Дракон и солнце 2. Снег к снегу

Голова приятно плыла. Что бы такое Сангвин ни налил в бокальчик, оно оказалось маленьким чудом, которого Джон совсем не ждал в Обливионе. Летнее, мягкое, звенящее, оно закружило голову, опрокинуло его обратно на траву и теперь он лежал в бархатной темноте, не желая ни думать, ни тревожиться. Серана улеглась головой ему на грудь и, кажется, тихонько урчала, как кошка. Некоторое время спустя, впрочем, она начала демонстрировать чуть менее ленивое настроение и полезла повыше, явно желая целоваться. - Закрой глаза, - шепотом попросила она, и он закрыл, не почувствовав никакой разницы. Серана смущенно пробубнила: - Спасибо, так лучше... Джон раскрыл было рот спросить, насколько там все плохо, а потом решил, что говорить ему все-таки лень и лучше он будет просто валяться в сладкой неге и отдыхать, пока есть такая возможность. Серана хмыкнула и он вдруг понял, что его же собственные руки вовсе не желают лежать спокойно - вместо этого они тянут к себе податливую девушку и по-хозяйски ощупывают ее воротник. Где тут застежка-то была?.. Серана съехала с него на траву и захихикала; Джону стало ясно, что она тоже слегка перебрала. - Сейчас... - прошептала она, шурша одеждой, а потом взялась за его камзол, с которым он все никак не мог управиться. И кто придумал такие неудобные крючки? - Будь проклят Вингальмо, - бубнила девушка, трудясь над камзолом. Теперь Джон хотя бы знал, кого винить в этих сложностях. Камзол улетел в сторону, за ним последовала рубаха, и Серана вдруг отпрянула, резко вдохнув. - Это... - наконец выговорила она. - Это отец сделал? Джон сперва даже не понял, о чем она, а потом с облегчением помотал головой: - Нет, это уже давно так. Иди сюда... И потянул ее обратно. Нежная женская грудь, обнаженная, уже не скрытая одеждой, коснулась его шрамов, колыхнулась приятной упругой тяжестью, прижалась к нему, и Джон закусил губу, услышав, как под девичьей кожей вдруг глухо стукнуло замороженное вампирское сердце. - Я хочу, - прошептала Серана, - узнать, как это бывает. Как оно бывает по-настоящему... по желанию. - Я тоже хочу, чтобы ты узнала, - ответил он, потерявшись где-то между влечением, виной и щемящей нежностью. Будь что будет. * * * Теплые огоньки неспешно плавали в густом синем воздухе. Стеклистые потоки, словно струи дождя в окне, размывали и искажали видимое, и светлячки двоились и троились у Джона в глазах, разбрасывая вокруг яркие искры. Ему казалось, он может смотреть на это вечно. С тех пор, как фонарики в роще стали свидетелями еще одного маленького чуда, они с Сераной успели отлежаться, немного отоспаться и даже одеться - хотя бы на тот случай, если Шеогорат без всякого предупреждения забросит им прямо в середку Арью с этим ее отвратительным: "Агась!" Но пока что в роще было тихо; Безумный Бог, сумев найти в себе капельку милосердия, не стращал их сестренкой, и Джон просто сидел и любовался, как светлячки пролетают мимо, рассыпая веера огоньков. В поле зрения вплыло белое лицо Сераны, затуманенное, дробящееся на фрагменты, и каждый из них излучал искреннее беспокойство. - Ну? Как глаза-то? - Да не волнуйся ты так, - улыбнулся он. - Ты меня видишь? - Будто сквозь дождь. Очень красиво. - Хотела бы я сказать то же самое, - хмыкнула она. - А что? - Ну... Краше в гроб кладут, как говорится. - Уж тебе ли не знать, - съязвил Сноу. - Ты единственная можешь похвастать тем, что запихнула меня в гроб. Серена самодовольно хмыкнула и села рядом. - Что ж, кажется, эта слепота все-таки обратима. Наверное, Свитки меня