Дракон и солнце 2. Снег к снегу

Едва вкатившись в заповедную рощу, Арья тут же требовательно повела носом по окрестностям: - Ну? Где мой злополучный братец? - Ему не до тебя, - важно отмел ее претензии Сангвин. - Он в приятном обществе. - Хо-хо, конечно, - недоверчиво хмыкнула сестрица, на что Принц Даэдра сложил когтистые пальцы рамочкой и что-то в этой рамочке ей показал - Серана так и не увидела, что именно, но Арья явно впечатлилась, захихикала, и девушка, уже привыкшая считать себя невестой прославленного Довакина, немедленно взревновала. В приятном обществе? Каков подлец!.. В кустах зашуршало и наружу показались рожки (один обколотый). - Тут... это... как бы, - забубнил дремора, искоса глядя на Арью, а потом, явно сочтя свое поведение позором, надменно надулся и выпятил нижнюю губу. - Ладно, разбирайся сама, - заявила Серане юная Старк и с радостным гоготом порысила в кусты, утянув за собой неприступного на вид дремору. Серана беспомощно посмотрела на Сангвина, готовая заплакать. Все ее бросили, Арья как всегда скачет с дреморами, а Джон и вовсе... в приятном обществе... - Иди по тропинке прямо, а потом налево, - посоветовал ей Принц. - И два раза направо... кажется. А когда совсем заблудишься, просто не теряй духа. После такого напутствия как не потерять, подумала она и побрела по тропинке, сжимая в руках черный кристалл. Вокруг качались фонарики, летали привычные уже пузатые светлячки, тянулись к теплому звездному небу цветы, раскидывая в истоме пышный ворох лепестков. Благодать, понятная и земная, растекалась в воздухе и начинала помалу заползать в мятущуюся душу Сераны, растревоженную мыслью о "приятном обществе". И когда она, поплутав по тропинкам, наконец-то отыскала Джона, то не стала торопиться и замерла в кустах, закусив от веселья губу. Сноу уютно устроился в заводи среди уймы водяных цветов с разлапистыми, плывущими по воде листьями. На берегу лежал Длинный Коготь - и ничего, кроме него. Легко было догадаться, что стоило беспечному Довакину сбросить одежду, как кто-то ушлый тут же ее спер. Еще веселее было то, что Джон этого, кажется, до сих пор не заметил. А вот сама Серана, пристально искавшая неподходящую для ее жениха компанию, заметила - и быстро, - что Сноу был в заводи не один. По темной глади бойко курсировал туда-сюда выводок утят; то и дело один из них отбивался от семьи, подплывал к Джону и гадким голосом заводил: "Довакин, Довакин!.." Купаться с утятами, с пушистыми поющими утятами - это была та милая разновидность безумия, которую Серана вполне могла и понять и одобрить. Джон со смешком отмахнулся от очередного настырного утенка, а потом, поразмыслив, прокусил клыком в водяном листе дырочку и стал любоваться сквозь нее на свет фонариков. Темно-серый глаз, подсвеченный цветным лучиком, становился то желтым, то синим, то карим. - Сплошное удовольствие смотреть, - сказала она, выбираясь из кустов, - как человек отдается серьезному делу. Джон подскочил в заводи, погнав волну и всколыхнув самодовольных утят, с испуганным видом потащил на себя кипу водяных листьев, а потом присмотрелся и расплылся в счастливой улыбке: - О боги, это ты. - Я, - подтвердила Серана и стала стягивать курточку. - А что это ты такой нервный? Джон заморгал и снова, не осознавая, что делает, потянул на себя широкие гладкие листья. - Тут... как бы... - замямлил он. - Пристают. Всякие... Серана вспомнила Арьиного дремору и, не в силах сдержаться, прыснула со смеху. - А это точно ты? - опасливо уточнил Сноу и пригляделся к ней раздраженно и с подозрением. - Тоже ведь, поди, начнешь приставать. - Конечно, начну. И не прикидывайся, будто мы не знакомы. Джон зарумянился, а потом вдруг принял