, камни, оглушенные драконы - все ухнуло в кипящую воронку, сиявшую знакомым светом Каирна. Падая вниз как тряпичная кукла, Джон в какой-то миг перевернулся лицом вверх и увидел, как с неба к ним летит и торопится тьма. Она разочарованно ревела, стреляла щупальцами, но уже не успевала выловить их из жадной пасти Каирна. Один хищник обокрал другого, подумал он, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь в месиве крыльев, хвостов и шипов. Один из драконов попытался взлететь, но портал уже начинал смыкаться, скрывая Апокриф от глаз, и ни у кого из них не оставалось иного пути, кроме как вниз. Чудом ухватившись за шип на спине Саротара, Джон вцепился что было сил и с трепетом увидел, как вихри и свечение портала разлетаются клочьями, обнажая бледную пустошь Каирна. Скатываясь с крыла дракона до того, как тот его все-таки заметит и уничтожит, Джон отчаянно выискивал глазами Мирака и наконец увидел его впереди, у неровного ряда камней, - тот уже был облечен призрачной драконьей броней, увенчан шлемом с золотыми рожками, уже поднимал руки, искрящие молниями. Дюрневир сцепился с двумя вражескими драконами тут же рядом. Метнувшись у них из-под ног, Джон споткнулся на остатках кострища, упал, покатился и словил первую пущенную Мираком молнию. Зелье Нелота не подвело, по телу побежала щекотка, а сил немного прибавилось. - Гол Ха Дов! - раздался Крик жреца, но Дюрневир, хоть и облепленный черной паутиной, даже не подумал откликнуться. С ревом отшвырнув нападавших, он метнулся к Джону и навис над ним пластинчатым брюхом, лязгая челюстями и шипя на наступавших врагов. Не тратя времени на попытки встать на ноги, Джон выкатился вперед и, приподнявшись на колене, крикнул что было сил, вложив в страшный Крик весь свой Голос: - Джор За Фрул!.. Каирн тряхнуло, небо распорола сизая молния. Это место, не живое, не мертвое, сухое, увядшее, тем не менее как-то длило свое существование - а теперь оно словно впервые прозрело, что и его бытию положен предел. Каирн обладал некой волей, сознанием, и это сознание было смертельно испугано роковым Криком - единственным Криком, созданным людьми, Криком, говорившим, что однажды все на свете, малое и великое, должно умереть. Драконов прибило к земле, их крылья дрожали, как повисшие паруса; Дюрневир с тяжким грохотом обрушился позади Джона, рогатая голова бухнулась наземь, чуть не придавив Довакина, которого и без того скрутило от собственного Крика. Сноу кое-как приподнялся на руках, вытаскивая себя из пыли Каирна, но не сумел разглядеть Мирака за огромными тушами. А в белесый прах уже капля за каплей падала его кровь, она текла изо рта и носа, и ресницы почти не разлеплялись, склеенные кровяной коркой. Кашляя и плюясь, утирая повисшие клейкие нити, он попытался встать, чтобы найти жреца, но ноги подламывались, и он пополз - то на четвереньках, то совсем распластавшись в пыли, собирая на себя костяной прах и пепел угасшего костра. Перевалившись через чей-то шипастый хвост, бессильно вытянутый и подрагивающий, он как в пелене увидел Мирака, уже лишенного своих призрачных доспехов, скорчившегося на коленях в пыли. Маска жреца упала, обнажив сухое землистое лицо, в котором осталось мало человеческого. Джон сморгнул, пытаясь понять, действительно ли он увидел трещины, избороздившие голый череп, или ему просто показалось... Нет, не показалось. Трещины ширились, начинали зиять чернотой, а потом, какое-то мгновение спустя, вдруг налились золотистым сиянием, и ветхая плоть стала клочьями отслаиваться с головы жреца, пока свет искал себе путь наружу. Но все же Мирак был еще жив. Джон разлепил спекшиеся губы, собираясь добить противника, но горло лишь жалко сипело, еще не восстановившись после Драконобоя. Знал бы, что дойдет до такого, брал бы уроки пения, ожесточенно подумал Сноу, лязгнул зубами, а потом упрямо пополз к Мираку, хватаясь за осыпающийся прах Каирна и собираясь попросту придушить жреца или перегрызть ему глотку, если потребуется. В очередной раз утирая кровь с глаз, он сморгнул и увидел, что противник поднимает почерневшую, пронизанную золотыми трещинами руку: - Зиил... лос... - хрипел Мирак. Джон почувствовал, как самую его суть словно пытаются выдернуть из тела - этой самой иссохшей рукой, этими пальцами, которые жрец тянул в его сторону. - ...