пожалели, - сказал Джон и провел рукой по траве, пытаясь нащупать знакомый футляр. От руки юрко уворачивались, гудя крылышками, теплые огоньки. - А где они, кстати? - Один остался при мне, - виновато отвечала девушка, - а остальные... Сангвин так быстро нас уволок, что я не успела их схватить. Джон напрягся, мгновенно представив себе, к кому именно потерянные Свитки могут попасть в лапы, и тут же безадежно выдохнул. Было вполне очевидно, что изменить ситуацию, сидя здесь, он все равно не способен. - Что ты увидел? - робко спросила Серана. - Я видел... - начал он и умолк, пытаясь отыскать нужные слова. Но как о таком рассказать? Человеческая речь была не способна даже отчасти передать темноту, которая медленно накрывала обреченный мир. Чтобы описать то, как души драконов горели и гасли на пыльном ветру, нужно было быть либо поэтом, либо чудовищем, а Джон не причислял себя к первым и надеялся, что все еще может не причислять себя ко вторым. Выслушав его сбивчивый рассказ, Серана помолчала, а потом нехотя подвела итог: - Стало быть, стрела, отравленная кровью Дочери Хладной Гавани и выпущенная из лука Ауриэля, способна убить не только воплощение, но и саму душу дракона. И завеса из развеянных душ скроет солнце. Сноу пожал плечами: - Наверное. Я в этих вопросах не эксперт, сама понимаешь. И что это за лук такой, ты о нем хоть что-нибудь слышала? - Древнее и легендарное оружие, - призадумалась девушка. - Всплывает тут и там в преданиях, но ничего конкретного... Уверена, - вдруг сварливо сказала она, - что в библиотеке Волкихара нашлось бы не менее полусотни книг об этом чуде. Но нам туда путь заказан. - У нас все еще есть третий Свиток, - осторожно напомнил Джон, не решаясь слишком настаивать. - Я тебе его не дам, - вполне ожидаемо отреагировала Серана. - Я уж лучше сама. Все кому не лень читают Свитки, чем я хуже?.. А если говорить серьезно, то отец, возможно, уже заполучил ту же информацию, что и мы. Вот только в отличие от нас, - ядовито добавила она, - у него есть доступ в библиотеку. - И если он еще не знает, где спрятан лук, то скоро узнает, - довершил ее мысль Джон. - А может, нам за ним проследить? Серана аж подавилась. - Да ты оптимист, - наконец высказалась она. - Я с большей охотой рискну прочесть Свиток. Куда большей, уверяю. - Это легко устроить, - заявил невесть откуда взявшийся Сангвин. Джон подскочил, оборачиваясь, а Принц Разгула уже начал распоряжаться: -Светлячки, верхом на деву! Фонарики, светим, светим! Тростник, пой, шурши, задавай настроение, - и без перехода загорланил: - А ночка темная былааа!.. - Я не могу работать в такой обстановке, - возмутилась Серана, вся облепленная светлячками. - Можешь, - заверил ее Сангвин и впихнул ей в руки Свиток. - Вперед, времечко поджимает. - И помни, су'ум арк мора, - беспомощно сжал руки Джон, смутно, будто сквозь слезы, различая светящуюся фигуру с золотым лучом в руках. Свиток развернулся, и Джону показалось, что мягкую полутьму рощи прорезало окно в другую реальность, в реальность за всеми реальностями. Тяжелая рука Сангвина закрыла ему глаза. - А ты туда не пялься, - недовольно сказал Принц. - Хватит уже с тебя. - Я... я стою у пещеры, - раздался голос Сераны, - я вижу темноту, а в ней - глаза... зеленые, серые, а дальше голубые... У Джона упало сердце. Что бы все это ни значило, звучало оно хуже некуда. В духе Арьи звучало, если честно. - А лук-то где? - буднично напомнил Сангвин, наконец отпустив Джона. - Мой дом - строго на север, - прошептала она и села в траву, выронив погасший Свиток. - То есть нам