царский вид, отпустил листья и снизошел: - Ладно. Тебе можно. - Ну, сам разрешил, сам виноват, - хихикнула она, скидывая остатки одежки, и бултыхнулась к нему, распугав утят. Джон радостно облапил ее своими загребущими руками, а потом вдруг насторожился. Серана прямо-таки видела, как его чуткое вампирское ухо тянется к берегу. - В чем дело? - спросила она. - Тут кто-то есть, - супился Джон. - Кто-то сказал: "Э!.." Этак еще недовольно... прямо из-под твоей одежды. - Тебе показалось, - успокоила его девушка, нарочно укрывшая курточкой черный кристалл. Нечего этим наглецам подглядывать и подслушивать. Связь им нужна, ишь, размечтались. - Не показалось, - упирался Сноу. - Я даже голос узнал, это Дюрневир!.. - Откуда ему здесь взяться? - невинно глянула на него Серана. - Не знаю, - возился Джон, норовя добраться до берега, - но я просто уверен... Серана с неудовольствием поняла, что времена, когда она могла удержать непоседливого Довакина легким движением руки, увы, прошли. Пришлось использовать другие методы отвлечения. - Где ты был, позволь узнать? - ущипнула она его. - Мы все извелись!.. Сработало. Джон тут же забыл про подозрительное "э", отвернулся и забормотал: - Ну... я... трудно объяснить... - Вультурьйол сказал, ты застрял во временном парадоксе, - въедливо присмотрелась к нему Серана. - Ну да, - поспешно подтвердил он. - Все ровно так и было. Значит, было не только это, поняла она с горечью. Значит, как и тогда с Мираком, было что-то такое, о чем он рассказывать не станет - просто чтобы пощадить ее чувства. - Мне приснился ужасный сон, - пожаловалась она, уютно устраиваясь у него на изрытой рубцами груди. - Мне приснилось, что все пошло не так, и вы с отцом схлестнулись в Соборе и ты убил его, а потом... просто ушел в никуда. В темноту. И ты сказал... - она горестно вздохнула и умолкла. - Что? - Ой, не могу. - Так и сказал? - хмыкнул он, ероша ей волосы. Она заглянула ему в глаза - серые, темные, но живые. Совсем не похожие на черные ледяные камешки из сна. - Ты сказал: "Я Джон Сноу. А Джон Сноу мертв." - А... - нахмурился он и отвернулся. Серана ожидала другой реакции и затормошила его. - "А"? И это все, что ты можешь сказать? Очередной утенок подло подплыл к ним со спины и трескуче завопил: - Сердце воина в нашем герое горит!.. - Они меня замучили, - возмутился Джон, гоня рукой волну в сторону вредной мелочи. - Хорошая песня, мне нравится, - не согласилась Серана и упрямо уставилась на него, ясно давая понять, что предыдущая тема отнюдь не закрыта. - Может, и хорошая, - заворчал Сноу, - но с учетом некоторых обстоятельств... И подумал, что Серана тут не единственная, кому снятся тревожные сны с толикой правды. Бег по хрустящему полю, Стена во всю ширь ночного неба и потом - отрыв от теплого и родного, потому что нельзя разделить себя так, чтобы хватило на всех... Он сжал Серану в объятиях и поцеловал в макушку. - Хотел бы я, чтобы меня было двое, - почти прошептал он и девушка тут же поняла, куда он клонит. - Ты возвращаешься домой, - сказала она. - Я должен хотя бы попытаться, - вздохнул он, внутренне гадая, возможно ли это теперь. - Я хочу вернуться, - и обнял Серану еще крепче, словно вопреки собственным словам. - Я понимаю. Это же твоя жизнь, - ласково сказала она. - Когда я проснулась после того сна и выглянула в общую каюту... они все были там - родители, Арья, дракончики за окном, даже Тирион... Живые. - Погоди-ка, - трепыхнулся Джон. - Родители? - Тебе еще не рассказали? - засмеялась она. - Они снова встретились. Ну, а мы - те, кто присутствовал при этой драме, - натерпелись немало страху. Кроме Вультурьйола, конечно. Тот просто ржал, как бессовестная лошадь. Потом они