дии... - задыхаясь шипел враг, пока Сноу торопился преодолеть последние разделявшие их шаги. Договорить Мирак не сумел. Вультурьйол вынырнул из сумерек Каирна, махнул крылом, отбрасывая Джона в сторону, и рявкнул первому Драконорожденному: - Кри Лун Аус! Это смертный приговор, понял Сноу, катясь по праху и снова чувствуя себя тряпичной куклой. Въехав спиной в один из камней, которые повсюду понаставил Дюрневир, он распластался в пыли и увидел, как из Мирака во все стороны бьют лучи и души начинают покидать свою опостылевшую темницу. Аттракторы загудели, засияли ледяным светом и стали тянуть к себе золотистые ленты одну за другой. Джон попытался отползти в сторону, но аттрактор не желал его отпускать. Золотое свечение души, подлетевшей прямо к нему, ослепило его, а потом все заволокло пеленой боли, когда эта душа предпочла его холодному камню. * * * Серана сидела под елкой и смотрела, как Призрак беспокойно крутится по прогалине, то задирая голову к солнцу, то оглядываясь на Черную Книгу, мертвым камнем лежавшую в снегу. День прошел, сменился ночью и снова утром, и девушка уже давно впала в дремотное состояние, когда мысли просто плыли мимо ее головы. Все чувства притупились, угасли: надежда и страх, которые прежде бежали по кругу и окатывали ее то жаром, то холодом, сменились тупой покорностью судьбе. Как будет, так и будет, думала она. Снежинки медленно падали перед ее глазами, отсчитывали миг за мигом, будто самые неторопливые песочные часы в мире, и Черную Книгу помаленьку начинало заметать. Призрак проявлял куда меньше склонности к смирению. Время от времени волк пытался улечься и ждать спокойно, но потом снова вскакивал и начинал непоседливо бегать по полянке. Скреб Книгу тяжелой лапой, прогнал обалдевшую от света сову, сунувшуюся в их тихий уголок... Хуже всего было ночью, когда он выл на высокие луны, выл час за часом, но у Сераны не хватало духу попросить его замолчать. К ним приходила Фрея, и Серане не оставалось ничего другого, кроме как рассказать девушке, что случилось с ее отцом-шаманом. К ее удивлению Фрея приняла печальную весть мрачно, но сдержанно - лишь кивнула и промолвила, что однажды это должно было случиться. Она предложила Серане отправиться с ней в деревню, но та отказалась нести в дом скаалов Черную Книгу, и Фрея ушла одна. Устав смотреть, как изводится Призрак, Серана подозвала его, как делала уже не раз, и несчастный волк улегся рядом с ней. Она погладила его по мохнатому загривку и подумала, что само его присутствие, наверное, было хорошим знаком. Если бы Джон погиб, если бы его больше не было, Призрак вряд ли остался бы здесь... Но он здесь, все еще здесь - а значит, Джон все еще жив... где-то там. Лютоволк вскочил, встряхнулся всем телом, сбрасывая налипшие снежинки, и выбежал на свет. Серана беспомощно смотрела, как он озирается, крутит носом, выискивая того, кого тут не было. - Призрак, - ласково позвала она, жалея волка, но тот даже не обернулся. Издав короткое тявканье, скорее лисье, чем волчье, он скакнул вперед - и исчез, будто растворившись в солнечном луче. Серану смело с места и она выскочила из-под дерева на солнце так же поспешно, как до этого Призрак. Так же завертела головой, оглядываясь, прислушиваясь, но вокруг никого не было. Она обернулась на Книгу, но та лежала в снегу бесполезным куском Обливиона, уродливым