все-таки в библиотеку? - не понял Сноу. Серана начала истерически смеяться. - Я стояла у пещеры, - выговорила она. - Обычной пещеры под горой... Волкихар расположен строго к северу от нее. - Хорошо, - вздохнул Сноу, потирая слезящиеся глаза. - А то чтец из меня сейчас не очень. - Ничего страшного, читать уже ничего не надо, - бодро сказала Серана. - Свиток я вроде бы разъяснила... ой, а что это он? Отчаянно моргая, Джон пригляделся, пытаясь понять, светлячки это разгулялись или Кель по собственной воле и разумению начинает светиться и исчезать. Серана протянула к Свитку дрожащую руку, но ее пальцы пролетели сквозь Частицу Творения, задев лишь траву. - Пророчество начало сбываться, - заявил Сангвин. - Успели прочитать - молодцы. А кто не успел, то опоздал. - Зрение, - сказал Джон, неверяще маша рукой перед глазами, - зрение вернулось. - Нет Свитка, нет и эффектов, - мудро сказал Сангвин. - В пещере будет темно, возьмите фонарик. * * * Тирион чувствовал себя глубоко несчастным. Этот день, как многие предыдущие, явно не задался. Харкон, злой и даже будто бы растерянный, только шипел на всех и в конце концов заперся в библиотеке в обнимку с горой книг, а перед этим непререкаемым тоном отправил Беса на очередное свидание с каляками Валерики. Впрочем, судя по тому, как полыхали глаза лорда Волкихара, все могло быть и хуже, поначалу подумал Тирион. Но потом, когда он, смиряясь с приказом, высунулся во дворик и там в него немедленно стал плеваться огрызками дракон, Ланнистер быстро изменил свое мнение. Куда уж хуже-то - чудище явно решило объявить башню своим владением и теперь старательно засевало двор коровьими остовами, превращая его в сад костей. И когда я выхожу за двери, подумал Бес, сад растет... Это просто невозможно, затряс головой он и круто повернул обратно в замок. Неужели это и есть хваленая вампирская жизнь? Нельзя было предупредить, что ли?.. Справедливости ради, признавал Тирион, Харкон ему ничего не обещал и даже не предлагал. В порыве отчаяния, в лихом угаре, Бес напросился сам - и, похоже, расхлебывать теперь тоже придется самому. Да сколько же в Волкихаре лестниц, думал он, крутясь по замку. Насколько проще было бы принять другую форму и долететь с ветерком, но, как ему уже раз сто повторили все соклановцы, болтаться по замку в иной форме было с давних пор запрещено - во всяком случае тогда, когда рядом лорд Харкон. А поскольку за пресловутым лордом водилась дурная привычка возникать буквально из ниоткуда, лишний раз никто не рисковал. - Но почему? - раз за разом спрашивал Тирион. - Почему нельзя-то? Увы, точного ответа никто дать не мог. - Да он вроде не любит, как у нас крылья шуршат. Раздражается, - пожала плечами Хестла, и это было, пожалуй, самое внятное объяснение из всех. Добравшись куда хотел, Тирион толкнул высокую дверь и вошел в Собор. Пылинки плыли в узких лучах утреннего света, и Бес фыркнул. Вампиры, ночные жители... как же. Спозаранку уже все на ногах, как какие-то крестьяне. Ужасная голова в рогах поднималась над алтарем, как апофеоз бесчеловечной жути. И кто, интересно, такое изваял? И в каком кошмаре оно ему приснилось?.. Впрочем, рассудил он, наверное, лучше этого не знать. - Спрашивай, - вкрадчиво молвила голова, и этот тягучий голос наполнил Собор отзвуками, от которых ломило кости. И как только Харкон это выдерживает, вдруг мелькнуло в голове у Тириона. Он попытался собраться с мыслями, но они разбегались от него, как резвые блошки от гребня. Да, он пришел сюда в надежде обратиться к Молаг Балу - впервые за всю свою краткую