помирились - если можно это так назвать. Они, наверное, еще долго будут изживать обиды и цапаться из-за каждой мелочи, но в целом все хорошо. Ты вернул мне семью, вернул мою жизнь, весь этот мир, а я уже и не верила, что это возможно. Я говорила тогда Партурнаксу... - О да, да, - оживился Джон. - Эта тайна не давала мне покоя. Признавайся, что ты ему нашептала, что он тебя аж золотцем назвал? Меня, например, - надулся Сноу, - он так не называл. - Да вот это и сказала, - довольно отвечала Серана. - Что хочу жить в мире, где летают драконы. Что хочу быть с тобой, пусть и ненадолго. Говорила, что не хочу убивать отца... Он всегда мечтал вернуть лето в Атмору, пока то пророчество не свело его с ума. Что ж, - хихикнула она, - не только мои мечты сбываются. Драконы обещали помочь ему в поисках. - Харкон сплошная загадка, - безнадежно вздохнул Джон. - То ему лето подавай, то драконьи души, то Молаг Бала. - Да нет никакой загадки, - покачала головой она. - Я ведь говорила, я не такая добрая, как кажусь. Наша семья издавна заигрывала с Молаг Балом. Торговались ради мелких выгод и считали, что так и надо. Кто же знал, что он нам уготовил. А потом зима... Она заперла нас в дальнем замке, и все вокруг - на лиги, десятки, сотни лиг - было под снегом. Мои братья и сестры были уже мертвы, как и многие другие. У меня их было пять. - У меня тоже, - поневоле удивился Джон. - Людям не под силу преодолеть такой холод и снега, но вампиры... Был брошен жребий, кто пожертвует собой. Остальных должен был обратить отец после ритуала. - А ты? - Я была одной из женщин дома, проводившего призыв. Я не могла избежать участия, иначе все прочие жертвы были бы напрасными. Огромные жертвы... Отец должен был убить всю эту тысячу, одного за другим, сам, своими руками!.. Когда все закончилось, он уже не мог держать меч. А потом его самого разорвали в клочья, чтобы воссоздать зверем Хладной Гавани... Это было прямо у меня на глазах... А мама... Голос Сераны надломленно звякнул и сорвался, а Джон вдруг вспомнил, как ее перепугала расправа над вампирами. Теперь ему стало ясно, какой именно призрак из прошлого пробудила та сцена. А еще он осознал, что легкомысленное заявление Харкона насчет тысячи невинных - да их там побольше было! - являлось не более чем бравадой. Хотя папа-вампир довольно часто говорил правду, но и врал тоже изрядно, с легкостью запутывая собеседников на ровном месте. В итоге понять, где истина, а где ложь, становилось не так-то просто. Но оснований не верить Серане у Джона не было. Кто выносит приговор, сам заносит меч... Джон, казнивший в своей жизни восьмерых - девятерых, если считать Виртура, - прекрасно понимал, что управиться с тысячей невозможно. В какой преисподней Харкон разыскал столько сил?.. Серана плакала. - Ты не должна продолжать, - промолвил Джон, баюкая ее в руках. - Должна, - всхлипнула она, утирая слезы. - Мы спаслись, оставили Атмору позади. Родители бесконечно искали хоть какие-то зацепки. Они возвращались туда не один раз, но не находили ничего, кроме льда и снега. Они просили ответа у всех богов, обращались к драконам, но те даже говорить с ними не стали. Шли Драконьи войны... - Понимаю, - промолвил Джон. Драконы тогда были не слишком расположены к людям, подумал он, что уж говорить о вампирах. Странно, что Харкон и Валерика вообще пережили встречу с разозленными ящерами. - Ты, наверное, удивишься, но тогда я почти ничего об этом не знала. Они не делились со мной своими делами, считая, что я еще не доросла. Вечно я была маленькой... младшенькой. Они рассказали только сейчас. Рассказали, как, не добившись ничего ни от богов, ни от драконов, озлобились и решили, что все равно найдут