и таким неуместным в свете дня. - Призрак! - крикнула она. - Джон!.. Никого. Лишь небо несло над ней легкие облачка, качало их в своем голубом просторе, сыпало искрящим на солнце снегом, и Серана выкрикнула в это небо призыв к той, что еще могла ее услышать: - Кан!.. Один долгий миг ничего не происходило, а потом издалека, от деревни, донесся драконий рев. Вскоре воздух наполнил шум крыльев и на поляну тяжело бухнулся Вультурьйол. - Ну что ж ты так орешь-то? - укорил он ее. - Беги в деревню. А книжечку, - тут он бочком подобрался к артефакту Херма-Моры, - книжечку я приберу... Серана сорвалась было с места, но потом резко остановилась, подняв тучу снега: - Джон?.. - спросила она. - Живой, - успокоил ее дракон, подцепляя Книгу лапой и резко взлетая. - Спасибо, - выдохнула она ему вслед и припустила по дорожке к деревне. На пути ей попалась Фрея, которая торопилась обрадовать ее новостями, но дракона обогнать, конечно, не смогла. - Земля снова едина, - пыхтела она, с трудом поспевая за Сераной. - Тень Мирака исчезла. - Быстрее шевелись, - подгоняла ее вампирша. В деревне их встретил большой переполох, что легко объяснялось зелеными крылышками, торчавшими из-за елок. Скаалы столпились у колодца: кто-то уже взвешивал в руке топорик и проверял тетиву верного лука, кто-то, наоборот, прижимал к груди семейные сокровища и явно был готов навострить лыжи в лес. Чье-то розовощекое дитё стояло поотдаль в серой шубке, круглое, как куль с мукой, и заливалось громким плачем. - Что тут происходит? - возмутилась Серана и надвинулась на народное ополчение. - А ну положили топоры. - Дракон!.. - пискнул кто-то, тыча пальцем в крылышки за елками. - Это Дюрневир, - сказала она. - Не смейте туда соваться. Разить, как ястреб, тоже не надо. Фрея, ну объясни им!.. И, оставив дочь шамана успокаивать встревоженный народ, она со всех ног понеслась к крылышкам. Дюрневир пристроился на морском берегу и Серана не сразу заметила перед ним что-то маленькое и черное, наполовину утонувшее в снегу. Снег пошевелился, и она поняла, что это Призрак - суетится вокруг друга, который лежит как-то слишком уж... слишком... Она подбежала ближе и задохнулась, увидев то, что осталось от Джона. - Да жив он, - сказал Дюрневир и, подумав, добавил: - Относительно. Джона внезапно тряхнуло и опутало сетью сияющих трещин, из которых потянулись в небо шуршащие золотые ленты. Серане показалось, что сквозь залитые спекшейся кровью черты на миг проглянули кости черепа, но потом все снова стало как прежде, и она засомневалась, что действительно это видела. Дюрневир осторожно подул на искореженное тело, выпуская теплый поток даже не огня, а ласкового щадящего света. - Еще одна, - дракон проводил ленты задумчивым взглядом, пока Призрак, скуля, тыкался носом в безжизненное лицо друга. - Что это такое сейчас улетело? - еле вымолвила Серана, подходя ближе на нетвердых ногах. - Что... что вообще случилось? - Мы победили Мирака, - буднично объяснил Дюрневир. - А это была драконья душа. А его... ну, слегка помяло об аттрактор. Кто ж знал. Серана посмотрела на дракона, косившегося на нее с невинным видом, а потом врезала ему сапожком по сгибу крыла. - Кто ж знал?! - вызверилась она. - И хватает же наглости!.. Дюрневир смерил ее взглядом и захохотал: - Потом еще будешь внукам рассказывать, как в молодости пнула дракона и выжила. - Мне тысячи лет, какая молодость! - все еще кипела вампирша, не замечая, что плачет. - И откуда у меня взяться внукам?! - А, ну да, действительно, - пошевелил носом дракон и снова ласково подул на смятые переломанные останки. - Последний Драконорожденный, - мрачно промолвил он. - Последний - да и тот из другого мира. А у нас барьер еле держится. Серана опустилась в снег рядом с Джоном и отвела от его лба сбившиеся в кровавый колтун волосы. Зачерпнула