вампирскую жизнь - и получить ответы на мучившие его вопросы, но сейчас, когда тот сам заговорил с ним, разум словно покинул Беса. - Я не этого хотел, - вдруг выпалил он, поднимая взгляд к холодным глазам изваяния. - Прятаться от треклятого дракона, спотыкаться на лестницах, рыться в бумажках мерзкой ведьмы... что это за жизнь?! - Валар дохаэрис, - густо хохотнула голова. - Раз уж валар моргулис к тебе больше не относится. - Оно, конечно, да... - кисло протянул Ланнистер с явным и очевидным несогласием. Голова издала очередной смешок, от которого кости Тириона так и крякнули. Казалось, еще чуть-чуть, и они разлетятся осколками по всему Собору. Молаг Бал смеется... и сад растет. - Так чего же ты хотел, интересно, - деланно задумалась голова. - Вина, женщин, королевство в подарок? Тогда ты не там ищешь. Тирион моргнул. - Ты только начал свой путь, - пугающе мягко потек голос. - Хочешь знать, куда он приведет? К королевству, которое станет твоим по праву. К серебряной королеве, которая предпочтет тебя всем. Он приведет тебя домой. - Домой... в Вестерос? - Тирион вдруг в полной мере осознал, что ему только что сказали. - Но... но... - Не стоит торопиться, - милостиво снизошел голос. - Дай себе немного времени на размышления. - Там драконы... мне нельзя возвращаться, - замотал головой Бес. - У этой задачи есть решение, - отмел возражения Молаг Бал. - И к тому же я вампир... - Так это скорее хорошо, чем плохо, - ощерилось невидимое чудовище, а Тириона пробрала неудержимая дрожь. И он еще смел надеяться, что страх покинул его навеки... но, кажется, навеки только начиналось и было оно бездонной ямой ужаса. А Принц Господства мягко, вкрадчиво повторил: - Дай себе немного времени. Было вполне очевидно, что это приказ. Также было очевидно, что аудиенция окончена. Пылинки по-прежнему плыли в лучах света, словно стайки светлячков, но больше в Соборе ничто не жило и не двигалось - кроме коленок Тириона, которые никак не могли перестать дрожать и подламываться. Выползая из Собора, будто столетний дед, он мучительно шаркал по каменным плитам, не в силах оторвать подошвы от пола. Разговор с Молаг Балом, казалось, состарил его на несколько веков - один-единственный короткий разговор, первый и, как втихомолку надеялся Тирион, последний. Проковыляв несколько шагов, он навалился на перила и тяжело вздохнул. Серебряная королева. Дейенерис, он ведь любил Дейенерис... и уничтожил, разрушил ее, не умея выбрать между нею и семьей, между стремлением к лучшему миру и жаждой мести... и ревностью. Тирион никак не мог найти твердой опоры в той круговерти мыслей, которая захватила его бедный рассудок. Надо бежать, думал он, бежать, да поскорее... но куда? Куда можно сбежать от Принца Даэдра? Предложение Молаг Бала смущало его и страшило, и вдвойне пугала мысль, что в конечном счете его согласия могут и не спросить. С тех пор, как он попал в Скайрим, им играли, как бессловесной пешкой; он, Тирион Ланнистер, решавший дела Королевской Гавани, Миэрина, Вестероса, тот самый Тирион Ланнистер, который не без основания считал себя и умнее, и хитрее других, здесь оказался просто игрушкой в руках куда более сильных, хитрых и страшных существ. И теперь эта игрушка, эта фигура, слабая и незначительная среди прочих на доске, трясется от ужаса, не в силах понять, что происходит вокруг нее. Кто знает, что на самом деле задумал повелитель Хладной Гавани? Кто знает, что задумал лорд Харкон, закопавшийся в доисторические книги, не вылезающий из библиотеки все последние дни?.. Некстати помянутый лорд вдруг