ответы, не по согласию, так силой, - раз уж они оказались единственными, кому не безразлична судьба целого континента. Они стали работать с Камнями, учились делить души на части, извлекать информацию. Но драконью душу нельзя поймать в простой Камень, поэтому... - Драконорожденные, - кивнул Джон. - Способных поглотить душу дракона было лишь несколько за всю историю. Одного отец даже нашел... - И для него дело кончилось плохо, - припомнил Сноу. - Откуда ты знаешь? - удивилась Серана. - Харкон сам рассказал. Наверное, и Мирака он искал из-за этого. Удивляюсь, - с оттенком восхищения усмехнулся Джон, - как он ухитрился выжить среди всех этих приключений. - Потом это уже не имело значения, - вздохнула она. - Ведь драконы сгинули. А кого не убили, те попрятались так, что и не разыщешь... И вот они снова вернулись. И появился ты. А я по незнанию привела тебя прямо к нему на порог. - Для Папули это был просто праздник какой-то. - И не говори, - поневоле засмеялась она, утирая следы слез, и вдруг вспомнила: - Кстати, те аттракторы, которыми Дюрневир ловил души в Каирне, - это мамина разработка. - Да ладно, - не поверил Сноу. - Нам было скучно, - курточка на берегу вдруг заговорила знакомым голосом. - Общались через барьер, делились опытом. А позже я довел до ума ее корявые идейки. - Вот я так и знал, - раздраженно заворчал Сноу, косясь на берег. - Ничего мне не показалось, это был ты. - Это Партурнакс мне кристалл дал, - виновато призналась Серана. - Я не подслушиваю, я просто мимо проходил, - поспешил заявить дракон. - Уже ухожу, не буду вам мешать. - Нет, стой, - уперся Сноу. - Если вы с Валерикой общались, почему ТЫ не поговорил с ней об Атморе? - Потому что говорить об этом было еще слишком рано, - фыркнул Дюрневир. - Все, я пошел. И курточка демонстративно умолкла. Не то чтобы Джон поверил старому вруну, но если Дюрневир продолжает подслушивать, то с этим все равно ничего не поделаешь... - Боюсь, у твоих родителей осталось не так много времени на квест всей жизни, - нерадостно промолвил он. - Времени у них сколько угодно. Они же вампиры. - Что, опять? - возмутился Джон, всплеснув руками и подняв тучу брызг. - Только спаслись от Молаг Бала - и опять?! Иглы в колодце, кровь и темнота, боль и глухое молчание, и пустота... Да они сумасшедшие, пойти на это снова... - Их обратил Вайл, - успокоила его она. - Такого в истории, кажется, еще не бывало. Хотя насчет отца я не уверена... Арья все говорила про какой-то зловещий сыр и что ее мучают подозрения... - Серана тяжко призадумалась, а потом легкомысленно тряхнула головой: - Ладно, главное, все живы. Но квесту всей жизни пока придется подождать. Папа-то теперь император, у него заботы, дела государственные... - Пусть сперва отработает, потрудится на благо общества, - прогудела курточка. Джон, не выдержав, рассмеялся, а Дюрневир важно продолжал: - Валар дохаэрис. Уж ты-то должен понимать. - Да понимаю я, - скис он. - Что ты все о великом, ты же пока не дома, - затормошила его Серана. - Мы еще можем пролететься по Скайриму... Погулять на прощание. - Не могу, - помотал он головой. - Я могу быть только здесь. Когда я выйду отсюда, то лишь для того, чтобы уйти. - Это из-за Запретного Слова? - Ну... в общем, да. - И что мне проку от тебя в Обливионе, - надулась она, недовольно хлопнув его по плечу. А ведь драконы обещали ей свадьбу... - Не скажи, - оживился Сноу и потянул ее к себе. - Кое на что я очень даже гожусь. - Так, все, теперь я точно пошел, - заявила курточка. * * * Как хорошо, что в Обливионе нет времени, думал разомлевший Джон. Сколько они тут с Сераной, день, год? И она, невзирая на пылкие страсти, все еще цела и невредима, и он даже сумел