немного тающего снега, осторожно провела по щеке, пытаясь смыть кровь и пыль. - А не поздновато ли красоту наводить? - фыркнул Дюрневир. - Тебя опять стукнуть? - поинтересовалась Серана. - Хе-хе-хе, - осклабился дракон. - Между прочим, ты мешаешь, деточка. Сидишь тут поперек и не даешь мне прогревать его как следует. Сгинь. Серана послушно отползла в сторонку, как раз под крыло, закрывшее ее от солнца, и дракон снова стал дуть на тело. - Вот же горюшко, - пожаловался он. - Его сейчас даже в Вечность вытащить нельзя. Души-то вылетят, но он просто развалится... Ну, ничего, - добавил он утешительно, - скоро Алдуин прилетит. - А Партурнакс? - удивилась Серана. - Он не может. Ему, как всегда, Тид-Аран сторожить. - Кого сторожить?.. - Ты не поймешь, - снисходительно хмыкнул дракон. Алдуин явился под вечер и Серана, навострив уши, услыхала, как он величественно гудит у деревни: - Мир вам, мудрое племя скаалов... Ответом было разрозненное блеяние и пожелания здоровья. Дюрневир захихикал. Успокоив деревенских, Алдуин присоединился к ним на морском берегу и авторитетно закивал, одобряя выбор места. - Хорошо, хорошо, - заявил он. - На границе стихий, море, камни силы. Замечательно. Слетай-ка ты, дорогой друг, к моему братцу и отнеси ему аттракторы... Но, чтоб ты знал, - сурово глянул он на Дюрневира, - лично я Алок-Дилон не одобряю. - Повсюду критики, - фыркнул Дюрневир. - Да будто я Скулдафн не видел. - Заблуждения юности, - отперся Алдуин и поторопился спровадить некроманта подальше. - Лети, я тебя подменю. - Только будь осторожен, - предупредил Дюрневир. - Она дерется. - Кто, я? - пискнула Серана, оседая в снег, едва Алдуин повернул к ней голову. - Ой, нет, что вы... - Она меня пнула, - наябедничал зеленый гад. - Заслужил! - тут же окрысилась девушка. Алдуин только хмыкнул и ласково погладил Призрака, тосковавшего у тела. - Все будет хорошо, - заверил он то ли его, то ли ее... то ли себя. * * * Солнце село и Алдуин превратился в угольную тень, закрывавшую звезды. Лишь золотые глаза сияли в ночи и светился, словно очаг, ручеек силы, которым дракон согревал то, что осталось от Джона. В голове не укладывалось, что эти исполины могли обращаться с чем-то - или кем-то - настолько бережно. За прошедшее время Серана успела познакомиться с драконьими методами и привыкла считать, что они предпочитали радикальный подход. Она хорошо помнила, с каким напором били струи энергии в разломанный остов Дюрневира. Даже будучи вампиром - даже будучи очень странным и нетипичным вампиром, - Джон бы такого не выдержал. Но, уж конечно, драконы понимали это не хуже нее самой, и теперь Алдуин проявлял чудеса заботы, склоняясь над хрупким покалеченным тельцем. Удивительно все-таки, как они его любят, подумала она. - Однажды, - вдруг промолвил Алдуин и Серана вздрогнула, словно в этой черной ночи с ней заговорило само солнце, - он отправился за мной в Совнгард. - Да, - вспомнила она, - он говорил, ему не понравился дом Шора. - Мне тоже, - хмыкнул первенец Акатоша и проворчал вполголоса: - Эта Гормлейт до сих пор там сидит. И Феллдир, и Хакон. Серана опять дернулась, услышав не совсем то имя, которое произнес Алдуин. - Я же говорил, - усмехнулся дракон, - что быть вампиром ему сейчас выгоднее. Хоть вы и гадость. Но человеком он бы погиб. - А что случилось? - Поглотил слишком много драконьих душ разом. И теперь рассыпается на части. Серана побоялась спрашивать, обратимо ли это. Может, они просто спасают эти самые души, вдруг подумала она. Может, для самого Джона уже и надежды-то нет... - Неужели ты ничему рядом с ним не научилась? - глянули на нее золотые глаза. - Что?.. - обомлела она. - Важна не надежда, - наставительно сказал первенец, - а воля. Раз за разом он подходит к границе смерти и тогда очередная душа покидает его тело. Раз за разом он