выскочил, как бес из коробочки, напугав местного Беса до очередного отказа колен, и Тирион в который раз подумал, что ехидный и энергичный Харкон даже хуже величавого Тайвина. Его присутствие раз за разом заставляло Ланнистера чувствовать себя малолетним ребенком, медлительным и бестолковым. Учитывая разницу в возрасте, это было объяснимо, но все-таки неприятно. - Ты, - требовательно позвал Харкон. - Все еще здесь? Тирион немо кивнул, пытаясь придумать, чем оправдаться. - Хорошо, - деловито заявил лорд и потянул его за собой. - Пойдем. - Куда? - выдавил Ланнистер, не зная, радоваться ли, что не наругали, или волноваться, что уготовила для него судьба на этот раз. - Куда надо, - рявкнул Харкон, пихнув его на очередную, будь она неладна, лестницу. Лорд привел его на злополучную пристань, к которой когда-то причалила заколдованная лодочка подлой Валерики. Лодочка эта, к слову сказать, все еще болталась под стеной и с унылым звуком стукалась о камни в такт набегающим волнам. - Отправляйся к Сивилле, - повелел Харкон, а потом протянул ему странную, будто бы каменную, пластину размером с ладонь. - Передашь ей это. - А если меня кто-нибудь узнает? - заволновался Бес, убирая тяжелую пластину в карман. - Как я им объясню?.. - Скажи, что к твоим мольбам снизошла всеблагая Дибелла, - хмыкнул тот и издевательски добавил: - Кстати, это вполне могло бы быть правдой, не поторопись ты с выбором. - Не уверен, что я поторопился, - упрямо ответил Тирион, не желая соглашаться с очевидной истиной. - "Не уверен..." - передразнил его Харкон и вздохнул: - И в этом весь ты. За спиной лорда Волкихара колыхались молочные полотна тумана, но сам он стоял на дневном свету, и Тирион вдруг удивился тому, какой трагичный у Харкона вид. - Жизнь вампиров не для тех, кто полон сомнений и колебаний. Ладно, - махнул он рукой, - тебе пора. Тирион придирчиво осмотрел суденышко, а потом небо, выискивая драконов, и вдруг услышал сухой смешок. - Ты что, - участливо спросил Харкон, - собрался плыть? На лодке? - Ну да, - насупился Ланнистер. - А как иначе? - А говорили, что умный, - поднял брови лорд. - Прими иную форму. И иди прямо по дну. Одно долгое мгновение Тирион смотрел на него, не веря собственным ушам и стыдливо недоумевая, почему такая простая мысль не пришла ему в голову раньше. Потом все-таки превратился (как и всегда, это было довольно болезненно), шагнул к краю пристани и, чувствуя, как спину ему прожигает насмешливый взгляд, не удержался от маленькой пакости напоследок - пошуршал крылышками. Удивительно, но Харкон опять засмеялся. - На дне темно, - сказал он и Тирион удивленно оглянулся. - На вот, возьми фонарик. И протянул ему гладкий кусочек кварца. В середке, в прозрачной глубине, вилась и искрила крохотная синяя молния. - Меня от него не распылит? - подозрительно спросил Бес, опасаясь брать предложенное. - А то после зелья Валерики... - Хотел бы распылить, - хмыкнул лорд, - тебя бы тут уже не было. * * * Отправив Ланнистера в путь, Харкон еще некоторое время оставался на пристани, размышляя, правильно ли поступил. Письмо Сивилле было основано почти сплошь на догадках и предположениях; отчасти оно было продиктовано наитием, но в куда большей степени - отчаянием. Что ж, время покажет... хотя, учитывая следующую запланированную на сегодня встречу, возможно, его время закончится еще до заката. Харкон скрипнул зубами, резко повернулся и, потирая ноющий бок, зашагал к двери, а потом, через подземелья, к выходу во дворик. - Я хочу поговорить! - крикнул он, задрав голову к верхушке башни. - Так