не помять ее и не покалечить. А ведь казалось бы, и в заводи они успели... и на травке, и на говорливой курточке. Дома его за это, конечно, прибьют, но, с другой стороны, Серане было хорошо, ему тоже (что уж прибедняться), а что случается в Обливионе, остается в Обливионе. Последняя мысль бесконечно крутилась у него в голове, убаюкивая. Серана завозилась рядом, потянула его за влажную прядь волос. - Теперь, - сыто заурчала она, - ты, как честный человек, обязан на мне жениться. - Но ведь... - затрепыхался он. - Ты должен знать, - уставилась ему в глаза Серана, - я люблю тебя и не хочу отпускать. Но ты вернул мне целый мир и я думаю, что он сможет компенсировать мне твое отсутствие, когда ты уйдешь. - Даже не знаю, что на это сказать, - растерялся Джон. - Это "спасибо" или "проваливай, обойдусь"? - Это "ты должен на мне жениться", - заявила она. - Кстати, папочка собирается объявить меня императорским бастардом, а Арья утверждает, что в этом случае мне положена фамилия Сноу. И я уже всем в Солитьюде разболтала, что Довакин ходит у меня в женихах. - Я не могу остаться, - вздохнул он. - Но жениться можешь вполне, - привела она неоспоримый аргумент, оформленный по всем правилам дискуссии. - С тобой невозможно спорить, - застонал Сноу. - А зачем со мной спорить? - хмыкнула Серана, и он наконец-то вспомнил, чья она дочь. На берегу хлопнуло и появился рогатый Сангвин. - Ну что, уже созрел для свадебки? - поинтересовался он, пока Джон торопливо тянул на себя ветки куста, надеясь укрыться от нескромных взглядов. - Почти, - прищурилась Серана. - Сейчас дожмем. - Э, - нахмурился Сноу, - вы что... вы... да как вообще?.. - Очень красноречиво, - оценил Сангвин. - А что, собственно, тебя удивляет? Козу ты уже спас - это я про Харкона. Великана одарил - то есть Партурнакса... Что там еще? Среди светлячков погулял, Собор развалил. Теперь осталось только свадебку сыграть. - Не может быть, - ошалело глянул на него Джон из листьев. - Может, - провозгласил Принц Разгула. - И будет. Не оставишь же ты свое дитятко несчастным бастардом. - Дитятко? - встрепенулась Серана. - Вампиры не могут... - Зато драконы могут. Во всяком случае, в его мире, - заявил Сангвин и, сцепив руки на пузе, довольно покрутил большими пальцами. - А нам как раз очень нужен Драконорожденный. - А барьер?.. - Мне он вообще не мешает, - легко пожал плечами Принц. - Забавная штучка, пусть будет. В общем, готовьтесь, скоро я буду вас женить. * * * Только после того, как Сангвин их покинул, велев приготовляться, Джон наконец-то обнаружил, что его одежду сперли. - Мне что, жениться в чем мать родила? - возмущался он, возясь в заводи и ища водяной лист побольше. Серана хохотала: ее-то вещи не тронули. Из кустов, как назло, показалась Арья. Тут Серана совсем обессилела от смеха и слабыми руками потянула на себя курточку прикрыться. - Ага! - возрадовался Дюрневир, наконец получивший хоть какой-то обзор. Услыхав это, Джон с головой ушел под воду, а потому уже не слышал, как ящер ворчит: - Одна трава кругом, безобразие... - Ну что, как вы тут? - поинтересовалась сестренка, крутя любопытным носом, и позвала, склонившись к заводи: - Джон, вылезай! - Он вампир, - напомнила Серана. - Он там может хоть сто лет сидеть, зря стараешься. - Как это зря, - обиделась Арья. - Я ему одежку принесла, новую, на выход, по последней даэдрической моде. Кафтанчик-то свой он в решето превратил. - Да, это он умеет, - согласилась Серана, споро натягивая бархатные штанишки, скроенные мамой из папиной мантии. Бедный Джон, подумала она и вспомнила похабную историю, которую рассказывал за одним из обедов Тирион: что-то про Лейавин и про то, что бац! - и все оказались