тонет и снова выплывает. Даже я не смог бы помочь ему, если бы он сдался. Но он помнит, что обещал вернуться. Поэтому он вернется. - Я не умею читать мысли, как вы, - вздохнула Серана. - Тогда просто услышь то, что я сказал. Он обещал вернуться, подумала она. Вернуться домой, к жене. - Как он ее, должно быть, любит, - слова вылетели раньше, чем она сумела остановить их. - Ты ему тоже дорога, - заверил ее Алдуин и Серана благословила темноту, которая скрыла внезапно брызнувшие слезы. * * * Новое утро понемногу начинало золотиться над елками и Серана, незаметно для себя задремавшая, проснулась от невнятного звука, так и подскочив на месте. Заполошно обернувшись к Джону, она увидела, что Алдуин внимательно глядит на него сверху вниз - первый дракон на последнего Драконорожденного. - Дрогон?.. - раздался хриплый шепот. - Ну вот опять, - хмыкнул первенец. - Не так уж мы и похожи. Серана замерла, не веря своим ушам. Очнулся... - С Мираком покончено, - торжественно провозгласил Алдуин. - И, если желаешь, мы можем хоть сегодня научить тебя, как вернуться домой. - Домой? Я... - Джон сел и помотал головой. - Нет, я еще не всё здесь... Он обернулся, увидел Серану и как-то болезненно улыбнулся. Лицо у него до сих пор было перепачкано в грязи и крови, так что зрелище вышло жутенькое. Впрочем, она была рада и этому. - Сам смотри, - усмехнулся Алдуин. - Ты знаешь, где нас искать. И без дальнейших проволочек взлетел в небо, отбрасывая на снег синюю тень. Джон проводил его взглядом, обхватил распушившегося Призрака, как большую подушку, и поцеловал его куда-то в ухо. - Так мы, получается, победили? - неуверенно спросил он. - Вы победили, - кивнула Серана, подходя ближе. - Душенька, сбегай к Арье, - попросил Джон Призрака. - Она, наверное, волнуется... Волк фыркнул, ласково боднул его головой и исчез, а Джон чуть не упал, лишившись опоры. Бездумно протянув руку, он уцепился за Серану, поднялся на ноги и потащился к кромке воды. Она пошла следом, чувствуя, что что-то изменилось. Радость прошла, полиняла так же, как небо, еще недавно золотистое от света утренней зари - или от присутствия Алдуина? - а теперь пасмурное и серое, унизанное холодными снежинками. Она смотрела, как Джон умывается морской водой, наклонившись с камня, и понимала, что изменился здесь именно он. Он долго плескался в ледяном прибое, потом встал и покачиваясь пошел к Серане. - Подумать только, меня выхаживал сам Алдуин, - вяло усмехнулся он. - Что там случилось? - спросила она, помогая ему сесть. Сноу оперся спиной на камень и досадливо дернул плечом. - Ну... все как всегда. Сперва "здрасте", а потом понеслось. Под конец Вультурьйол добил Мирака, из того посыпались души и одна из них влетела в меня. Дальше не помню. И на том спасибо, подумала Серана. Это если он, конечно, и впрямь не помнит, а не врет, щадя ее чувства. - Я так устал, - вдруг выдохнул Джон глухо, сгорбившись на камне, где они сидели. - Как-то... как-то меня совсем мало осталось. Она обняла его за плечи, понимая, что ничем не может ему помочь. Он вампир, а значит, его тело уже успело исцелиться само. Но как исцелить душу? И пока она размышляла об этих печальных вещах, Джон без затей привалился к ней и тихо задремал. Она обхватила его покрепче, чувствуя, что одежда на нем насквозь мокрая от морской воды и растаявшего снега, в котором он пролежал день и ночь, и порадовалась, что вампирам хотя бы не грозит простуда. И снова снежинки крутились и падали вокруг нее, отсчитывая время, словно она сидела в больших песочных часах. Время не имеет значения для вампиров, так она привыкла считать, так говорили ей родители. И только сейчас она начала понимать, что не ценила время лишь потому, что ничем в своей жизни не дорожила. Все было постоянным и неизменным, годы шли по кругу, а века сна в крипте и вовсе пролетели