поднимайся сюда, - радушно предложило чудовище, вильнув хвостом. Решив не морочиться с беготней по лестницам, он просто превратился и взлетел, оставив туман Обливиона внизу. Реакция исполинского ящера, расписанного морозными узорами, была вполне предсказуемой: - Фу. - Не всем повезло родиться такими красавцами, как ты, - огрызнулся вампир, принимая человеческий облик. - А вот это правда святая, - самодовольно осклабился дракон. - Ну что ж, будем знакомы. Мое имя Саротар. Харкон оглядел синего гиганта, под которым жалобно похрустывали камни башни. Ледяной дракон. Чуть менее опасный для вампиров, чем его огненные собратья, болтавшиеся по соседству и спалившие, к слову сказать, пристань. Одной из причин, почему Харкон вообще рискнул пойти с вторженцем на контакт, был именно этот странный, не слишком подходящий выбор стража для гнезда вампиров. А между тем Саротар буквально дневал и ночевал на башне, словно ожидая... но чего? Может быть, именно этого - момента, когда он решится на разговор? Говорят, драконы способны видеть будущее... - Меня зовут Харкон, - сказал он. - Хотя, полагаю, ты и сам знаешь. Дракон сощурился и повторил вслед за ним: - Ха Арк Он, Разум И Мудрость... Посмотрим, найдется ли в тебе хоть одно из двух. - Ты слышал о луке Ауриэля? - напрямик спросил лорд. - Разумеется, - хмыкнул тот. - Хочешь узнать, где его найти? - И как уничтожить. Саротар наклонил голову и внимательно оглядел вампира. - А зачем его уничтожать? - наконец спросил он. - Чтобы не уничтожили вас, - пожал плечами Харкон. - Но как хотите, конечно. Дракон призадумался, въедливо посверлил его глазами, а потом демонстративно надулся: - Ты вообще не читаешься. Какая гадость. Разве можно быть настолько недоверчивым? Откройся миру, параноик. Харкон посмотрел на исполинского собеседника, как на неразумное дитя, и терпеливо объяснил: - Когда имеешь дело с Молаг Балом, учишься держать мысли при себе. Ты сильно удивишься, если узнаешь, что большинство чистокровных вампиров его ненавидят? - Совсем не удивлюсь, учитывая то, как вас перемалывает во время обращения. Про женщин так и вовсе молчу. Харкон отвернулся и раздраженно выдохнул: - Я даже не представлял себе... Обычная человеческая ошибка. Все мы думаем, что выдержим и справимся с чем угодно, пока не столкнемся с реальностью. А потом эту реальность невозможно выпереть за дверь. Прямо как тебя. Саротар расхохотался. - Веселишься, - укорил его вампир. - Скоро вас поубивают, барьер рухнет, Молаг Бал заявится сюда... и тогда все. - А ты, стало быть, решил пойти против своего хозяина, - продолжал ухмыляться дракон. - Интересно, и что же он с тобой за такое сделает? Я бы даже посмотрел. Я бы даже заплатил. - А может, ничего не сделает, - смело предположил Харкон. - Если, конечно, барьер удержится, а я найду способ избавиться от вампиризма. Хоть мне и не хочется. - И в кого ты только уродился таким жульем, - выдохнул дракон то ли с упреком, то ли с восхищением. - В бабушку. Саротар удивленно и радостно расхихикался, словно не мог поверить в то, что даже у лорда Волкихара когда-то была бабушка. А может, и сейчас есть, вдруг подумал Харкон. Кто ее знает, вредную старушку. - Ну, хорошо, хорошо, - качнул головой дракон. - Предположим, ты не врешь и действительно решил рискнуть всем ради спасения мира... - Не мира, а себя, - поправил его Харкон. Потом подумал и кисло добавил: - И еще ради дочери. - Допустим, - согласился Саротар. - Это даже больше похоже на правду, эгоистичное ты отродье. Но, насколько мне известно, ведь именно ты и бредил