голые. И, кажется, там тоже был замешан Сангвин... Серана даже заподозрила, что одежку вполне могла спереть и Арья - а потом появилась вместе с Принцем и до поры до времени пряталась в кустах, потешаясь над братом... Посмотрев, как императорская дочь, то и дело с подозрением косясь, облачается, Арья добыла из кустов сверток, выудила из него черные штаны и потрясла ими над заводью. - Джон, штаны, - она снова попыталась выманить разобиженного упрямца. - Смотри какие!.. Сноу высунулся из воды, цапнул мокрой рукой одежку и приказал: - А ну отвернулись обе. Бесстыдницы. - Я видела пропасть голых мужиков, - завела старую песню Арья. - В основном, мертвых, конечно, но это же как раз про тебя... Услыхав такое, Серана пристально и с новым пониманием посмотрела на незаживающие рубцы, покрывавшие грудь и живот жениха, и задумалась: - Интересно, а та мазь поможет? - Вряд ли, - помотала головой Арья. - Они вроде как магические. - Так и мазь тоже!.. - Что за мазь? - заинтересовался Джон, который, частично одевшись, сразу почувствовал себя куда лучше. - Мы Тириону шрам свели, чтобы его не узнали, - объяснила сестра. - Жжет адски, терпеть четверть часа, но так ему и надо, гаденышу. А еще я прихватила с собой порцию для Сансы, бедняжки. - У Сансы есть шрамы? - обеспокоился Джон. - Откуда? - Тебе лучше не знать, - мрачно уставилась на него Арья, и Джон запоздало понял, что замужество за Рамси Болтоном искалечило его леди-сестру не только душевно, и не одной лишь холодной погодой объяснялись ее глухие, закрытые под горло платья. А ведь он прочел столько ее мыслей - и так до сих пор и не знал... Джону вдруг до слез стало жаль несчастную, носившую в себе эту мерзкую тайну и наверняка не ее одну. - Ты, между прочим, зря жалуешься, - вклинился в его мысли голос Арьи. - У тебя стащили какие-то лохмотья, а у меня - весь мой арсенал! - и она расстроенно похлопала ладонями по пустому поясу. Джон присмотрелся и наконец-то заметил, что оба кинжала и даже драгоценная Роза исчезли. - И как это ты недоглядела? - искренне удивился он. - Ну... это... как бы... - шмыгнула носом сестренка, а Серана опять вспомнила дремору и расхихикалась. Не только у них с Джоном была незабываемая ночка. Впрочем, было очевидно, что сам Сноу не догадывается, чем и с кем развлекалась его сестра. И никогда не догадается, простодушный болван... Но тут Серана отвлеклась от всех этих размышлений, поскольку Джон наконец-то нарядился, приладил меч на пояс и теперь стоял, оглядывая себя и приглаживая новую одежку. - И как я тебе?.. - неуверенно спросил он. - Красавец жених, все обзавидуются, - поспешно успокоила она его. - Сейчас тебя даже папочка одобрил бы. Джон заулыбался, довольный, что его наконец-то признали достойным руки любимой доченьки, пусть и несколько заочно. - Стой ровно, я тебе волосы высушу, - сказала она, наставляя на него руку. - Надеюсь, я их не спалю... У меня все еще некоторые сложности с магией огня. Джон так и замер, а Арья покатилась со смеху, злорадно похрюкивая. И поделом бы ему, думала она, вспоминая, как сама осталась без волос по прихоти братца. Но любовь творит чудеса, и волос Сноу так и не лишился - лишь распушился как одуванчик, и в итоге их пришлось снова немного намочить, чтобы пригладить. Глядя, как эти двое возятся у заводи, плещась и хихикая, Арья подумала, что Джону все-таки идет быть счастливым. Жаль, что это такое редкое зрелище... Она вспомнила, как он радовался, едва они прибыли в Скайрим. Как он сидел в снегу с Призраком, как баюкал меч, который считал навеки потерянным, как обнимался с Партурнаксом. Как сияла тогда его душа, целостная, неповрежденная... В надежде снова это увидеть Арья пригляделась - и