как один миг. А потом появился Джон, взбаламутил весь ее мир, втянул в переменчивую жизнь - и скоро снова исчезнет, уйдет и уже не вернется. И то краткое драгоценное время, что им еще осталось, утекает прочь с каждой упавшей снежинкой. Но Джон спал и она не будила его. Несколько часов покоя - это меньшее, что положено тому, кто в очередной раз спас людей и драконов от катастрофы. Вот только где они, эти неблагодарные?.. Дюрневир заявился, когда уже стало вечереть, и придирчиво всмотрелся в лицо Сноу. - Он сказал, что устал, - вздохнула Серана. - Это лечится? - Конечно. Просыпайся, солнце! - гаркнул он Джону. - Я тут тебе твою душу принес. Сноу дернулся, всхрапнул и приоткрыл непонимающие глаза. - А где Каирн? - глупо спросил он. - Я вроде спал... - Каирн так испугался Драконобоя, - усмехнулся дракон, - что поспешил избавиться от тебя раз и навсегда. Больше он тебя не позовет. Он даже отдал мне все то, что не успел загрести аттрактор. Буквально все до крупицы, лишь бы ты больше в него не совался. - О, - вяло моргнул Сноу. - Но это же прекрасно... вроде бы. - То есть вы из Апокрифа отправились в Каирн, - стала выстраивать цепь событий Серана, - и там его помяло. И напичкало чужими душами. - Да, примерно, - легкомысленно махнул хвостиком дракон, а потом как-то незаметно выбросил на снег черный кристалл. - Мы уже выпустили всех братьев, теперь давай-ка восстановим тебя, малыш. - Было бы неплохо, - меланхолично ответил Сноу и совсем сполз по камню, когда Серана по кивку дракона нехотя выпустила его из рук и отошла в сторону. Дюрневир повелительно зашипел на кристалл, сиротливо лежавший среди камней, и тот без проволочек и возражений раскололся, расставаясь со своим содержимым. Золотистое облачко влетело в Джона и мир в его глазах сразу обрел краски - хотя бы те немногие, что были здесь, на сером морском берегу. Сноу встрепенулся, сел поровнее, а потом вдруг страдальчески сдвинул брови. - Что-то закончилось, - сказал он. - Я чувствую себя так, словно что-то закончилось и уже не вернется. - С Мираком ушла целая эпоха, - пожал крыльями Дюрневир. - В твоей жизни завершилась еще одна глава. И волны шумят, и снег идет такой серенький... Как говорит Партурнакс, для дракона нет ничего проще, чем угодить в ловушку меланхолии. - Э, нет, - Сноу решительно встал с камня. - У нас же еще столько дел, Свитки не читаны, вампиры на марше. А еще мы с Сераной Черную Книгу у поместья припрятали, надо бы ее оттуда куда-нибудь... - Это к Вультурьйолу, - захихикал дракон. - Он одну уже где-то зарыл и очень собой гордится. Ладно, попрощайтесь - и летим. - С кем?.. - начал было спрашивать Джон, обернулся и увидел Фрею, стоявшую поотдаль. - Мне жаль, что все так вышло, - сказал он, помрачнев. - Но смерть Сторна не была напрасной. - Ах, я ведь и забыл совсем, - насупился Дюрневир и демонстративно поджал крылышки, словно юбки подобрал. - Ты же у нас теперь улучшенная драконья погибель. - И друг скаалов, - улыбнулась Фрея, подходя ближе и обнимая сперва Джона, а потом Серану. - Мы всегда будем вам рады. - А мне? - капризно поинтересовался дракон, склоняя к ней рогатую голову. - Мне вы будете рады? Я тоже всячески способствовал, знаешь ли. Фрея спряталась за Сераной и пугливо посмотрела на гиганта: - Мы очень благодарны... Думаю, мы сумеем привыкнуть... когда-нибудь... наверное... - Ну ладно, - прищурился Дюрневир. - Не смущай девушку. Мы-то простые люди, - хмыкнул Джон, - а ты слишком великолепен. - Все время об этом забываю, - довольно закивал дракон. - Для меня это обычное дело, но откуда вам-то знать, бедняжки. Они забрались на шипастую спину, Фрея помахала рукой, не без облегчения провожая улетающего дракона, а Джон ревниво зашипел, обернувшись к Серане: - Мне кажется или ты ей приглянулась? - Тебе не кажется, - самодовольно отвечала она.