пророчеством. И если не ты, то кто обратит силу лука против нас? - Откуда мне знать?! - внезапно вспыхнул Харкон, чувствуя, как от злости закипела стылая кровь. - Свитки исчезли! А у меня осталась лишь записка с толкованием, которое я даже проверить не могу! - А покажи, - заинтересовался дракон, вытягивая шею. Харкон порылся по карманам, вытащил мятый клочок и сунул его ящеру в нос. - "Темное и светлое пойдут рука об руку..." - забубнил Саротар, щурясь. - А у патрона своего ты не спрашивал? - Нет, - отрезал вампир. - У него все к одному сводится. Заведет свои песни про Вивека да про свадебку... Не могу я снова выслушивать эту похабень. - Что за песни? - тут же залюбопытничал дракон. Вот так всегда. Стоит лишь пожаловаться, как сразу расплата. Никогда не жалуйся. Никогда, никогда. - Нельзя тебе такое слушать, - буркнул он. - Ты еще маленький. Саротар загоготал, аж башня затряслась. - Право слово, не ожидал, что беседа окажется настолько увлекательной, - заявил он. Но явно ожидал, что она состоится, подумал Харкон. Определенно, во всем происходящем чувствовался чей-то замысел. И, учитывая вовлеченных драконов, он вряд ли принадлежал Молаг Балу... - Впрочем, если подумать, - продолжал болтать Саротар, - может статься, ты и впрямь старше меня, - и он радушно подвинул к Харкону кусок коровьей туши. - Говядинки?.. - Спасибо, но нет. Я не ем тех, у кого белые души. - Как хочешь. Я уважаю чужие убеждения. Ты мне вот что скажи, защитник коровок... куда ты иномирца отправил? - Этот ходячий портал? - раздраженно фыркнул лорд. - Избавляться от вампиризма, куда же еще. Его ведь даже убить нельзя, сразу к Молаг Балу попадет. Дракон неверяще покачал головой. - Да зачем ты вообще его обратил? Харкон пожал плечами. Вряд ли стоило рассказывать собеседнику о том, что поначалу он планировал заслать Тириона шпионом к Сноу. Капелька вранья и манипуляций, и бывший карлик просто вернулся бы к старым друзьям, искренне полагая, что сам, по доброй воле, сумел уйти с темных волкихарских путей. И Ланнистер так и не узнал бы, что собственные глаза и уши предают его на каждом шагу. Но как ни забавлял Харкона такой изящный план инфильтрации, эта затея день за днем откладывалась, поскольку Тирион оказался кладезем поистине уникальных сведений. Отпускать его раньше времени было бы постыдным расточительством. А этим утром в жизнь в очередной раз вмешался Молаг Бал - и пришлось пересматривать все планы. - Ну, - развел руками вампир, - он сам попросил, а мне несложно. А еще было интересно, вырастет ли он. Кто же знал, что он из другого мира? Да еще такого мира!.. Магия, варги, Белые Ходоки, способные убивать драконов... Что будет, если Молаг Бал притащит оттуда что-нибудь неподходящее? Сколько мы тогда протянем? - Вечно вы, люди, делаете что ни попади, а нам потом разгребай, - заворчал дракон. - Да и эльфы не лучше. Вы, смертные, вообще бестолковые какие-то. - Я бессмертный, - заметил Харкон. - Не льсти себе. * * * Джон наполовину ожидал, что Сангвин выпихнет их из своей заповедной рощи прямо около пещеры, таившей в себе лук Ауриэля, но Принц Разгула рассудил иначе. Место, где они очутились, было вполне знакомым - булькающая лужа, обросшая остролистными фиолетовыми цветами и черная дверь под скалой не давали ошибиться. Сосновая пыльца все сыпалась и сыпалась вокруг, словно кто-то в небесах тряс слежавшийся саван. Они вошли в Убежище, тихое и, казалось, пустое, недоумевая, зачем Сангвин отправил их сюда, но в большой пещере с разоренным витражом их вдруг поприветствовали. Бабетта, маленький