отшатнулась при виде больного, еле тлеющего огонька, мерцавшего в груди брата. Расколотая душа распалась на дракона, крылатого и своевольного, и волка, упрямого, верного, неутомимого в преследовании; теперь их тени зыбко колебались по обе стороны разрушенного человека, с тоской взирая на изъеденную тьмой сердцевину, почти вытеснившую их прочь. Что-то пожирало Джона изнутри, что-то черное и багровое, и оно не собиралось останавливаться. Но ведь, заполошно дернулась Арья, Партурнакс наверняка знает, что с этим делать! Не может быть, чтобы так все и закончилось... не может такого быть!.. - Над чем вы там смеетесь, мне не видно, - раздался из травы обиженный голос Дюрневира. Арья встряхнулась, отбросила тревожные мысли и пошла на звук, ища, где же все-таки прячется дракон. - Я прямо тут, - раздраженно сказал тот у нее из-под ног. - Возьми этот кристалл своей рукой, смертная, и давайте уже начинайте. - Дядюшка Сангвин, - неуверенно позвала она, поднимая кристалл. Джон и Серана перестали хихикать и съежились на берегу, понимая, что волнующий момент настал, а они все еще не представляют, чего ждать. Хлопок - все вокруг изменилось, расцвело огоньками и светлячками, и в глазах у них зарябило от лиц собравшихся на свадьбу гостей, представленных разномастными дреморами и неведомо кем еще. - Ну, с этим типом вы уже знакомы, - благодушно сказал Сангвин, махнув рукой в сторону господина с бельмами и щегольской тросточкой. - Не так близко, как хотелось бы, - ощерился Шеогорат, и при виде этой ухмылки Джон с содроганием понял, что у Безумного Бога и Харкона действительно есть нечто общее. - А вот и наш солнечный Мерусик, - не смущаясь, продолжал Сангвин. - Ее вы тоже знаете. Есть еще один, но сразу два Мерусика на нашем скромном торжестве - это все-таки... - Вы все мне глубоко противны, - перебила его суровая Меридия и недовольно посмотрела на Сноу. - Я здесь вообще только ради твоего волка, которого тут даже нет, - и, глянув в сторону Арьи, милостиво кивнула: - Здравствуй, нежить из канавы. - Премного благодарна, - залепетала растерявшаяся Старк и пояснила: - Что не испепелили... Меридия фыркнула и задрала нос. - Молаг Бал, конечно, тоже интересовался, - доверительно сообщил Джону Сангвин, - но мы решили, что приглашать его, пожалуй, не лучшая идея. У него такие... несколько своеобразные представления о свадьбах. Сноу попытался что-то сказать, но не смог. Горло намертво свело судорогой. - А это Азура, владычица сумерек и королева ночного неба. Чем-то ты ее заинтриговал, - представил Сангвин следующее лицо. Лицо проникновенно глянуло Джону в глаза: - Недолго тебе быть вампиром, - прорекла Азура, и он ощутил, как разжимается на сердце незримый обруч безнадежности. - Джону Сноу вообще недолго быть, - радостно закряхтел Шеогорат, и обруч стиснул бедное сердце снова. Все, что говорил Безумный Бог, звучало как бред - что неудивительно, - и тем печальнее было раз за разом выяснять, что говорил он это неспроста. Недолго быть?.. Сноу с трудом удержался, чтобы не застонать в голос. Серана, чувствуя его тревогу, стиснула его руку в новой красивой перчатке и утешительно улыбнулась, а сама подумала: никогда больше не стану выходить замуж. Слишком уж это страшно. - И, наконец, наш обаятельный, очаровательный... - точил мед Сангвин. - ...мерзостный скамп, - пробурчала Меридия. - ...наихитрейший Клавикус Вайл, - упрямо закончил Принц Разгула, указывая на рогатого паренька с большой лохматой собакой. - Советую никогда с ним не пить. Это он уговорил меня на эти рога. - Отличные рога, - пролепетала Серана, никогда прежде не видавшая столько Принцев Даэдра разом. - Просто превосходные. - Ты так считаешь? - призадумался Сангвин и расцвел: - А вообще да. Ну что ж, давайте приступим. Выудив из кустов горшок с хрустально синей зимней розой, которая словно бы светилась в темном воздухе Обливиона, он важно изрек: - Родовая память этой розы свидетельствует нам, что Джон Сноу - отпрыск королевской крови и достоин вступить в сей союз. - О, - недовольно протянул Вайл. - А я-то хотел призвать сюда его родителей... - Не смей, - зашипела Меридия. - Не позволю такое святотатство! Джон круглыми глазами смотрел на их перепалку и чувствовал, как внутри скребется робкое сожаление. Они действительно могли бы призвать сюда его родителей, пусть даже призраками? Он никогда с ними не встречался - лишь видел картины прошлого, что показал ему Бран. Лианна и Рейгар, что они сказали бы ему теперь... - Розы не лгут, - пропела Азура. - Мы принимаем свидетельство. - Отлично, с этим разобрались, - кивнул Сангвин и снова важно надул щеки: - Кто провожает в брак Джона Сноу? - Я, - тут же подскочил Шеогорат. - Нет, я, подвинься, - бесстрашно возмутилась Арья, наседая боком на Безумного Бога. - То есть мы, - поправилась она, поднимая кристалл повыше, - я и Дюрневир. - Подтверждаю, - заворчал некромант. Издалека донеслось волчье потявкивание, и Джон понял, что и Призрак тоже присоединился к церемонии. Неприступная Меридия заулыбалась. - Не забудьте про меня, - раздался сладкий голос Партурнакса, от которого чуть присел даже Энн Мари. - Выступаю свидетелем от лица папы. Потом подумал и добавил: - И братца Алдуина тоже. - Кто провожает в брак принцессу Серану? - продолжал Сангвин. - Вот теперь точно я, - обрадовался Шеогорат и злорадно передразнил белого дракона: - Выступаю свидетелем от лица папы. Серана издала слабенький задушенный писк. Джон ее понимал. Ему и самому было интересно, почему он все еще на ногах, а не забился в какой-нибудь уголок, рыдая от ужаса. Избыток Силы на этом крохотном пятачке заставлял воздух трещать от напряжения, как во время грозы. Со стороны Принцев сейчас можно было бы принять за людей - разве что некоторые щеголяли в рогах, - но ему казалось, что он окружен гигантами, исполинами, совсем не похожим на драконов. - Кто еще? - не сдавался Сангвин. - Я, - снова заговорил кристалл в руках Арьи, - Вультурьйол, Темный Повелитель Огня. - И я, - опять влез Партурнакс. - Потому что она золотце. - И я, - присоединился Вайл. - Выступаю свидетелем от лица мамы. Собака звонко гавкнула. Джон подумал, что того и гляди помрет. - Леди, - обратился к Меридии и Азуре Сангвин, - даруйте их продолжению благословение дня и ночи. - Благословляем, - ступили вперед две Принцессы Даэдра, и их наряды заструились в пронизанном невидимыми молниями воздухе. - Благословляем кровь дракона. Благословляем кровь древней Атморы. Да правит она долго. Сангвин небрежно поводил перед женихом и невестой горшком с розой и обыденно сообщил: - Вот и славно. Целуйтесь. Они повернулись друг к другу, не веря, что все это происходит на самом деле. В глазах Сераны мерцали огоньки летающих вокруг светлячков и плескался ужас от осознания того, что их жизнь и смерть, жертвы и нежность - всё стало фишками в игре драконов и богов. И скоро они выдвинут на доску новую фигуру - ее пока еще не рожденного ребенка. Кровь дракона. Кровь древней Атморы. Да правит она долго... Поцелуй был легким и теплым, без страсти, без истомы, - словно соприкосновение двух душ. Не поцелуй, а печать на свитке Судьбы. Роща завертелась в россыпях светлячков, моргнула тьма межвременья, и снова, как прежде, хрустнул под ногами снег, не тающий в лесном закутке. Партурнакс всезнающе смотрел на Джона. - Серана пока остается в роще, - сказал он. - Ей лучше не слышать того, о чем мы будем говорить.