вампир, выскользнула из тени и обрадованно вздохнула: - Ну, хоть какая-то компания. А то мне здесь совсем скучно. - А где все? - Джон покрутил головой по сторонам, всей кожей ощущая заброшенность и неуют покинутого жилища. - Отправились в Солитьюд, - доложил вампиренок. - Еще несколько дней назад. Арья сказала, там будет опасно, и я осталась, а теперь вот жалею... А вы тоже в Солитьюд? Можно я с вами? - Нет, мы... - Джон запнулся, переглянулся с Сераной, а потом пожал плечами: - Прости, мы не сможем тебя проводить. - Да ладно, - скуксился вампиренок. - Я и сама могу... - Жалко ребеночка, - расстроилась Серана. - Этот ребеночек старше меня, - фыркнул Сноу. - Но не старше меня, - резонно заметила Серана. Бабетта захихикала: - Мы с Валерикой так хорошо вместе работали, она аж стала задумываться, не удочерить ли меня. Раз уж ее родная кровинушка болтается невесть где со всякими проходимцами. - А мы-то тебя еще пожалели, несносное ты существо, - покачал головой Джон. - Ладно, пойдем, расскажешь, что тут было. - О, ну, не так много, если честно, - начал болтать упыренок, ведя их в обеденный зал, который никому из них не был нужен по прямому назначению. - Вот разве что Арья сцепилась с Шеогоратом и тот ее немного сплющил... - Как это? - всполошился Сноу. - Да она все смеялась так страшно, уняться не могла. - А, - успокоился он, вспомнив, как и сам когда-то заходился хохотом, пугая Фалька в крыле Пелагия. - Бывает. Чуть позже он засел строчить Арье письмо - увидев Призрака, уже не зубастого и не плешивого, Бабетта задумалась и промолвила, что раньше все-таки было лучше, - и вскоре получил от сестры ответ, в котором та расписала, как славно они с Валерикой устроились в Солитьюде и теперь следят за ситуацией. Впрочем, по словам Арьи получалось, что и ситуации-то никакой нет. Император пока что не прибыл - все еще плывет где-то на своем золоченом кораблике, - Элизиф чувствует себя прекрасно, а вампиры сидят по углам и ничем не беспокоят. - Раз там все так замечательно и ни капли не опасно, - решила Бабетта, - пойду собираться. Скучно мне тут одной... И убежала. - Странно, - задумалась Серана. - Взять и свернуть всю деятельность... не похоже это на отца. - Я даже не возьмусь предполагать, что он там задумал, - дернул плечом Джон. - И не наша это задача. Нам бы с пророчеством разобраться. Он написал Арье ответ, в котором обтекаемо сообщил, что они с Сераной пойдут повыясняют насчет лука. Составляя взвешенные фразы, он старался не допустить ни единого намека на приключения, подвиги и таинственные пещеры - ему вовсе не хотелось, чтобы чересчур бойкая сестренка снова начала напрашиваться в компанию. Как там Серана сказала? Темнота, а в ней - глаза... зеленые, серые, голубые. Что бы это ни означало, звучало оно зловеще и лучше будет держать Арью подальше от всего, что может быть связано с пророчеством, - по крайней мере, пока что. Сидит себе в спокойном Солитьюде, вот и пусть сидит... Джон проглядел глазами выверенные строчки и вдруг понял, что устал. Устал волноваться, переживать, отвечать за всех и вся. Насколько проще было бы просто рявкнуть на них Запретным Словом - и пусть только попробуют не послушаться... Он провел рукой по лбу, смахивая эту недобрую мысль, и подозвал Призрака. Лютоволк, игравший с костью в уголке, притрусил и уставился ему в лицо с искренним беспокойством. Глядя в родные рубиновые глаза, Джон вдруг словно воочию увидел алые листья чардрева - они шелестели, трепетали на снежно-белых ветвях, будто звали его домой. Домой, к Дени. Но как же далеко отсюда до дома.